Влюблен по собственному желанию - Малышка_Мо


========== Спор. ==========

***

Я коснулся педали акселератора, и легкая серебристая машина полетела по проспекту. Скорость будоражила мне кровь, так же, как и ощущение чего-то нового. Меня распирала бурная жажда деятельности, как говорят - “перло”. Так вовремя свалившийся на наши головы бизнес-план, в то время, как я потерял уже всякую надежду, генерировал тысячу идей в моей голове. Мысли роились, как пчелы около цветущего дерева и наскакивали одна на другую. Шикарный план составила каким-то дивом дивным моя секретарша Катенька, буквально за одну ночь! Такой, что даже Воропаев на утреннем собрании долго ловил с пола челюсть и даже растерял весь свой словарный запас подколок в мой адрес. Упиваясь его ступором, я сказал ему с умным видом что-то вроде того, что хороший руководитель в первую очередь, должен уметь подбирать хорошие кадры. Меня распирал истерический смех, когда эта напыщенная физиономия вдруг приобрела идиотско-нелепый вид, точно как в детстве, когда мы подкалывали его, а он бежал жаловаться своей маменьке.

Кажется, мне удалось сколотить команду, крепкий и надежный тыл. Катенька, моя секретарша и мой друг Ромка, или Роман Дмитрич Малиновский, для подчиненных. Конечно, теперь мое настроение было лучше некуда. Мне хотелось высунуться, как мальчишке, в верхний люк и кричать: “Люуууди, я вас всех люблю!”

Однако я заставил себя взять в руки. Скосив глаза на пассажирское кресло, увидел, что Ромка нетерпеливо постукивал ногой, коленка его тряслась, а светлые волосы развевались от ветра, врывающего в слегка спущенное боковое стекло. Малина созерцал мелькающие мимо здания, и кажется, о чем-то размышлял.

- Чего-ты плетешься, как беременная баба? - вдруг обратился он ко мне, и в серо-зеленых глазах заплясали искорки смеха.

Меня это задело.

- Ну смотри, ты сам напросился, - сквозь зубы процедил я и притопил еще сильнее. Благо, сегодня каким-то чудом этот всегда загруженный проспект был относительно свободным. Стрелка спидометра заколебалась на отметке “160”. Я ловко лавировал между машинами, наслаждаясь скоростью. Мама опять будет морали читать. Она уже весь мозг съела отцу, пытаясь заставить его повлиять на меня, чтобы я поменял машину на другую, менее быстроходную.

“Марго”, - мягко и тихо сказал отец, беря мою маму за руку. “Марго, этот оболтус разменял уже четвертый десяток и скоро женится. Уж поверь мне, он уже сам вполне в состоянии отвечать за свои поступки. Если он разобьется… Что же, в следующий раз он будет осторожнее.”

Мама сдалась, услышав этот железобетонный аргумент, но я все же видел, что моя езда заставляет ее нервничать. А маму огорчать я не любил.

Был обеденный перерыв, и мы ехали в “Отцы и дети”. Уютное местечко в сердце Москвы, из окон которого открывался потрясающий вид на Москву-реку и Замоскворечье. Официант учтиво отодвинул стулья и подал меню.

- Ну что, Андрюха, баранину, как и собирались?

- Нет, - вдруг передумал я, - мне что-то легкое… Например, заливное из сазана, салатик и вина… вот этого. Баранина плохо действует на мозг. Сейчас мне предстоит очередная битва…

- Предыдущую ты выиграл просто блестяще! - насмешливо сказал Малиновский.

- Спасибо, гофмаршал, - съехидничал я. - Но основное сражение еще не выиграно. Собственно, замес только начинается! Мы на пороге великих событий, мой друг.

- Ты собираешься целиком и полностью довериться нашей красавице?

Что-то в голосе моего друга смутило меня, но я тут же отбросил прочь все сомнения.

- Да, - твердо сказал я. - Мне кажется, это единственно правильный путь.

- Не знаю, не знаю, - сказал Малиновский, опустив голову. - Мне кажется, это очень неоправданный риск. Все может закончиться весьма плачевно.

Меня так огорошил этот спич Малиновского, что я аж привстал. Двумя часами ранее он говорил совсем другое.

- Малина, ты чего?? Ты же целиком и полностью меня поддержал на совещании!

Друг криво улыбнулся.

- Зная тебя, Андрюша… Без моей поддержки ты бы не выдержал натиск Воропаева и Ветрова, да и Катерина тоже…

Он неопределенно махнул рукой.

