Они с Джейком были так увлечены медициной, что порой не замечали ничего и никого вокруг, только операционный стол, пациент, вне операционного блока они видели только друг друга. Оба были честолюбивыми, целеустремленными, талантливыми. Выше, сильнее, быстрее... Всё увеличивая сложность операций, молодые люди ездили по миру. В Миссуле на конференции им сделали предложение. Это предложение изменило жизнь обоих...
Рик бежал по коридору больницы, но, увидев пост медсестры, резко остановился.
- Здравствуйте! Я Ричард Паркер. Мой брат Дэвид Паркер попал в аварию, его доставили к вам в больницу.
- Секунду, - медсестра обернулась к монитору: - Да, Дэвид Паркер, перелом позвоночника в трех местах. Он сейчас на операции.
- Он будет жить?
- Мистер Паркер, я ничего не могу вам сказать, я всего лишь медсестра. Но его оперирует доктор Грэй. - Мужчине это имя ничего не сказало, он было и не интересно ему. Рику был важен профессионализм этого доктора, а все остальное - не важно.
- Эээ...
- Доктор Грэй - лучший нейрохирург с самым большим среди наших врачей опытом в подобных операциях.
- Благодарю... А с ним потом можно будет поговорить?
- Дело в том, что доктор Грэй - внештатный сотрудник, и не ведет больных, а только проводит операции. Вам очень повезло, что доктор сейчас в Чикаго.
- А с кем я могу поговорить?
- Доктор Браун сейчас тоже на операции: с мистером Паркером в такси был еще один молодой человек - Рэй Колтрэйн. Вы знаете, как связаться с его родственниками?
- Нет, я с ним не знаком.
Когда зазвонил гостиничный телефон, Рик еще спал. Долго возвращаясь к реальности, он злился все больше и больше на нерадивого собеседника. А потом вдруг резко сел: в номере больше никого не было. Негодование и обида начали наполнять его. И тут снова раздалась трель телефонного звонка...
Следующие полминуты Рик приходил в себя, невероятно долгие полминуты: его брат попал в аварию, он без сознания, его отвезли в больницу... Прошло еще пять минут, и Рик уже спускался вниз. Было не до сердечных переживаний.
- Как долго еще будет длиться операция?
- Мистер Паркер, тут очень сложно сказать: это позвоночник... Все зависит от сложности травмы. Вы можете подождать здесь или на третьем этаже в кафетерии. Правда еще очень рано, и рассчитывать вы можете только на кофе или чай.
- Да... Еще раз благодарю.
Рик уже не считал, сколько кофе выпил, его даже стало подташнивать от горечи этого напитка. Мужчина снова и снова вспоминал, как улыбалась мама, когда была беременна Дэйвом. Он тогда ревновал... Еще бы, ему было десять, когда родился Дэйв. Хотелось, чтобы все обратили внимание на него, а все носились с вечно орущим младенцем. А потом мама попросила Ричарда помочь: она положила кроху ему на руки. Мальчик стоял и смотрел на младенца большими черными глазами: у Рика дух захватило.
Позже, когда Дэйв уже мог ходить, старший брат таскал его всюду. Каждое дерево в поместье, все закоулки, прерия и дальние пастбища... Дэйв был ему не просто братом, он стал его подельником в мелких пакостях и шалостях, он стал его другом, другом, который знал о нем все. Когда Рик уехал учиться, а потом ушел в армию, серебряная нить, незримая связь между братьями, казалось, прервалась, но семь лет назад, когда отец отошел от дел, Ричард вернулся в Техас, и все вернулось. Бурное веселье, колкие подшучивания, жаркие споры, безусловное полное доверие.
И вот в прошлом году Дэйв встретил Марион... Через месяц, после возвращения нареченной из Ирландии, они должны были пожениться. А сейчас Рик стоит и ждет приговора...
Ричард прождал девять часов. Если вначале он убеждал себя, что все будет хорошо, то сейчас он просто ждал. От одного запаха кофе уже мутило, а к чаю он и подойти не мог.
- Мистер Паркер? - Глаза резало толи от яркого больничного света, толи от недосыпа.
- Да, я.
