Такеши в точности выполнили инструкции и вкратце изложили коробочке проблему. Та помолчала, издавая какие-то пощелкивания, потом заявила:
- Сегодня не смогу. Тут надо брать образцы реацу, еще кое-чего, программу писать, опять-таки… Так что прибуду к вам завтра. Чего привезти?
- Мури-тян, да ты сам до нас доберись, - с нежностью проговорила Фумико-сан. – А то ведь сколько уже не виделись! Хоть посмотрим на тебя…
- Ладно, ладно, каа-сама, - уже более миролюбиво, но все еще противно проскрипела коробочка. – До завтра!
- Ну вот! – радостно возвестила Фумико-сан. – Придет завтра наш мальчик и все сделает!
Хисана недоверчиво покачала головой и стала собирать со стола посуду, оставшуюся после завтрака. Супруги переглянулись и умиленно уставились на девушку, незаметно пожимая друг другу кончики пальцев.
***
Мури-тян был точен, как аптечные весы, и зануден, как сам аптекарь. Выглядел он, по мнению Хисаны, откровенно пугающе. Поверх черного шихакушо и белого хаори на нем был простой белый халат, делавший фигуру бесформенной. На голове красовалась странная конструкция, вероятно, призванная изображать головной убор. Лицо скрывала то ли маска, то ли густой слой макияжа. От Бьякуи девушка знала, что шинигами могут выглядеть очень по-разному, но не будь этот… хм… человек приемным сыном супругов Такеши, бежала бы она от него без оглядки.
- Ну-с, - начал блудный ребенок, но продолжить ему не дали.
- Немури-тян! – с восторгом возгласила Фумико-сан, распахивая объятия кому-то за спиной сына. – Ой, как выросла! А как похорошела! Ну иди, иди сюда, моя девочка! Дай-ка я тебя обниму, моя хорошая…
Мури-тян обреченно опустил плечи, потер лицо длинными тощими пальцами – и снял маску вместе со странной шапкой. Прошаркал к столу, небрежно кинул на него свою экипировку.
- Здравствуй, мой мальчик! – из смежной комнаты вырулил Шигеру-сан с чайным подносом, улыбаясь гостю во весь рот. – А мать-то вон, смотри-ка, и про чай забыла, и про тебя не вспомнила, хе-хе. Как увидела внучку, так и кинула все. Ну что, как жизнь?
- Нормально, - кисло ответил «мальчик» и посмотрел через плечо. – Нему! – тихо, сквозь зубы прошипел: - Идиотка, - и громче: - Заноси, не стой на пороге! Каа-сама, да пропусти ж ты ее!
В дом вошла высокая миловидная девушка с шикарной косой, перекинутой через плечо. В руках она держала здоровенный мешок, причем так, словно он ничего не весил. Вежливо и церемонно поклонилась, терпеливо переждала жаркие объятия Шигеру-сана и стала выкладывать на стол гостинцы вперемешку с разного рода приборами. Фумико-сан ахала и причитала, что все это совершенно лишнее, что у них все есть и вообще, зачем мальчик напрягался…
- Молчи, мать! – досадливо поморщился Мури-тян. – Знаю я вас, все раздали… Ладно! Приступим. Нему!
Хисана опомниться не успела, как была обвешана уймой тоненьких проводочков, с опаской косилась на присоски, которые безэмоциональная Немури во множестве лепила ей на лоб и вообще все открытые участки тела, с замиранием сердца прислушивалась к странному жужжанию, издаваемому подозрительными приборами.
- Надо усовершенствовать технологию, - ворчал странный сын прекрасных родителей, изучая длинные листы тонкой бумаги, змеей выползавшие из какого-то устройства. – Это ж надо, чтоб простую реацуграмму приходилось добывать с такими затратами!
- У меня нет реацу! – пискнула Хисана.
- М-да? – Мури-тян уставился на нее жуткими желтыми глазами, потряс перед собой бумагой. – А это что, позвольте узнать? Нотная грамота?
- Но…
- Без «но», барышня! Раз я говорю, что у вас есть реацу, значит, она есть! – он уткнулся в бледные изломы графиков на своих непонятных приборах. Задумчиво пробормотал: - Только странная какая-то… Нему! Иди сюда! Смотри, тут что-то сломалось! Идиотка, я же сказал взять лучшие разработки! Что ты притащила?
