- Не уходи в сторону, Гай! – Марк торчмя уселся на шезлонге и принял вид лектора. – Женщинам – всем! – нужна нежность и внимание. Вы уже сколько с Сарой?
- Не знаю… -нахмурившись, пробормотал Гай. – Правда… не считал. Полгода?
- Год! Год, Дитрих. И за все это время ты ее хоть раз пригласил в нормальный ресторан? Или сказал, что она потрясающе выглядит?
- Ресторан… да не любит она ресторанов! – протестующе фыркнул Дитрих. – А выглядит – хорошо она выглядит, но как-то… глупо это говорить. Она же не тупая блондинка из тех, что мы цепляем… цепляли по барам. Вот если б она мне сказала, что я потрясающе выгляжу – я бы решил, что у нее не все дома.
- Да почему?? – заорал Марк так, что на них стали оборачиваться. – Почему ты решил, что комплименты нужно говорить только тупым блондинкам из баров? Гай, у нее ангельское терпение, если она встречается с тобой уже год, а ты ведешь себя с ней как последний мудак.
- Знаешь что? – Дитрих, который вообще терпеть не мог, когда лезут в его личную жизнь, рассвирепел окончательно. – Шел бы ты… к своим цыпочкам, Марк - от греха подальше. И если я – мудак, то ты мудак вдвойне, если гуляешь от своей женщины направо и налево.
- Ой, ой, завелся с полборота!.. Вообще-то это называется – «свободные отношения», - наставительно произнес Марк.
- Пошел ты со своими «свободными отношениями»… - Гай вскочил с шезлонга. Сара сейчас должна была быть на занятии йогой – их проводил инструктор из числа отельских аниматоров.
Группа занимающихся расположилась на идеально стриженной зеленой лужайке под раскидистым платаном. Гай издалека понаблюдал, как пыхтящие женщины разного возраста (мужчин в группе не оказалось) пытаются встать в «позу свечки», красиво именуемую Саламба Сарвангасана, и потом плавно перейти в «позу плуга» - Халасану. Получалось у них не совсем плавно – точнее, совсем не плавно: с кряхтением и пыхтением ноги заваливались за голову, глаза выпучивались, а лицо краснело как помидор. Только одна тоненькая девушка в черном простеньком спортивном костюме непринужденно и изящно встала на затылок и плечи, не помогая себе руками, идеально вытянувшись, застыла в этой позе, а затем медленно опустила выпрямленные в коленях ноги далеко за голову. Проделано это было так красиво и плавно, что Гай залюбовался. Йогу он не особенно уважал, считая блажью богатеньких бездельников, но сейчас вдруг подумал, что и в этом что-то есть. После «плуга» инструктор скомандовала всем перевернуться на живот и сделать «позу кобры», прогнувшись в спине сколько возможно. И та же тоненькая девчушка – Гай не сразу узнал в ней Сару - выполнила эту асану почти так же идеально, как и инструктор.
Занятие закончилось «позой мертвеца» – все с облегчением вытянулись на ковриках и изо всех сил постарались расслабиться.
- А я думала, вы с Марком у бассейна! – жизнерадостно воскликнула Сара, подбежав к нему после занятия. – Давно ждешь?
- Знаешь, ты была… - Гай сделал над собой усилие. Может, в чем-то Марк прав? – Ты была просто лучше всех – так… красиво все делала. И сама такая…
- Гай, ты не заболел? – девушка, потянувшись, приложила ладонь к его лбу. Дитрих, мысленно обругав последними словами ловеласа Нейсса, протестующе отодвинулся от ее ладошки.
- Побежали! – скомандовал он. – А то все водные мотоциклы разберут!
Что может быть более захватывающим, чем лететь на водном мотоцикле! Время большоего прилива еще не пришло, волны были невысокими, но каждая весело подбрасывала их механического водяного «коня», заставляя Сару сильнее вцепляться руками в спасжилет Гая, а того – крепче сжимать рукоятки руля. Дитриха захватило привычное слияния с машиной – он испытывал его всегда, когда управлял каким-либо механизмом, будь то джип, мотоцикл или бронетранспортер. Сара уговаривала его попробовать себя в верховой езде, но Гай предпочитал железных «коней» живым. Несколько раз он ездил верхом и даже научился прилично держаться в седле, но восторга от этого не испытывал – конь все же был абсолютно отдельным существом со своими волей и желаниями, и где-то в подсознании Гай ощущал, что для настоящего овладения верховой ездой следует чуть-чуть поступиться своим упоительным человеческим всемогуществом.
