Он хорошо помнил тот разговор, два года назад. Слова, что выжигались снова и снова, вспыхивая ярким огнем перед глазами, все те лениво плывущие в нем эмоции, от которых сейчас не осталось и следа. Он помнил каждый момент, он помнил все! И в который раз проклинал себя за свою память, за свой блистательный ум… Это случилось два года назад, когда он впервые поднял эту тему.
***
Ветер качал высокие деревья, что заполонили собой весь высокий склон горы. Шикамару, как обычно, прятался от своих прямых обязанностей и заодно от надоевшей ему Ино. Прошло-то не так уж много времени с тех пор, как Наруто покинул Коноху вслед за своим напарником и другом Саске. И все как-то совсем пошло наперекосяк… Обычные люди даже и не заметили бы, но он был из тех редких и уникальных людей, которые замечают все и всех, которые неустанно анализируют и думают, используя свой мозг на максимальном уровне постоянно! От этого очень устаешь иногда… И в этот раз тоже, ему захотелось уйти подальше от этих людей, от голосов, от суеты; захотелось покоя и тишины, мягкой прохлады и шелеста листьев. Шикамару в который раз подумал, что быть травинкой или каплей в реке не так уж и плохо.
— «Ино, конечно, хорошая девушка, но…» — думал юноша, перекатываясь на бок и чуть подтягивая к себе колени. Сначала это были лишь взгляды, какие-то слишком нечитаемые, чтобы он понял настоящую их сущность, а потом появились и слова, и действия. И тогда Шикамару понял, что нравится своей напарнице. А потом еще и эта девушка из Песка. Темари. Она была очень характерной особой, сильной и смелой, с такой дерзкой улыбкой и блеском в глазах. Юноша порой опасался за свою невинность, наблюдая за подобным выражением лица у блондинки. И почему всегда блондинки?! В конечном счете, Ино стала ревновать, а это уже не обещало оказаться чем-то хорошим или, во всяком случае, приятным. Она раздражалась, грустила, убегала и не разговаривала. Даже Чоджи заметил подобное, и они случайно разговорились с ним на тему их взросления, девчонок и вообще любовных дел. Шикамару хорошо запомнил смущенное лицо друга, никогда доселе не виденное им. И уж тем более, он бы никогда не подумал, что его другу может нравиться Сакура. Она была интересной, но ее взрывной характер и какая-то сильная тяга к Саске просто заставляли думать, что она недоступна и сердце ее открыто только для черноволосого Учихи.
Шикамару тяжело поднялся с примятой травы и уселся, расставив ноги и потирая затылок. Его мысли опять уплывают не в то русло! И зачем только Ино со своим признанием к нему прикопалась, как будто не знала, что он из себя представляет, и что отношения — это просто бессмысленные хлопоты, особенно в таком возрасте!
Что ж, сейчас уже довольно поздно, и ему придется покинуть свое излюбленное местечко, отправляясь выполнять давно порученные указания. Он поднялся, отряхнул свои штаны, сунул руки в карманы и медленно побрел к тропинке, что уже успел протоптать к озеру у белой сакуры.