- Что тоже?

Малина посмотрел мне прямо в глаза.

- Она женщина, Андрюша. А у женщин свои слабости.

Я усмехнулся. Женщина! Меньше всего я думал о своей секретарше как о женщине, скорее как о ходячем калькуляторе… Или лэптопе.

- Да ты не ухмыляйся! Между прочим, она уже в тебя влюбилась!

Я не выдержал и захохотал.

- Она?? В меня?? Да у нее одни цифры на уме! Ну ты же видел ее, Малина!

- Видел…

Ромка качнул головой и снова усмехнулся, как бы соглашаясь, да, мол, страшна, как атомная война, но все же…

- А что ты думал, такие, как Катька, не способны на чувства?

- О, да, - шутливо протянул я. - Какие чувства? Уверен, что она даже раздевается при свете! Такие синие чулки обычно зубрилки, которые, кроме как разговоров об учебе или работе больше ни на что не способны.

- И все таки я настаиваю, Андрюшка… Что она грезит о тебе, стоит ей улечься в ее неуютную девичью постельку, и выключить свет, и вот тогда она залазит с фонариком под одеяло, и…

Я не удержался и снова захохотал, и так и не узнал, что делает Пушкарева под одеялом по версии Малиновского.

- Даа, Ромио. Фантазия у тебя всегда была бурная.

Он смиренно склонил голову, как бы соглашаясь со мной, но тут принесли наш заказ.

Какое-то время мы ели молча. Я ковырял ножом рыбу и думал о том, что сказал Малиновский. Любовь Кати ко мне казалась слишком невероятной, чтобы я долго забивал себе этим мозги и мои мысли обратились к оппонентам. Ветров-Воропаев… Эта сладкая парочка крепко сидела у меня в печёнках.

Верный друг снова будто прочитал мои мысли.

- Скажи мне, Андрюша, - спросил он,- А почему ты целиком и полностью отстранил Ветрова от дел? Мне кажется, было бы правильнее склонить его на нашу сторону.

- Я ему не доверяю, - сказал я. - Он человек Александра. Это он привел его на фирму.

- Он грамотный специалист, и мог бы нам пригодиться.

Я вспомнил бегающий взгляд, влажные руки финансового директора и меня передернуло. Такой грамотный всадит нож в спину и глазом не моргнет, ради собственной выгоды или чтобы спасти свою шкуру. А Катерине я доверял целиком и полностью, в отличие от Ветрова. Она меня не предаст!

- Нет, нет, и еще раз нет, Ромио! Я ему не доверяю, и все, и давай закроем эту тему.

- Всё, - примирительно сказал Роман, - закроем, так закроем.

Но тема закрываться не хотела.

- Я вот сейчас только понял, - стукнул по лбу себя Ромка, будто бы его осенила гениальная мысль. - Да она тебе тоже нравится!

Я еле сдержался, чтобы не заржать снова на весь ресторан, и закашлялся так, аж слезы брызнули из глаз. Прокашлявшись, сказал:

- Совсем идиот! Если бы я не знал тебя тысячу лет, подумал бы, что ты ревнуешь…

Ромка как-то странно смотрел на меня, и, набрав воздух в легкие, я продолжил:

- Я просто считаю, что это единственно правильный способ контролировать финансовые вопросы на фирме! У нас с тобой мой друг, имеется небольшой пробел в экономическом образовании, а лучше сказать - у нас его просто нет! А у Катерины есть! Плюс опыт работы с банками. Ты случайно, не гриппуешь, мой друг? Дыши-ка на всякий случай в сторону!

Я потянулся к Ромке, чтобы потрогать его лоб, но он отвел мою руку:

- Можешь ржать сколько угодно… Однако я все равно в толк не возьму, почему ты ей так доверяешь… Чем она тебя пленила?

Я разозлился:

- Все, Ромка, хватит, достал! Я никогда не влюблюсь в Катьку по той простой причине, что она, мягко говоря, не в моем вкусе.

- Ну, ладно, - примирительно сказал Роман. - Мне просто хочется думать, что ты знаешь, что делаешь.

- Да знаю я, знаю… Прорвемся, Малина.

Казалось, после этих слов друг успокоился. Но это было обманчивое затишье.

- А зачем ты квартиру с машиной заложил?

Я поперхнулся куском рыбы. Заложенные личное имущество было моей ахиллесовой пятой и головной болью. Я взял в банке кредит для подстраховки под залог движимости и недвижимости, и никому об этом не говорил, ни родителям, ни Ромке.

