========== Оливер I ==========
Когда Оливер вернулся с ночной вылазки, он отыскал Кейтлин лежащей на полу. Белоснежные волосы разметались по темным керамическим плиткам, домашний блекло-синий свитер топорщился, одна широкая штанина задралась. Но крови ни на одежде, ни вокруг не было, казалось, Кейтлин просто уснула, так и не добравшись ни до комнаты, ни до гостиной.
Оливер замер, глядя на нее. Пытаясь понять, что нужно сделать.
Барри говорил: «Звони мне, если с тобой что-то случится, можно Циско или Уолли, но лучше мне». Но потом он принялся убеждать Оливера, что верит в Кейтлин и вряд ли это понадобится, потому что у нее все лучше и лучше получается контролировать себя и свои силы. «Но звони, обязательно звони, если будет нужно».
Видимо, он не считал, будто что-то может случиться с самой Кейтлин.
Оливер подошел к ней и опустился около нее на корточки, коснулся руки, проверяя пульс.
Кожа была холодной.
Первая мысль — умерла, несколько секунд паники, только потом — осознание, что перед ним та, кто управляет морозом, и что Кейтлин дышит, а жилка под пальцами бьется. Жива, просто без сознания.
Оливер осторожно подхватил Кейтлин на руки. Она пошевелилась, не открывая глаз, потянулась выше, хватаясь за его плечи, утыкаясь в шею.
Ее дыхание тоже было холодным.
— Не надо, — прошептала Кейтлин, когда Оливер понес ее в комнату, — я бы сама дошла, Барри.
От чужого имени стало неуютно. Внутри зашевелились обида и недоумение, не из-за чего-то конкретного, просто сами по себе, как будто не имеющие отношения к происходящему.
Оливер осторожно уложил Кейтлин на кровать, поверх покрывала, и вышел, прикрыв за собой дверь.
Стоило кому-нибудь сообщить, и Оливер собирался это сделать. Утром, если она не очнется.
Раньше у них были свои команды. Одна в Стар-Сити, другая в Централ-Сити. Была своя жизнь, свои враги. И угрозы, ради которых все герои собирались вместе. Потом все поменялось.
***
В мета-людях видели угрозу — странно, если бы это было иначе. Принимались одни законы, отвергались другие, менялись третьи. Ни у кого не было ответа на вопросы. Как относиться к мета-людям? Насколько они различны между собой и насколько отличаются от прочего человечества? Необходимо ли как-то определять это различие? Остаются ли собой те, кто обрел способности?
Наверное, все было бы иначе, не вернись Доминаторы.
И, если несколько лет назад эти инопланетяне больше угрожали, чем на самом деле нападали, то теперь они уже не шутили. Их логика была понятна: они видели в мета-людях будущую опасность для всей галактики, и им хотелось разобраться с ней в зародыше.
Первую волну остановили те, кто сам себя гордо называл «героями». Не все из них обладали способностями, не все были из этого измерения. Во второй раз — предупреждение пришло заранее, и было больше времени на подготовку. Тогда вторжение остановили мета-люди.
Это походило на чудо: как они объединились ради одной цели, как преступники встали плечом к плечу с защитниками закона, а рядом с ними были обычные люди, всегда считавшие, что их силы бесполезны или мешают жить нормально. Они все работали сообща, отбили нападение инопланетных вторженцев… только у этого чуда были последствия.
Никто не знал, будет ли третья волна, придут ли Доминаторы снова, может ли с неба или из альтернативной реальности явиться новая угроза. Потому мета-людям были даны те права, на которые не могли рассчитывать обычные жители Земли. Они стали популярнее рок-звезд и влиятельнее религиозных лидеров. Они были надеждой для всей планеты.
Мир изменился и продолжал меняться каждый день.
Но многие отказывались видеть катастрофу до самого последнего момента, пока не стало слишком поздно.
***
Оливер давно не видел снов. Обычные перестали приходить к нему еще на Лиан Ю, тогда их заменили кошмары, они продержались до самого возвращения домой и еще немного после этого. Но потом исчезли и они, осталась одна пустота, в которую он проваливался, стоило закрыть глаза. Это походило на глоток дистиллированной воды: ни вкуса, ни запаха. Оливер сам не знал, радоваться ему или нет.
