Что ж, время для похода выбрано удачно, от слежки я смогу уйти на несколько часов, приняв зелье, вряд ли кто-то на коленках будет строить ритуал поиска прямо сейчас. Я тяжело вздохнул и отправился в сторону Дырявого котла, слегка ускорившись я резко свернул в проулок между двумя какими-то магазинами и выпил зелье. По всему телу прошел легкий холодок, и я почувствовал необычную легкость, как будто с меня сняли огромный груз. Быстрый щелчок пальцами, Добби подтвердил, что он не чувствует никаких заклинаний на мне, и мы уже на какой-то поляне, в горах, у пустынной проселочной дороги и, наконец, в маленьком тупике около Лютного переулка. Что ж, я условно потерян для слежки. Натянув капюшон своей самой обычной черной мантии из простой ткани без каких-либо знаков, я зачесал на всякий случай волосы на шрам. Сегодня я очень удачно надел линзы, теперь и по очкам меня никто не сможет опознать.
Лютный переулок, несмотря на ужасную репутацию, мало чем отличался от Косого, разве что был сильно уже и гораздо менее чистый. Яркое солнце освещало точно такие же лавочки, но гораздо менее презентабельного вида. Имелись не самые привлекательные и подозрительные личности, которые совершенно не пытались меня ограбить, а только издалека оценивающе на меня поглядывали. Повезло, что роста я был уже приличного, так что мало чем отличался от среднего взрослого человека, надо только меньше говорить, чтобы не раскрыться.
При беглом осмотре оказалось, что здесь имеется несколько крупных книжных магазинов, что несказанно порадовало. В самом крупном из них, не желая привлекать внимания, я отошел за полки в секцию зелий. Собственно ассортимент книг был почти такой же, что и во «Флориш и Блоттс», только стоили они значительно дешевле и выглядели слегка потрепанными. Вздохнув, я с тоской посмотрел на стоящих у полок покупателей, совершенно не хотелось спрашивать об этом зелье у всех на виду, да и какой-то надежды отыскать запрещенное для варки зелье в таких книгах особо не было, так что я вышел на улицу. Еще в двух более менее солидного вида лавках ситуация повторилась, с той лишь разницей, что ассортимент книг был меньше.
Я уже отчаялся найти что-либо полезного, когда увидел заваленный книгами прилавок в самом конце улицы, где она разделялась на два уходящих в разные стороны не мощенных переулка. На вопрос о книгах про зелья, седой старик с морщинистым лицом, сидевший на скамейке около развала, подслеповато на меня посмотрел и, кряхтя, протянул несколько покрытых плесенью фолиантов. В одном из них я и нашел почти затертый рецепт нужного зелья, видимо книга была выпущена еще до объявления монополии. Хотя остальные книги не отличались особо захватывающим содержанием, но в них описывались начала зельеварения, так что я купил их тоже. Заплатив старику явно завышенную цену, мы с Добби переместились из еще одного закутка в Мунго, покупка ингредиентов и полезных зелий остались на потом.
Гермиону я обнаружил расхаживающей по палате в необычном возбуждении. Сжимая кулаки, она заламывала в локтях руки и что-то невнятно бормотала себе под нос. Ее волосы растрепались еще сильнее, чем обычно, и были похожи на очень большую пушинку, лицо мило раскраснелось, а глаза метали молнии. Гермиона была прекрасна в своем праведном гневе, не замечая меня, как и то, что одета она в довольно просторную больничную одежду.
— Гермиона! Что-то случилось? — обратил я на себя внимания, немного полюбовавшись необычной картиной.
Она резко остановилась и развернулась ко мне, готовясь произнести тираду, но ее глаза резко наполнились ужасом, лицо приобрело алый оттенок, и она с потрясающей скоростью прыгнула на кровать, натянув одеяло до подбородка, и что-то неразборчиво пробурчала. Безуспешно пытаясь подавить смешок, я уселся на стул.
— Как приходить к нам и будить по утрам, так ты всегда первая, а сейчас смущаешься, хотя белье не такое уж и прозрачное!
Настроение начало уверенно улучшаться и я весело ей улыбнулся и подмигнул.
— Надо всегда стучаться, когда входишь! Я же все-таки девушка! Надеюсь ты это понимаешь!
