— Простите, что нарушаю трогательную идиллию. — заговорил Великий. — Но теперь все наши приоритеты изменились. Пока совершался ритуал, прилетело Ужасное Чудовище. Оно рассказало о разрушенном Круге Менгиров.
— Это следовало ожидать. — заявила Дара. — Командиры, с которыми мы столкнулись, появились позже. Судя по всему, они намеренно отвлекли наше внимание, совершая диверсию.
— Неужели теперь нет надежды на освобождение Дэтомоны? — спросила шокированная Астрид.
— Возможно, что и есть… — размышлял Парящий. — Как правильно отметила Громгильда, Ночные Фурии — самые таинственные творения Вод Драконьей Жизни. Когда мы покинули поле битвы в Долине Обречённых, когда я приказал отступать обратно сюда, Ночные Фурии все до одной прикрывали наш отход. Они защищали нас до самой границы. Мы устремлялись сюда. Но они не следовали более за нами. Ни одна из Фурий не вернулась назад. — иссиня-чёрные глаза глядели на Беззубика, который взволнованно смотрел на Парящего и слушал его очень внимательно. — Твои родители, Беззубик, остались вместе с ними. До сегодняшнего дня, я был уверен в том, что твои сородичи все до единого пали в битве. Ибо демонов были десятки тысяч.
— Зачем вы вообще отправились туда? — спросил Иккинг.
— Долина Обречённых исконно являлась местом упокоения драконов. По древнему договору, после Мирового Бунта, за драконами оставалась наша родная земля — Измерение Драконов. И Долина Обречённых — место упокоения наших сородичей. Но, двести лет назад, один из наших стражей обнаружил большой отряд демонов. Я сообразил, что они что-то разыскивают там. Почему они нарушили договор и зачем ступали по Долине никто из нас не знал. Даже мне не пришло в голову, кто и с какой целью послал едва ли не целый легион. Как только я получил донесение, то мы большим летучим войском направились туда. Твои родители были со мной, Беззубик. Мы выбили их из Долины, в результате. Но потом туда стало стекаться всё больше и больше демонов. Кто-то из их Князей жаждал чего-то отыскать. Но, кроме костей наших сородичей, там не было ничего. Одна раскалённая, потрескавшаяся, пустынная земля, сверху покрытая угольно-сернистыми тучами, закрывающими красное монотонное зарево. Как в Предвратности.
И, когда нас оставалось слишком мало, а демонов, как навозных мух, становилось всё больше и больше, мне пришлось отдать приказ к отступлению. В тот злополучный день мы потеряли много добрых драконов. И Ночных Фурий в том числе. Ты — последний, кто из твоих сородичей остался жив. Так мы думали все эти годы, пока твоё предательство не приоткрыло завесу возможного иного исхода тогдашней битвы.
Чтобы понять, что же случилось с Ночными Фуриями, необходимо отправиться в Долину Обречённых. Попробуйте вчетвером отыскать ответ. — Парящий повернулся к Астрид. — Возможно, это связано с тем, что происходит сейчас.
— Что Вы имеете в виду, повелитель? — взволнованно смотрел на Великого своими обеспокоенными кошачьими глазами Беззубик.
— Надвигается война. Новая, большая война, которая захлестнёт весь Ад. Думаю, некоторые Князья и Герцоги, наподобие Салеоса, знали о твоём будущем появлении. Вероятно, они догадывались, что ты обратишься за помощью к нам.
— Это не очень логично, если говорить честно. — предположил Иккинг. — Зачем демонам нападать на вас, захватывать Долину Обречённых?
— Не знаю. — грустно вздохнул Великий Чёрный Дракон. — Пока я ищу ответ на этот вопрос, найдите в Долине ответ на другой, не менее значимый — что случилось с Ночными Фуриями? И зачем демоны приходили туда? — Парящий уставился своими здоровенными глазами на Иккинга: — Но, прежде, Беззубик научит тебя быть им.
— Им? — непонимающе переспросил Иккинг.
— Да. Ты должен овладеть своей новой способностью, как нефилим — превращением в Ночную Фурию и использованием основных её возможностей. — затем Парящий развернул голову к синекожему Змеевику. — Громгильда! Пока Иккинг обучается, отправляйся на границу. Возьми два десятка сородичей и десяток Ужасных Чудовищ. Охраняйте её. Если что-то заметите — спешите назад и доложите об этом. Как только нефилим научится своим новым способностям — ты отправишься вместе с ним и его друзьями.