Они причалили чуть дальше пляжа и оставили мотоцикл дрейфовать на мелководье – здесь волн не было вовсе. Сара растянулась на сидении, опершись спиной о руль, и закрыла глаза. Гай, добуксировав мотоцикл до совсем уж мелкого места, где воды было по щиколотку, а песок был ровен и чист, поднял ее свесившуюся руку и отпустил. Рука повисла плетью, а Сара приоткрыла один глаз.
- Пациент желает подремать, - пробормотала она. – Пульс замедлен, реакция понижена.
- А если я сделаю так? – Гай провел пальцем по ее босой пятке, маленькой и розовой.
- Айй! Это запрещенный прием!
Она, улучив момент, свалилась с сидения прямо на отвлекшегося Гая, повергнув того в воду. Потом, мокрые и счастливые, они продолжили брызгаться, после чего Сара громко признала первенство «царя зверей мужчины» и сдалась на милость победителя.
- А все-таки – почему ты до сих пор таскаешь эту нитку? – они улеглись рядом на мелководье, и Гай снова взял в руку девушки в свои. Толстая красная шерстяная нитка с большущим хитромудрым узелком присутствовала на запястье Сары всегда –и на учениях, и на боевых операциях, и даже на награждении. Тогда Сара надела поверх нитки широкий браслет, но упрямая нитка все равно умудрилась вылезти на всеобщее обозрение.
- Таскаю и все, - сонно отозвалась Сара. – Тебе она мешает? Давай лучше сюда свое дружеское плечо, напарник – я хочу подремать.
- Всегда пожалуйста, напарник.
Гай удовлетворенно улыбнулся, ощутив теплое дыхание на своей шее, и прикрыл глаза. Пальцы его продолжали ощупывать узелок, а мысли принялись течь лениво и бессвязно.
«Море на побережье Гисборна теплее, чем Средиземное… но солонее… надо будет понырять… побережье Гисборна славится местами для дайвинга, так пишут в буклете… Гисборна, Гисборн… Гисборн!!!» - раздался в его сознании визгливо-истеричный вопль. Этот вопль будто подбросил Гая, вытолкнул из сна, пальцы сами дернули за нитку – и узелок развязался.
Комментарий к Напарники
* - события ориджа “Make love - not war” http://ficbook.net/readfic/505349
========== Начало ноттингемских перемен ==========
Робину показалось, что весь мир перед ним на долю мгновения закрылся, будто огромный глаз – и столь же неуловимо быстро распахнулся снова. Ничто не изменилось – вот она полянка, вот связанные Гисборн и шериф де Рено, за их спинами маячит Уилл со своей нехорошей улыбочкой.
«Я обвиняю их. Они убийцы», - только что сказала Сара бен Тальмон – но отчего тогда она смотрит на рыцаря и шерифа с таким ужасом и изумлением?
Что-то изменилось, Робин чувствовал это кожей. Но не мог осознать – да и просто не успел, потому что события начали разворачиваться с непостижимой быстротой. Сара метнулась в сторону Марион, каким-то не то змеиным, не то кошачьим движением, острым и резким, захватила ее за руку, вывернув кисть и локоть так, что Марион взвизгнула от боли и упала на колени. В мгновение ока собственный кинжал Марион был приставлен к ее шее, а сама Марион, придавленная коленом Сары, изогнулась, не в силах вырваться из клещей захвата.
Руки Назира, уже схватившие оба клинка, застыли. Старый Бен Тальмон замер с полуоткрытым ртом, во все глаза глядя на дочь. И он, и Робин, и все остальные не могли оторвать взгляда от тонкого стилетного острия, упершегося точно в то место на шее Марион, где билась кровяная жилка.
- Без глупостей! – рявкнула Сара и лезвие чуть вдавилось в белую кожу шеи. – Освободить. Обоих. Быстро, или я пущу кровь вашей курице!
Острие укололо кожу, расчетливо выше жилы, и Марион снова взвизгнула – по шее побежала тоненькая кровяная дорожка.
- Уилл… - выдохнул Робин. Скарлетт медленно выдвинулся из-за спины Гисборна.
- Все-таки шериф был прав насчет жидовского отродья… - процедил он. И в это мгновение Гисборн вдруг высоко подпрыгнул и обеими ногами в прыжке с силой ударил Скарлетта, толкнув его на не ожидавшего этого Назира. Оба разбойника упали, а Гисборн, приземлившись, перекувыркнулся и вскочил на ноги.
