- Но мы совсем перестанем видеть свою дочь, - расстроился будущий тесть.
- Не беспокойся папа, - сказала Катя, которая, наконец, вышла из комнаты. - Мы будем часто приезжать! Я готова!
На ней было надето платье с лифом из парчи медового цвета и длинными рукавами, коричневая однотонная юбка крупными складками устремлялась практически в пол. Ноги, руки, шея были полностью закрыты. Наверное, это платье было надето раз или два, затем отправлено восвояси в шкаф, где и дожидалось своего часа. И вот его час пробил. Я окинул взглядом ноги. Бежевые лакированные туфельки были на низком ходу, с ремешком, застегнутым вокруг стопы. Где она только откопала такие? Волосы она распустила и завила, подколов с одной стороны заколкой с цветком. Лилия, кажется. Ни дать ни взять, Скарлетт О’Хара в платье из портьеры. По крайней мере, его верхняя часть смахивала на штору.
- Катенька! - ахнула мама. - Какая же ты красивая!
Валерий Сергеич украдкой смахнул скупую слезу.
Катерина зарделась.
- Мама, папа, ну что вы!
Она стала по очереди обнимать родителей, затем Катя посмотрела на меня.
Я улыбнулся ей самой очаровательной улыбкой.
- Доброе утро, Катенька.
- Доброе утро, Андрей Палыч.
- Эээ, ты что же, муженька теперь по имени-отчеству величать будешь? - протянул папаша, ехидно улыбаясь.
- Пап, ну мы же ещё не женаты, - пояснила Катя. - Поэтому, сейчас уместнее будет на “вы”.
Она украдкой подмигнула мне. Я подал ей пальто, и мы спустились вниз. После коротких препирательств с Валерий Сергеичем, который настаивал на том, чтобы ехать с Еленой Санной в своей машине (“чтобы хоть немного походить на свадебный кортеж”), я сказал, что он потом в ресторане вынужден будет пить одну минералку. Валерий Сергеич задумался, и все же решил ехать в моей. Родители невесты погрузились на заднее сиденье, Катя села впереди на пассажирское место, я за руль, и мы помчались к ЗАГСу.
***
Малиновский слонялся перед входом с букетом роз с какой-то особой женского пола. Увидев мою машину, он подскочил со стороны пассажира и открыл дверь перед Катей, подал ей руку, помог выйти, вручил букет. Пушкарев неодобрительно зыркнул на него.
- Это ещё что за фрукт? Не нравится он мне.
- Это мой друг, Роман Малиновский, - ответил я. - Он будет свидетелем с моей стороны.
- Ой, а с Катенькиной-то и нет никого! - охнула Елена Санна.
- Не волнуйтесь, Елена Санна, - сказал я. - Судя по всему, свидетельница у нас будет.
- Познакомьтесь, это Вероника, - представил барышню Малиновский. - За неимением полного комплекта свидетелей, я решил помочь.
Валерий Сергеич неодобрительно осмотрел новоиспеченную свидетельницу с ног до головы, ибо она была одета в короткую шубку и юбку, оголяющие стройные ножки в модных сапожках, схватил дочь под локоть и повёл в ЗАГС.
- Спасибо, - буркнул я. - Малиновский, лучше бы ты никого не приводил. Ты уверен, что она будет держать язык за зубами?
- Не волнуйся, она будет нема, как золотая рыбка. Господи, а Катька-то, - хихикнул он. - Она бы ещё в паранджу оделась.
- Она целомудренная невеста, - веско сказал я. - ЗАГС - это не место светить прелестями. Впрочем, какая разница? Не забывай, что эта церемония чистая формальность.
Я отдал ему коробочку с кольцами.
- На, подашь нам кольца, когда будет нужно. Только не потеряй!
- Андрей Палыч! - окликнула меня мама Кати. - А ваши родители будут позже?
- Нет, мои родители сегодня не смогут присутствовать. Они за границей и поздравили нас по телефону.
- Какая жалость, - сказала Елена Санна.
На её лице было написано искреннее разочарование.
Пора было заходить в зал. Катька прихорашивалась перед огромным зеркалом. Я подошёл к ней.
- Пора, Катенька.
- Андрей Палыч… Вы сказали у нас дома, что мы будем жить у вас. Но мы же договаривались о другом…
- Кать, когда мы договаривались, ваши родители ничего не знали о свадьбе. Как бы я им объяснил, что везу их дочь к себе, а сам еду к себе один? Не беспокойтесь, что-нибудь придумаем. Переночуем сегодня у меня, а там будет видно. Разместимся как-нибудь.
