Тая не знала, когда она проснулась в воскресенье. В ее комнате часов не было, а посмотреть время на тех часиках, которые ей подарил Грен, она забыла. У нее раньше не было своих часов. Часики были красивые — кожаный ремешок, на большом циферблате — рисунок какой-то космической туманности. Грен купил их в Эксплораториуме, специально для Таи. Она так смутилась, получив подарок, что даже не поблагодарила.
Судя по солнцу, был уже день. Оно светило прямо в окно, но до кровати не доставало. Тая проснулась, повалялась на кровати, потянулась и пошла в ванную. Там она долго смотрела в зеркало на свою новую пижаму — мягкую, невесомую, голубую с синей отстрочкой. Пижамные штанины и рукава были немного длинны, Туу-Тикки почему-то извинялась за это.
Тая причесалась, почистила зубы и задумалась. Ванна или душ? Туу-Тикки объяснила ей вчера, как пользоваться душевой кабинкой. Наверное, душ. Так быстрее.
Особенно быстро не получилось — здешний душ был намного комфортнее того, что дома, и Тая долго стояла под массирующими струями, намыливалась медовым гелем для душа, терла себя мочалкой. Волосы немного намокли, но Тая не обратила на это внимания.
Когда она вернулась в комнату, постель была уже застелена, в деревянном блюде для фруктов не осталось огрызков, зато появились новые яблоки. Тая подумала, что может просто завалиться на кровать и читать, и можно не спускаться вниз, пока не позовут. Но книгу про Вольху она дочитала, и «Хоббита» прочитала тоже, значит, надо найти Туу-Тикки и обсудить книги с ней. И еще обсудить вчерашний мультик — вечером Тая посмотрела «Рапунцель». Ей понравилось. Она знала базовую сказку, но этот мультик был круче. Тая весь вечер размышляла о том, что история Рапунцель чем-то похожа на ее собственную, и что она, Тая, тоже нашла своих «короля и королеву». Только она сама ведь не принцесса…
Тая надела вчерашнее джинсовое платье и спустилась вниз. Она решила посмотреть на те часы, которые висели над камином. И поискать Туу-Тикки. И помочь ей приготовить обед.
В гостиной Туу-Тикки не было. И Алекса не было, и Грена. Только двое каких-то незнакомых мужчин с длинными волосами, у одного черными, у другого рыжими, обнимались и целовались прямо посреди комнаты. Тая сначала подумала, что это мужчина и женщина, но потом разглядела, что это не так. Она смутилась и отвернулась.
Рыжий мужчина оторвался от черноволосого, посмотрел на девочку и сказал:
— Привет. Я Дани, а это Эшу.
— Я Тая, — пробормотала девочка. — Вы гости? Вы говорите по-русски?
— Мы гости, — ответил Эшу. — Мы не говорим по-русски, но ты нас понимаешь. Это такая магия.
Его взгляд показался Тае неприятно цепким, внимательным, изучающим. Тая напряглась. Ей стало страшно.
— Ты не знаешь, где Грен? — спросил Дани.
— Нет, — помотала головой Тая и посмотрела таки на часы. Они показывали половину второго. — Я пойду поищу его.
Она почти выбежала из гостиной и принялась обходить сад. Грена и Туу-Тикки она нашла под цитрусовыми деревьями, там, где стояли деревянные кресла и столик.
— Там Эшу и Дани, — сказала она им. — Они искали Грена. Эшу искал.
— Эшу к обеду, — обрадовался Грен. — Давно он не заглядывал. Ты любишь котиков, Тая?
— Ну… люблю. Но лошадей я больше люблю. Туу-Тикки, я могу помочь приготовить обед.
— Духи готовят, — покачала головой Туу-Тикки. — Скоро будем есть. Как ты спала?
— Хорошо, — неуверенно ответила Тая. — Я прочитала «Ведьму» и «Хоббита». Вы хотели их обсудить.
— После обеда, ладно?
В сад вышел Дани. Огляделся, сорвал апельсин, начал чистить.
— Эшу хочет с вами поговорить, — обратился он к Туу-Тикки и Грену.
Грен встал и протянул Туу-Тикки руку, помогая ей подняться. Потом обнял ее, поцеловал в волосы и увел в дом. Тая смотрела им вслед.
— Давай знакомиться, — предложил Дани, садясь в освободившееся кресло. — Садись. Я — Дани. Я музыкант. Играю на ханге и на ударной установке.
— Вы тоже сидхе? — Тая присела на краешек жесткого деревянного сиденья.