Сара отшвырнула Марион и в два прыжка оказалась рядом с Гисборном и де Рено. Раз – и руки рыцаря освободились от веревок. Два – в его руках меч Скарлетта, и, пока Сара освобождала шерифа, Гисборн метко пущенным кинжалом ранил Мача, который, думая что его за кустом не заметят, уже доставал пращу.
- Спокойно! Просто дайте нам уйти или будет хуже, – крикнул Гисборн. – Курицу надо было держать, - процедил он вставшей рядом с ним Саре.
- Там Нейсс, - так же вполголоса ответила она. – Он на такое не купится.
- Сарочка, золотая моя, зачем же так волноваться? Я только что хотел сказать, что прощение – самая сладкая месть, - заикаясь от страха, пробормотал старый Тальмон.
В стороне раздались звуки рога, а затем – приближающийся топот копыт.
- Уходим, - приказал Робин, не сводивший глаз с замерших в готовности к бою Сару и Гисборна. Он помог подняться все еще вздрагивавшей от пережитого Марион и махнул рукой остальным. Конский топот приближался, и конный отряд в синих плащах вылетел на полянку как раз в тот момент, когда развойники растворились в зелени леса.
***
- Ну что ж, Гисборн, вы, конечно, болван – но исключительно везучий болван, - пробормотал шериф после третьего или четвертого кубка вина.
- Никак нет, милорд, - непривычно уверенным тоном ответил рыцарь. Он смотрел куда-то поверх шерифской макушки – что из-за разницы в росте было нетрудно, - и де Рено заметил, что исчезло ежесекундное ожидание удара, напряженность и нервность, из-за которой ему так нравилось оскорблять помощника. Перед шерифом стоял сейчас уверенный в себе человек, уравновешенный и сильный, словно одетый в броню. Гисборн даже показался шерифу старше, чем был до приключения с евреями.
- Я знаю свои обязанности, милорд, - продолжал Гисборн, - и постараюсь выполнить их должным образом. Моя обязанность – отловить или же уничтожить разбойников в Шервудском лесу, не правда ли?
- Дааа… Гисборн… - удивленно протянул шериф – впервые помощник обращался к нему столь свободно.
- В таком случае я прошу полной свободы действий и десять человек из гарнизона в полное мое распоряжение.
- Всего десять? Весь гарнизон и без того в вашем распоряжении, Гисборн, - напрягся шериф.
- Нет, милорд – я прошу этих десятерых в полное мое подчинение, без необходимости испрашивать у вас, милорд, разрешения для каждого этапа миссии…
- Каждой – чего? – не понял шериф.
- Каждого действия, - поправился Гисборн. – И без необходимости отчитываться за промежуточные результаты.
- И все же – для чего вам еврейка, Гисборн?
- Если вы не забыли, милорд – именно она спасла нас, - невинным тоном ответил помощник. Де Рено вспомнил быстрый как у атакующего волка, прыжок и то, как Гисборн сбил с ног головореза Скарлетта – и засомневался в его словах: он чувствовал, что помощник представляет собой более мощную боевую единицу, нежели шерифу всегда казалось.
- Хорошо-хорошо, - махнул он рукой. – Пусть живет. Но без папаши и семейства.
- Ее отец и семейство уехали в Линкольн, - спокойно ответил Гисборн. Предварительно прокляв непокорную дочь, добавил он про себя.
Женщина… еврейка… в замке – солдаты шепотом толковали об этом и сошлись во мнении, что и шериф, и Гисборн после встречи с разбойниками повердились в рассудке.
Относительно Гисборна это убеждение окрепло после того, как на второй день после возвращения он ранним утром выстроил весь ноттингемский гарнизон во дворе замка, приказал солдатам раздеться до брэ и принялся проводить какие-то странные испытания. Сперва всем предлагалось с завязаными глазами пройти по положенной на землю длинной тонкой палочке, потом требовалось задержать дыхание, окунуть голову в кадку с водой и держаться под водой как можно дольше. Далее нужно было прыгать через веревочку, поднимать и опускать туловище, сидя на скамейке и подсунув стопы под большую колоду, и еще множество странных физических, да и не только физических испытаний. Например, нужно было сунуть руку в мешок и, невзирая на то, что находилось в нем, вытащить оттуда большую серебряную монету. Уже прошедшие испытание отгонялись в сторону, чтобы они не могли рассказать готовящимся к испытанию товарищам о содержимом мешка (там находилось несколько крыс, мышей, пара жаб, уж и свежий ком навоза).