- Ваш брат Дэвид Паркер? - Он устало кивнул. «Кажется, это другая медсестра». - Жизни его ничего не угрожает. - Облегчение? Это слишком слабое слово, чтобы описать чувства Рика в этот момент. За все эти часы напряженного ожидания его мышцы свело судорогой. Онемевшие руки даже при желании было трудно разжать, а теперь они расслабленно упали на пластиковый подлокотник неудобного больничного стула. А вот разум по инерции все еще находился в жутком напряжении, и только сердце перестало бешено колотиться и судорожно сжиматься, а стало биться ровно и уверенно - правильно. - Операция только что закончилась. Она прошла успешно, но вы должны понимать, что еще очень рано делать выводы...
- То есть?
- Доктор Браун ознакомиться с историей, а после поговорит с вами.
- Но ведь операцию проводил доктор Грэй...
- Да, доктор Алексис Грэй. Но операция только что закончилась. И доктор сможет с вами поговорить не раньше, чем через полчаса. Однако вас вряд ли примут.
Девять часов мучительного напряжения прошли для Рика, как в тумане, он видел стрелку, неизменно перемещающуюся по кругу, и ничего не соображал. А теперь, когда его попросили подождать полчаса... Они показались вечностью. Как только стрелка сдвинулась ровно на тридцать минут, Рик рванулся с места и встал перед постом:
- Извините, доктор Грэй уже освободился?
- Секунду, я позвоню в приемную. - Медсестра набрала внутренний номер... Его утомленный мозг фиксировал каждое ее движение. Это было даже не похоже на замедленную съемку, перед глазами словно неслась череда последовательных снимков, сделанных интервалом в полсекунды. Рику казалось, что женщина специально тянет время. - Ширли? Привет. Доктор Грэй уже на месте? О... Да, конечно... Да. А доктор Браун?.. - Девушка искоса глянула на родственника пациента: - Тут родственники... Дэвид Паркер... Да, хорошо. Пока. - Медсестра вновь повернулась к Рику.
- Доктор Грэй не сможет со мной поговорить? - Его терпение и выдержка сегодня были подвергнуты серьезному испытанию, возможно, самому серьезному за всю его жизнь.
- Дело в том, что у доктора снова операция.
- Но ведь у него должен быть перерыв! - Не иди речь сейчас о его родном брате, скорее всего мужчина бы сдержался... - Какая операция?! Что за чушь?!
- Тут экстренный случай, и я ничем не могу вам помочь, - с нажимом и явным металлом в голосе произнесла крошечная и совсем хрупкая на вид медсестра. Видимо тон подействовал лучше, чем сами слова, и гнев Ричарда Паркера растворился, как таблетка аспирина в стакане воды: стремительно и быстро, оставив в напоминание о себе только пузырьки, которые то и дело лопались, соприкасаясь с поверхностью. - Но возможно доктор Браун сможет поговорить с вами примерно через час, может быть меньше, вы только не уходите никуда.
- Да, я буду здесь. - Усталость накрыла его словно волной, и мужчина снова тяжело опустился в неудобное кресло.
Операция прошла успешно. Это такое волшебное чувство! В эти минуты все уходило на задний план, только невероятное ощущение жизни, полной и насыщенной. Она его испытывала каждый раз. Столько их было... А ощущения те же... За последние несколько месяцев работа - это единственное, что не позволило Алексис сойти с ума. Если только можно считать, что она в своем уме, конечно.
Работать без остановки, а потом в беспамятстве уснуть, просыпаясь через несколько часов от леденящих кровь кошмаров... Вряд ли можно считать, что она в своем уме.
Женщина закрыла глаза и снова увидела полные ужаса глаза Джима. Руки в крови...
Она пошатнулась. «Надо работать. Работа спасет. Она всегда спасает. Пять лет назад спасла и сейчас спасет».
- Ширли, есть срочные операции?
- Секундочку... Ммм... Да, женщина, 48 лет, пилой отрезано запястье...
- Я беру.
- Но... Доктор Грэй, вы же только вышли после двенадцатичасовой операции! Это запрещено...
- Ширли, я беру! - Резко оборвала девушку врач.
- Да, доктор Грэй. Пациент поступил в приемный покой всего пять минут назад. Шестой операционный блок.
- Коул уже освободился?
- Да.
- Отлично. Пусть посмотрит историю Паркера.
- Хорошо.
Спустя еще двенадцать долгих часов уставшая и живая Алексис вышла из операционной. «Закрыть глаза... Темно. Значит, можно идти спать».