— Отчасти, — кивнул Дани. — Ты когда-нибудь слышала ханг?
Эшу приветствовал хозяев дома коротким кивком.
— Что-то случилось? — спросил Грен.
Эшу неопределенно повел рукой и сказал:
— Поговорить надо. Куда пойдем?
— Ко мне в кабинет, — предложил Грен. — Дети туда не заходят. Я правильно понимаю, что с Таей что-то не так?
— С Таей очень серьезно что-то не так, — буркнул Эшу. — Идем.
В кабинете Грена Туу-Тикки села за стол и закурила трубку. Грен опустился на табурет у рояля. Эшу присел на подоконник и тоже закурил. Духи немедленно принесли ему пепельницу.
— Это, конечно, хорошо, что у вас все время дети, — начал Эшу. — Где мальчик, кстати?
— У себя, занят уроками, — сказала Туу-Тикки.
— Откуда девочка?
— Пришла позавчера, вся избитая. Она с другой Земли, с отставанием на пятьдесят лет. А что?
Эшу вздохнул.
— Вы к ней приглядывались?
— В оба глаза, — ответил Грен. — А что?
— Девочка страшно запуганная, — сказала Туу-Тикки. — Похоже, дома ее били, и много. Отец. Но меня она тоже боится, значит, и с матерью не все в порядке.
— Все очень не в порядке, — качнул головой Эшу. — У нее все энергетические структуры в клочья. Это не просто побои. Это… — он вздохнул. — Она не рассказывала?
— Она даже про то, что ее били, ни разу не сказала, — объяснила Туу-Тикки. — Она категорически не доверяет взрослым. И Алекс с ней не поговорит — она очень плохо знает английский, а он не понимает русского. Так что там еще, кроме побоев?
— Сексуальное насилие, — выдавил Эшу. — Поверь, я знаю, как это отражается на… всем.
Туу-Тикки кивнула. Грен нахмурился.
— Думаешь, ее мать знала? — спросил он.
— Какая разница? — пожал плечами Эшу. — Вред уже нанесен. Ей нужен врач. И хороший психотерапевт. Но не прямо сейчас. Вряд ли вам удастся так просто ее разговорить. И вряд ли вы сможете приручить ее так запросто, как мальчиков. Ей намного сильнее досталось. И девочки… они чувствительнее, что ли. Не знаю, как объяснить.
— У нас все дети проблемные в той или иной степени, — сказал Грен. — Так что ничего нового.
— Ты ошибаешься, — ответил ему Эшу. — Тая… искалечена. Не физически, хотя физически тоже. Вам с ней придется тяжело.
— Она уже пришла к нам — значит, так тому и быть, — вздохнула Туу-Тикки. — У нее почти прошли синяки, так что я ее сфотографирую, сниму отпечатки пальцев и напишу Райтхену. Он делал документы Алексу, обещал, что сделает еще, если понадобится.
— Я прослежу, чтобы Эндрю начал переводить деньги на ее содержание и лечение, — пообещал Эшу.
— Не Райтхен?
— Или Райтхен, какая разница? Кстати, ты заметила, что девочка очень похожа на тебя?
— Разве? — удивился Грен.
— Ты смотришь на эмоциональный рисунок, — объяснил Эшу, — но внешне твоя жена и твоя дочь похожи. Телосложение, лицо, глаза.
— Моя дочь… — Грен попробовал словосочетание на вкус. — Мы можем что-нибудь сделать с ее родителями? Я не хочу вот так оставлять ситуацию. Может, заявить в полицию того мира?
— Бесполезно, — махнула трубкой Туу-Тикки. — Не забывай, я выросла в схожих условиях и практически в то же время. Семейное насилие там и тогда не считается чем-то хоть сколько-то значимым, власти убеждены, что в семье ребенку лучше, чем в приюте, значит, ее просто вернут родителям. Поверь, это не современные Штаты.
— Плохо, — сказал Грен. — А вмешаться сам я не вправе.
— У вас вроде были гости, занимающиеся детьми-потеряшками? — спросил Эшу. — Обратись к ним, может, что подскажут. Тот же Роджин, например.
— Посоветуюсь с ним. Ты можешь порекомендовать что-то конкретное?
— Вряд ли, — признался Эшу. — Когда меня вытащили из сходной ситуации, я был уже взрослым. Много любви, заботы, понимания? Не знаю. Я же не человек, а Тая — вполне человеческий детеныш. И покажите ее врачу.
