— Аристокра, — он коснулся руки, сжимающей моток веревки и галантно припал на одно колено, касаясь губами тыльной стороны ладони. — Ваше мастерство в искусстве чиссов куда выше моего, — Восс подивился, откуда такие высокопарные слова залезли в голову. — Не окажете ли вы честь мне?
Чисс грациозно опустилась на колени рядом с ним и провела ладонью по щеке. Один из концов все еще смотанной веревки коснулся подбородка. Восс игриво ухватил его зубами, и Рохазас потянула моток на себя, развязывая узел.
— Первый раз добровольно, — констатировала она, сказав это явно для его успокоения. Восс кивнул, подивившись тому, как быстро Рохазас раскусила отношения между ним и Трауном.
Мистический свет темно-алых глаз манил, а веревка, сложенная вдвое, мягко коснулась лба, а затем легла на сомкнувшиеся веки. Восс испуганно схватился за талию и крепко прижал женщину к себе.
Легкий ветерок ее дыхания коснулся уха. Таинственный шепот он скорее уловил сердцем, нежели воспринял слухом.
— Вам ничего не угрожает, красистор. Обряд посвящения в воины отличается от эстетики обвязки добровольного подчиняемого. Болевых приемов нет… — она выдержала паузу и, чувствуя, как пальцы его рук, сжимающих талию, расслабились, прошептала: — Если вы сами того не пожелаете.
От плавного касания прохладных губ по телу разлились волны тепла. Долгий и красивый поцелуй сменился легким укусом в подбородок. Изящные пальцы завели его руки за спину и скрестили их. Веревка, плотно стянув запястья, перекинулась на предплечья. Восс выдохнул, чувствуя дрожь в коленях, и сжал кулаки. Рохазас мягко прильнула к нему, успокаивающе поглаживая по голове, словно приручала испугавшегося дикого нерфа.
Повинуясь ее движениям, Восс встал с колен, сделав несколько шагов, присел на широкий бортик тактического дисплея. Он ничего не видел, но чувствовал ее деликатные прикосновения и веревку, оплетающую грудь все плотнее и плотнее. Рохазас взяла его за затылок и, подарив еще один поцелуй, аккуратно повалила на спину. Ноги, согнутые в коленях, так же оказались в объятьях веревки.
Восс испытывал странные ощущения. Беспомощность. Новое чувство, которое пугало и притягивало одновременно. Он словно оказался пилотом подбитого СИД-истребителя, заключенным в кабине, наполненной вакуумом. Одно неверное движение, и космос поглотит незадачливого человека, защищенного от безымянного холода тонкой оболочкой скафандра. Рохазас перевалила его на живот, принялась подтягивать ноги и обвязывать таз.
— Не шевелитесь, — прошелестела она, и Восс почувствовал, как веревки натянулись. Его тело плавно поднялось в воздух. От нового, необычного положения мышцы напряглись. Веревка врезалась в плоть. Восс испуганно охнул и задергался, рефлекторно силясь вырваться из крепких бондажных объятий.
— Красистор Восс… — мягкий голос прошелестел прямо у уха, а тонкие прохладные ладони прильнули к щекам. — Это не битва, в которой надо выживать. Не ловушка и не пытка. Дышите глубже и прочувствуете то, что предназначено только для вас.
Восс попытался вдохнуть, чувствуя, как бондажный каркас сдавил грудную клетку, зажал ребра, не давая им раскрыться.
— Расслабьтесь, красистор, — эхо магического голоса приятно отдавалось в ушах. — Доверьтесь искусству. Ощутите, как оно поддерживает вас в воздухе, как делает ваше тело совершенным. Вы в полной безопасности.
Деликатное прикосновение и мягкое поглаживание костяшек пальцев заставило кулаки разжаться сами собой. Мышцы предплечий и плеч обмякли, когда прохладные ладони коснулись их. Спина, пресс и бедра также расслабились под воздействием плавных движений Рохазас.
— Очень хорошо, красистор Восс, — одобрительно произнес ее голос, и тело вновь пришло в движение, поднимаясь все выше и выше. Плавный наклон, и Восс почувствовал, как переворачивается вниз головой. Снова внутри зародились зерна страха, но прикосновение прохладных губ словно вознесло разум в другую реальность. Веревка на глазах ослабла. Ресницы затрепетали. Робкий янтарный взгляд встретился с темно-алой бездной чисского взора.
