- Мерлин… - мягким голос Розы привлек к себе внимание Мерлина. Юноша замер на мгновенье, но затем вновь принялся суетливо ходить из стороны в сторону.
- Пожалуйста, - девушка почти умоляюще схватила его за руку, когда он проходил мимо. - Успокойся.
- Как? - эмоции бушевали в Мерлине. - Это я виноват в случившемся. Я! Роза, я чуть не убил собственного брата, как я могу успокоиться?
- Нет, нет! - Роза крепче сжала его руку, не давая ему вновь начать бродить. - Ты не виноват, Мерлин!
- Тебя там не было, - вспыхнул юноша. - Я потерял контроль. Я… Я виноват.
- Хватит! - девушка повысила голос до крика. - Прекрати! Сейчас же. Ты ничего не добьешься, если будешь обвинять себя. И это ничего не изменит!
Это всколыхнуло в Мерлине поток эмоций. Внутри него будто вспыхнул огонь.
- Ты не понимаешь! - выпалил он злее, чем должен был. И тут же ощутил прошедший по всему телу поток магии. Девушка внезапно вскрикнула и отдернула руку, будто ее ударило током или обожгло. И в ее распахнутых глазах мелькнуло удивление и что-то еще. Нечто, близкое к ужасу.
И сердце Мерлина пропустило удар. Что он делает? Боже, он сошел с ума! Он вновь потерял контроль. Он чуть не убил Мартина, а сейчас причинил боль Розе.
В шоке от случившегося юноша отступил на шаг назад. Все внутри него болело от страха и паники.
- Мерлин… - мама поднялась из-за стола, не понимая, что происходит, и потянула к нему руки. Но Мерлин истерично отшатнулся.
- Не прикасайся ко мне! - воскликнул он в панике. - Не надо.
Во взгляде матери появилось недоумение. Но Мерлин не мог и не был в силах сейчас что-либо разъяснять. Он весь дрожал. Развернувшись, он бросился бежать.
Когда в нем сломалось что-то? Почему он вдруг перестал контролировать Древнюю магию? Ведь все получалось прежде. Что же могло измениться? И почему? Теперь Мерлин не знал, как быть. Он боялся того, что мог еще неосознанно совершить, причинить зло тем, кого любит. И был лишь один человек, кто мог ему помочь.
Выбежав за ворота, Мерлин трансгрессировал. И тотчас оказался около дома Жреца. С легкостью преодолев защитный барьер, ограждающий внутренний двор, юноша подлетел к входным дверям и забарабанил что есть силы.
- Жрец! - выкрикнул он так громко, как только мог. - Жрец! Открой!
Спустя минуту дверь распахнулась. И полное невозмутимости лицо уставилось на юношу.
- Мерлин, здравствуй, - произнес мужчина без малейшей тени удивления. - Проходи.
Мерлин буквально ворвался внутрь, не в силах долго оставаться на одном месте. Его трясло и передергивало от каждого вздоха.
- Что-то произошло, - это не был вопрос. Жрец знал. Да и сложно было не догадаться, глядя на возбужденного Мерлина. Юноша кивнул.
- Я… - слова сбивались, как и дыхание, - я не знаю, как это произошло, правда… Все случилось в одно мгновенье… Я не хотел. Моя магия, Древняя магия, она вышла из-под контроля.
В лице Жреца снова не дрогнул ни один мускул. Лишь в темноте глаз отразилось нечто новое, то, чего не было прежде. Жестом он указал юноше на стул. И тот не посмел ослушаться, пусть и сейчас ему совсем не сиделось на месте.
- А теперь спокойно расскажи, что ты сделал, - стальным ровным голосом произнес Жрец, усаживаясь напротив Мерлина. Невольно это напомнило юноше допросы преступников в мракоборческом центре. Только теперь допрашиваемым стал он сам. Безуспешно пытаясь успокоиться, он рассказал о тренировке с Мартином, о том, как поддался ему, а затем ранил. О том, как потом причинил боль Розе. Случайно. На протяжении всего рассказа Жрец ни разу не перебил юношу, но чем дольше слушал, тем сильнее хмурил брови.
- Почему так получилось? - выпалил Мерлин вопрос, волнующий его больше всего. - Я не понимаю, ведь я уже контролировал Древнюю магию, применял ее осознанно.