— Хорошо. — кивнула Громгильда и отправилась в Утопию, созывать необходимое количество драконов для сторожа границ.
— Все отправляемся в Утопию. А вы… — продолжил говорить он четвёрке друзей, в то время, как драконы полетели обратно в крепость. — оставайтесь здесь. Я пошлю за вами дракона, как только нефилим научится использовать свои новые возможности.
Ребята кивнули в знак согласия. После этого Парящий-над-Демонами медленно расправил свои ночные крылья, неспешно взметнул в небо и устремился вслед за остальными младшими братьями.
Беззубик повернулся к Иккингу, внимательно оглядывая своего «ученика».
— Иккинг Хэддок. — торжественно и серьёзно заговорил Беззубик. — Теперь мы с тобой обладаем нерушимой связью. Ты — полноправный нефилим. Тебе предстоит многому научиться. Но, для начала, постарайся сделать одну важную вещь.
— Какую? — поинтересовался парень.
— Превратиться в Ночную Фурию. — гордо заявил чёрный дракон. — Ибо тренировка начинается немедленно. — девушки приготовились внимательно наблюдать за обучением юного нефилима.
====== Глава 8. Противоречивость Хезер ======
Тем временем, пока Иккинг совершал своё первое в жизни превращение в Ночную Фурию и, соответственно, Беззубик обучал его на первом уроке способности летать, и просто привыкнуть быть драконом, одна из таких крылатых рептилий, опередив отряд Громгильды, пересекла зелёную цветущую границу, пролетая над раскалёнными безжизненными землями Предвратности. Синекожий Злобный Змеевик не успел заметить прошедшего сквозь грань. Ведь неизвестный дракон успел покинуть Измерение Драконов в тот момент, когда Парящий-над-Демонами только приказал синему генералу стеречь приграничную зону от неожиданного и повторного вторжения демонов и их подручных.
Огненно-пламенный по окраске кареглазый дракон, вытянувшийся словно здоровенный змей, испещрённый загадочными руническими символами по всей передней части бежевого чешуйчатого тела, покрытого слегка вогнутыми полосами, активно взмахивал здоровенными чёрными крылами. Кошачий взгляд четырёхлапого, немного когтистого… нет, не исполина… скорее ростом между Беззубиком и представителями Ужасных Чудовищ… устремлялся в сторону Чёрной Тайны.
Жуткие гигантские деревья, с зубастой пастью высотой с семиэтажный Земной дом, заметили в вышине странного дракона. Необычная крылатая рептилия знала прекрасно, что волшебство этих исполинов, под названием, как Вы помните, Хуорны, не способно было проникнуть в её сознание. Дракон спикировал вниз, пролетая над чёрным густым туманом, ведущим в Междумирье Чёрной Тайны. Нет. Этому зверю нужно было попасть в совершенно иное Измерение.
Когда таинственная рептилия оказалась прямо над беспросветной пеленой, открылось серое шарообразное свечение, засасывающее в себя всё. Его сила втянула в себя дракона. Вскоре, он очутился в пустынной местности. В ней не было ничего, за исключением трещин в земле, образующих целые сети по своему внешнему виду, длиною образовавшихся в них «нарисованных» клеток в две человеческие ноги сорокового размера. Отсутствовали всяческие вулканы, потухшие и действующие. В Измерении не проносились, иногда вздуваясь в пузыри и образовывая ядовитый туман лавовые реки. Ни какого-либо малейшего шороха, лёгкого шелеста, движения. Кроме виднеющихся над отправившимся сюда драконом высоко расположенных, как в Предвратности, подземно-небесных угольных очертаний, плотных, словно дым, скоплений туч, стремящихся закрыть собой от всяческого взора пепельно-пламенные оттенки неба.
Дракон принюхался. Затем резко выдохнул через большие чёрные ноздри, из которых вышел маленький горячий парок.
«Хм, интересно». — размышлял он в голове. — «Так». — дракон огляделся вокруг. — «Надо найти его. Только вот, где конкретно искать. Прочёсывать каждый угол этой местности. Выглядит, конечно, обнадёживающе, учитывая пустынность Междумирья. Но я столько времени истрачу здесь. Должно быть, он прячется где-то посреди…» — рептилия усилила зрение, и заметила за монотонным горизонтом что-то огромное, белое и жутко пугающее.