- Все понятно…
- Не переживайте, Катенька! Все будет хорошо. А сейчас нам пора.
Катя взяла одной рукой у матери свой букет, меня под руку и мы встали перед дверью. Отец уже достал свои фотопричиндалы и старался поймать удобный ракурс.
- Папа, - сказала Катя. - Не нужно здесь фотографировать. Мы еще не вошли в зал.
Наконец огромные двустворчатые двери распахнулись, и по красному ковру под марш Мендельсона, сипевшего из пыльных колонок под потолком, мы вошли внутрь. Малиновский стал слева от меня, свидетельница справа от Катьки, мама стала позади, а отец бегал и снимал нас со всех сторон. Колоритная тетенька за столом принялась толкать речь.
- Малиновский, что за хрень? - шепнул я другу. - Когда мы подавали заявление, я специально оговаривал, чтобы никаких речей. А это что?
- Расслабься, друг, - сказал Малина. - Видимо, по-другому они не умеют.
Тетка говорила битых полчаса, у меня затекли ноги от длительного стояния. Катерина тоже переминалась с ноги на ногу. Без конца щелкал затвор фотоаппарата Валерий Сергеича. Не знаю почему, меня это раздражало.
Наконец, тётенька за столом торжественно спросила:
- Екатерина Валерьевна, готовы ли вы взять в мужья Жданова Андрея Павловича, жить с ним в богатстве и бедности, болезнях и здравии, пока смерть не разлучит вас?
Катя посмотрела на меня из-под опущенных ресниц и сказала “да”.
То же вопрос был адресован мне, я тоже сказал “да”.
- Прошу вас обменяться кольцами!
Малиновский стал хлопать по карманам, делая вид, что он кольца потерял. Вот придурок! Нашёл место прикалываться. Пушкарев нахмурился, но Малина ловко выудил коробочку из кармана и поднёс её нам. Он сиял, как медный самовар. Я первый надел кольцо Кате на тонкий и прохладный пальчик. Оно подошло, было лишь слегка великовато. Затем она надела мне моё кольцо. Елена Санна позади нас шмыгала носом и тихонько всхлипывала.
- Объявляю вас мужем и женой, - фальшиво улыбаясь во все тридцать два, объявила служительница Фемиды. - Господа Ждановы, попрошу подойти и расписаться в Книге регистраций.
Мы расписались по очереди под аккомпанемент щелканья пушкаревского затвора, затем это сделали Малиновский со своей “свидетельницей”. Я вздохнул с облегчением. Церемония закончена, и мы чинно, разбившись по парам, покинули зал. Сразу же стала заходить следующая пара в сопровождении свиты гостей. Нам пришлось потесниться в сторону.
- Поздравляю вас, детки!
Елена Санна промокнула салфеткой глаза и обняла нас по очереди.
- Андрей, можно тебя на минуту? - спросил Валерий Сергеич. - Катюшка, не возражаешь, если я твоего муженька на минуточку украду?
Катя не возражала. Тогда Пушкарев взял меня за рукав пиджака и увел в сторонку.
- Вот, Андрюха, смотри, - вполголоса пробормотал он. - Это от нас с матерью.
В его руках появился белый продолговатый конверт.
- Это подарок вам с Катькой на свадьбу. Да ты бери, не стесняйся! Если бы Катюшка раньше сказала про свадьбу, мы бы что-то путевое купили. А пока, на первое время хватит. Бери, бери!
Он совал мне в руки конверт, но я отдал его назад.
- Спасибо, Валерий Сергеич. Я не возьму деньги. Вам с Еленой Александровной нужнее.
- Бери! - нахмурил брови Пушкарев. В этой гримасе в нем мелькнуло что-то Катькино, и я понял, что лучше не спорить.
- Хорошо, Валерий Сергеич. Спасибо.
Конверт перекочевал в мой карман.
- Ленка! - окликнул супругу папа. - А помнишь, я тебя из ЗАГСа на руках выносил?
- Помню, Валерик! Знаете, я была такой худенькой, что муж меня поднимал без особого труда!
Я понял тонкий пушкаревский намек и легко, как пушинку, подхватил Катерину на руки. Она склонила голову ко мне на плечо.
- Замрите! - скомандовал Пушкарев. - Я вас зафиксирую!
