— Не произносите его имя, — прошипел Снейп, что окончательно вывело Гарри из себя.
— Буду произносить! Волан-де-Морт! И вы мне не запретите.Вам никогда не приходило в голову, что дети не отвечают за своих отцов. За что вы возненавидели меня одиннадцатилетнего, когда я впервые пришёл на ваш урок? Я не имею никакого отношения к вашим унижениям в юности, и я мог бы попросить прощения за поступки своего отца и крёстного, но брать за них ответственность я не намерен.
Чем больше парень повышал голос, тем спокойнее становился Снейп, или делал вид, что спокоен. Поза его была расслабленной. Он смотрел на разъярённого Гарри взглядом тигра, на которого шипит кошка — опасным, выжидающим и странно безразличным. Слова Поттера отлетали от него, как камешки.
— Вы закончили, или планируете дальше сотрясать воздух попусту? — негромко осведомился Снейп, не меняясь в лице.
Гарри покачал головой и направился в свою спальню. Разговор был обречён на провал с самого начала. И о чём он только думал, когда начинал его? Идиот. Достучаться до Снейпа невозможно, и то, что Гарри спас ему жизнь не единожды, дела не меняло.
— Нужно было пройти мимо лаборатории и не заглядывать в неё в тот вечер. Пусть бы Снейп травился, чем его душе угодно! — со злости проговорил Гарри, входя в комнату.
Слева от двери располагался большой камин. Перед ним стояло старое продавленное кресло, покрытое зелёным покрывалом с кисточками. У противоположной стены стояла двуспальная кровать, её изголовье было украшено причудливой лепниной, изображавшей виноградную лозу. Застелена кровать была таким же зелёным покрывалом с кисточками, как и кресло. Должно быть, таких покрывал у Снейпа был целый комплект. Возле кровати мрачно высился шкаф, а с другой стороны — массивный комод. Посреди комнаты стоял небольшой круглый стол с одним стулом, под ногами — пурпурный ковёр с коротким ворсом и абстрактным рисунком. Окно было закрыто плотными шторами в тон ковру, и в комнате царил полумрак.
Гарри отдёрнул шторы и открыл окно, впуская жаркий летний воздух. Он хотел как можно скорее проветрить затхлое помещение и наполнить его светом. В окно тут же просунулись яблоневые ветви. Сад был страшно запущен, и яблони, буквально, впивались в стены дома, намереваясь прогнать его со своей земли.
Возле шкафа обнаружилась дверь в ванную — такую же пыльную и неухоженную, как и все в доме. Гарри взмахнул палочкой, и комната преобразилась. В одно мгновение исчез налёт с раковины, зеркала, старой ванной на львиных ножках. Под ногами не хрустело и розоватая плитка засверкала чистотой. Вот когда больше всего радуешься, что ты волшебник. Маггл чистил бы эту комнату неделю и не достиг бы такого результата.
Гарри заметил, что в доме не было ни одного крана. У раковины в кухне и в ванной стояли высокие железные кувшины. Гарри понял, что водопровода в доме нет.
Чертыхаясь, он отправился к Снейпу, который оказался в будущей лаборатории и переставлял мебель. Пришлось спросить откуда брать воду и как её греть.
Последовал скупой ответ, что в саду есть колодец, а на кухне — плитка.
Позже, лежа в тёплой ванне, Гарри досадливо дул на царапины на руках и предплечьях. Колодец зарос колючим вереском, и пришлось через него продираться. Почему-то не хотелось ломать розоватые ветви, усыпанные нежными соцветиями, диффиндо. Гарри было жалко кустарник.
Уснувшая было боль в ноге внезапно вернулась с новой силой. Рана была нехорошей и требовала обработки. Гарри недовольно подумал, что снова нужно идти к Снейпу, спрашивать, где взять антисептик… Наверное, ему придётся задать ещё сотню таких же вопросов, нужно было привыкать.
Однако, выйдя из ванной, Поттер так устал, что просто рухнул на постель, предварительно вычищенную, конечно, магией, и мгновенно уснул.
Проснулся он уже вечером. Солнце садилось, в комнату вернулся полумрак, а яблоневые ветви всё ещё торчали в окне, чуть покачиваясь от ветра.
Гарри привстал на кровати, и тут же упал обратно, с трудом подавив стон.