- Не смей орать на ребенка! – прикрикнула Фумико-сан, строго грозя сыну пальцем. – Эт-то что еще за тон? Мы тебя этому учили когда-нибудь?
- Благодарю, Фумико-сама, - спокойно отозвалась Нему. – Не сто́ит.
- Но все равно, - недовольно проговорил сбавивший обороты гость. – Оборудование неисправно!
- Все работает правильно, Маюри-сама, - оповестила склонившаяся над экранчиком прибора Нему. – Это не помехи, это двойная реацу.
Старики озадаченно переглянулись, их несдержанный сынуля ломанулся к своему оборудованию, стремительно защелкал какими-то клавишами. Хисана вжалась в спинку стула, на котором сидела. Ситуация нравилась ей все меньше и меньше. Только то, что это поможет найти Рукию, останавливало девушку от истерики и бегства.
- Ангидрид твою перекись марганец! – высказался наконец Мури-тян. Ну или Маюри-сама, кому как больше нравится. – Вот это да!
- Что?! Что такое? – всполошились старики.
- Да ничего, - пожал плечами этот странный шинигами. – Все даже лучше, чем я думал! Просто барышня ждет ребенка, а я уж опасался, что у нее какая-то нестандартная реацу. Вот если бы было так, то сделать слепок и по нему искать другую душу было бы проблематично, а в нашем случае реацу можно разделить и ненужную отбросить, а искать уже по нужной…
Его пламенную речь прервал глухой звук падения. Все отвлеклись от великого ученого и уставились на Хисану. Осознав новость, она потеряла сознание.
========== Часть 3 ==========
О том, где находится Рукия, супруги Такеши и их новая дочь узнали через два дня. Рано утром на пороге дома возник еще более странный, чем Маюри, юноша с коротенькими рожками на лбу, вручил родителям пухлый пакет и оповестил, что отряд сопровождения прибудет через час. Это чтобы госпожа сестра капитана успела собраться.
- Да кто ж ее пустит-то? – удивилась Фумико-сан.
- Нет, матушка, я пойду! – бледная, но решительная Хисана появилась рядом с хозяйкой дома. – Маюри-сан прав, я должна…
- Не надо, девочка, - попросила старушка. И умоляюще посмотрела на рогатенького юношу. Тот только головой покачал:
- Тайчо приказал.
- Ох, ну он у вас и изверг! – пробормотала матушка упомянутого изверга. Посланец согласно вздохнул.
Хисана вышла на энгаву и присела на коврик, расправила подол темного кимоно, подаренного ей стариками вместо того парадного, в котором она ушла из Сейретея.
- Ты чего это, девочка? – спросила Фумико-сан.
- Подожду этот час здесь.
Юноша скривил губы, как-то странно дернул головой и прищелкнул пальцами. За его спиной из ниоткуда возникли полдюжины человек в черных шихакушо. Хисана коротко вопросительно глянула на посланца, тот кивнул. Девушка поднялась и твердым шагом направилась к калитке. Молодой человек догнал ее на полпути, пристроился рядом.
- Разрешите представиться, - по-военному начал он, - мое имя Акон.
- Хисана.
- Тайчо сказал, вам нельзя уставать. Разрешите помочь?
- Да как? – удивилась девушка, всплеснув руками.
- Очень просто, - ослепительная улыбка в исполнении Акона могла напугать, но Хисана уже была закалена «очарованием» Маюри и не дрогнула.
А рогатенький юноша тем временем подхватил ее на руки, крикнул что-то через плечо своим подчиненным – и рванул с места в шунпо. Хисана тихонько пискнула и зажмурилась. Когда через непродолжительное время ее поставили на твердую поверхность, она сначала подышала глубоко и медленно, и только потом открыла глаза. Вокруг был Инудзури.
***
Пыль, палящее солнце, унылые строения и серые тени в грязной одежде – вот что такое дальние районы Руконгая. У Хисаны снова закружилась голова, но она справилась с собой и решительно отвела руку Акона, предложившего помощь. Повернула голову в одну сторону, в другую…
- Третий офицер! – раздался голос из-за спины. – Локатор указывает туда.
«Туда» - это в узкий переулок между высокими кривыми сараями, откуда доносились вопли и ругань. Хисана еще только начала представлять, какое именно действо могут сопровождать такие звуки, когда обнаружила себя бегущей в указанном направлении. Что ж, надо отдать должное бойцам ее нового «брата»: ее обогнали, аккуратно окружили, беря в защитный контур. В таком виде небольшая группа шинигами и влетела в маленький тупичок, где во всей своей красе им предстала руконгайская драка.