- Алексис! Ты с ума сошла?! - Женщина вздрогнула и медленно обернулась. Осоловелый бездумный взгляд вперился в лицо друга:
- Коул не кричи, я устала.
- А кто виноват?! - Она снова вздрогнула, возвращаясь к действительности из состояния полусна, в которое ее ввел горячий душ. - Ты простояла у стола двадцать четыре часа с небольшим перерывом!
- Ты-то тут что делаешь? - Доктор подозрительно прищурилась: - Тебя ведь тоже не должно быть здесь.
- Не увиливай от темы, Алекс! Ты хоть и внештатный сотрудник - я за тебя все равно отвечаю! И я повторяю: в следующий раз тебе это с рук не сойдет! Я тебя просто отстраню и все!
- Коул, - казалось, будто она даже дышать устала, не то, что говорить, - ты знаешь, что я не могу не работать.
- Я ничего не знаю, Алекс! Если из-за врачебной ошибки ты угробишь пациента - отвечать буду я! Тебя в Африку и без лицензии возьмут!
- Прости, Коул. Я просто... - Хирург покачала головой. - Я не могу. Я не могу спать. Если я не буду работать...
- Алекс, ты должна дать себе передышку. Отвлекись! Жизнь есть за пределами операционной! Я тоже переживал, когда Джейк погиб, но я от этого не рванул в горячую точку! - «Все-таки хорошо, что он не знает истинных мотивов моего рвения, иначе он меня точно отстранит».
- Коул, не сейчас. Не читай мне нотации. Что с тем парнем? Паркером?
- Медленно, но верно приходит в сознание, отеков нет.
- Что ж, уже хорошо. Там нужно время и физиотерапия...
- Я сказал то же его брату, но он все равно хочет поговорить с тобой. В какой-то степени он прав. Ты мне ведь даже не передала всю информацию по операции.
- У тебя есть запись...
- Ты хочешь, чтобы я просмотрел все двенадцать часов?
Они подошли к посту:
- Нора, есть срочные?
- НЕТ! - Алекс даже не вздрогнула, снова возвращаясь из полусонного состояния. - Нора, раньше, чем через сутки доктора Грэй не беспокоить. А тебе я скажу, - он повернулся к коллеге: - Если ты и дальше будешь загонять себя, подвергать опасности жизнь пациентов и подставлять меня - я камня на камне не оставлю от твоей лицензии!
- Благодарю, Нора. - Доктор улыбнулась девушке. - Ладно. Я в комнату отдыха.
- Алекс, тебе нужен нормальный сон!
- Так у меня и будет нормальный сон, я только передохну, оденусь и поеду домой.
Глаза слипались... Мысли расплывались... «Я должна сесть раньше, чем запутаюсь в собственных ногах». Женщина буквально упала в мягкое кресло и уставилась в потолок невидящим взглядом: «Здесь спать нельзя. Иначе все узнают. Надо подниматься». Но утомленное, даже измученное тело не слушалось. Даже после горячего душа затекшие за последние двадцать четыре часа мышцы все еще были в напряжении.
- Доктор Грэй, мне сказали, что я могу найти вас здесь... Алекс? - Рик застыл в пороге комнаты. Хирург медленно открыла глаза и уставилась на посетителя.
- Рик? - Сердце забилось слишком быстро, очень быстро, и воздух показался безумно горячим. «Я, наверное, сплю».
- Привет. Я... Мне нужен доктор Грэй. - Мужчина медленно вошел в комнату, даже с какой-то опаской.
- Это я. - «Что это? Удивление в его глазах?»
- Мой брат - Дэвид Паркер, - странным голосом проговорил он. Внутри все сжалось от сочувствия, и Алекс испытала даже некоторое облегчение и радость: знай она, что пациент родственник Рика - очень близкий родственник - не смогла бы оперировать. Может быть, раньше, когда ее самообладание было при ней, но не теперь...
- Рик, я все понимаю... Ты волнуешься. Но я сейчас не в состоянии... - Она зажмурилась, тряхнула головой, словно возвращая мысли на место, и продолжила, как на автомате: - Дэвид Паркер. Перелом позвоночника в трех местах. Операция прошла успешно, отека нет. - А потом тихо добавила: - Рик, тут только время и физиотерапия. Могу дать совет: найми ему хорошего психотерапевта, не психолога, не психоаналитика, а психотерапевта. Физиотерапия для каждого этапа своя, Коул... Доктор Браун... Он тебе посоветует лучших специалистов. А психотерапевт нужен обязательно: как правило, молодые взрослые мужчины очень тяжело переживают из-за своей беспомощности, они либо вообще отказываются работать, либо работают чересчур усердно, что тоже вредно. Начинаются депрессии и тому подобное...