- Верно, - кивнул Жрец. - Но всё оказывается не так просто. И это моя ошибка. Я не учел твои чувства и эмоции, когда начал тебя учить. Я пробудил в тебе Древнюю магию, научил ей пользоваться. Но не контролировать.
Мерлин свел брови, не совсем понимая. И мужчина продолжил:
- Древняя магия - это наши эмоции. Поддаваясь им, ты теряешь контроль.
- И?.. - дыхание перехватило. - Что мне теперь делать?
- Учиться заново, - Жрец поднялся, и вместе с этим возрос его голос, становясь величественней. - Учиться контролировать свои чувства и эмоции, страдания и боль, счастье и радость. Все, что делает нас людьми. И лишь когда ты совладаешь с собой, ты покоришь себе Древнюю магию.
- Но что мне делать сейчас? - Мерлин давно не ощущал себя таким растерянным и беспомощным, и это пугало его еще больше.
- Идти домой и ждать новостей о брате, полагаю.
- А если я снова что-то сделаю… - страх вырвался на свободу. Больше всего сейчас юноша боялся вновь сделать больно своей семье.
- Не паникуй, мальчик, - усмехнулся Жрец. - Твоя магия вырвалась на свободу, когда решила, что ты в опасности. Затем - когда ты был зол и потерял контроль над эмоциями. Будь спокойней. И ничего не случится. А завтра мы начнем уроки по-новому.
***
Гвин твердо и спокойно шел по коридору по направлению к кабинету защиты от Темных искусств. Время уже было неучебное, но сегодня собирался его кружок. И стоило признать, что за время пути профессор несколько раз подумал о том, что это будет первое занятие без Марлин Маккинон. Вчера он освободил ее от Древней магии. И с тех пор едва ли видел издалека. И сегодня уже ничего не поменяет.
Из кабинета как всегда доносился шум голосов. Его команда уже в сборе. Так странно звучит - «его команда». Команда убийц. Команда смертников. Хотя всем этим им еще только предстояло стать. В отличие от самого Гвина. Ведь он был и тем, и другим.
- Добрый вечер, - войдя в класс, поздоровался мужчина. И тут же замер. Ничто в лице или фигуре не выразило его удивления, хотя внутренне Гвин пребывал в недоумении. Марлин как ни в чем не бывало сидела на своем месте рядом с Эдгаром Боунсом и в полном спокойствии смотрела на учителя.
- Мисс Маккинон? - проходя к столу, обратился к ней Гвин. Проигнорировать ее появление он просто не мог, хоть и весьма хотелось.
- Да, сэр? - самым будничным тоном выдала в ответ девушка. И пусть она старательно пыталась скрывать свои истинные эмоции, Гвин ясно видел волнение в ее взгляде, тревогу в едва заметно сведенных бровях и страх в приопущенных уголках губ. Она училась контролю своих чувств, но еще не владела им в совершенстве. Так, как сам Гвин. Ведь по его лицу нельзя было сказать ровным счетом ничего.
- Кажется, я запретил вам приходить на эти занятия, - склонил голову Гвин. Губы Марлин дрогнули, но она сдержалась.
- Кажется, я достаточно взрослая, чтобы принимать решения самостоятельно.
Отчего-то внутренне профессор улыбнулся. Эта ее дерзость была такой милой. Но на лице его не выразилось это смягчение. Скорее наоборот. Так как теперь и в глазах Маккинон появился испуг.
- Я ясно дал понять, что не для этого, - Гвин скрестил руки на груди. - И мои слова не были рекомендацией. Это приказ.
Марлин поджала губы. Было видно, что от обиды и злости она готова расплакаться. Но держится, чтобы не показать свою слабость перед ним.
- Вы говорили, что вам нужны бойцы, - выдохнула она. - Те, кто смогут победить. Даже ценой своей жизни. И мы согласились, зная, на что идем. И вы согласились научить нас. Сделать нас воинами. Раньше вы не колебались, толкая нас на смерть. Что-то изменилось?
Гвин сглотнул. Кажется, разговор вышел за рамки «учитель - ученица». И мужчина внезапно понял, что теперь девушка говорила не о кружке, а о нем. О том, что происходило между ними. Потому что Гвин был достаточно умен, чтобы не отрицать очевидное. Но не вслух. Не ей.
- Нет, - холодом зимней ночи ответил он. - Ничего не изменилось. И раз вы желаете продолжить - ваше право.
Он смерил Марлин долгим серьезным взглядом, а затем отвернулся. Но перед этим успел заметить победную улыбку на ее губах. И с горечью понял, что в глубине души рад тому, как все получилось.