Нога болела так, словно её сунули в огонь. Гарри сорвал с себя покрывало. Рана сильно воспалилась. Всё бедро вокруг пореза пылало алым, из краёв сочилась сукровица.
Гарри доковылял до двери. В глазах странно мерцало, в голове поселился какой-то туман, мысли путались, каждый шаг давался неимоверным усилием.
Гарри успел только открыть дверь, а потом он сполз по ней без сознания, так и не успев позвать на помощь.
========== Глава 3 ==========
Очнулся Гарри в полной темноте. Тяжесть и тепло вокруг него подсказали, что он в постели под большим одеялом. Сердце тут же заколотилось — остаточное явление послевоенного времени, когда даже во сне невозможно расслабиться.
Парень начал припоминать, что произошло. Кажется, он принимал ванну, потом уснул, а затем упал в обморок от боли… Нога!
Гарри торопливо откинул одеяло и увидел, что его бедро туго забинтовано, и боль ушла. По правде говоря, его нога словно онемела, он совсем ее не чувствовал.
— Значит Снейп нашел меня на пороге спальни, вылечил и уложил в постель. Если б кто рассказал, я бы не поверил, — пробормотал он.
— А уж если бы мне кто рассказал, Поттер…
Гарри подскочил от неожиданности. Из темноты комнаты соткалась высокая фигура Северуса. Он подошел к шкафу, вынул оттуда небольшую керосиновую лампу и зажег ее. Тусклый свет озарил его не слишком довольное лицо, серый махровый халат и выглядывающий воротник пижамы.
Снейп подошёл к кровати Гарри и поставил лампу на пол. Желтоватые, неверные лучи брызнули во все стороны, и в них затанцевала пыль, потревоженная его шагами.
— Поттер, вы — идиот. — Констатировал профессор, сложив руки на груди, — неужели нельзя было сразу сказать, что вам стало хуже? Зачем опять нужно было изображать настырного гриффиндорца?
— Вот поэтому и не сказал, — сварливо отозвался Гарри, пытаясь приподняться в постели, но с онемевшей ногой и невесть откуда взявшейся слабостью это было не так просто.
— Лежать. — скомандовал Северус, бесцеремонно откидывая одеяло, и ощупывая забинтованную часть ноги, — Вам повезло, что наведённая порча не достигла финала — вы бы лишись конечности.
— Наведённое заклинание? — переспросил Гарри, — никогда не слышал о таких.
— И не услышите, если единственными книгами, которые вы прочитали останутся «Квиддич сквозь века» и «Руководство по уходу за метлой».
Некоторое время Снейп молчал, чуть не обнюхивая ногу своего пациента. Потом он потрогал лоб Гарри, посчитал его пульс — всё это молча. Парню было неловко, но он старался сохранять точно такое же отстранённое выражение лица, как и Снейп.
Наконец, удовлетворившись результатом, Северус вновь укрыл Поттера одеялом и размашистыми шагами вышел из комнаты. То время, пока его не было, Гарри размышлял, почему нужно было зажигать вручную лампу? Достаточно было бы Люмоса, но прийти к умозаключению не успел. Вернулся Снейп.
— Пейте.
Гарри с недоверием покосился на дымящуюся кружку в его руках.
— Что это такое?
— Очищающее зелье. Необходимо очистить вашу кровь от наведённого проклятия.
— Как именно на меня наложили проклятие?
— Поттер, я устал и хочу спать, — теряя терпение, проговорил Снейп, — Я должен был посвятить то время, пока варил зелье для вас своим экспериментальным разработкам, но вы снова порушили мои планы.
— Я не виноват, что за мной гоняется шайка психов! — вспылил Гарри.
— Да, вы ни в чём не виноваты. Проще согласиться с вами, чем спорить посреди ночи. Пейте же!
Парень взял кружку и вгляделся в её содержимое. Помнится, на далёком четвёртом курсе, Снейп рассказывал, как отличить яды от прочих зелий по внешнему виду, но тогда его больше занимал вопрос как остаться живым и сохранить все конечности при встрече с драконом.
Вздохнув, он всё-таки выпил гадкую горькую субстанцию и его чуть не вырвало. Снейп хладнокровно смотрел, как он давится, а потом забрал кружку, и сообщил.