— Я, между прочим, так и сделал, но ты не обратила на это внимания. Зато я смогу насладиться видом праведного гнева Гермионы Грейнджер, при чем направленного не на меня, что большая редкость, — я задорно усмехнулся.
— Сейчас и ты сможешь познать силу моего гнева на себе, Гарри Поттер!
Мне пришлось резко уворачиваться от летящей подушки, а вторая, которую я не принял во внимание, прилетела точно в цель, то есть по голове. Это было очень правильная идея не надевать сегодня очки!
— Ладно, ладно, ты победила, — я поднял руки, прося пощады. — Абсолютно ничто в мире не может противостоять твоему гневу и могуществу летающих подушек!
— Ах, ты! — от серии подзатыльников удалось увернуться, совершив стратегическое отступление к окну.
— Так что такое сегодня случилось, что ты так разозлилась? — спросил я, заново подкладывая ей под спину подушки. — И как ты себя чувствуешь? Собираешься переезжать домой?
— Чувствую я себя очень даже хорошо, спасибо, — она благодарно мне улыбнулась, но тут же нахмурилась. — Я уже собиралась одеваться и ехать, когда, прямо перед твоим приходом, появился Дамблдор, вы разминулись минут на пять. Он говорил много и долго, я даже упустила, что именно он хотел мне сказать, поняла только, что он не хочет, чтобы мы с тобой сейчас общались. Как он сказал, «это укрепит его характер» и «позволит осознать истинные ценности». Причем он уже знал, что ты приходил ко мне несколько раз, говорил, что это очень опасно для тебя, что ты часто подвергаешь себя ненужному риску. Но это же как в прошлом году! А еще у меня стойкое впечатление, что, если бы ты не пришел, я бы понервничала немного и согласилась бы с Дамблдором, успокоила бы себя, что ему виднее, как тебе будет лучше, а мне так действительно будет безопаснее. Но как так можно! Ты же весь извелся после смерти Седрика прошлым летом! И сейчас опять тоже самое, только тебе, наверное, еще тяжелее! Я знаю, как тебе был дорог Сириус.
Я смотрел на возмущающуюся подругу и думал, почему Дамблдор так неаккуратно поступил. Ошибка? Или что-то другое и он действительно думал, что Гермиона с ним согласится? Тогда почему оказался не прав, не из-за моего же прихода сюда? Или все это хорошо продуманная провокация? На чьей стороне будет Гермиона?
Мимоходом произнесенное имя крестного всколыхнуло болезненные эмоции. Внутри опять образовалась жуткая пустота, от которой я лишь не надолго отстранился, все происходящее отодвинулось на второй план и я почувствовал, что стою на краю бездны, в которую неминуемо провалюсь, пусть и не имею на это сейчас права.
От внутренних переживаний меня отвлекло то, что Гермиона взяла меня за руку и стала поглаживать мою ладонь пальчиком.
— Извини, пожалуйста, — тихо сказала она, виновато опустив глаза. — Я не хотела тебя расстроить. Я понимаю, что ты стараешься не думать о том, что произошло. Возможно, тебе было бы лучше болтать с Роном, а не прозябать тут со мной.
Я сжал ее руку и попробовал улыбнуться, получилось, надо сказать, весьма скверно.
— Ничего страшного, но я еще не готов говорить на эту тему. А на счет Рона, не думаю, что он смог бы понять меня так же, как ты. К тому же мне очень приятно и уютно читать вместе с тобой.
Лицо Гермионы просветлело и я понял, что ради такой улыбки готов свернуть горы.
— Я всегда рядом, если тебе захочется поговорить, — также тихо сказала она.- Но что же делать с…
Я остановил Гермиону, подняв руку. Положение было патовым, необходимо было многое обсудить с Гермионой, но я не был уверен, насколько ей можно доверять. К тому же еще опасность из-за этого зелья. В любом случае следующий шаг очевиден и, надеюсь, не является провокацией директора, а в своих подозрениях можно разобраться и позже. Просто так проигрывать Гермиону Дамблдору я не намерен.
— Ты мне доверяешь? — прошептал я на ухо девушке после недолгих размышлений.
Она нерешительно кивнула, явно не понимая, что происходит.