Перед ним существовала лишь она. Рохазас. Столь прекрасная и столь желанная женщина. И сейчас он принадлежал только ей. Бездна ее взора притягивала, манила. Он словно сгорал заживо в ней, плавился в ее гротескном сиянии.
Тактический дисплей активировался. Проектор включился, и проекция изображения замерзшей планеты заполнила видимое пространство. Восс ощущал себя в центре ледника, согреваемый лишь колючим пламенем алых глаз. Поцелуй, легкий толчок и импровизированный подвес, в качестве которого Рохазас использовала нависшую над дисплеем массивную лампу, пришел в движение. Восс чувствовал, как парит в объятьях веревки, а Рохазас внимательно наблюдала за ним, раскачивая подвес все сильнее и сильнее. Больше искусство чиссов не пугало его, наоборот, поглощало, доставляло невероятное наслаждение, наполняя бурей новых эмоций.
========== V ==========
Сон слетел мгновенно. Восс резко сел и попытался нашарить кобуру бластера, оставленную где-то на тумбочке, когда почувствовал холодное прикосновение к щеке. Тихое сопение послышалось буквально под боком. Он недоуменно отодвинулся и включил ночник, мягкий свет которого заставил сонные глаза немного прищуриться.
Рохазас?
Женщина-чисс безмятежно спала у него в постели, подложив ладонь под щеку, а вторая рука сползла на подушку - туда, где только что покоилась его голова. Иссиня-черные волосы ажурными волнами рассыпались по сторонам. Красивое, будто высеченное из темно-синего фарфора, лицо было расслабленно, тонкие губы слегка приоткрыты.
Выругавшись про себя, что чуть не нарушил сон великолепной женщины, Восс припомнил события вчерашнего вечера. Они прибыли на Тайферру на разрушителе «Быстрый удар», чтобы провести переговоры о поставке особой партии бакты в Крепость Руки. Рохазас пожелала осуществить некий эксперимент по регенерации тканей, для которого требовался слегка измененный состав целительной жидкости. Восс вместе с чиссом-переводчиком был ее сопровождающим на переговорах. Его приятно поразила манера Рохазас вести дела. Деликатная и в то же время твердая, она дышала уверенностью и внутренней силой. Оторвать от нее взгляд оказалось невозможно, а наслаждаться излучаемым спокойствием и чисским хладнокровием можно было вечно. Женщина-нечеловек смогла приструнить строптивых и жадных до наживы монополистов-тайферрианцев. После того, как сделка завершилась и началась погрузка контейнеров, капитан Парк отважился пригласить Рохазас на свидание.
На женщину-чисса произвела большое впечатление не столько столица Тайферры, сколько обилие растительности. Они долго бродили по обширному лесопарку, и Восс с удовольствием отвечал на множество вопросов о жизни на тропических планетах. Потом они посетили систему подземных пещер в горах. Рохазас очень удивилась, не увидев льда внутри карстовых впадин, и подивилась тому, как в гротах тепло, хотя сам Восс то и дело кутался в китель от холода.
По прибытии на звездный разрушитель Парк узнал, что посылка с корулагским бамбуком наконец-то пришла и находится у него в каюте. Не медля ни секунды, он преподнес долгожданный подарок Рохазас, оказавшейся настолько удивленной столь необычному для чиссов проявлению внимания, что Восс едва не испугался, не зная, как интерпретировать незнакомые эмоции, отразившиеся на ее лице. Женщина долго рассматривала мягкие листочки, притрагивалась к стебелькам и спрашивала об условиях содержания. По возвращении на Нирауан она хотела посадить бамбук в парке Крепости Руки, но Восс отговорил ее. Этот вид бамбука хоть и считался декоративным, но в свободном грунте слыл опасным сорняком и мог погубить остальные растения. Рохазас, казалось, не поверила ему, но согласилась содержать растение в небольшой оранжерее, не давая ему распространяться.
Вечером они снова предались искусству чиссов. После первого связывания Парк чувствовал нечто особенное к Рохазас. Помимо влюбленности, он ощущал доверие, настолько сильное, что готов был испытывать любые обвязки, висеть вниз головой сколь угодно долго и осуществлять любые ее желания. В этот раз Рохазас долго держала его на подвесе и, к удивлению Парка, привязала к нему себя. Они кружились вместе в романтичном веревочном танце, наслаждаясь обществом друг друга, дыша в унисон, слушая стук сердец. Когда последняя веревка была снята с запястий, Восс, очень уставший и в некоторой степени измотанный, совершенно неожиданно для себя заснул, положив голову прямо на руки возлюбленной.