— «Ох, да ладно». — отплёвывался про себя дракон, устремляясь в сторону передёргивающего его сознания зрелища.
— Прости нас, отец! — склонила крылатая брюнетка голову перед Салеосом. В ответ, Герцог громко захохотал. Хохот раскатом пронёсся по Обители Любвеобильной Боли, не достигая лишь каземата.
— Моя дочка! — улыбался демон. — Не Астрид в этот раз являлась нашей целью. Хотя меня, безусловно бы обрадовал такой неожиданный поворот событий. Пока вы, следуя моему приказу, атаковали Парящего-над-Демонами, один из наших драгоценных союзников разрушил Круг Менгиров в Измерении Драконов.
— Что? — разгневалась Хезер. — Выходит, мы едва не отдали свои жизни в качестве отвлекающего манёвра? — Ада молчаливо, не выказывая эмоций, наблюдала за перебранкой отца и дочери.
— Зато твой риск весьма оправдался, моя дорогая дочь. — демон состроил кривую улыбку, отчего зеленоглазая ещё больше пришла в бешенство. Она прорычала, как человек.
— Да ну? И что в этом Круге Менгиров такого было важного? — возмутилась Хезер.
— Его сила могла быть использована против нас. Страшно представить, что могло бы случиться, если бы Парящему удалось исполнить ритуал, и высвободить из Астрид Хофферсон нашу «законную» принцессу Ада. — пробасил Салеос. Он положил человекоподобную руку на правое нежное плечо дочери, и посмотрел ей в глаза. — Но истинная цель заключалась не в этом. — гнев юной девы сменился новым удивлением.
— Так скажи мне для чего, отец?
Демон глубоко вздохнул.
— Я скажу не раньше, чем вернётся наш союзник. — затем Салеос резко хваткой своих пальцев сжал суккубе плечо, отчего у неё ноги непроизвольно подкосились, и она упала на колени. — Придержи свои амбиции, кшатрия! — угрожающе, утробно рыча, в дальнейшем произносил демон. — Иначе я поступлю с тобой таким же образом, как и с твоей матерью!
— Она тебя… слишком сильно любила, хоть и была человеком! — превозмогая неприятную боль, говорила кшатрия. — Настолько сильно, что попросила меня после смерти отыскать тебя… — зелёные круглые глаза, полные ненависти, уставились в демоновы карие, лишённые страха. Многие демоны в Аду боятся смотреть в глаза своим повелителям. В Нижнем Мире это считается признаком неуважения, и сурово наказывается. Но Хезер было всё равно на эти бессмысленные для неё правила.
Всё, что её держало в этом мире — клятва. Невзирая на верность слову, данному находящейся на смертном одре матери, она сдерживала свою ненависть. Сдерживала свою жажду мести. Пропускала мимо зелёных глаз безумие и стремление к жажде власти своего отца. Хезер знала, что в скором времени власть, впитанная давным-давно у матери Дэтомоны, Лилит, иссякнет. Тогда демоны разорвут его. Его же подчинённые мечом и кровью пойдут на него. И, тогда, она освободится. От клятвы и от желания отомстить.
— О, довольно лукавить, дочь моя. — ухмылялся демон. — Я знаю, что тебя на самом деле держит здесь. Уж точно не я. — пробасил Салеос.
Правда… было нечто ещё, что держало Хезер в Аду. Нефилим по имени Иккинг Хэддок. Вот была на свете куда желаннее цель пребывания в этих давно покинутых Богом местах. И сражалась она не столько с Дэтомоной, сколько с Астрид. Не ради бессмысленной власти над Адом. Не ради поглощения души единственной дочери Лилит. Только этот зеленоглазый худощавый, но бесстрашный и смелый паренёк, который из самоубийцы превратился в создание из древней легенды. Хезер это ещё больше вдохновляло на битву с Астрид и завоевание Иккинга.
Кшатрия ничего не ответила отцу и полетела через большое окно дворца прочь из Адских Просторов. По пути ей повстречался тот самый, загадочный, кареглазый дракон, который направлялся во дворец. Он проник через это же окно и приземлился в паре метров во дворце от Герцога.