Клубы пыли, мелькающие руки-ноги, крики, визг, грязные ругательства, клоки одежды, то и дело оседающие к ногам вновьприбывших. Девушка ахнула, прикрывая ладошкой рот. Приборчик со смешными усиками-антеннками в руках одного из шинигами запищал на высокой въедливой ноте, когда тот направил устройство на эту кучу-малу.
Решительный Акон только кивнул в ответ на взгляд своего сослуживца. Рядовые окружили дерущихся, выпустили реацу. Акон принял более устойчивое положение, расправил плечи, заложил руки за спину и гаркнул, как перед военным строем:
- Отставить!
Странно, но на драчунов подействовало. Облако пыли распалось на отдельные части, в каждой из которых можно было признать человеческую фигуру. Несколько таких сразу попытались задать стрекача, но выставленный шинигами барьер никого не выпустил. Другие – человека три – сгрудились в центре, прикрывая друг друга и злобно оглядываясь. Именно из середины этой живописной композиции и исходила реацу, на которую реагировал прибор.
- Рукия! – закричала Хисана, понимая, что ноги ее практически не держат и подойти она просто не в силах.
Кто-то маленький и щупленький вскинул голову, повернулся на звук голоса. На Хисану уставились огромные фиалковые глаза с выражением крайнего недоумения. Непокорная прядка упала на лоб, тонкие бровки под слоем пыли надломились.
- Рукия, - прошептала девушка, оседая на землю.
Как сквозь вату прозвучал командный голос Акона: тот распоряжался брать девочку и уходить. Стоявший рядом с Рукией парнишка, тоже весь в пылище, из-за чего рассмотреть его не представлялось возможным, выкрикнул что-то резкое и злое, сжимая кулаки. Сама Рукия тоже закричала. Те, с кем они дрались до появления шинигами, зашевелились, зашумели. Хисана все это видела, но как будто издалека. Она сидела в руконгайской грязи и плакала. Тогда помощник ее ужасающего нового «брата» что-то коротко приказал, его бойцы молниеносно похватали детей, саму девушку взял на руки Акон – и реальность опять слилась в размытую полосу. Несколько долгих, головокружительных минут – и вот он, дом.
- Ба-атюшки-светы! – на энгаве Фумико-сан всплеснула руками. – Да что ж вы с ней сделали-то, ироды?!
Дальше Хисана уже ничего не слышала и не видела: свет померк, звуки смешались, сил не стало вовсе. Усилием воли она нашла глазами свою сестру – ее держал под мышкой тот самый боец, который управлял локатором – и только убедившись, что девочка не пропала по дороге, позволила себе провалиться в черноту забытья.
***
За два дня, проведенных у супругов Такеши, эта комната стала привычной, почти родной. Очнувшись на своем футоне, Хисана некоторое время смотрела в потолок, упорядочивая в памяти события этого утра. Невнятное шевеление сбоку заставило девушку повернуть голову. В следующее мгновение она резко села, схватившись за перекладину фусума, чтобы удержать равновесие – рядом сидела Рукия.
Вымытая, причесанная, в чистом кимоно, девочка могла показаться точной копией самой Хисаны. Могла бы, если бы не выражение угрюмого недоверия на лице. Если бы не тяжелый взгляд.
- Рукия…
- Фумико-сан сказала, вы моя ане-сан, - пробурчала девочка.
- Да…
- Она сказала, вы меня потеряли… давно.
Хисана сдержала слезы, не дала себе забиться в истерике. Нельзя давить ребенку на жалость. И нельзя лгать. Пускай малышка ненавидит ее – имеет право, - но и строить отношения на вранье недопустимо. Теперь, когда девушка нашла свою сестренку, она ее больше не потеряет. Будет помогать, будет опекать в меру сил, даже сквозь ненависть и злость, но не позволит девочке влачить жалкое существование на задворках Руконгая. И не станет выкручиваться, обелять себя. Все, что подумает, скажет или сделает Рукия – все заслужено. Поэтому Хисана прочистила горло и выдавила:
- Не потеряла – оставила… Бросила.