Друг поднял на меня ясны очи и подал стакан воды.

- На-ка, выпей… Ну, так что?

- Откуда ты знаешь, Малиновский?

- Да так… Я тут встречался с одной феей из банка… Проболталась.

- Гнать надо таких фей, - пробурчал я. - И даже отдать под суд! За разглашение персональных данных клиентов.

- Ну ладно, не кипятись, - примирительно сказал Малиновский. - Я понимаю, ты хотел подстраховаться. Знаешь, Андрюха, я бы не рискнул! В случае чего, остаться на улице - так себе перспективка.

- Не бойся, Малиновский, не останусь! Все будет в порядке.

Последняя фраза повисла в воздухе, и обед мы закончили в молчании.

Принесли счет. После некоторых препирательств, кому платить, я все же сунул свою половину в кейс для денег, выложив Ромкиных тысячу рублей и вернул их хозяину, затем мы вернулись в офис.

***

Послеобеденное собрание пошло наперекосяк. Пришла Кристина Воропаева и все испортила. Она была акционером, и выставить ее я не мог, хотя мне очень хотелось. Взвинченный устроенным Кристи балаганом, я закончил собрание и прошел к себе в кабинет. Но не пройдя и двух шагов, остановился, как вкопанный. За своим собственным столом я увидел Александра, заклятого друга и компаньона, который сидел, вольготно развалившись и задрав ноги на мой собственный стол. В руках у него была пилочка для ногтей, которую он одолжил у Клочковой и нарочито вычурно наводил марафет на ногтях, критично поглядывая на результат.

Я подошел сбоку чтобы повесить на вешалку пиджак и сбросил его ноги на пол, затем сказал, как можно дружелюбнее:

- Сашка? Мы же вроде все обсудили утром! А если у тебя какие-то вопросы, почему не присутствовал на собрании?

- Может, мне еще записаться к тебе на прием? - насмешливо спросил Воропаев. - Пока ты прохлаждаешься и корчишь из себя большого начальника, я тут сидел и разбирал по косточкам твой план. С Ветровым.

- И что?

- Так вот, не видать тебе прибыли как своих ушей!

- Это мы еще посмотрим, - буркнул я.

Взгляд Воропаева потемнел. Он вскочил на ноги.

- Андрюша! Мне кажется, ты не совсем адекватен в своих действиях! Ты понимаешь, что на кону все деньги моей семьи? Ты понимаешь, СКОЛЬКО людей от тебя зависит?

- Да понимаю я все, Сашка. А насчет прибыли - ты же слушал утром Екатерину Валерьевну. По-моему, цифры, приведенные ею, говорят сами за себя!

- А Ярослав утверждает, что цифры эти ни о чем. Реальность совсем другая!

- Может, подождем выхода коллекции, а потом поговорим?

- Чтобы ты вылетел с ней в трубу и я с тобой за компанию?

Меня окончательно достал этот бесполезный разговор.

- Саша, - мягко, но твердо сказал я, буравя его взглядом. - Пока я президент, я буду работать так, как считаю нужным. Твой Ярослав ненавидит Пушкареву, поэтому он сделает все, чтобы навредить мне. Коллекция выйдет вовремя, и посмотришь - это будет одна из лучших коллекций Зималетто.

- Это после того, как ты урезал бюджет чуть ли не вполовину? Ой, Андрюша, не смеши мои тапки!

- Если коллекция провалится, а Зималетто обанкротится, не волнуйся, я выплачу долги своими активами.

- Ты выплатишь, мне все до копеечки, Андрюша, и еще с процентами. Кроме того, ты исполнишь мое желание.

- Чего? - заржал я. - Я тебе что, Золотая рыбка?

- Я, как один из главных акционеров компании, мог бы сделать так, что эта дрянная коллекция из синтетики никогда не увидела бы свет. Но я даю тебе шанс, Андрюша.

- Как мило, - хмыкнул я. - Я готов поспорить с тобой, Воропаев, что все улетит на ура.

- Спорим, - сказал Воропаев. - Но если ты проспоришь, за тобой твои активы и мое желание. И учти, контролировать продажи новой коллекции я буду лично.

Он протянул мне руку. Несколько секунд я раздумывал, подал ему свою а потом разбил рукопожатие. Александр ехидно улыбнулся и вышел. Какое-то время я смотрел ему вслед, а потом вернулся за стол, меня ждала целая куча неотложных дел.