- Алекс, благодарю тебя. - Рик долго смотрел на нее. Женщина сидела вся бледная, под голубыми глазами темнели большие круги. - Я отвезу тебя домой, - неожиданно бодро заявил он.
- Спасибо, но я лучше вызову такси.
- Ты уехала, потому что тебя вызвали?
- Да.
- Ты бы меня искала?
Алексис сглотнула:
- Я не знаю, Рик. Наверное, нет.
Он отрывисто кивнул:
- Я отвезу тебя домой. - Мужчина бесцеремонно взял ее на руки и понес на выход. - Ты любишь итальянскую кухню?
- Рик, я сейчас...
- Любишь? - «Да, это не Коул. Этот мужчина прет, как тяжелый локомотив».
- Мне редко выдается ее есть, очень редко, но вкуса спагетти я не забываю.
- Значит болоньез?
- Рик... - Ее очень смущали пристальные взгляды персонала больницы. «Благо, пациенты начнут просыпаться только через несколько часов... Что?»
- Болоньез? - «Болоньез. Точно. Еда». Уставший мозг работал медленно, словно электродвигатель, которому не хватает напряжения.
- Да, еще таглиателли с тунцом, - удивительно, как это у нее еще получилось выговорить: по всему телу растекалась такая лень, что даже говорить было сложно.
- Воот, - он слегка улыбнулся, - а то тебя не разговорить. - Время близилось к рассвету, и небо уже было не таким черным, так что даже после ярко освещенного помещения глаза хорошо видели. И они отчетливо видели усталость на красивом лице мужчины, не меньшую, чем одолевала ее саму.
- Рик, ты, что же, целые сутки в больнице провел?
- Ну, я ездил в гостиницу переодеться и в душ. Но в общем - да. - Напряжение в его голосе не столько слышалось, сколько чувствовалось, словно густой низкий баритон потерял свою мягкость, бархатистость.
- Я очень тебе сочувствую. Он... - Ее и без того неопределенный взгляд стал отрешенным, а лицо потеряло всякое выражение. Алекс глубоко вдохнула, освобождаясь от тяжелых воспоминаний. - Он очень молод.
- Ну, ему повезло... - Доктор вопросительно посмотрела на него. - Его оперировал лучший нейрохирург, который, по счастливой случайности, оказался в Чикаго... - Мужчина серьезно посмотрел на нее: - Благодарю тебя, Алексис Грэй. - На высоких скулах проявился едва заметный румянец смущения. По телу побежали мурашки: она выслушала множество благодарностей за свою жизнь и никогда не робела, но сейчас... Прежде всего, у нее никогда не было личных отношений с близкими пациентов. А еще ее никто так проникновенно не благодарил, как Рик.
- Нет. Не надо.
- Надо! Ты знаешь, скольким людям помогла всего одной операцией? И так с каждой: ты помогаешь не только пациенту, но и его семье.
Рик осторожно усадил Алекс в арендованный «Volvo»:
- Мадам, куда вас отвезти?
Мадам устало улыбнулась:
- Едем в Линкольн-Парк.
Автомобиль остановился у подъезда. Мотор заглох, и в салоне на какое-то время воцарилась тишина.
- Спасибо, Рик. Я...
- Не изобретай велосипед, Алексис Грэй. Я знаю, что ты хочешь от меня отвязаться. Но если ты готова была уйти вчера навсегда - я не был готов тебя отпустить... - Он серьезно посмотрел на нее: - И сейчас не отпущу.
- Я... - Алексис покачала головой, с удивлением глядя на мужчину. Она не ожидала от него не только этих слов, но и явного гнева, кроющегося за этим обманчиво спокойным тоном. «Шон говорит также, когда хочет кого-то пристрелить».
- Ты можешь дать мне свой ключ, - он протянул руку, - чтобы я благополучно доставил тебя в твои апартаменты. - Двигаясь словно во сне, женщина порылась в сумочке, отыскала ключи и передала их спутнику.