Рукия смотрела исподлобья, сосредоточенно сопя, и как будто ждала продолжения. Хисана открыла было рот, чтобы объяснить свой поступок, хоть как-то оправдаться, но смогла только выговорить:
- Прости.
Девочка шмыгнула носом, смешно сморщившись при этом, поджала губы и отвела глаза. Потом недоверчиво глянула на сестру.
- И что теперь?
- Я бы хотела исправить, - прошептала Хисана, - причиненное зло. Если ты дашь мне возможность.
- Только я?
Хисана непонимающе улыбнулась, а потом сообразила – Рукия переживала за своих друзей. Ее ведь нашли в компании руконгайских детей. Видимо, среди них были близкие для девочки, дорогие сердцу люди.
- Понимаешь, меня ведь тоже приютили, я здесь в гостях, хотя добрые господа Такеши и называют меня дочерью. Если они согласятся взять в дом и других детей, я ни за что не стану даже думать о том, чтобы разлучить тебя с друзьями. Я не имею на это права.
Рукия серьезно кивнула. Взгляд ее при этом перестал быть колючим. Приободрившаяся Хисана несмело улыбнулась.
- Более того, если по какой-то причине ты не захочешь остаться здесь, я пойду с тобой… - девушка осеклась, наткнувшись на удивление в глазах сестры. – То есть… я бы хотела быть рядом с тобой… хотела просить тебя позволить помогать тебе… Я знаю, что способна не на многое, однако… - бормотала Хисана, все больше путаясь и теряясь. Удивление Рукии становилось больше, пока не перестало помещаться в глазах, не перекинулось на снова вздернутые бровки.
- Куда идти-то? – задала она вопрос, на который у старшей сестры не было ответа.
- Я не знаю, - честно призналась она.
- И я не знаю, - Рукия дернула плечом. – Так что никуда мы отсюда не пойдем, - постановила девочка. – Вы мне скажите только, чего от нас взамен надо?
- Не зови меня на «вы», - кротко попросила Хисана.
На это Рукия хмыкнула и оценивающе прищурилась, разглядывая родственницу.
- Посмотрим…
***
Дом, в котором жили супруги Такеши, был достаточно большим, чтобы вместить всех новых постояльцев. Детей оказалось четверо – Рукия и три пацана, от семи до четырнадцати лет на вид. Самый старший, Ренджи – тот, который собирался драться с шинигами, если они вздумают уволочь куда-то его подругу, - очень быстро обследовал все уголки дома и закоулки сада, выходившего на берег пруда. Мальчишка был доволен: добродушные старики не выглядели вредными или капризными, хотя от богачей можно было ожидать чего угодно. А, в понимании Ренджи, Такеши являлись настоящими богачами. Еще бы! У них был огромный дом в одном из первых районов Руконгая, просторный сад с яблонями, вишнями и сливами, и все это богатство выходило на аккуратный водоем, в котором водилась рыба!
Правда, пруд делили между собой сразу несколько усадеб. Справа жил толстый владелец идзакая с многочисленной родней, слева – то ли писарь, то ли библиотекарь, тоже обеспеченный родственниками. Зарабатывал этот щупленький дедушка тем, что переписывал книги на заказ. Его младшие родственники ежедневно выносили на улицу перед домом небольшой столик, ставили навес от солнца – и за деньги писали письма под диктовку неграмотных клиентов или переписывали набело документы, теми же клиентами предоставленные. Рукия смотрела на это нарочито отрешенным взглядом, а мальчишки с Ренджи во главе недоумевали: неужели за бумагомарание платят столько, что можно и дом содержать, и семью кормить?!
Шигеру-сан посмеивался в бороду и, делая страшные глаза, обещал мелюзге обучить их чтению и письму. Малыши – Акира и Хару – смущались и прятались, а гордый Ренджи складывал на груди руки и высокомерно заявлял, что ему это не нужно. Как правило, в середине перепалки, неизменно возникавшей между дедом и подростком (старик, кажется, не зло подтрунивал над пареньком, но Ренджи все никак не удавалось уличить в этом Шигеру-сана) появлялась Фумико-сама и гнала мужа заниматься делами, а мальчишку – есть. Никогда в жизни Ренджи столько не ел! В один прекрасный день он поймал себя на том, что жадно смотрит на стол, но никак не может впихнуть в себя еще хоть кусочек. Растянувшись на татами прямо рядом со столом, парень блаженно прикрыл глаза. Неужели жизнь может быть настолько прекрасна?