— Работать, — сонно удивился Брок. — Как и раньше. Нам на что-то жить надо. Да еще няня, да все для малышей. А ты что будешь делать?
— Работать, — отзеркалил Баки. — Только я больше не буду совать свою голову в каждую пасть и горящий круг. Договорюсь остаться только в Мстителях, чтобы не дергали почем зря. А ты будешь продолжать скакать по минам?
— Я думал об этом, — вздохнул Брок, окончательно просыпаясь. — Наверное, оставлю Страйк на Роллинза или Эммс, чтобы в сексизме или еще каком изме не обвинили. А вот что буду делать, я не знаю, Бак. Есть, конечно, варианты, но я тебе обещаю, что уйду с полевой работы. Может быть, займусь частной охраной. Буду дуболомов подбирать в телохранители.
— Сидячая работа? — усмехнулся Баки.
— Не только, думаю, — пожал плечом Брок. — Как же я и без физнагрузки?
Баки слышал по голосу, что Брок улыбался, что ему хорошо, и это делало счастливым самого Баки.
Прежде чем строить дом, Баки решил посмотреть на рынке недвижимости, если что-то подходящее их запросам, и залез в интернет с ногами. Он долго смотрел объявления о продажах, когда один, когда с Броком, ходил смотреть подходящие дома, но все не попадалось такого, чтобы удовлетворило их обоих.
Баки был невыносим, но риэлторы ему это прощали в виду здоровенного живота. Баки злился, у него менялся центр тяжести, от этого ходить было неудобно, а ощущал он себя неповоротливым дирижаблем, хотя подходил к концу только шестой месяц.
— Брок, я заебался, — Баки вошел в квартиру, где приятно пахло едой, сладким гелем для душа, ноткой односолодового виски, который любил Брок, пахло домом.
— Что, не хочешь больше смотреть дома? — ехидно отозвался Брок, его участие в этом деле было практически минимальным. Брок занимался тем, что оставлял дела, это нужно было сделать до рождения детей, потому что потом у них забот будет столько, что представить сложно.
— Один — не хочу, — Баки скинул верхнюю одежду и прошел на кухню, где колдовал Брок. Сразу прижался к его сильной спине, но живот здорово мешал. — Я — дирижабль. Я огромен и ужасен.
— Золотце, ты в идеальной форме, особенно для беременного двойней на шестом месяце, — Брок развернулся в объятиях Баки и поцеловал его, сел на корточки и, задрав футболку, поцеловал живот. — И мои девочки тоже будут прекрасны.
Баки потрепал Брока по волосам, почесал за ухом и рассмеялся вместе с ним.
— Ты всегда делаешь мой день, — нежно сказал Баки. — Люблю тебя. Ты меня кормить будешь?
— И кормить тоже. Хочешь, разомну тебе ножки? — предложил Брок. — Или сначала ужин?
— Сначала ужин, а потом в кроватку, где ты разомнешь мне не только ножки, — усмехнулся Баки, предвкушая горячую ночь.
Хотя, чем больше у него становился живот, тем больше Брок боялся навредить, но Баки его уверил, что вовремя поймет, если что-то не так. Они даже консультировались у Беннера и доктора Адамса, который впервые увидел супруга Баки. Оба светила науки в один голос сказали, что это вполне безопасно, если не переходить на жесткий экстрим, тем более что Баки и дети были абсолютно здоровы.
На следующий день они поехали смотреть еще парочку домов, которые Баки выбрал. По описанию там были мансарды и подвалы, как они хотели, но без осмотра, Баки уже убедился, ничего покупать было нельзя, даже если по дому была видеоэкскурсия.
В этот раз дома были в престижном пригороде, который был дороже, чем они планировали, но Баки все равно настоял, чтобы они туда поехали, потому что, был уверен, денег заработать они смогут. Он обязательно найдет, чем себя занять между миссиями Мстителей, куда его уже перевели, но пока никуда не дергали, понимая положение. Но, поскольку все это дело спонсировал Старк, зарплату Баки получал исправно и достаточную, чтобы позволить себе в итоге тут жить. С семьей и детьми.
