Содрогнувшись и шумно втянув воздух ртом, Рик схватился за ворот водолазки, будто ему стало трудно дышать, и мальчика пробрал мороз по коже от того, как сильно он побледнел.
— Я не бросал его! — хрипло выкрикнул ученый, зажмурившись. — Откуда мне было знать, что этот… этот малолетний долбоеб споткнется и не успеет за мной в портал?! Я вступил в гвардию, потому что хотел защиты от Галактической федерации, а получил… ебаное рабство! Эта Цитадель превращает Риков в стадо баранов в очереди на убой! Меня не было всего минуту — а что за это время приготовила мне Цитадель?! Труп моего Морти в дырках от пуль да пару наручников на запястья! Все, блядь! Финита ля комедия! Все!!!
Рика колотило, будто на морозе, и, не в силах этого видеть, Морти обнял его так сильно, как только смог.
Дрожь тут же начала утихать.
У обоих.
— Как это мило, — Дон начал медленно хлопать в ладоши. — Видать, после побега из тюрьмы в это измерение тебе было так одиноко, что и общество распоследней потаскухи стало отрадой… Но знаешь ли ты, насколько ужасен этот Морти на самом деле? Знаешь ли, что за свободу он заплатил жизнями своих друзей? От одного, бедолаги, не осталось ничего, но кому-то повезло больше…
Встав из-за стола, Дон наклонился за чем-то, и прямо на Морти уставились затуманенные, явно не видящие его, но такие знакомые глаза…
— Мари!
Девочка повисла на руках сутенера безжизненной куклой.
На ее горле красовался ошейник с цепью, а голое тело покрывали огромные синяки.
— Вот то, к чему привел твой побег, — издевательски нежным жестом Дон убрал прядь спутанных волос с лица Мари. — Смотри хорошенько, Морти… Знаешь, я даже могу трахнуть ее прямо сейчас, специально для тебя, думаю, наша маленькая подружка не будет против…
От его смеха у парня волосы на голове зашевелились.
— Хватит.
Голос у Санчеза слегка подрагивал, но выглядел он вполне уверенно.
— Что тебе нужно — деньги? Я заплачу тебе столько, блядь, сколько попросишь, если ты съебешься раз и навсегда! Я выкупаю этого Морти. Какова твоя цена?
Снова воцарилось молчание, во время которого Дон машинально поглаживал свою живую игрушку по волосам.
А потом, небрежно кинув ее обратно под стол, начальник веселого дома с видом крайнего сожаления покачал головой.
— Извини, но есть в этой Вселенной вещи, которые за деньги не купишь, и одна из них — авторитет… Другие шлюхи ропчут. Думают, что им тоже по силам сбежать… Да и ситуация в Цитадели, увы, оставляет желать лучшего, сменилось правительство, и вести дела теперь не так просто, как было раньше… Вернуть этого Морти — дело принципа, поэтому — прощай.
В аппарате-передатчике открылась маленькая дырочка, и что-то черное пронеслось в воздухе — Морти не успел и глазом моргнуть.
Широкая черная лента, похожая на кинопленку, обвилась вокруг шеи Рика, и он, выпучив глаза и страшно хрипя, попытался оттянуть ее, но та прилегала плотно, будто вторая кожа, так что мужчина только царапал сам себя…
— Рик!!! — юноша в панике заметался взглядом по кухне, ища, чем бы поддеть или разрезать эту удавку, но его остановил ледяной голос:
— Бесполезно. Он умрет через три минуты, этот материал не взять ничем в радиусе ближайшей галактики. Впрочем, я могу отпустить его, если…
— Если?..
В воздухе открылся портал.
— Н-нет… — просипел Санчез, лежа на полу и пытаясь поймать его за ногу. — Н-не…
Он синел на глазах, и каждая секунда была на счету.
— Возвращайся, — голос Дона неожиданно стал ласковым. — Я не буду тебя убивать или даже мучать. Места под моим столом еще много, и твоя подруга тебя заждалась… Давай, Морти. Не бери на себя еще одну смерть…
Рик тянулся ему вслед скрюченными пальцами, но все уже было бесполезно.
С этой секунды Морти осознанно распрощался с жизнью, и для него все уже закончилось.
Даже слезы, и те не шли.