— Обязательно, — кивнула Туу-Тикки. — Со вторника и начнем. Мне кажется, у нее постоянно что-то болит, но она так привыкла, что даже не замечает.
— Да, — подтвердил Грен. — Болит. Но я не могу понять, что и где. Это не свежие травмы.
— Может, зубы? — неуверенно предположила Туу-Тикки.
— Может и зубы, — кивнул Эшу. — Если понадобится сверхъестественная медицинская помощь, зовите меня. Помогу чем смогу.
— Силой Первого дома?
— Хотя бы и так. И идемте есть. Мы, собственно, к вам на обед пришли.
Книги Туу-Тикки и Тая обсуждали долго. Это даже нельзя было назвать обсуждением — Тая главным образом делилась впечатлениями. Впечатлений было много. Туу-Тикки объясняла ей вещи, которые Тая не поняла или невнимательно прочитала. В целом Туу-Тикки осталась довольна: Тая не просто любила читать, она оказалась еще и достаточно умной девочкой. Умной, вдумчивой, внимательной, хваткой — и все же очень запуганной. Первые минут пятнадцать беседы она нервничала, комкала подол, то и дело грызла ногти. Туу-Тикки не стала заострять на этом внимание. Невротическое поведение у ребенка-травматика не сгладится за два дня комфорта.
Туу-Тикки осмотрела девочку и сказала:
— Давай завтра мы начнем наш поход с того, что сводим тебя в салон красоты и тебе сделают красивую прическу.
— Ну… хорошо, — пробормотала Тая. — А какую?
Туу-Тикки повернулась к своему компьютеру и набрала в поисковике «прически на средние волосы».
— Иди сюда, — сказала она. — Давай выберем то, что тебе понравится.
Тая несмело подошла к ней. Туу-Тикки развернула к ней монитор.
— Я хотела волосы отрастить, — тихо сказала девочка.
— Сначала надо придать им форму, — объяснила Туу-Тикки, — а потом уже отращивать сколько угодно. У тебя уже были длинные волосы?
— Ага, — кивнула Тая. — Косички. Но потом я пошла на плаванье и меня остригли. — Она ткнула в фотографию прически «сэссун». — У меня вот такая прическа была. Мне нравится.
— Значит, такую и сделаем, — пообещала Туу-Тикки. — Попросим мастера оставить длину побольше. А потом купим тебе шампунь и бальзам для твоего типа волос.
— Что такое бальзам?
— Такое средство, которое наносят на волосы после мытья, держат и смывают. От него волосы становятся здоровыми, шелковистыми и легче расчесываются.
Тая кивнула. Туу-Тикки запустила картинку на печать. Тая дернулась, когда заурчал принтер.
— Что это? — спросила она.
— Принтер. Он печатает тексты и картинки из компьютера. Ты имела дело с компьютерами?
— Нет, — покачала головой Тая. — Я думала, они большие.
— Раньше были большие, а теперь и в телефоне есть компьютер.
— В телефоне? — удивилась Тая.
Туу-Тикки показала ей мобильник.
— Это телефон? — Тая не поверила.
— Да, мобильный телефон. Заряжается от сети, как и твоя читалка. Я куплю тебе такой. Сейчас у всех такие есть.
— А как в таком набирать номер?
Туу-Тикки показала. И объяснила:
— Это, по сути, карманный компьютер. Можно позвонить, можно отправить текстовое сообщение, можно поиграть в игры, можно почитать, можно даже фотографировать. Давай я тебя сфотографирую. И сниму отпечатки пальцев.
— А зачем?
— Чтобы наш друг Кадзутака Райтхен смог сделать для тебя документы. По ним ты будешь наша с Греном приемная дочка. Какую фамилию ты хотела бы взять, мою или Грена? У меня фамилия Шук, а у Грена — Эккенер.
— Я не знаю… Почему у вас разные фамилии? Вы же муж и жена.
— Я не стала менять фамилию, когда вышла замуж. Так какую ты выберешь?
— Не знаю. — Тая примерила свое имя и к одной фамилии, и к другой. — Таисия Эккенер — это как-то странно.
— Ну, мы запишем тебя не Таисией, а Таей, если ты не против.
— Не против. Тогда Эккенер, можно?
— Конечно. А теперь сядь в кресло и попробуй улыбнуться.
Пока Туу-Тикки писала Райтхену письмо и прикрепляла к нему файлы с отпечатками и фото, Тая качалась в кресле-качалке. Оно ей очень понравилось. Она рассматривала комнату — стеллажи с книгами и пластиковыми контейнерами, швейную и вязальную машинки, большое окно, заставленное цветами, в которое был виден сад, гитары в стойках.