Брок пока выбирал между Роллинзом и Эммс, гоняя их до потери сопротивления, чтобы понять, кому из них можно доверить отряд. Он склонялся к Эммс, потому что у Роллинза была беременная жена и скоро он будет слегка не у дел, как и сам Брок, который вообще уходил из столь опасной профессии. Поэтому выбор логично падал на Эммс, которая не собиралась себя обременять детьми еще лет пять, а то и вообще никогда.
На экскурсию по дому они немного опоздали, риэлтор, миловидная дама лет тридцати с нарощенными ногтями, высокой прической и обильным макияжем не внушала Баки доверия, но они уже приехали, а она их дождалась.
Дом понравился Баки еще по фото. Он был большим, выкрашенным в приятный зеленый цвет, а перила, лестница и балясины маленькой террасы были темного дерева, как и все рамы. Окна мансарды давали надежду на то, что там можно будет устроить их с Броком спальню, как он очень хотел.
— Добрые день, мистер и миссис Рамлоу, — поприветствовала их риэлтор, а Баки не стал поправлять, что он Барнс, чтобы не вводить женщину в ни в какие заблуждения. — Меня зовут Мэгги Холл, можно просто Мэгги. Выбираете новое семейное гнездышко?
— Ага, — не очень дружелюбно отозвался Брок, но потом улыбнулся. Когда хотел, он умел быть очень милым и харизматичным, впрочем, как и Баки, которого просто достали все эти риэлторы, вечно готове потрепаться на любую тему, лишь бы зацепить клиента.
— Посмотрите, какая роскошная кухня для молодой хозяйки, — Мэгги повела их из довольно большой прихожей вглубь дома. — Искусственный камень, большой остров, как видите, все в выдержанных тонах.
Баки с Броком оба отметили, что кухня хороша: светлая, просторная, есть где развернуться двум здоровым мужикам. О дизайне они особо не думали, прикидывая, что все равно будут делать ремонт, всегда все можно переделать.
— Да, кухня прекрасна, — восхитился Баки, надеясь, что получилось не очень фальшиво.
Понимая, что это простая профдеформация, причем у обоих, Баки с Броком отмечали все слабые места, оба думали о защите окон, сигнализации, и куда поставить оружейные шкафы. Радовало, что в свой дом можно будет купить еще парочку и забить их оружием.
Они медленно шли по дому, Мэгги щебетала, рассказывая о прелестях каждого помещения, Баки слушал вполуха, особо не заморачиваясь. Он, да и Брок тоже, умели смотреть своими глазами, знали, как не попасться на уговоры продавцов, которые обычным людям так могли запудрить мозги, что те покупали совершенно ненужный им хлам.
— А в этой комнате можно сделать прекрасную детскую, — продолжала Мэгги.
— У нас двойня, — заметил Баки, и Мэгги вся аж расцвела.
— Значит, еще одна комната не будет у вас пустовать, пойдемте, — следующая комната была как две капли воды похожа на предыдущую, только зеркально ее отображала. — А еще неподалеку есть церковь, даже две, только вторая чуть дальше. Но оба святых отца прекрасные люди…
— Мы не религиозны, — отрезал Брок, чего-чего, а церкви и святые отцы были интересны ему в последнюю очередь.
— Оу… — на миг смутилась Мэгги, но тут же собралась. — Пойдемте осмотрим мансарду. Там раньше была мастерская. Бывший владелец дома был художником, а вы для чего планируете использовать это помещение?
На мансарду была отдельная небольшая лесенка, они поднялись, и Баки замер. Это было то место, о котором он мечтал.
Он не знал, откуда у него такая тяга именно к мансардам, но в голове почему-то была картинка низкой большой кровати, стоящей под скатом крыши, возле окон, из которых лился солнечный свет. И здесь Баки увидел именно этот свет, только сейчас он освещал пыль, висящую в воздухе, и Баки казалось это каким-то блестящим маревом.
Он ступил в помещение, не слушая говорливую Мэгги, медленно прошелся, понимая, что тут обязательно надо установить пуленепробиваемые стекла, но в остальном это было то, что он хотел. Он уже видел эту кровать с прикроватными тумбочками и лампами, а все остальное было неважно, потому что у него был Брок.
— Брок, мне нравится, — просто сказал Баки, но Брок услышал все, что не было сказано, по одному только его тону.
— Давайте посмотрим подвал, — сказал Брок.
— Да, конечно, пойдемте.