Она осталась рядом, пожелав разделить с ним сон. На диване лежали аккуратно свернутые мотки веревок, а поверх них белоснежное сари, что прошлым вечером так красиво обхватывало фигуру женщины-чисса. Восс взглянул на Рохазас и чуть было не рассмеялся. Она позаимствовала его рубашку вместо сорочки, завернувшись в нее, как в спальный мешок. Восс же сам так и спал в брюках и в черной форменной майке.
Подивившись столь необычной ситуации, он снова прилег рядом с Рохазас и коснулся ее волос. Они были жесткими, но очень приятными на ощупь. Пальцы провели по точеным скулам и острому подбородку. Восс снова залюбовался благородной красотой чисской женщины. До этого он не мог оценить привлекательность нелюдей, да и особо внимания не обращал, всецело поддерживая ксенофобные настроения офицеров флота. Инородцы были для него существами второго сорта, с которыми, впрочем, он достаточно легко находил общий язык, когда дело касалось совместных операций. Но после встречи с Трауном и длительной службы под его началом, Восс будто стал видеть мир другими глазами, уловил новые оттенки видимого спектра, смог разглядеть многое, прежде сокрытое от взора.
Чтобы увидеть Галактику, достаточно лишь открыть глаза, говорила старая корулагская мудрость. И Парк увидел. Перед ним целой Галактикой предстала гордая чисская женщина.
Рохазас рядом, от одного осознания этой мысли тело будоражило восторгом. Ему стоило огромных усилий подавить свои мужские инстинкты. Он позволил себе лишь аккуратно прикоснуться губами к прохладной щеке.
Из-под ресниц пробилось алое свечение глаз. Сонная Рохазас плавно повернула голову и посмотрела на него.
— Спите, — мягко прошептал Парк и плотнее укутал ее одеялом.
— Согреете меня? — неожиданно попросила она, немного сиплый спросонья голос стал для него настоящей музыкой. Парк, не веря своему счастью, нырнул под одеяло, робко обнял ее и зарылся носом в иссиня-черные волосы. Рохазас положила голову ему на плечо и глубоко вздохнула.
— Очень жарко, — промурлыкала она, поглаживая его по подбородку, — и приятно.
Парк почувствовал, что краснеет. Ее запах пьянил, прохлада кожи заставляла мурашки бежать по спине. Восс усилием воли заставил себя не поддаваться нахлынувшей страсти. Он не притронется к ней, если она сама того не пожелает.
Тонкие пальцы провели по каштановым волосам и прикоснулись к затылку. Чувствуя, что сдерживаться все тяжелее, Восс сжал объятья. Тихое шипение пронеслось у самого уха. Рохазас уткнулась переносицей в его подбородок и зашептала:
— Мне так хотелось быть с вами, Восс. Но было страшно, ведь вы — другой, не чисс. Наш народ не одобряет этого. Пару месяцев назад я не могла представить, что это… эти манипуляции возможны. В вас так много эмоций, и все они на поверхности. Бьют ключом, неведомой силой, сопротивляться которой невозможно. Вы притягиваете меня, оплетаете веревками. Я никогда не испытывала такого чувства: тепла, доверия, нежности. Говорят, такое случается раз в жизни.
Восс слушал ее и не мог поверить ушам. Будто и не было той чопорной и холодной аристокры. В его объятьях нежилась красивая женщина, ласковая и желанная, похожая молодой еще не распустившийся листочек бамбука.
— Рохазас, вы… мне… я… — Восс судорожно вздохнул, все слова будто забылись, когда прохладные губы прильнули к его устам.
Он плавно перевалил Рохазас на спину, отвечая на поцелуй. Шершавая радула — Восс знал теперь, как называется язык у чиссов — провела по подбородку и плавно скользнула в рот.
Не в силах больше сдерживаться, он начал судорожно расстегивать пуговицы рубашки. Непослушные, дрожащие пальцы скользили по ткани, чуть ли не разрывая ее, а мягкий язык настойчиво ласкал крючковатые сегменты радулы.
— О, Сила… — выдохнул он, закончив поцелуй и увидев ее обнаженное тело.