Сегодня он вынырнул из привычной пустоты, услышав звонок в дверь. За окном уже рассвело, это мог быть кто угодно, начиная от почтальона и заканчивая Циско, который решил заглянуть в гости. Но Оливер подозревал, что дело в нем и это не просто дружеский визит. Ночью он заметил новую дорожную камеру только после того, как уже попал в ее объектив.
Раздался еще один звонок. Оливер поднялся, размышляя, стоит ли пойти открыть или нет, но услышал шаги Кейтлин в коридоре, парой секунд спустя — звук открывающейся двери и голоса.
Оливер не стал выходить из комнаты, пока не услышал, что «гости» удалилась. Много времени не ушло: в Централ-Сити полиция вела себя мягче, чем в Стар-Сити, да и у Кейтлин была определенная репутация. Но Оливер все равно поймал себя на том, что облегченно выдохнул и разжал кулаки.
Когда он вышел, Кейтлин стояла у закрытой двери, сложив руки на груди. Она была одета в то же, что и вчера ночью, когда он относил ее в комнату. А в глазах плавали льдинки. Пока что только фигурально.
— Я сказала, что ты ночью был со мной и не мог никуда выйти, — сказала Кейтлин. — Я так понимаю, тебя опять засекли?
— Да, — ответил Оливер. — Правильно понимаешь.
— Хорошо хоть не настаивали на обыске.
— Повезло, что многие мстители до сих пор носят лук и стрелы, — Оливер пожал плечами, — да и с Зеленой Стрелой связывают, как минимум, три имени.
Кейтлин вздохнула и подошла к нему.
— Ты нарушил комендантский час, — тихо сказала она, глядя Оливеру в глаза, — этого достаточно, чтобы тебя забрали в центр перевоспитания.
От нее так же веяло холодом, как вчера. Оливер спал в одних штанах и теперь ощущал себя так, будто решил открыть окно посреди зимы, не позаботившись накинуть хотя бы халат или рубашку.
— Одно нарушение комендантского часа — не причина, — заметил он.
— Таинственного лучника видели больше десятка раз, — качнула головой Кейтлин, — а если тебя будет допрашивать кто-то с мета-способностями узнавать правду, то может открыться и все остальное. Это опасно и для тебя, и для меня.
— И чего ты хочешь? — спросил Оливер. — Чтобы я сидел дома?
— Здесь ты в безопасности.
Кейтлин смотрела ему в глаза, в голосе не звучало скрежещущих ноток, взгляд был обычным, человеческим, даже морозом перестало веять — или он привык. Но Оливер не обманывал себя: из них двоих именно она угрожала его жизни. Именно она могла в мгновение ока превратить его в ледяную статую и разбить на тысячу осколков. И вряд ли он бы успел ударить ее первым.
Хорошо, что ни один из них не хотел смерти второго.
— Здесь я как в клетке, — произнес Оливер.
— Я знаю, — кивнула Кейтлин. — Мне жаль. Но так будет лучше…
— Да, вся система делает нам, простым людям, лучше, — ответил Оливер с горечью, — именно «так будет лучше» говорили, когда отдавали нас в рабство мета-людям.
Он ждал, что Кейтлин начнет спорить. Убеждать в том, как сильно он ошибается. Но она только невесело усмехнулась и отвела взгляд.
***
Сначала им всем было смешно. Фелисити зачитывала особо удачные выдержки из законопроекта и комментировала.
— Нет, послушай только, — она махнула рукой в сторону давящегося смехом Рене, — «…мета-люди объявляются официальными опекунами членов семьи, не наделенных способностями». То есть, представь, Барри — опекун Айрис, а Уолли — детектива Уэста! Оливер, кто мог представить такой поворот?
— А точно не они вдвоем опекуны? — спросил Кертис. — Мне просто интересно, как это технически работает.
— Я тебя опекать не возьмусь, — фыркнула Дина. — И не надейся.
Оливер тогда улыбался вместе с ними, но ощущал: что-то неладно. Опасность он чувствовал с самой атаки Доминаторов, а потом еще сильнее, когда выяснилось, что президент — тоже из мета-людей.
В команде Стрелы был только один мета-человек: Дина Дрейк. Все-таки Стар-Сити никогда не накрывало взрывом ускорителя частиц, здесь не открывались порталы в другие измерения (по крайней мере, не чаще, чем во всем другом мире), никто не проводил опыты с темной материей.