========== Страница девятая, в которой уроки заканчиваются по-разному. ==========
Дождь лил и лил, так сильно, словно собирался выполнить месячную норму за один вечер. Стучался в окна, будто просился впустить его в дом. А может - и в жизнь. И меньше всего на свете Мерлину хотелось сейчас выбираться под его капли. Но выбора не было. Жрец ждал его. И если раньше юноша еще мог бросить свое обучение, то теперь уже нет. Он зашел слишком далеко, заставил Древнюю магию в себе чрезмерно раскрыться. И теперь только Жрец мог помочь ему научиться это контролировать. А от этого зависела жизнь Мерлина. Потому что пока он не будет уверен, что не причинит вреда близким, не сможет жить как прежде.
- Мерлин, ты куда?
Юноша замер. Он не ожидал, что в гостиной кто-то будет. Обернувшись, он наткнулся на внимательный взгляд отца.
- Работа, - пояснил он коротко. - Срочный вызов. Джонни прислал записку.
Все-таки удобство работы мракоборцем состояло в том, что это служило стандартной и непоколебимой причиной для отлучки в любое время суток. И главное, никто никогда не сомневался.
- Ясно, - кивнул мистер Гвин. - А к ужину ты вернешься? Мартин придет.
Горло внезапно сжал спазм. Но Мерлин заставил себя сглотнуть и успокоиться. Дыши. Просто дыши, как учил Жрец. Контролируй свои эмоции. Однако пока это не особо получалось у юноши. И отец не мог не заметить боль и панику в глазах сына.
- Не думаю, - слегка хрипло ответил Мерлин. - Много работы.
- Что ж… - тон отца явно говорил о том, что юноше не удалось его одурачить хотя бы в этом, и он понимал, почему младший его сын избегает старшего.
- Ладно, - Мерлин поджал губы. Этот разговор выбил его из колеи. - Я пойду. Пока, пап.
- Пока, - отозвался мистер Гвин уже в спину уходящему юноше. И Мерлин вышел, унося с собой тяготящее чувство вины. Тоска по брату вновь захлестнула его. Но юноша пока не мог видеть его. Слишком сильно чувствовал свою причастность к случившемуся с Мартином. И еще не был готов встретиться с ним без страха вновь причинить ему боль.
Жрец уже ожидал его в гостиной собственного дома, когда юноша вошел туда, все еще взбудораженный внезапным разговором о брате.
- В чём дело? - несомненно, Жрец сразу это заметил. Его черные блестящие глаза пристально уставились на Мерлина, отчего юноше стало немного не по себе.
- Ни в чем, - нарочито небрежно отмахнулся Мерлин, садясь в кресло. Но мужчина всё так же не сводил с него взгляда. - Ладно, может быть, кое-что произошло.
- И? Мальчик, почему я должен вытягивать из тебя все по букве?
Мерлин глубоко вздохнул. Он не хотел бы ни с кем делиться этим, но Жрец - единственный, кто мог ему помочь. И для этого необходимо быть откровенным.
- Мартин придет сегодня на ужин. Так что я задержусь у тебя.
- Нет.
Мерлин опешил.
- Если у тебя какие-то дела, я погуляю по городу, - произнес он задумчиво.
- Нет.
Жрец поднялся, продолжая буравить юношу взглядом и ехидно улыбаясь.
- Ты пойдешь на этот ужин и увидишь, чему научился.
Сердце Мерлина буквально рухнуло в пятки. И страх стиснул все внутри.
- Нет! Я не готов, Жрец.
Он умоляюще взглянул на старика, но тому, кажется, было все равно.
- Ты никогда не будешь готов, если не перестанешь сомневаться в себе.
И глядя в непроницаемое лицо Жреца, Мерлин понял, что выбора у него нет, и как бы он ни боялся, сегодняшний ужин ожидает его.
***
- Итак, - профессор Гвин расхаживал между учениками, скрестив руки сзади. - Сегодня я расскажу вам о высшей материи Древней магии. Заклинаниях, строящих жизнь и разрушающих смерть. Способных создать мир или низвергнуть его в пропасть.
Он остановился, чтобы взглянуть на внимательные лица затаивших дыхание учеников. Его ученики. Не более, чем пешки в большой игре. Кружок самоубийц. Или героев. А может, одно не мешает другому. Как бы то ни было, они все уже обречены.
