— Ебусь я с ним в крайне извращённой форме, — выдал Брок, закатив глаза. — И не получаю от такой жизни ничего, кроме удовольствия, так что не порти мне малину, пока я самолично тебя без всего с горы не спустил.
Оскалившись в лучших своих традициях, Брок будто бы из воздуха выхватил тонкий изогнутый стилет, крутанул его в ладони и так же незаметно спрятал, предупреждая незваного гостя от глупых затей.
— Пойдём, накормлю, а ты мне расскажешь, что в мире делается.
Рыцарь потянулся к мечу, которого не было, что говорило о том, что пользоваться он им хоть как-то, да умеет. Хотел было что-то сказать, да не стал, разумно рассудив, что в чужой монастырь со своим уставом лучше не соваться.
Когда они оказались в гостиной, Баки уже не было, он снова возлежал, устроив морду возле двери, и слушал, что происходит у Брока с его нежданным-незваным гостем. О том, что творилось в мире, ему тоже было интересно узнать.
— В мире… — задумался рыцарь. — А ты давно здесь? А то, может, много чего произошло, а, может, и мало.
— Чуть больше года, наверное, — подсчитав в уме, ответил Брок. — Точно вряд ли скажу. Тут время чувствуется немного по-другому.
Он щедрым жестом указал на шкуру перед камином, где так и стояли тарелки и плошки начатой с Баки трапезы, вынул из корзины три запотевшие тёмные бутылки и поставил рядом.
— Слушай, — решился на вопрос рыцарь, усаживаясь на шкуры рядом с едой, — а как это — с драконом жить? Я думал, он принцессу у себя держит, злой, и рыцарей ест, а ты, вот, тут сидишь и никто тебя не ест.
Баки в голове Брока откровенно хохотал, потому что драконы могли, конечно, есть людей, но делали это крайне редко и по особым случаям.
— Со всеми нужно уметь договариваться, — патетично заявил Брок, взмахнув куриной ножкой, мысленно он вовсю рассказывал в красках и деталях Баки, чтобы с ним делал, не явись сюда этот несчастный. — Вот я очень похож на несчастного пленника?
Рыцарь трескал за обе щеки, словно его неделю не кормили, и внимал Броку. На вопрос он замотал головой, подтверждая, что нет, не похож. Ни на несчастного, ни на пленника.
Баки же под дверью подогревал желание Брока своими предложениями, чтобы с ним сделал сам. И радовался, что Брок не хочет уйти с рыцарем, что он останется. А потом они решат, как отпустить Брока в большой мир.
Наливая рыцарю кубок за кубком, Брок, развалившись на шкурах, слушал последние новости, которые, правда, не изобиловали событиями: кто-то на ком-то женился, кто-то получил вызов на дуэль, но струхнул и не явился. Нигде не воевали, ничего действительно важного не происходило. Брок только отметил, что рыцарь дважды упоминал вкрай обнаглевшие гильдии наёмников, разросшиеся до невероятных масштабов и заломившие такие цены за свои услуги, что «проще самому за меч взяться, чем нанять этих оглоедов».
Хмель потихоньку ударял в голову, разнося шальное веселье в крови, делая разговоры всё честнее и откровеннее, хотя Брок всё равно нет-нет, а съезжал с темы, как ему здесь живётся.
Брок с рыцарем общались, а Баки сидел, перебирал свои драгоценности и слушал, о чем они разговаривали. Новости были так себе, за год вообще редко что происходило, хотя бывало, что и пара-тройка войн начиналась и заканчивалась очень-очень быстро. Но не в этом году. Баки сам бы просидел у себя в пещере еще лет десять, прежде чем идти узнавать новости. Не было бы Брока, он бы поспал год-другой от нечего делать, но Брок у него был. И сейчас, следя, как жадно он впитывает информацию, хотя она и была скудна и не особо разнообразна, и все больше убеждался, что отпустить его придется.
Они вроде бы даже договорились, что он наденет зачарованные мифрильные доспехи, но Баки так и не решил, мириться ли ему со Стивом. Или не мириться.
В какой-то момент рыцарь так захмелел, что уснул там, где сидел, — на шкурах возле камина.
Брок тут же поднялся, подхватил плед и нетвёрдой походкой побрёл в сторону сокровищницы, вскарабкался на драконью лапу, укрылся с головой и тут же уснул, скорее всего, даже не особенно осознавая, как здесь оказался.