Рохазас была… другой. Настолько иной, что он даже представить себе не мог, что такое возможно. Черные, шершавые полосы опоясывали грудную клетку, повторяя изгиб ребер и спускаясь на вогнутый живот, лишенный пупка. Грудей как таковых не было, но вместо них присутствовали небольшие бугорки — упругие хрящевые наросты. По-видимому, они наливались молоком, когда женщине-чиссу приходило время выкармливать ребенка. Рохазас была великолепно сложена: хорошо развитый плечевой пояс, упругие бедра, тонкая талия, а изящному рельефу мышц позавидовала бы любая человеческая девушка.
Подивившись красоте ее тела, Восс прильнул губами к шершавым наростам. Рохазас выгнулась дугой и зашипела от удовольствия. Ей нравились прикосновения его горячего языка. Руки продолжали ласкать ее. Кожа плотная, а под ней хорошо развитые мышцы, что, впрочем, не мешало Рохазас выглядеть более чем женственно. Он настолько увлекся, что не почувствовал, как она обхватила его ногами и сначала легким толчком, а затем резким рывком перевалила на спину, усаживаясь сверху. В руке блеснуло лезвие карамбиака. Восс даже не успел испугаться. Молниеносный взмах, и ткань майки оказалась разрезана пополам.
Темно-алые глаза внимательно рассматривали его тело, а тонкие пальцы касались сосков, пупка, сильных, тренированных мышц пресса и ласково поглаживали густые волосы на груди. С каждым прохладным прикосновение становилось все жарче и жарче.
— Не так, как у нас, — задумчиво прокомментировала она и коснулась шершавой радулой соска. Восс замычал от удовольствия, прикрыл глаза и схватился за простыню. Ее движения, такие элегантные и нежные, продолжали распалять. От необычных ласк по телу бежали волны возбуждения. Громкий вздох вырвался из расширенных ноздрей, когда Рохазас провела радулой вокруг пупка и буквально прильнула к нему, одновременно поглаживая ладонями низ живота.
— Я… я… люблю вас… — отрывисто выдохнул он, не в силах больше сдерживать рвущиеся эмоции.
Удивленная Рохазас подняла голову, оперлась ладонями в его плечи и спросила:
— Что это значит?
Восс настолько изумился, что не сразу понял, о чем она. В темно-алых глазах застыл деликатный интерес. Она, и правда, не знает. Неужели у чиссов нет понятия «любовь»?
— Что такое «люблю»? — переспросила она, склонив голову, отчего бездонный взгляд приобрел еще более мистический оттенок, а иссиня-черные локоны, упав вниз, защекотали лицо.
Восс загадочно улыбнулся, понимая, что это, быть может, единственный его шанс, и тихо произнес:
— Позвольте показать вам.
С этими словами, он аккуратно взял Рохазас за талию и снова перевалил на спину. Поглаживая вогнутый живот, он внимательно рассмотрел складку кожи в паху. Совсем не похоже на то, что он привык видеть у человеческих девушек. Пальцы аккуратно прикоснулись к промежности. Рохазас задрожала и сомкнула бедра.
— Мне говорили, это очень больно, — тихо произнесла она, уставившись на него глазами, полными испуга.
Восс деликатно отстранился и посмотрел на нее. Вот уж неожиданно, что при всех ее ласках, нежных прикосновениях… при всем ее умении, Рохазас никогда не была с мужчиной. Он галантно подал ей руку и, когда она, поднявшись, присела на его бедра, нежно обнял, шепча на ухо успокоительные слова:
— Я не причиню вам боль, Рохазас. Доверьтесь мне.
— Я вам верю, — шепнула она и, обвив его шею, прильнула к ней губами, даря страстный чисский поцелуй, а оторвавшись, добавила: — Делайте, что должно. Я доверюсь вам так же, как вы доверились искусству чиссов.
Парк аккуратно опустил ее на постель и скинул брюки. Глаза Рохазас округлились от удивления и легкого испуга. Восс довольно улыбнулся, первый раз женщина одарила его таким взглядом. Пожалуй, застывшие в алом пламени эмоции стали самым желанным комплиментом в его жизни.
— Я… я боюсь, что мы не сможем… — в страхе шепнула она.
— Я сделаю все аккуратно, — заверил он, но Рохазас отрицательно покачала головой и взяла его за запястье.
Кожная складка у нее между ног медленно раскрылась, когда ладонь примкнула к промежности. Восс осторожно ввел один палец внутрь и тут же отдернул руку.
— Вы? — он аж присел он неожиданности. — У вас там…