Пусть по последней переписи и получалось, что в городе как минимум пять процентов жителей — мета-люди (Фелисити считала, что цифра подозрительно большая, но в пределах нормы), но в Стар-Сити никто не относился к новым законом всерьез. Всем казалось, что их это не коснется и что к ним это отношения не имеет.
Но опасность витала в воздухе. Она начинала обретать форму, но пока не настолько четкую, как Оливеру бы хотелось. Это походило на запах гнили в воздухе или неправильный привкус в той выпивке, что когда-то подсунула ему Уоллер и от которой он потерял сознание, чтобы очнуться в плену АРГУС.
Но он пытался успокоить сам себя, пытался сказать, что предчувствия его уже обманывали, особенно когда дело касалось людей. Слишком часто все оказывалось не совсем так, как он полагал. Тем не менее, когда Тея спросила у него, стоит ли ехать к Рою, зовущему ее в Корто Мальтезе, Оливер сказал:
— Конечно, стоит. Ты у меня, что, разрешение спрашиваешь?
А сам подумал: «Так ты окажешься в меньшей опасности».
Когда она уже уехала, Фелисити поинтересовалась, как бы невзначай:
— Ты же знаешь, что Рой не стал бы звать ее через трехслойную защиту и бронировать билеты на имя человека из Швейцарии?
— Знаю, — ответил Оливер.
Фелисити отвернулась от своих мониторов и пристально посмотрела на него: осуждающий ангел в сером платье, окруженный синеватым ореолом света.
— Думаю, Тея тоже знает, — добавил Оливер, когда молчание начало затягиваться, — потому и спрашивала у меня, стоит ли ей ехать. Будь это на самом деле Рой — даже не рассказала бы.
— Ты думаешь, что ей правда стоило уехать, — отозвалась Фелисити.
— Что-то грядет, и, возможно, Тее лучше быть с тем, кто ни перед чем не остановится.
Фелисити хмыкнула и отвернулась.
— Не остановится даже перед тем, чтобы накачать ее наркотиками и вывести бессознательной куда-нибудь в бункер, — проворчала она.
— Моя сестра может за себя постоять, если это не Малькольм, — ответил Оливер. — А если Малькольм, он не причинит ей вреда. В меру своих отцовских инстинктов.
— Меня пугает, что ты ставишь на отцовские инстинкты Малькольма Мерлина, — сказала Фелисити, но больше они эту тему не обсуждали.
Тея написала Оливеру, когда приземлилась и сообщила, что все хорошо. А потом — что останется в Корто Мальтезе на месяц или дольше. И, скорее всего, куда-нибудь отправится попутешествовать.
А через полгода, когда не мета-людям запретили занимать руководящие должности, Оливер перестал получать от нее письма.
Спустя пару месяцев мета-опекуны стали обязательными для всех. Право обычных людей владеть собственностью отменили чуть позже. И разрешили передавать и продавать опекунские права.
Никто не говорил «рабство», его ведь не существует в цивилизованном обществе. Но все понимали, что именно происходит.
========== Оливер II ==========
— Хочешь, я приготовлю завтрак? — спросил Оливер.
Кейтлин сидела, уставившись в ноутбук. По экрану бежали цифры, почему-то чаще всего светло-желтые или оранжевые на темном фоне, какие-то диаграммы и схемы, непонятные символы и значки… Они ничего не говорили Оливеру. Поначалу, когда он только начал жить в ее доме, Кейтлин закрывала крышку ноутбука, стоило подойти, потом перестала. Сейчас она едва посмотрела в его сторону, прежде чем сказать:
— Приготовь. Хотя ты и не должен.
— Знаю, — ответил Оливер.
Она всегда напоминала ему, что он не обязан заниматься домашними делами или думать о ее комфорте. Ее тоже напрягало то, в какой ситуации они оказались.
Кейтлин уже успела сходить в душ, и сейчас от мокрых волос на рыжем халате оставалось темное пятно. Оливер поборол желание спросить, не нужна ли ей сухая одежда. От подобной заботы Кейтлин всегда вскидывалась, будто он пытался ударить ее ножом.
Он уже собрался уйти на кухню, когда его остановил ее голос.
— Знаешь, я какое-то время красила волосы, — сказала Кейтлин. — Когда они побелели. В каштановый. Потом — светло-рыжий, потом просто блонд.