Баки заурчал, закрывая глаза. Спать он не собирался, он внимательно вслушивался в происходящее в его пещере, на половине Брока, нежно касался языком шеи своего человека и ни о чем не думал. Ему было почти хорошо. Даже хотелось обернуться человеком и обнять Брока, уложить к себе на колени головой и перебирать растрепанные черные волосы. Но при посторонних Баки не собирался превращаться в человека, это грозило раскрытием секрета, что драконы вообще так могут.
А еще он надеялся, что Броку хватит одного вечера с рыцарем, имени которого они узнать не удосужились, чтобы наиграться, наобщаться и выпнуть его куда подальше. Баки даже готов был отнести его к подножию горы, чтобы этот горе-рыцарь не убился, пока спускается.
Привычно проснувшись с рассветом, Брок прижался к тёплой груди своего дракона, провёл ладонью по гладким чешуйкам. Ничего не болело, голова была ясной, будто бы не он вчера налакался вместе с безымянным рыцарем до полной потери морального облика.
На свою половину не хотелось, слишком ему хорошо было вот так вот лежать, не думая ни о чём, лишь чувствуя, как бьётся огромное сердце, и дракон дышит, едва слышно фыркая во сне.
— Я не смогу без тебя, — одними губами прошептал Брок, прижался сильно-сильно к чешуйчатой груди, замер на мгновение, напитываясь их какой-то особенной, только для двоих, магией и тихонько соскользнул с лапы. Надо было будить горе-рыцаря и отправлять его восвояси.
Баки открыл глаза сразу же, как Брок зашевелился, и ткнулся в него мордой, чуть не сбив с ног, фыркнул, обдавая морозным воздухом, и лизнул.
“Давай выпроводим гостя ко всем чертям”, — предложил он.
— За тем и иду, любовь моя, — улыбнулся Брок, ласково погладил Баки по переносице. — Надеюсь, гостей к нам больше заносить не будет.
Поцеловав дракона в нос, Брок завернулся в плед и двинулся в сторону своей половины, каждый раз сожалея, что не может разделять с Баки и эту, драконью, сторону жизни, быть с ним неотлучно, лежать рядом, летать, расправив крылья. Нахмурившись, он едва удержался, чтобы с размаху не захлопнуть дверь.
— Эй, рыцарь, просыпайся.
— А? — рыцаря подкинуло, он заозирался, пытаясь вспомнить, где он и что он, или кто он, а потом тяжело сосредоточил взгляд на Броке и схватился за голову, замычав что-то нечленораздельное.
Баки в голове Брока хмыкнул, сказав, что у него есть зелье от ядов.
— А пить-то ты и не умеешь, — весело хмыкнул Брок, прекрасно понимая, что его-то хорошее самочувствие напрямую связано с его драконом, но рыцарю совсем не обязательно было об этом знать.
Присев рядом с мучеником, Брок заглянул к нему в глаза, покачал головой, легко поднялся и налил из кувшина в кубок немного воды, ополоснул его от остатков эля, выплеснул воду в камин и снова наполнил кубок, капнув несколько капель из небольшого флакончика. Гостиная наполнилась терпким запахом гречихи и лимонника.
— Пей, полегчает, — велел Брок, снова присев рядом с рыцарем.
Мученик тут же приложился к кубку жадно и очень неаристократично хлебая воду и проливая на себя.
— Спасибо, — утерся он рукавом выданной ему рубахи попроще и посмотрел на Брока. — Значит, тебе тут хорошо и ты со мной не пойдешь?
— Не пойду, — покачал головой тот и, развалившись рядом на шкуре, повернулся в огню. — Знаешь, мой безымянный друг, — патетично начал Брок. — Когда находишь свой дом и своего дракона, то сделаешь всё, чтобы твоя жизнь больше не менялась. С драконом, если что, это иносказание, — весело подмигнул он.
Хотя не соврал ни единым словом. Как бы ни рвалась душа к свободе, дай ему кто выбор — уйти или навсегда остаться в пещере, Брок бы не колебался ни секунды. Для него не было никого важнее Баки. Он мог сколько угодно злиться на него, требовать свободы, но на деле самым важным в жизни для Брока был именно Баки, его глаза, улыбка, лучики морщин в уголках губ. Он любил его всем сердцем.