Они спустились с самого верха дома в самый низ, по добротной лестнице спустились в захламленный, но здоровенный подвал.
— Если вам не нужны эти вещи, их можно выставить на аукцион. Бывший хозяин умер, а наследнику они не нужны, — пояснила Мэгги весь этот хлам. — Подвал большой, больше ширины дома на два метра и длины на полтора. Хорошо бетонированный. Я не знаю, для чего кому-то нужен такой подвал, но вот, пожалуйста.
Брок походил по подвалу, спугнул парочку крыс, отмечая только ему и Баки понятные моменты, но Баки по подвалу ползать не стал, банально мешал живот, он просто присел на ступеньку лестницы.
— Берем, если тебе нравится, — крикнул Брок откуда-то из куч хлама.
— Мэгги, мы покупаем дом, — тут же сказал Баки. — Наш юрист подготовит бумаги. Когда можно будет въехать?
— Как только оплатите первый взнос, можно будет въезжать, — ответила слегка ошарашенная Мэгги.
Баки с Броком не обсуждали, что им нравится, а что нет. Не уговаривали друг друга, что тут может быть очень здорово, они просто знали, что нравится каждому из них. Они знали друг друга, и это было больше чем понимание, это было почти полное единение.
— Хорошо, — подошле Брок. — Мы выплатим всю сумму сразу. Вас и вашего продавца это устраивает?
— Да, конечно, как вам будет удобно, — оторопела Мэгги. — Вам посоветовать грузчиков, ремонтных работников, еще кого-нибудь?
— Нет, спасибо, — улыбнулся Брок. — Пойдемте, нечего сидеть в темном пыльном подвале.
Брок пропустил вперед себя Мэгги и Баки, и пошел последним.
Наверное, для Мэгги они могли показаться странной парой. Не перешучивались, не обнимали друг друга, а если бы она знала, что они геи, то еще бы надумала всякой фигни вдогонку.
— Ну что, золотце, мы почти купили дом, — улыбнулся Брок, беря Баки за руку, когда они уселись в машину. — Осталось только за него заплатить…
— И сколько у нас останется? — спросил Баки, перебив Брока.
— Достаточно на ремонт и все, что нужно для малышей. И на няню хватит, — заверил Брок.
Они не лезли в финансы друг друга, просто скидываясь на общие траты, только примерно представляя, сколько у кого денег.
— Хорошо, — согласился Баки. — Поехали домой. Купим — позовем Стива с Наташей, пусть помогают.
— Обязательно.
========== 8 ==========
С покупкой дома хлопот было множество, но все они почему-то обходили Баки стороной. Он чувствовал себя совершенно бесполезным. А еще живот жутко мешал, было неудобно ходить и хотелось как можно скорее от него избавиться, радовали только дочки, которые пинались, говоря о том, что они живые, что они скоро появятся на свет. Вот только легче от этого не становилось.
Баки чувствовал себя совершенно омерзительно, он не мог спать на спине, потому что запретил доктор Адамс, упирая на то, что вес детей может пережать важные сосуды; ему постоянно казалось, что он не сможет пройти в дверь; Брок спал большей частью, устроив голову у его живота, и Баки банально ревновал. Вот только поговорить об этом с Броком он боялся. Боялся узнать, что дети ему дороже, чем сам Баки. А еще Баки казалось, что на него все смотрят, когда он идет по улице. Баки ненавидел свой живот, и только понимание, что это дети и они ни в чем не виноваты, останавливало его от каких-то крайних мер.
— Брок, я так больше не могу, — вздохнул Баки, лежа на диване. На животе стоял тарелка с мелко нарезанным стейком, который он ел руками, потому что хотелось именно так. — Я — дирижабль, от которого нет никакой пользы. Мне кажется, что я даже стал хуже стрелять.
— Ты не можешь хуже стрелять, у тебя эталонная стрельба и рекорд по дальности поражения цели, — заметил Брок. — У тебя до сих пор эталонная стрельба, Баки. Успокойся.
— Я не могу, — Баки снова вздохнул и положил в рот еще пару кусочков, прожевал. — Брок, я выгляжу ужасно, мне неудобно ходить, у меня так смещен центр тяжести, что я с ноги в челюсть дать не смогу. Но руками порву.