Гисборн наблюдал за всеми и всякий раз что-то отмечал в листе пергамента.
- Солдаты! – обратился Гисборн к мокрому и запыхавшемуся полуголому войску. – Я отобрал из вас семерых – самых сильных и выносливых, показавших лучшие результаты. Остальные – одеться и разойтись по постам!
Никто не знал, о чем говорил помощник шерифа с оставшимися семерыми солдатами – он увел их в одну из старых конюшен, пустующих сейчас, - но вернулась отобранная семерка в необыкновенном воодушевлении.
***
- Нужно решить, как выбираться отсюда, - это было первым, что сказала Сара, когда Гай вошел в небольшую комнатку, отведенную ей в замке.
- Выбираться, не зачистив лес от разбойников? – хмыкнул он в ответ. – Я помощник шерифа Ноттингемского, в конце концов, и намерен покончить с этим безобразием.
Сара ошарашенно уставилась на него. Господь Исаака и Иакова, она-то надеялась, что это сумасшествие коснулось только ее, приходилось прикладывать усилия, чтобы удержать сознание от странного раздвоения – большая часть ее сознания кричала, что она капитан Тальмон, специалист по химическому и биооружию, боец отряда «Тэта». И напарник… а по совместительству и герлфренд командира «охотников» Гая Дитриха, стоящего сейчас перед ней. Но была еще часть, которая гораздо тише, но все же настойчиво убеждала, что нет, она дочь ростовщика Бен Тальмона, почтенного члена еврейской общины Ноттингема, невеста Аарона из Линкольна… кроткая (ну не совсем) дочь Израиля. Но видимо Гай убежден в том, что он не совсем капитан Дитрих, еще больше, чем она убеждена в том, что она не совсем капитан Тальмон.
- Гай, да какой помощник шерифа?! Какие разбойники? Очнись!
Дитрих, будто проснувшись, уставился на нее.
- Во всяком случае… - сказал он наконец, - я должен их уничтожить. И как «охотник» в том числе. Ты видела эти рожи? Ты знаешь, сколько солдат погибло из-за них? Да и не только солдат.
- К тому же, - добавил он, и в глазах сверкнула холодная ярость, - к ним примкнул Марк Нейсс. А ты знаешь, на что он способен. Этого нельзя допустить.
- Но может это не Марк? Может, он просто похож на Марка? – воскликнула Сара.
Гай задумался – и впрямь, Марк его хорошо знает, знает его возможности. Они с Марком – боевые машины. Марк не ограничился бы одним детиной с мечом в качестве охранника…
- Давай все же думать, что это Марк. Я постараюсь подготовить «охотников»…
Сара несколько секунд размышляла.
- Ну что ж, - неожиданно улыбнулась она. – давай считать это заданием. Разбойники так разбойники. Я тоже займусь тут кое-чем… по своему профилю.
***
На полянке у маленького ручейка – месте сбора Робина и его людей, - царила тишина.
- Мы видели только двоих. Сразу, говоришь, в нескольких концах леса? – переспросил Робин. Сидевший на бревне и жадно уписывавший кашу маленький Мэтью, сын старосты из Уикема, кивнул. – И что они делают?
- Ездят по тропинкам, ходят по лесу. И что-то чертят на пергаменте. И лесников всех сэр Гай созвал, тоже в лес отправил…
- Сэр Гай? С каких это пор он для тебя сэр Гай, а не паршивый, мать его, Гисборн? – ощетинился Уилл. Мэтью поперхнулся.
- Вот истинный крест, он стал как одержимый…
- Он и был одержимый, - буркнул Джон Малыш.
Мэтью замолчал. Знакомый поваренок Ноттингемского замка рассказывал, что каждый день с рассветом сэр Гай и семеро стражников, в одних рубахах и портах, занимаются какими-то загадочными делами. Ладно бы просто мечным боем – Гисборн всегда тренировал солдат с возмутительной регулярностью и этим никого не удивишь, - но они выстраиваются во дворе рядами и выполняют по отрывистым командам помощника шерифа странные упражнения: то машут ногами, то руками, то с пронзительными криками лупят друг друга палками. То привязывают к ногам наполненные песком плоские мешочки и прыгают через бревно до изнеможения.