— А меня-то отпустишь? — задал довольно здравый вопрос рыцарь, только поздновато. — Раз принцессы нет, я-то вам зачем?
Брок явственно ощущал, что сейчас рыжий парнишка, который молод и восторжен и звал себя рыцарем, ощутимо побаивается, что ему тоже придется навсегда остаться в пещере дракона с хмурым мужиком, гораздым пить, как конюх.
Баки в это время, прислушиваясь к разговору, размышлял, озолотить горе-рыцаря, или отправить домой с голой жопой, забрав даже доспехи, ибо были те очень хорошими и магическими, но с сокровищами расставаться не хотелось, а доспехов у него было с дюжину разных только полных, а всяких шлемов-кирас-кольчуг просто отдельная внушительная горка. Не были бы магическими, попортились бы давно от такого обращения.
“Ты там ему скажи, чтоб не трепал о нашей встрече”, — предупредил Баки.
— А зачем ты нам нужен? — удивился Брок. — Кормить тебя за так я не буду, а пользы, — он окинул рыцаря изучающим взглядом. — Уж прости, тоже не вижу. Так что отпустим, но при условии — о том где был и что видел ты будешь помалкивать, иначе про твой род начнут сказки складывать, как про внезапно почивший вплоть до родни, которая и не знала, что родня. Мы поняли друг друга?
— Конечно, поняли, — как болванчик закивал рыцарь. — Когда?
“Если ты наобщался, я готов спустить его вниз”, — предложил Баки.
— Да хоть сейчас уходить можешь, — Брок махнул рукой в сторону выхода. — А как, сам решай — свитком или дракон поближе к подножию подкинет.
Броку вставать со шкуры не хотелось, он ленивым взглядом рассматривал рыцаря, вспоминал, как ходил с отрядом за таким же вот сыночком благородных родителей, решившим поискать славы на свою головы. Сколько они вытаскивали его из неприятностей — и вспомнить страшно. Вот и теперь юный впечатлённый сказками юноша пришёл убивать дракона, явно даже не представляя, какими на самом деле бывают драконы.
В рыцаре боролись жадность и страх, это было видно по лицу, на котором было написано прямо, то ему жуть как страшно быть рядом с драконом, а с другой стороны, свиток ему мог еще пригодиться. Но страх победил.
— Не, я лучше как-нибудь сам, — в итоге сказал он, поднялся и стал собирать свои доспехи в волшебный бездонный мешок. А вот вернуть рубашку и штаны он забыл, потому что сразу же достал свиток и, произнеся заклинание, шагнул в окно портала, не успел Брок и рта раскрыть. Даже не попрощался.
И к Броку тут же вошел Баки во вполне себе человеческой форме, подошел, присев рядом, обнял и поцеловал, а потом вообще пристроился под боком, поуркивая.
— Ты еще хочешь к людям? — спросил он.
Обняв своего дракона, притиснул его к себе, Брок на мгновение задумался, а так ли уж он хочет спускаться с горы, бродить по дорогам с такими же искателями своей судьбы, каким был и он сам несколько лет назад.
— Бак, а ты к чему просил меня не сбегать? Я же и не собирался тебя оставлять.
— Я… боялся, что ты будешь искать способ сбежать от меня, самостоятельно спуститься с горы, не потому, что ты не хочешь быть со мной, а потому, что хочешь к людям, — как мог, объяснил Баки. Он действительно сам уже не был уверен в том, что он имел в виду. — Брок, я отнесу тебя к людям. Если захочешь, я даже попутешествую с тобой. Но мириться со Стивом я не готов, потому что он попытался отобрать у меня тебя, даже действуя во благо.
Баки был совершенно серьезен, хотя и лежал, устроив голову на плече у Брока, поглаживая его по спине.
— Боги, Бак, вот о чём ты говоришь? — Брок вздохнул, прижал Баки к себе сильнее, чувствуя щемящую нежность к огромному многовековому ящеру, который настолько боялся его потерять, что готов был бы сам таскаться среди людей. — А про Стива ты зря. Он дурак, но хотел как лучше и, скорее всего, уже весь издёргался, ты же у него единственный друг, он переживал за тебя.
Что могло быть лучше, чем вот так вот лежать, гладить Баки по спине, плечам, касаться губами длинной шеи, острого кадыка, вести пальцами по бедру, наслаждаясь гладкостью бархатной кожи.