— А вот это ты зря, а вдруг я под оборотным зельем или другой иллюзией, а настоящего Гарри Поттера уже схватили и где-то держат? — зашептал я
— Но…
— Но ведь будь это так, то я точно не сказал бы такое, чтобы еще больше втереться к тебе в доверие? — прервал ее я. — Третий курс, маховик, Клювокрыл, Сириус, патронус, Махаон, чердак на Гриммо. Не очень надежно, но сейчас тебе придется мне поверить так же, как мне придется поверить тебе, что ты меня ни в чем меня не обманываешь. На будущее придумаем систему откликов.
Она посмотрел мне в глаза и уверенно кивнула, а я заметил, что до сих пор держу ее за руку.
— Быстро вставай и одевайся, — прошептал я и посмотрел на часы, до окончания действия моего зелья оставалось еще полтора часа.
Через пять минут я протягивал ей порцию зелья, похвалив себя за предусмотрительную покупку.
— Ты должна выпить это зелье, но имей ввиду это опасно, у него могут быть плохие побочные эффекты, которые нельзя предсказать. Быстро решайся и бери меня за руку.
Она несколько секунд смотрела на флакон с почти бесцветной жидкостью с легким сиреневым отливом, потом взяла в руку и решительно выпила.
— Ничему не удивляйся и не отпуская меня. Добби забирай меня и Гермиону.
Домовик тут же возник перед нами, чтобы спустя пять прыжков по всей Англии оставить нас на северном побережье острова, в месте, точное положение которого знал только он. Последнее, что я увидел, перед тем, как пропасть из палаты была распахнувшаяся дверь и удивленное лицо неизвестного мне волшебника в темной мантии.
========== Глава 9 ==========
Серые свинцовые тучи нависали тяжелыми клубами над темной массой воды, сливаясь с ней у горизонта. Высокие бурлящие волны разбивались о скругленные камни прибрежных скал, оставляя на них лохмотья морской пены. Несмотря на близость теплых течений, с моря дул пронизывающий холодный ветер, заставляя кутаться в легкую летнюю одежду.
Я сидел и смотрел на бесконечную борьбу двух стихий уже добрых двадцать минут. Сильные раскаты волн и потусторонние завывания ветра приносили мне спокойствие и умиротворения, ведь, чтобы не поменялось в этом мире, как бы ни было больно и одиноко, вряд ли это как-то отразиться на вечном противостоянии ярости и стойкости. Вдалеке виднелся легкий рыбацкий баркас, отчаянно борющийся с волнами. Коварное море играло им, словно скорлупкой, брошенной в бурный ручей ранней весной. Мне подумалось, что я сильно похож на этих рыбаков, всегда плыву по течению, подпрыгивая на гребнях волн, хотя отчаянно сражаюсь с силами, во много раз превосходящими меня. Я ощутил себя лишь маленькой песчинкой на пути гигантского колеса истории, ведущего человечество в будущее.
Тяжело вздохнув, я опять посмотрел на часы, оставалось всего сорок пять минут действия зелья, а пить второе подряд было еще опаснее, чем оставаться здесь. Продавец сказал, что все, кто пил две порции с промежутком меньше, чем двенадцать часов, почти всегда умирали с жуткими болями или впадали в необратимую кому, пробовать на себе или Гермионе совершенно не хотелось. Вот уже двадцать минут я смотрел на волны, пока Гермиона пытала расспросами Добби и отказывалась со мной говорить после нашей небольшой ссоры о домовиках. Остановить ее не было совершенно никакой возможности, так что я просто сидел и ждал, пока она переживет смену своей внутренней позиции, в чем сомневаться совсем не приходилось.
— Гермиона, это очень важно, нам надо кое-что обсудить, а времени не так уж и много, — предпринял я очередную попытку достучаться до девушки разумными аргументами. — Дискуссию о судьбе домовиков мы можем перенести на другое время, и Добби совсем не собирается куда-то исчезать.
Я аккуратно подошел к Гермионе и накинул поверх ее легкого платья плед, на котором только что сидел. Чего только запасливый Добби не засунул в мою сумку, хорошо хоть, что он точно все помнил и смог рассказать.
— Мы еще совсем не закончили! Каждый имеет право быть свободным! Никто не может и не должен решать за разумное существо, как ему жить! Это же рабство!