— Зачем? — спросил Оливер.
— Чтобы все привыкли, им казалось, что все так, как должно быть.
— Ты это говоришь, чтобы подвести в какой-то идее?
Она обернулась к нему. Не грустная, не уставшая, не злая, просто насмешливая.
— Я это говорю, чтобы ты потом не спрашивал, почему всем моим друзьям плевать на то, выгляжу я как Киллер Фрост или нет.
Стало легче от мысли, что Кейтлин не злится на него. Оливер был благодарен ей вполне искренне и считал, что ему повезло. Потому что вместо нее мог быть кто угодно другой. И от мысли об этом «ком угодно» становилось неприятно и руки сами сжимались в кулаки.
— Ты расскажешь мне, что случилось вчера? — все-таки спросил Оливер. — Почему ты потеряла сознание?
Он ждал, что Кейтлин отмолчится или ответит еще что-то насмешливое, о любопытных котах, остающихся без важных частей тела, но она посмотрела ему в глаза и честно ответила:
— Я теряю контроль над своими способностями. Скорее всего — они меня убьют.
— Ты будешь что-то с этим делать? Барри…
— Пытается спасти свою семью, — пожала плечами Кейтлин, — а еще город и мир в придачу. И он ничем не может мне помочь, не та специальность. Я скажу ребятам, если сама не найду выход.
Оливер никогда не умел утешать смертельно больных людей. Он вообще не слишком хорошо умел утешать. Потому замер, обдумывая, что говорить.
— Ты собирался приготовить завтрак, — напомнила Кейтлин. — И не волнуйся, я передам права на тебя кому-то из парней. Если все будет серьезно.
Оливер сказал:
— Я не о себе волнуюсь.
Но подумал: да, верно, такая мысль, о собственной судьбе, приходила ему в голову. И хорошо, что не пришлось ее озвучивать.
***
Если бы Оливер оставался в Стар-Сити — ничего бы не случилось. Если бы Оливер полетел в Россию, как бывший мэр города, а не инкогнито, по поддельным документам, тоже ничего бы не случилось.
А может и случилось бы.
Позже он узнал, что Дину лишили прав на опекунство как раз в то время, когда Оливер улетел из города, Фелисити сбежала чудом, а Диггла спасла связь с АРГУС и Лайлой. О судьбе Рене и Кертиса Оливер так и не узнал.
Но в России все пошло совершенно не по плану. Анатолий говорил, как обычно, что ценит их давнюю дружбу, но слишком часто эта дружба оборачивалась неприятностями. Оливер пообещал, что когда-нибудь отомстит ему, на том все и закончилось.
Только Оливер оказался в клетке на торгах, где никто даже не пытался сделать вид, что пришедшие мета-люди, рассматривающие обычных людей, вовсе не собираются никого купить.
Оливер старался казаться вялым и неинтересным, но сам внимательно присматривался к покупателям. Даже по внешности было видно, что здесь собрались меты со всего мира, не считая речи на десятке разных языков.
А потом Оливер заметил знакомое лицо. Кейтлин Сноу, которая тогда намного сильнее напоминала Киллер Фрост, тоже его заметила и подошла к решетке.
— Я возьму этого, — сказала она.
Ее взгляд вмиг напомнил о докторе Айво, словно не прошел почти десяток лет с тех времен, словно Оливер до сих пор был парнем, который уже умеет постоять за себя, но еще не прошел всех кругов ада. Словно его еще можно чем-то напугать.
Он никогда не спрашивал у Кейтлин, как она оказалась на тех торгах и за кем именно приехала.
Потому что она могла ответить.
***
Позже днем Оливер услышал, как Кейтлин говорила по телефону. Он не пытался подслушать, просто поднимался из подвала, где устроил для себя спортзал. Конечно, до бункера и даже убежища в сгинувшем «Верданте» ему было далеко, но, при желании, можно не терять форму и в тюремной камере.
Кейтлин говорила по телефону, бродя из стороны в сторону по столовой. Оливер хотел уйти, но решил подождать, отступив так, чтобы его не было видно — вдруг речь идет о нем и о копах, которые пришли с утра.
— Нет… Директор здесь не при чем. Да. Вероятность не сто процентов, даже не семьдесят, но еще высокая, — Кейтлин едва не зашипела, будто ей сказали что-то неприятное. — А я, по-твоему, что делаю?