Он суетился на крыльце, выбирая наилучший ракурс. Наконец он “зафиксировал” наш финальный выход из ЗАГСа, я накинул на Катю пальто, все погрузились в машину и поехали в ресторан. Машина Малиновского со “свидетельницей” следовала за нами по пятам.
***
В ресторане уже все готово было к нашему приезду. Столик в укромном уголке сервирован на шесть персон. Были уже поданы закуски и бутылка шампанского. Мы с Катериной чинно расселись рядом во главе стола, по правую руку от невесты родители Кати, рядом со мной устроился Малиновский со своей пассией. Он откупорил игристое вино и произнес длинный и витиеватый тост о долгой и счастливой семейной жизни. Пушкарев как язык проглотил. Он немного отпил шампанского и неодобрительно смотрел на Малину. Чем-то он ему не нравился. Малиновский рассказывал разные истории из своей бурной молодости, которые, как я понимал, шли вразрез с пушкаревскими жизненными ценностями. Оживился папА чуть-чуть, когда подали горячее и крепкие напитки. Правда, бурчал, что еда ему не нравится и порции подают маленькие.
- Рестораны эти - ерунда на постном масле! Поехали бы лучше к нам, Ленка бы наготовила, и все было бы гораздо вкуснее, порции больше, а главное - дешевле!
Елена Санна смеялась и похлопывала супруга по руке. Затем спохватилась:
- Ой, что же мы сидим-то! Горько!
Пушкарев подхватил на весь ресторан:
- Горько, горько!
Катька покраснела, как рак. Однако мы встали, и я аккуратно поцеловал её в губы.
- Неет, Андрей Палыч, не годится! - вскричал отец. - Давай, покажи нам, как ты Катьку любишь!
- Валера! - одернула жена.
- Нет, ну что он как не родной! Пусть поцелует как следует!
Малина еле сдерживался, чтобы не заржать.
- Катенька, вставайте, - шепнул я ей на ухо. - Надо, Катя, надо!
Она была красная как рак, и глаза умоляли: “Не нужно!” Но я аккуратно взял ее затылок и поцеловал ее по-взрослому.
Пушкарев считал:
- Раз, два, три, четыре… десять! Молодцы!
Все зааплодировали. Малиновский восторженно присвистнул.
Я наконец-то оторвался. Катька обмякла, и я подхватил ее, чтобы она не упала и аккуратно опустил на стул. Гости вели светские беседы, прерываемые воплями “Горько!”
- Папа, достаточно, - взмолилась Катерина в один прекрасный момент.
В ресторане был живой оркестр, заиграл “медляк”. Я решил спасти Катьку и пригласил ее на танец.
- Отличный вечер, - сказал я. - Правда, Кать? И у нас самая лучшая свадьба в мире, несмотря на то, что она ненастоящая.
- Да, Андрей Палыч… Какое-то странное ощущение. Мне кажется, что это все происходит не здесь и не со мной.
- Есть немного, - согласился я. - Но я думаю, это потому, что мы гости на собственной свадьбе и все кажется немного ненатуральным. Но, странно… Мне очень хорошо с вами, и с вашей семьей…
- Вас папа не сильно утомил? Он такой шумный и надоедливый иногда бывает…
- Нет-нет, что вы, Катенька! У вас лучший в мире отец и такая дружная, крепкая семья! Честно говоря, я даже немного завидую. Я всегда был сам по себе, мои родители все время работали, и я их видел очень мало… А вон посмотрите туда, Катенька! Наши гости, кажется, не скучают без нас.
Катя обернулась. Недалеко от нас танцевали Пушкаревы и Малиновский со своей барышней.
- Вашему другу и нашему комдиру везде хорошо…
- Истинная правда, Катенька. Малиновский товарищ неприхотливый. Но приручить его нелегко!
- Андрей Палыч… Поедемте уже домой. Я почему-то устала, слишком много впечатлений на сегодняшний день. Я думала, будет немного легче. Да и маму с папой нужно отвезти.
На часах уже было одиннадцать вечера. Вполне можно и прощаться.
Я взял её за руку, и мы подошли сообщить родителям, что уезжаем.
- Хорошо, мы сейчас тоже поедем, - сказала Елена Санна и принялась упаковывать остатки с банкетного стола.
- Удачной брачной ночи, - сказал мне Малина, ехидно улыбаясь.
- Иди ты… Сам за меня поработай.
- Это с превеликим удовольствием. Ладно, пока!
Мы распрощались.
Валерий Сергеич попросил открыть багажник, чтобы поставить туда пакеты со снедью из ресторана.