Гвин всматривался в их любопытные лица, узнавая себя в школьные годы. То же стремление к новому, желание спасать мир. Наивные дети. Когда он только вернулся в Хогвартс, чтобы преподавать, они были для него никем. Но сейчас, обучая их, он все-таки к ним привязался. Они перестали быть чужими.
Но если чему Гвин и научился с годами, так это не давать волю своим чувствам ни снаружи, ни даже внутри. Цель превыше всего. Даже если эти дети победят Волан-де-Морта, вряд ли кто-то из них это увидит. Профессор встряхнул головой, прогоняя назойливые мысли прочь.
- Заклинание, которое мы изучим сегодня, очень опасное. И если допустить малейшую ошибку, можно погибнуть. Оно берет силы самой земли.
- А что способно сделать это заклинание? - подал голос Бенджи Фенвик. Гвин обернул к нему свои синие ракушки-глаза.
- Сокрушить землю. Вызвать землетрясение, способное поглотить ваших врагов. Одним прикосновением.
- Как оно называется? - спросила Эммелина Венс.
- Древние заклинания не нуждаются в именах, чтобы иметь силу.
Гвин прошелся между учениками и замер у окна, глядя в серую даль горизонта, прячущегося за лесом. Сотни раз он видел этот пейзаж, но никогда еще он не казался ему столь мрачным.
- Древняя магия происходила из природы, она текла в жилах первых колдунов и магов. И была призвана строить лучший мир. Но спустя столетия люди обретали власть и могущество, они стали использовать Древнюю магию, чтобы сокрушать империи и творить зло. Тогда орден Жрецов собрался, чтобы навсегда уничтожить эти знания и очистить мир от такой силы.
Когда-то безумно давно эту историю рассказал Гвину Последний Жрец, его учитель. И этим изменил его мир.
- Все, кто носил Древнюю магию, погибли в тот день. Остались лишь их дети, еще не ведавшие зла. И им была вручена новая магия, где заклинаниям давались имена и образы. И лишь орден Жрецов остался Хранителями высших знаний о Древней магии.
- А теперь вы - Последний Жрец и Хранитель, - произнесла Марлин Маккинон голосом, полным глубокой серьезности.
- Верно, - Гвин отвернулся от окна, вновь возвращаясь к своим ученикам. - Итак, заклинание. Qe ipson asse ech.
Слова заклятия прошипели, как змеиный язык. Гвин повторил их еще раз, а затем быстрым движением написал на доске.
- Повторите, - приказал он. Ученики зашипели. Но большинство произносили неправильно. Ударения. Сочетания звуков. Слишком медленно. Слишком быстро. Гвин индивидуально подходил и поправлял. Подсказывал, как будет правильно. И чем ближе он к ним оказывался, тем чаще в голове невольно вспыхивала мысль, какие же они еще дети. И он учит их убивать. Но такова жизнь. Не жестока, нет. Жестоки люди. Гвин понял это в тот день, когда нашел убитыми всю свою семью.
- Но слова остаются словами без нужных действий.
Внимательные личики обернулись к своему учителю.
- Это заклинание земли. И чтобы использовать его, необходимо ударить по ней, впитать ее силы, ее энергию. Её жизнь, - слова мужчины звучали не громче ветра в кронах деревьев, но в кабинете стояла абсолютная тишина, и слышно было прекрасно. - И если кто-то из вас сейчас сделает это, вряд ли сумеет вызвать землетрясение. Вы слишком неопытны и глухи к силам природы. Это заклинание не покорится всем. И нужно быть очень осторожным, чтобы рискнуть его применить. Идеально верно произнести слова. Одна мельчайшая ошибка - и вся мощь магии обернется против вас своей разрушающей силой.
- Но… мы же можем попробовать, да? - выгнул брови Мэтью Сноу. Талантливый семикурсник с Когтеврана.
- Храбрости и таланта здесь мало, - ответил ему Гвин. - Потому - пока нет. Вы еще не готовы. Возможно, через пару занятий. Когда научитесь лучше слушать мир и идеально выучите слова заклинания.
В глазах Сноу мелькнуло разочарование, но желание применять заклинание без разрешения пропало. Если что и уяснили ученики Гвина твердо, так это то, что Древняя магия жестока и опасна. И один неверный шаг может убить. Поэтому колдовать без присмотра Гвина они не решались. Вот и сейчас все одиннадцать сразу притихли.