— Вы играете на гитаре? — спросила она.
— Да. Ты хотела бы научиться?
— Я люблю петь, — призналась Тая. — Я пела в хоре и в ансамбле, первый и второй голос.
— Значит, у тебя хороший диапазон. Споешь мне?
— А что?
— А что бы тебе хотелось? — Туу-Тикки взяла гитару, подстроила струны. — Я попробую подыграть.
Тая задумалась.
— «Прекрасное далёко», — сказала она. — Вы его знаете?
— О да, — кивнула Туу-Тикки. — Я буду подпевать тебе на припеве.
И она начала играть. Тая запела. У нее и правда оказался очень чистый, звонкий, неплохо поставленный голос. На пение из гостиной заглянул Грен, остановился в дверях, слушая. Когда песня была допета, он сказал:
— Тая, ты чудесно поешь. Что ты думаешь о том, чтобы продолжить заниматься вокалом?
Тая посмотрела на него с недоумением.
— Дальше учиться петь, — пояснила ей Туу-Тикки.
— А можно? Я ходила в дом пионеров в ансамбль. И пела в хоре там же. Тут же нет домов пионеров.
— Нет, — улыбнулся Грен. — Зато есть хорошие частные учителя. И школу мы тебе подберем такую, в которой есть свой хор или ансамбль.
— Но это же только когда я выучу английский.
— Да, — согласился Грен, — но пока ты можешь петь просто с нами.
Тая улыбнулась.
— Я много песен знаю, — сказала она. — А можно петь Никитиных?
— «На лошадке оловянной скачет всадник оловянный с медною трубою»… — пропел Грен. — Конечно, можно. Туу-Тикки их тоже любит.
— Это здорово, — обрадовалась Тая. — А вы поете? На два голоса?
— Редко, — покачал головой Грен. — Я играю на арфе. Мы выступаем с Туу-Тикки — гитара и арфа. Вот в следующую пятницу у нас будет концерт.
— Но вас с Алексом мы взять не сможем, — сказала Туу-Тикки. — Концерт будет в клубе, туда не пускают тех, кому меньше двадцати одного года.
— Будет запись, — пожал плечами Грен. — Алекс сумеет настроить трансляцию, и вы с ним сможете посмотреть концерт дома.
— На большом экране? — спросила Тая.
Грен кивнул.
— Ты знаешь нотную грамоту? — спросил он.
— Нет.
— Я научу тебя основам. А Туу-Тикки научит играть на гитаре.
— Если ты захочешь, — заметила Туу-Тикки.
— Я… я хочу, — энергично кивнула Тая. — Я всегда хотела.
— Вот и отлично, — улыбнулся Грен. — Тикки, у тебя же еще остался твой старый «гибсон»?
— Он в репетиционной, — подтвердила Туу-Тикки. — Сходи пока за ним.
— Что, прямо сейчас и начнем? — удивилась Тая.
— Почему бы и нет? Ты не против?
— Она очень способная, — сказал Грен, раздеваясь ко сну. — Талантливая. Я бы придушил ее родителей.
— Спокойно, спокойно, — ответила ему Туу-Тикки, которой дух расплетал на ночь сложную косу. — Ты не вправе, ты сам говорил. Слушай, а где Кай?
— В Ллимаэсе. Он стареет и, кажется, решил подыскать нам еще одну собаку — себе на смену.
— Ему же всего… а сколько?
— Много на самом деле. Он не был щенком, когда я его увидел, а познакомились мы двадцать пять лет назад. Эльфийские борзые живут дольше обычных собак, но все же не намного.
— И котикам нашим уже по двадцать… У Сесса усы поседели. Правда, ветеринар говорит, что выглядят они от силы на десять, и все же…
Грен сел рядом с Туу-Тикки, обнял ее.
— Летит время, — сказал он. — Еще несколько лет — и котики от нас уйдут. Будем брать новых?
— Будем, конечно. Но хорошо, что еще не сейчас.
Туу-Тикки потянулась и забралась под одеяло. Грен лег рядом. Туу-Тикки положила голову ему на грудь.
— Люблю тебя, — сказала она.
— И я тебя. Мне Оуэн написал. Просится в гости на Остару. Со своим новым парнем.
— На этот раз парень? В прошлый раз была девушка.
— Но ее он не привозил. Видимо, в этот раз все серьезно.