Под страшный клокочущий стон задыхающегося Рика он вошел в червоточину.
— Я горжусь тобой, Морти!
Дон расхаживал взад-вперед по кабинету, не скрывая ликующей улыбки, а он, сидя перед ним на стуле, никак не мог оторвать взгляда от голых пяток Мари, выглядывающих из-под стола.
Заметив это, сутенер усмехнулся:
— Что, не терпится поразвлечься? — и достал из шкафчика на стене два бокала и бутылку вина. — Подожди немного, нас ждет столько увлекательных занятий втроем…
Глядя, как красная жидкость медленно льется в стеклянные сосуды, мальчик только чудом смог удержать подступающую к горлу тошноту.
Пока еще не произошло ничего страшного, но такого сильного желания сдохнуть он не испытывал еще никогда.
— Я же говорил, что найду тебя, где бы ты ни был…
Прошептав это, Дон больно схватил его за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза, и Морти содрогнулся от омерзения.
От того, что лицо этого человека, хоть и старшего возраста, было так похоже на его собственное, становилось еще хуже.
— Думаешь, все это время тебя имели Рики? — вкрадчиво говорил этот мерзавец, наклонившись к его уху. — Ошибаешься, на самом деле все вы, каждый Морти здесь — моя собственность! И это я имею вас всех…
Отойдя, начальник борделя порылся в кармане джинс и достал крошечный бумажный пакетик.
— Что это? — едва слышно поинтересовался парень, глядя, как он отрывает краешек и сыплет какой-то белый порошок в вино — чуть-чуть в один и почти все во второй.
— Это? — усмехнулся Дон и взболтал напиток, чтобы порошок быстрее растворился. — Райское наслаждение. Его трудно добыть, но у меня эксклюзивные поставки…
Пальцы Морти дрожали, и он едва смог удержать бокал.
— Жизнь непредсказуема, малыш, — пригубив вина, Дон довольно прищурился. — Когда мой двенадцатый Рик продал меня в бордель, я и подумать не мог, что однажды вознесусь так высоко, что однажды не я буду под всеми, а все подо мной, но… В общем и целом наши судьбы объединяет только то, что жизнь Морти в этой Вселенной не стоит и гроша… Однако, давай забудем об этом? Ты отличился. Ты смог убежать так далеко, поэтому выпей со мной! Выпей, и давай вознесемся на чертовы небеса…
Стенки бокалов пронзительно стукнулись друг о друга.
— Встретимся в облаках, — жесткая каштановая щетина кольнула кожу вокруг губ, и Морти получил самый отвратительный поцелуй, какой только можно себе вообразить.
Если бы в вине был яд, он бы выпил целый бокал залпом, не раздумывая, но там было явно что-то похуже.
Ведь он уже видел, как расширились зрачки Дона.
И тем более — как натянулись его штаны в районе паха.
— Ну же, чего ты ждешь?
Рука мальчика тряслась так сильно, что он едва не пролил всю выпивку на себя.
Он уже чувствовал губами прохладу стекла, а в нос ударили запахи забродившего винограда и едва заметной химической отдушки — наверное, так и пахло это пресловутое “райское наслаждение” — но, не успел он отпить, как из появившегося за спиной Дона портала высунулась рука, и удар ребром ладони по шее вывел сутенера из этой реальности.
Его тело свалилось к ногам Морти, и он, в испуге выронив бокал, воскликнул:
— Рик!
А тот, тяжело дыша, смерил его насупленным взглядом и ничего не ответил — чтобы через несколько секунд вдруг схватить за грудки и отвесить несколько хлестких пощечин…
— За что?!
Это было очень обидно и неприятно. А главное — незаслуженно!
— А затем, — рыкнул ученый, встряхнув его, будто тряпку, — что ты дебил, Морти! Как можно было… тьфу ты, блядь! Пр-эээ-сто взял и вернулся туда, где твоей жопой торговали направо и налево… Неужели ты думал, что он и правда уберет ту дрянь?!
— Н-но…
— Я умер, Морти! Я сдох, как последняя собака, и если бы не старое доброе клонирование, то… Слышишь? — Рик приложил палец к губам.
Странный шум, сначала едва слышный, становился все громче и громче.