— Я так люблю тебя.
Поерзав, Баки еще теснее прижался к Броку и заурчал громко-громко, завибрировал всем телом, выражая именно так свою любовь, не находя нужных слов в языке людей. Про Стива думать вообще не хотелось, они уже ссорились пару раз больше из-за межвидового непонимания, чем не могли что-то поделить. И помирились они тогда не раньше, чем лет через семь. Сейчас же Брок, по сути, просил нарушить все драконьи правила и привычки, так быстро, всего через год, возобновить общение. Но дело было даже не в этом, а в том, что Брок хотел взаимодействовать со Стивом, а Баки после выходки того просто боялся доверить ему самое дорогое.
— Я знаю еще мага, у которого можно купить несколько порталов. Десять для начала, если хочешь, — предложил Баки вариант. — Он живет в столице и именно этим зарабатывает.
— Если ты ему доверяешь, — дёрнул плечом Брок, подпёр голову ладонью. — Думал договориться со Стивом насчёт личного портала, зацикленного строго на пещере, чтобы из любой жопы мира прыгнуть можно. Но если ты считаешь, что рано, так и быть.
Для Брока, не умеющего обижаться дольше чем на несколько минут, такое продолжительное молчание было странным. По нему, проще было дать хорошенько Стиву в морду и закончить на этом, не забыв напомнить, что в следующий раз удар уже придётся по печени, а далее уже ножом в жизненно важные органы.
Баки задумался, а не прав ли на самом деле Брок. Тем более, можно было и не мириться сразу, а только найти Стива и привести к нему Брока. Как ни крути, а хотелось сделать лучше для своего человека, а это значило обращаться к опальному сейчас другу.
— Хорошо, ярмарка в столице, на которой будет Стив, еще торгует несколько дней, — наконец решился Баки. — Завтра полетим туда и найдем Стива.
Не желая продолжать разговор, он поцеловал Брока, нежно касаясь губ, прижался всем телом, давая почувствовать свое возбуждение, коротко застонав. Как же он любил Брока, желал его, наслаждался его присутствием, близостью, хотел укрыть от внешнего мира, чтобы никто больше не смог обидеть его, не попытался отнять.
Весь день Брок не выпускал Баки из объятий, на всех горизонтальных поверхностях доказывая ему свою любовь, принадлежность, расцвечивал его кожу ярко-красными метками, которые тут же, прямо на глазах, бледнели и сходили на нет, сам подставлялся требовательным губам.
Утром следующего дня вставать совершенно не хотелось, горячее гибкое тело возлюбленного всё с тем же пылом прижималось к груди, настраивая на определённый лад. Но Брок, пересилив себя, жадно поцеловал Баки, вылизал его невозможно блядский рот и поднялся, иначе ещё мгновение — и ему было бы плевать и на Стива с порталами, и на путешествия, на всё, кроме распростертого на шкуре Баки.
— Так, поднимаемся, умываемся, жрём и полетели, — стараясь не скашивать взгляд на бесстыдно прекрасного дракона, сказал Брок.
Хитро улыбнувшись, в человеческом облике став очень похож на исполинского ящера, Баки гибко потянулся, откинув с себя шкуру. Волосы разметались по подушкам и кровати, как только Брок не придавил их ночью, непонятно.
— Если мы пойдем вдвоем, особенно умываться, — промурлыкал Баки, — то я не уверен, когда мы сможем отправиться в город.
Не хотелось не только вставать, не хотелось отпускать Брока, но, самое главное, не хотелось никуда лететь. Провести еще один день в постели, прижимая к себе своего человека, желанного и долгожданного. Но Баки обещал Броку, что отвезет его на ярмарку и найдет Стива. Поэтому надо было встать, пойти в сокровищницу и выкопать там седло.
— Боги, Бак! — хрипло выдохнул Брок, облизал гибкое тело взглядом, уже готовый потянуться к своему дракону, вжать его в шкуру и повторить вчерашний день во всех подробностях, и так же завтра, послезавтра и всё последующие дни, чтобы у Баки и мысли никогда не возникало считать себя нелюбимым.
Из последних сил взяв себя в руки, Брок отстранился, выматерился сквозь зубы, развернулся на пятках, чтобы не смотреть, не сгорать самому в жарком серебряному пламени глаз.