— Завтра мне нужно будет отлучиться. Помните, что вам настоятельно не рекомендуется выходить за пределы двора. С утра вы примите ещё порцию зелья, я оставлю его на столе в кухне.
Гарри кивнул, не доверяя своему голосу — зелье упорно просилось наружу. Снейп подхватил лампу и ушёл.
Оставшись в темноте, Поттер недолго маялся мыслями и вскоре заснул.
***
Оказалось, что когда хозяин уехал по делам, знакомиться с его домом было намного приятнее.
Гарри прошёлся по всем комнатам, в том числе заглянул в будущую лабораторию, где царил хаос и бардак. Привезённое оборудование лежало не распакованное в коробках, из чего парень сделал вывод, что Снейп не живёт в этом доме постоянно, а вынужден переехать сюда из-за него.
Представив себя на его месте, Гарри начинал понимать, почему Северус такой нервный и вспыхивает, как спичка, от любого вопроса и слова. Заставь его перекроить свою жизнь, хоть и на время, для кого-то не слишком приятного, он бы тоже превратился в фурию.
Проснувшись с утра, Гарри обнаружил, что к ноге вернулась чувствительность, и наступить на неё уже не больно. Рискнув снять бинты, он увидел тёмный рубец на месте раны, покраснение вокруг неё ушло.
Должно быть, когда его ранили в доме на Гриммо, он оставил несколько капель крови на полу, или на предмете мебели. В спешке Гарри не помнил так ли это, но пожиратели наверняка навели какое-то мерзкое заклинание по крови, и оно последовало за ним.
Так или иначе, Снейпу удалось с ним справиться.
Зелье парень нашёл там, где и обещал профессор — на столе в кухне. Выпив его залпом, Поттер почувствовал мгновенный прилив сил.
— Придётся признать, что Снейп — мастер по части медицинских зелий, и я снова обязан ему если не жизнью, то ногой — точно. — Доверительно сообщил Гарри старому потемневшему чайнику, стоявшему на плите.
Чайник, само собой, не ответил.
Львиную часть дня Гарри провёл очищая дом. Раз уж он здесь вынужденный гость, значит нужно потрудиться.
Гарри очистил полы в один взмах палочкой, однако, он не знал, как вытащить грязь из углов и под мебелью, заклинание действовало лишь на видимую поверхность. Поэтому, вооружившись ведром и шваброй, отыскавшимися на чердаке, и ещё раз ободравшись о вереск возле колодца, он принялся ползать по полу, заглядывая в самые укромные уголки.
Тоже самое пришлось повторить и с ванной в его комнате. Вчера заклинание подействовало так же избирательно, и за раковиной был кошмар.
Потом Поттер решил повытаскивать на улицу все покрывала, подушки и одеяла. Там он развесил всё это на изгороди и принялся выбивать. Количество пыли из его одеяла подсказало ему, что в домашних заклинаниях он — полный профан.
Размышляя о том, что ему бы не мешало выписать какой-нибудь справочник домохозяйки из «Флориш и Блотс», Гарри открыл все окна в доме, вытер все горизонтальные поверхности и открыл книжный шкаф.
Неспешно убирая с книг пыль и чувствуя, как от физической работы а, главное, от её результата, у него повышается настроение, Гарри залез на табуретку, намереваясь протереть верхние полки, и увидел толстую папку, лежащую на шкафу.
Папка была незаметна снизу, если стоять на полу. Странное дело, под ней не было тёмного пятна, отпечатавшегося в пыли, и сама она была чистой. Это могло произойти в двух случаях: либо Снейп привёз её с собой и положил на шкаф, либо он доставал её вчера, и протирал от пыли.
Гарри медленно спустился с табуретки. Любопытство жгло ему руки. Он кинул быстрый взгляд в окно, и колебался. Как ни крути, это были личные вещи Снейпа, и копаться в них — моветон. К тому же, парень прекрасно помнил банку с тараканами, которая полетела в его голову, когда он посмел влезть в омут памяти профессора зельеварения.
С другой стороны, Снейп ничего не узнает — его нет в доме, и Гарри посмотрит всего одним глазком.
Парень присел на табуретку, потирая замерзшие руки — вода в колодце была ледяная. Непослушными пальцами он принялся развязывать тесёмки, смыкающие потрёпанные края папки. Внутри лежали письма и старые желтоватые, выцветшие фотографии.