Топот ног, крики, грохот, звон…
Гудение полицейской сирены.
Внутри у юноши все оборвалось.
— Пошли отсюда, пес, — Рик хлопнул его по плечу, но уходить еще было рано.
При виде этого у Морти невольно подкатывал ком к горлу.
Тогда, ослепленный болью от провала побега и смерти Китайца, он совершенно несправедливо обвинил во всем ее — а потом, осознав в глубине души, каким же свинством это было, предпочел забыть, оставить позади, не думать…
Губы Мари слабо зашевелились.
На ее лице промелькнуло и тут же погасло смутное понимание — кажется, она его узнала.
Морти больше не смог сдерживаться — слезы побежали по его щекам, и в этот момент он возненавидел самого себя чисто и от всей души.
Пока он был на свободе и познавал новую жизнь, она была заперта здесь, без малейшей надежды на спасение — и кто кого предал после такого?!
Сняв халат, ученый накинул его на девочку и поднял ее на руки, и они вышли за дверь, и два гвардейца, вошедшие вместо них, тут же защелкнули наручники на Доне.
Рики-клиенты стояли лицами в стены или лежали на полу под прицелами автоматов.
Морти, будто испуганные птицы, бегали от представителей закона, и те отчаянно пытались их поймать.
А дальше был выход.
Выход, за возможность войти в который Морти когда-то был готов на все.
Выход, в котором закончилась жизнь его друга.
Теперь он был свободен.
Толпа дрожащих, напуганных Морти, на плечах которых красовались неуместно уютные в этой ситуации одеяла, уходила прочь из борделя.
На улице их ждали три грузовика, которые быстро заполнялись, и еще несколько уже уезжали в неизвестном направлении.
— Давайте ее сюда, — один из Риков-гвардейцев забрал у них Мари и унес в машину с нарисованным крестом на боковине, и во всей этой суете нетрудно было затеряться, но…
Но Морти увидел его сразу.
Он стоял чуть поодаль в сопровождении двух охранников.
Этого Морти отличало необыкновенно спокойно и холодное выражение лица, а также то, как ровно он держал спину.
Одет он тоже был нетипично — простые классические брюки, черная рубашка с кроваво-красным галстуком и лаковые ботинки…
Где же он его видел?
Их взгляды вдруг встретились — и важный Морти, что-то сказав сопровождающим его Рикам, пошел к ним.
Подозрения уже начали закрадываться в голову, но, когда один из охранников сказал это, он все равно не смог удержать свою челюсть на месте от удивления…
— Президент Цитадели хочет поговорить с вами.
====== Глава 18. Аудиенция с Президентом ======
— Подумать только, блядь, — скривился Рик, отпивая из фляжки. — Морти стал президентом? Ндаааа, я так и знал, что Цитадель катится в пропасть…
— Эй! — возмутился он. — По-почему мы не можем быть президентами?!
— Можете, можете… президентами своих соплей, — они свернули за поворот, следуя за Морти-гвардейцем, которого их перебранка не волновала от слова “совсем”.
Бесконечная винно-красная ковровая дорожка тянулась вдаль.
Они прожили здесь, в обители первых лиц Цитадели, уже несколько дней и только сейчас удостоились внимания президента, который сам же встречи с ними и искал.
Черт их разберет, этих важных шишек…
Дверь одного из кабинетов распахнулась, и Морти невольно вскрикнул: оттуда вышли два Рика-охранника, таща за руки и за ноги третьего Рика — мертвого.
На лице у того застыло посмертное выражение ужаса.
Кровь пропитала дорогой костюм, на груди виднелись следы выстрелов, некогда хорошо уложенная прическа растрепалась, а пышные усы безжизненно повисли.
Оглянувшись на звук, гвардейцы одновременно перехватили тело поудобнее и боком, стремясь выглядеть как можно незаметнее, ушли.
А сопровождающий их Морти открыл перед ними дверь.
Президент уже ждал их.
Что надо сделать по этикету — поклониться? Отдать честь?
— З… з-з-здравствуйте! — голос парня дрожал так, что он удивился тому, что вообще смог что-то произнести.
Рик не сказал ничего, никак не реагируя на незаметные тычки в бок — поджав губы, он вертел головой, рассматривая кабинет.