Хезер была не так жестока, какой старалась всегда казаться всем. В школе являлась лишь напускной сплетницей и задавакой. А необыкновенная женственная красота дополнительно подпитывалась её демонической половиной. Брюнетка с обаятельными зелёными глазами, по законам Ада, считалась истинной кшатрией. Кшатрией по рождению. Отцовский жестокий характер демона подавлялся её личными эгоистическими наклонностями. Желание быть лучшей среди всех, во всём преуспевать, и быть любимой только одному юноше, от которого она с детства (а точнее, с первого класса) не могла отвести глаз, подавляли различные представления о понятии настоящей дружбы, добропорядочности. Иккинг постоянно держался от неё в стороне, в компании своих лучших друзей. Он никогда не понимал на самом деле, что она чувствует к нему. За обличием напористой и не в меру упрямой девушки скрывалась маленькая зеленоглазая малышка, оставшаяся без матери, которую приютила одинокая бездетная пара. И эта пара, спустя 13 лет, погибла в автокатастрофе. Двойной удар по сердцу одинокой Хезер за её не столь долго прожитую жизнь. Внутри начала образовываться пустота, которую она старалась заполнить мыслями о юноше. Что, однажды, она понравится ему, и будет счастлива с ним. Девушка всей своей кшатрийской душой знала, что Иккинг — единственный человек, кто из всего класса мог её понять. Ведь он, как и Хезер, рано (даже ещё раньше) лишился матери. Но из-за характера, который девушка воспитывала в себе самостоятельно, упустила возможность откровенно признаться Иккингу в своих истинных чувствах.
Демон внутри девушки не пробуждался очень долго. Невзирая на её чувства к зеленоглазому обаятельному парню, он, в отличие от Дэтомоны, находящейся в Астрид, не подталкивал ни к каким развратным действиям. Возможно, потому, что не Иккинг по Судьбе был ей предназначен в качестве любимого. Вероятно, из-за того, что она являлась Кшатрией по рождению, а у таких, в отличие от той же Хофферсон, не существовало внутреннего противоборства между человеческой и демонической половиной (и такие были намного сильнее кшатрий, приобретших демонов за счёт подселения). Однако эти домыслы невозможно было проверить.
После смерти её приёмной семьи, к ней явился демон, который привёл её в свои владения. Да, этим самым демоном был Салеос. Он внаглую свободно бахвалился тем, как соблазнил мать Хезер. Как она является его дочерью, будущей наследницей Адских Просторов. Герцог пробудил в ней её демоническую половину с помощью магии, в результате чего она предстала в образе суккубы. Прекрасные чёрные крылья, выросшие на лопатках, стреловидный, тоненький, длинный хвост, касающийся кончиком пола, и серебристое платье вместо повседневных привычных ей узких джинсов и короткой, доходящей до пупка белой рубахи без рукавов (многие одноклассники, в том числе из параллельного потока заглядывались на неё и колошматили друг друга из-за её невероятной притягательности). Во всём остальном, брюнетка хранила человеческий облик. Новоиспечённая кшатрия испугалась вначале своего обличия, а первое превращение в огромную, красную, летающую и устрашающую зверюгу едва не бросило её в припадок. Салеос прекрасно знал, что в ней присутствует демоническая половина. Однако он никогда не видел, как юная девушка обращается в Дракона-демона. Хезер смирилась с тем, кто она есть за очень короткое время. Юная кшатрия уяснила для себя: теперь она знает, кем является. Что перед ней открыты новые горизонты. Новые возможности. И целый мир, пусть весьма мрачный и угрюмый. А если учесть, что она не просто кшатрия, да ещё наполовину является демоницей-соблазнительницей, то теперь ей удастся приманить Иккинга в свои когтистые ручки. Теперь ей удастся его покорить, и она сможет, наконец, заполнить пустоту в собственной душе. Девушка, впервые, обрадовалась (в какой-то степени), что у неё появился отец, который открыл перед ней нечто удивительное и невообразимое пониманию простому смертному.
Однако дошедшее до неё известие, что суккубы пленили душу несчастного парня по приказу отца, полностью перевернуло её сознание. И, более того, в ней снова разгорелось пламя, жаждущее сжечь коварного, беспринципного и подлого Герцога Адских Просторов.