У Гарри дыхание замерло в горле, и сердце пропустило удар.
Девочка лет семи, с длинными рыжими волосами, улыбалась, обнимая за шею черноглазого мальчика, на голову её ниже. В мальчике Гарри мгновенно узнал Снейпа. Какие-то черты лица пришли почти неизменными из его детства к взрослому Северусу, но невозможно было угадать, какие именно. А девочка — Лили Эванс, в этом не было сомнения.
Гарри смотрел на свою мать долго, задерживая взгляд на её улыбке, и в груди у него сжималось нечто огромное, непомещающееся и болезненное.
Здесь были и другие фотографии, все они были маггловскими и не двигались.
Вот его мама и Северус в возрасте примерно четырёх лет на какой-то речке, оба в трусах, перемазанные песком. А вот они через несколько лет на этом же самом месте. Волосы у Лили намного длиннее, и сам Северус — уже угловатый и нескладный, но ещё не подросток.
Были фотографии одной Лили, которые кто-то делал будто исподтишка и второпях — на некоторых изображение было смазано.
Лили под высоким дубом лежит, улыбаясь, в траве, а над ней узорчатой тенью нависают раскидистые ветви. Лили что-то пишет за столом, и её волосы падают ей на лицо. Лили стоит по пояс в высокой пшенице, она задумчиво смотрит вдаль, и взгляд её такой одухотворённый и пронзительный…
Гарри шумно выдохнул. Сердце колотилось, голова шла кругом от нахлынувших эмоций. Он не понимал что чувствует, все смешалось и терялось в жгучем волнении.
На одной из фотографий он разглядел на заднем плане дом, в котором сейчас находился сам, и на секунду потерял дар речи.
— Значит, моя мама была настолько близка со Снейпом, что даже гостила у него, — прошептал Гарри, оправившись от удивления.
Внезапно дом, который сначала показался ему неуютным и мрачным, как его хозяин, открылся с новой стороны. Открылся солнцем и тенью яблонь в саду, прохладой стен и мягкостью покрывал, лёгкой запущенностью, травой и цветущим вереском. Открылся местом, где его мама улыбалась…
Гарри с лёгкостью мог представить, как она гостила здесь, сидела за столом на кухне, болтала со своим другом, смеялась. Как она спала в одной из здешних кроватей, возможно там, где спал сейчас её сын.
Странное чувство посетило парня — это было похоже на ревность, ведь Северус Снейп знал его мать намного ближе, чем он сам, хотя Гарри имел на это больше прав. Должен был иметь, если бы не Волан-де-Морт, лишивший его её улыбок, её тепла и её прикосновений. Снейп познал их больше, чем он, и это было несправедливо.
Гарри отложил фотографии в сторону и взглянул на основное содержимое папки.
Это были письма.
В графе «адресат» детским почерком выведено имя Снейпа, а отправитель - Лили. Он насчитал свыше сотни писем, и все - от его матери. Среди них залежалась ещё одна фотография, которую он не заметил сразу. На ней стояли Лили и Северус на фоне знакомой ему калитки, в форме Хогвартса. Обоим было по одиннадцать лет, и в более старшем возрасте они больше нигде не были сфотографированы вместе. Лили присутствовала на фотографиях и подростком, и девушкой и совсем взрослой, но Снейпа рядом с ней уже не было.
Гарри уже не задумывался, хорошо он поступает или плохо, ему было всё равно даже если бы Снейп сейчас с воплем ворвался в комнату — он жаждал прочитать хотя бы несколько строк тех писем, которые писала его мама. Быть может, он увидит среди них её настоящую, как она мыслила, как чувствовала, каким видела мир?
Он распечатал первое попавшееся письмо, руки его дрожали.
” Дорогой Сев!
В Париже божественно! Сколько здесь всего интересного и необычного. Французы такие приветливые, улыбаются, охотно подсказывают дорогу и советуют достопримечательности, которые можно посмотреть. Тебе понравилась бы городская библиотека. Я не была внутри, но снаружи она выглядит впечатляюще.
Что тебе привезти? Здесь есть светящиеся миниатюры Эйфелевой башни, они переливаются всеми цветами радуги и мигают. Очень красивые!