А потом, достав фляжку, спросил:
— И кому ты отсосал, чтобы примостить свой маленький зад на это кресло?
Эта грубость заставила Морти покрыться холодным потом.
— Р-рик!.. — прошипел он, но глава Цитадели, жестом остановив его, показал на два стула рядом со своим столом.
— Присаживайтесь.
В его лице не промелькнуло ни тени обиды, но, когда он наливал виски из графина в три стаканчика, в его голосе зазвучал зловещий холод.
— Знаете, один Рик уже спрашивал у меня примерно то же самое сегодня, — кубики льда звякнули о стеклянные стенки. — Должно быть, вы его видели, моя стража вывела его как раз перед тем, как вы вошли…
И на губах Морти-президента появилась едва заметная улыбка, от которой мурашки побежали по коже.
— Также он пытался использовать свою власть, деньги и давление, чтобы… — вернувшись за стол, он подвинул выпивку к своим гостям. — Чтобы добиться освобождения Дона Морти.
Повисла долгая тишина.
Виски в стакане Морти было так много, что оно чуть ли не переливалось за край.
Чувствуя себя крайне глупо, он отпил немного, но даже от этого дыхание перехватило так, что стоило больших трудов сохранить лицо.
В стакане Рика лед болтался по дну, прикрытый напитком едва ли наполовину — честно говоря, мальчик с радостью бы поменялся.
— Это дело касается меня лично, ведь… — президент, отпив из своего стакана, поставил его на стол так резко, что Морти вздрогнул. — В новой Цитадели ни один Морти не будет вынужден продавать свое тело ни одному Рику!
Впервые в его голосе послышались сильные эмоции, но это была лишь секундная вспышка.
— И я благодарен вам за то, что вы выдали властям опасного преступника…
Предложение прервал хохот.
Откровенный заливающийся хохот Рика.
— Да плевать я хотел на власти, — заявил он в лицо главе Цитадели. — Срать мне на тебя, и на твою идеологию, и на Дона, и на всех тех шлюшек… Я пр-эээ-сто спасал жопу своего Морти! И то только потому, что она, вместе со всем остальным телом, принадлежит мне…
Последняя фраза прозвучала с такой интонацией, что Морти залился краской, молясь, чтобы у него не пошел пар из ушей.
Президент же лишь слегка вздернул бровь.
— Твой Морти не принадлежит никому, — снова эти зловещие интонации. — Учти это… Неужели ты относишься к нему точно так же, как все его бывшие клиенты?
— О, нет-нет-нет, — и, неожиданно приобняв Морти за плечи, Рик прижался губами к его уху. — Ты ведь со мной по любви, верно, п-пес?..
Можно ли было представить себе что-то более постыдное?!
Он попытался незаметно наступить Санчезу на ногу, но этот гад увернулся с ловкостью иллюзиониста, и все это происходило на глазах первого лица Цитадели!
Которое, впрочем, оставалось величаво-равнодушным.
— Расскажи мне все, — потребовал он, и Морти рассказал.
Все, начиная с того самого дня, как его угостили гамбургером на улице и ласковыми обещаниями затащили в мир, который он предпочел бы лучше не знать.
Кое-что он опустил, но все равно — история получилась длинной, и под шумок дед, допив содержимое своего стакана, стащил и его.
Ничего еще не закончилось.
Дона посадили, но у него осталась целая толпа подельников, вроде агентов, которые вовлекают доверчивых беззащитных Морти в проституцию, или богачей, дающих преступной организации всяческую защиту и поддержку в обмен на содействие в темных делишках…
Дон, будто паук, раскинул свои сети по всей Цитадели, и распутывание их обещало быть делом долгим и трудным.
Но вместе с тем — идеологически важным для нового руководства.
И пока радовало только одно — что из кабинета президента они вышли своими ногами, в отличие от предыдущего посетителя…
Здесь было хорошо — вроде бы.
Но Морти чувствовал себя неуютно, просыпаясь на огромной кровати с шелковым бельем или купаясь в помпезной ванной — вся эта роскошь давила на него.
А президент запретил им покидать пределы Цитадели, наложив локальное ограничение на портальную пушку Рика — и пусть тот ругался страшно и сыпал проклятиями, обещая скорую расправу, на главу государства это не подействовало ничуть.