========== Черная метка. ==========

***

22 октября 2005 года 00 часов 00 минут

День не задался аккурат с первых секунд от начала. Приняв душ, я лежал в Кириной постельке и смотрел, как она готовит два коктейля. Глаза ее блестели, а телодвижения выдавали жгучее желание. Она поправляла прическу и периодически потягивалась всем телом, демонстрируя необычайную гибкость и соблазнительный силуэт бедер и спины, зная, как мне нравятся именно эти части тела. Эти кошачьи движения обычно заводили меня с пол оборота, заставляя набрасываться на нее еще “на лету”, но в ту минуту мысли то и дело ускользали от Кириных прелестей и возвращались к показу. Успела ли Ольга Вячеславовна исправить производственный брак? А Юлиана не перепутала поставщиков шампанского для гостей, как прошлый раз? Да, иногда и на таких акул пиара бывает проруха. Передо мной носились лица моделей, самих моделей, рабочих, курьеров, швей в цеху и черт знает кого еще. Я раздраженно провел ладонью по лицу, а когда убрал руку, увидел озабоченное лицо Киры.

- Андрюша, любимый, ну что с тобой происходит? Ты как будто сам не свой. Не заболел?

Прохладная ладонь легла на мой лоб, но это не принесло мне облегчения. Наоборот, хотелось немедленно скинуть эту руку.

- Не заболел, - сказал я.

По-моему, раздражение скрыть не удалось.

- Тогда что? - с металлом в голосе сказала она.

С Кирой мы вместе три года, и хотя мы планировали пожениться, меня раздражала ее вечная привычка помыкать мной, как будто мы женаты уже лет 15.

- Голова болит, - соврал я.

Больше всего мне хотелось, чтобы меня оставили в покое.

- Голова? - засмеялась она. - Я думала, это прерогатива девушек.

“Ни черта ты не понимаешь”, - думал я. ” Хоть и красивая, и слова умные знаешь”.

Но вместо этого я вымученно улыбнулся:

- Кирюша, любимая… Давай, мы просто ляжем спать. Я обещаю тебе сказочный вечер… завтра! А сегодня… Сегодня я не в форме. У меня завтра очень тяжелый день! Ну прости меня, пожалуйста…

Я хотел накрыться с головой одеялом, но через секунду почувствовал, как гибкое тело очутилось рядом со мной. Кира очень старалась, но через секунду раздраженно откинула одеяло:

- Жданов, мать твою! Это что за фигня?

- Кир, я не знаю! Говорю, сегодня не мой день. Ну, давай еще попробуем?

Еще какое-то время ласк мимо кассы. Кажется, я впервые в жизни потерпел постельное фиаско.

Кира окончательно разозлилась, молча отвернулась и погасила свет.

- Кир… - пробормотал я. - Ну прости меня, пожалуйста! Это все нервы! Я обещаю тебе, что завтра будет все по-другому! Ну, Кир?

Я потянул ее за плечо, но она уже спала. Или делала вид? Я повернулся на бок и тоже постарался уснуть. Но накатывало глухое раздражение, и, проворочавшись битый час, я вышел на кухню. Там, не зажигая свет, нащупал в баре начатую бутылку виски и сделал несколько больших глотков. Приятное тепло разлилось по жилам, и стало немного легче.

Я вспомнил о споре с Воропаевым, ее чокнутым братцем, которого угораздило быть моим компаньоном. А ведь я даже не придумал желание, которое выполнит этот напыщенный индюк! В том, что я выиграю, я не сомневался ни секунды.

Я подошел с бутылкой к окну. Внизу беззвучно неслись машины. Город кипел обычной ночной жизнью.

“Заставлю-ка я его спрыгнуть с парашютом с книжки на Новом Арбате”,- мрачно подумал я. Сашенька до смерти боялся высоты и никогда не летал на самолетах. “Может, это хоть немного собьет с него спесь”…

Идея мне понравилась. Я допил остатки виски, выбросил бутылку в мусорное ведро и вернулся к Кире. Мне даже удалось уснуть… ненадолго. Будильник зазвонил очень скоро. ***

Стоило ли говорить, что я чуть не расколошматил телефон об стенку. Голова раскалывалась, и к горлу подступала горечь. Я поплелся в душ, надеясь, что вода хоть немного вернет меня к жизни. Но в душе меня стали одолевать сомнения. А вдруг Ветров прав и наш с Малиновским план обречен?

Дальше