— Вот, ты можешь за себя постоять, что тебя так нервирует? — искренне не понимал Брок, потому что даже примеривать на себя роль беременной не хотел.
— Все, — вздохнул Баки. — Может, есть врач, который мне поможет пережить эту пару последних месяцев? Потому что вся эта гимнастика предродовая мне не помогает. Я могу все это сделать, и делаю, но мне… Брок, я не знаю, как это объяснить. Я сам себе омерзителен.
— Золотце, — Брок сел рядом с диваном, убрал с живота Баки тарелку и погладил огромный восьмимесячный живот. — Я люблю тебя, у нас все будет хорошо. Тебе же нравится новый дом?
— Нравится, — вздохнул Баки. — Мы уже месяц как переехали, надо Стива с Наташей позвать. Не так, чтобы коробки таскать, а посидеть, потрепаться, поесть.
— Зови, — тут же согласился Брок. — У меня теперь полно свободного времени.
Брок ушел из ЩИТа месяца назад, под переезд, оставив за главную Эммс, назначение было временным, с испытательным сроком в три месяца, в которые команда не должна была опуститься по нормативам, и вообще остаться такой же как при Броке, а то и стать лучше. Насчет лучше Брок не знал, но что Эммс справится, был уверен.
И вот теперь, они с Баки жили в новом огромном доме, который обустраивали под себя. В мансарде уже была спальня, а вот хлам из подвала вытащили не весь, и это Брока злило, но когда Баки предлагал свою помощь, Брок отказывался.
Для Баки это было обидно, ему казалось, что Брок не считает его полноценным, но тот всего лишь не хотел, чтобы Баки рисковал детьми, разгребая бардак, который он был способен разобрать и сам.
Баки наконец-то научился справляться с собой, когда хотелось просто рыдать, но все равно чувствовал подобное состояние, когда обижался на Брока. Баки казалось, что Брок реально низвел его до беспомощной беременной женщины. Умом он понимал, что это не так. Баки реально было неудобно таскать коробки, подниматься по лестнице со всяким хламом в руках. Нет, он прекрасно держал равновесие, не оступался, не падал на ровном месте, но живот, этот клятый живот, мешал.
— Брок, может мне к врачу сходить, поговорить о том, что мне живот мешает? — спросил Баки расстроенно, но к тарелке не потянулся, ему было приятно, что Брок сидит рядом, положив голову и прислушиваясь к происходящему в животе. — Или все идет как надо?
— Я не знаю, Бак, сходи к мозгоправу, может поможет? — предложил Брок. Он был на все готов, чтобы его супругу было хорошо.
Брок тоже переживал за Баки, переживал, как тот переносит несвойственное мужскому организму состояние. Да и вообще, как ему быть женщиной. Брок бы на такое ни за что бы не согласился, будь это даже последняя надежда человечества. Но у Баки не спрашивали, Брок просто думал, что дарит супругу украшение, которые тот любил, но вылилось все это в долгосрочную пытку для Баки, и Брок старался делать все, что можно, чтобы искупить свою вину. Хотя никто никакой вины на него не возлагал.
— Я люблю тебя, — улыбнулся Баки. — Но все равно отлипай от меня и дай сюда тарелку.
— Вот такой, мои девочки, у вас папка, — Брок поцеловал живот через футболкуя, погладил и вернул тарелку на место. — Но я его все равно люблю.
— Эй, а меня поцеловать? — возмутился Баки, ему вообще было странно, что Брок на полном серьёзе общается с его животом. Сам Баки тоже много раз говорил со своими дочерьми, но тогда, когда никто его не видит и не слышит, чтобы не сойти за шизофреника.
Наверное, и нужно было как можно больше говорить с детьми, пока они не родились, об этом говорили на курсах для молодых мам, на которые Баки исправно ходил, смотрел на счастливых беременных женщин, прислушивался к их разговорам, и понимал, что его беременность идеальная. У других то что-то болело, то отекали руки-ноги, то приключилась ещё какая-нибудь напасть.
С Баки тоже общались, но он чувствовал себя глупо в этом оплоте женщин, хотя знал каждую по имени. Иногда Баки приходил с Наташей, но никогда с Броком, и все решили, что они с Наташей пара, особо смелые даже интересовались их отношениями, но так, вскользь, просто пытаясь удовлетворить свое любопытство.