— Вот только часто реальность противится этому, и с ней сложно поспорить, — со вздохом закончил за нее я. — Домовики удивительные существа и мы обязательно вернемся к этому, но сейчас есть гораздо более важный вопрос, ты должна меня выслушать.
— О чем ты говоришь? — было видно, что Гермиона совершенно не смирилась с положением Добби и готова яростно отстаивать свою позицию, но сейчас в ней говорило любопытство.
— Я обдумал события последних пятнадцати лет, и они мне кажутся очень странными, постоянно возникают какие-то нереалистичные совпадения. С моего поступления в Хогвартс, а может и с рождения, вокруг меня идет какая-то сложная игра и в ней точно участвует Дамблдор. Я не знаю, почему не замечал этого раньше, но сейчас мне это совершенно очевидно, и становится совсем не по себе от того, что директор, возможно, влияет на мое сознание с помощью легилименции или зелий, да мало ли как. Кроме того я практически уверен, что он следит за мной и за всеми, с кем я общаюсь.
Гермиона попыталась что-то возразить, но я не дал ей этого сделать, подняв руку.
— У меня нет никаких доказательств, кроме косвенных, но я чувствую, что Дамблдор управляет моей жизнью и ведет мою судьбу совсем не в лучшую сторону, и твое сегодняшнее состояние, когда я пришел, еще одно доказательство этому. Я не делаю никаких выводов, а хочу только разобраться, что происходит, в том числе и в том, что случилось в Хэллоуин 1981 года. Мне понадобится твоя помощь. Я могу на тебя рассчитывать? Имей ввиду, я хочу сохранить все это в тайне от всех, в том числе и от директора, я совершенно не уверен, кому могу сейчас доверять.
Гермиона прошла передо мной и, придя к каким-то своим выводам, сказала:
— Хорошо, я никому ничего не скажу и помогу тебе.
— Только помни, что Дамблдор легилимент и никогда не смотри ему в глаза. В моих планах обучиться окклюменции хоть на каком-нибудь уровне и, если хочешь, мы можем учиться вместе. Так же я узнал о существовании Большой магической Библиотеки в Лондоне, с нее и начнем поиск информации.
Гермиона вся засветилась от счастья при упоминании дополнительных занятий и библиотеки и накинулась на меня пушистым вихрем, сжав в объятьях.
— Воздух, воздух, — шутливо прохрипел я, за что получил по голове ощутимый удар. — Голова — это кость, болеть не может, так что бей, сколько хочешь, только руку не ушиби.
От повторной атаки удалось увернуться, но Гермиона прониклась
— Итак рассказывай, что у тебя за подозрения более подробно. И что за глупый план ты придумал? — наконец сказала она, изображая легкую обиду.
Я еще раз задумался о том, на сколько могу ей доверять, и решил, что вполне достаточно, чтобы посвятить в свои размышления, и начал свой рассказ, поглядывая на часы.
Спустя полчаса я уже лежал на своей кровати и пытался читать, не обращая внимания на некоторую усталость, которую мог объяснить только последствиями приема зелья. Договорившись с Гермионой посетить завтра Библиотеку, мы с Добби доставили ее домой. Поскольку действие зелья заканчивалось, то поговорить о серьезных вещах мы долго не смогли, но основной план действий по поиску информацию мы наметили.
Погрузившись в книгу, я не сразу заметил, что в дверь моей комнаты кто-то вежливо стучит. Действие это было абсолютно абсурдным, поскольку в доме кроме меня находились только Дурсли, а они точно не стали бы вежливо стучать, если по какой-то совершенно фантастичной причине решили бы посетить мою комнату, к тому же они сами закрывали меня на замок. И пусть особых проблем с наличием Добби это не доставляло, но видеть их сейчас мне совершенно не хотелось. Тем временем вежливый стук повторился, поэтому я немного подобрался, с некоторым трудом сел на кровати и сказал:
— Войдите, пожалуйста.
Дверь медленно открылась, и на пороге показался Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор собственной персоной. Одет он был по своему обыкновению в мантию свободного покроя, на этот раз сиреневого цвета с мерцающими серебристыми звездами. Он прошел в комнату, задумчиво глядя на висящий на двери амбарный замок и шелестя мантией, но комментировать увиденное не стал. Мне вспомнились все титулы этого человека, и на лицо наползла неестественно приветливая улыбка.