- Андрей! - окликнул меня Пушкарев. - Что это за сумки в багажнике?
- Это мои вещи. Я их забрал со старой квартиры.
- Это ещё зачем? Почему?
- Это временно. В моей квартире ремонт начался, и я снял на это время квартиру.
- Моя дочь не будет болтаться по съёмным углам! - заявил отец. - Мы сейчас же едем к нам.
- Папа! - взмолилась Екатерина. - Не нужно к нам. Я поеду с мужем.
- Ты поедешь с мужем к нам!
И тут всегда покладистая Екатерина вдруг вспылила:
- Я только что вышла замуж, у меня есть муж, с которым я буду жить там, где он скажет!
Пап, - добавила она мягче. - У Андрея отличная квартира, я уверена в этом! И недалеко от нас. Мы будем часто приезжать! К тому же, это на время, пока идёт ремонт.
- Да, - вставил я. - Катя совершенно права!
Пушкарев сменил гнев на милость.
- Ладно, - буркнул он. - Поехали.
Мы погрузилась в машину и поехали.
Во дворе мне показалось, что в окне моей квартиры горит свет, но потом прикинул, что я, должно быть, ошибся. Просчитался этажами. Отец Кати подхватил две сумки и потащил наверх. Я взял ещё две. Катя поднялась со мной, а Елена Санна осталась ждать в машине.
Я выудил ключ из кармана, вставил в замок. Что за черт? Ключ не поворачивается. Я выдернул его из скважины и вставил обратно, но бестолку. Я дёргал дверь и так, и этак - не получается.
- Что случилось? - спросил Валерий Сергеич.
- Не знаю. Ключ почему-то не подходит.
- Давай я попробую.
Пушкарев сам стал ковыряться, но и у него ничего не получилось. Тогда я нажал на кнопку звонка.
========== Первая брачная ночь. ==========
***
На шум и возню за дверью вышел низкорослый лысоватый мужчина средних лет в семейных трусах, над которыми нависало пивное брюшкО, явно готовившийся ко сну и недовольный вторжением незваных гостей.
- Что вам нужно? - фальцетом вскричал он. - Что вы себе позволяете? Я вызову милицию!
- Я приехал к себе домой и пытаюсь открыть дверь, но ключ почему-то не подходит.
- Это мой дом! Убирайтесь отсюда!
- Никуда мы убираться не будем. Это Кутузовский, 18а квартира 53?
- Да.
- Но это моя квартира! Я снял её две недели назад!
Я начинал раздражаться.
- Я тоже её снял и въехал неделю назад. Могу показать договор аренды…
Толстяк удалился. В коридор вышла заспанная женщина, сжимая на груди махровый халат. Она молчала, видимо, ждала, когда мужчина найдёт договор.
Лысый вскоре вернулся.
- Вот мой паспорт, и вот договор. А теперь убирайтесь отсюда.
Паспорт был на имя Сидорова Сергея Петровича. Договор аренды был составлен около 10 дней назад на то же имя.
У меня тоже где-то был такой. Я порылся в сумке и выудил оттуда папку с документами. Поискал там свой экземпляр и протянул толстяку вместе с паспортом:
- А как вы это объясните?
Толстяк растерянно вертел в руках мой договор:
- Ну, я не знаю. Я въехал первый, значит, квартира мне принадлежит по праву. Вы встречались с хозяином, Андрей Павлович? Документы на квартиру видели?
- Нет, брокер сказала, что он в отъезде и уполномочил ее сдать мне квартиру. Брокер, Надежда, кажется. Молодая, лет до 30. Светлые вьющиеся волосы до плеч.
- Мне сдавала другая девушка, темненькая. С ней была хозяйка, Нина Андреевна. У нее были документы на квартиру. Я заплатил за первый и последний месяцы проживания, а через несколько дней въехал… Всё. А теперь уходите.
Шестое чувство подсказывало мне, что я влип в квартирную аферу. Также оно мне подсказывало, что нужно вызвать милицию, и пусть они разбираются.
Тут Пушкарев схватил сумки:
- Ладно, Андрюха, оставь их. Спать охота. Поехали к нам, переночуем, а потом будешь разбираться.
Я колебался.
- Может быть, решим все сразу? Неизвестно, сколько раз они одну и ту же квартиру сдали. Нужно дело завести, чтобы они других не облапошили.
- Менты тоже спят. Они наверняка даже не приедут сейчас! Андрей, послушай старого офицера. Утро вечера мудренее, поехали!