Это место он давно нашел, когда пытался спрятаться от преследователей. Оно находилось достаточно близко к Конохе, но в тот момент ему нужно было срочно остановиться и забиться в какой-нибудь угол, чтобы передохнуть, потому что он мог просто упасть в обморок за считанные метры до главных ворот. Его тогда сильно потрепало, да еще и на какой-то сук напоролся, отчего на его правом бедре остался ужасный шрам от проткнувшей его плоть ветки. Он брел по тропе, что примял какой-то зверь, напуганный шумом, и вывалился на небольшой берег озера, рядом с которым раскинулось старое дерево сакуры. Отчего-то она была полностью белая. То ли гибрид какой, то ли слишком старое дерево, что не дает больше цвета, в общем, было абсолютно непонятно, но взметнувшиеся в небо лепестки заставили его ноги подкоситься и он упал прямо в скрутившиеся корни дерева, обросшие мягким сухим мхом. И тогда ему так не хотелось даже шевелиться, в тот момент он смотрел в небо, где ветер гонял лепестки, что сбросило старое дерево, и ему казалось, что он лежит так уже очень долго, а время в мире остановилось… Но тогда он принудил себя вернуться «на землю», бинтами перетянул свою раненую ногу, умыл лицо в холодном озере и поспешил в деревню. Там его встретили Изумо и Котетсу, которые встревожились его состоянием не на шутку, и поспешили отнести уже лишившегося чувств юношу в госпиталь. Цунаде, конечно, долго кричала и размахивала руками, но в скором времени сама занялась его лечением и похвалила за работу. Когда он вышел из больницы, его оставили в деревне на восстановление, и поэтому ближайшую неделю он должен был гонять балду и вздыхать, глядя на ленивые облака. Но Нара тайком выходил за пределы Конохи и пытался отыскать то странное местечко, которое просто спасло ему жизнь. Но, как назло, его попытки отыскать озеро у белой сакуры постоянно проваливались. Его отец как-то даже поинтересовался, где же его сын постоянно пропадает. Но он говорил это с каким-то хитрым прищуром глаз, что Шикамару тогда лишь раздраженно цокнул и сказал, что нашел хорошее местечко, где воплей Наруто и Сакуры не слышно, а то из-за них он совсем не может расслабиться или заснуть. Отец тогда как-то слишком резво покивал головой, но говорить ничего не стал, на что юноша лишь раздраженно почесал затылок. Вечно родители понимают все как-то не так. Тогда мама перестала к нему цепляться по поводу его дневного сна. Ну неужели она подумала, что он…?
В конечном счете, он нашел это уютное местечко в последний день его короткого и незапланированного отпуска. Ниндзя как обычно шатался по лесу в поисках той заветной тропы, но попытки были тщетными, в прочем, как и все предыдущие шесть дней. Шикамару вдруг весь напрягся, и метнул кунай в дикие заросли, и оттуда выскочила маленькая лиса, которая зарычала на него, но тот кинул ей припасенный для себя бутерброд, который лиса схватила, покружилась и опрометью бросилась, словно вор, между толстыми стволами шумящих деревьев. Шикамару вздохнул, но потом неожиданно поспешил за убежавшей зверюгой. Он даже не ожидал, что впереди может быть такой крутой склон, и, поскользнувшись, Шикамару кубарем полетел вниз, приземляясь лицом в твердую землю, покрытую мягким ковром уже жухлой травы. Его ногу тогда обожгло, руки и лицо оказалось в грязи и царапинах от веток, но когда он оглядел место своими проницательными, всегда безразличными карими глазами, то его сердце неожиданно затопило море счастливых эмоции. Это словно ты что-то очень долго и упорно делаешь, что-то ищешь, но успех к тебе не приходит, и вот когда ты отчаиваешься, тебя в мгновение озаряет, все получается и, в конечном итоге, ты ощущаешь небывалую радость и облегчение. Шикамару тогда перевалился на спину, закрыл свое лицо от мягких лучей солнца и счастливо рассмеялся совсем тихо. С тех пор это стало его особенным местом, которое приносило ему спокойствие и безмятежность… Но если бы он знал, что оно принесет ему столько боли и страданий, то сжег бы все дотла!
Шикамару плелся в деревню, думая о том, что опять получит по голове от отца, за то, что свалил от домашних обязанностей, которые ему были поручены. В прочем, юноша не считал уборку в кладовой такой уж важной миссией! Он наносил коробки еще будучи генином, с него достаточно, тем более, что тогда уклоняться от обязанностей у него не получалось из-за прозорливого учителя Сарутоби, который как будто чувствовал, что юный лентяй желает смыться.
— Опять спал, Шикамару-кун? — приветливо улыбнулся Котетсу. Он сумел с ними договориться о том, что они не будут его задерживать и докладывать Цунаде, а взамен он им иногда приносил вкусные пироги и сказал, откуда до него можно будет докричаться в случае срочного вызова. На том и порешили: Шикамару спал себе преспокойненько под деревом, а чуунины ели пироги с вишневым джемом, которые сам юноша не любил.
— М… Не высыпаюсь последнее время, — чуть улыбнулся юноша, а потом они перекинулись парой слов и он побрел домой, уже разрабатывая стратегию к тому, как избежать слишком сурового наказания. Хоть его родители и относились к нему намного мягче, и порой он чувствовал себя несколько вольно в разговоре с ними, и все же, отца он боялся, ведь рука у него по-прежнему тяжелая и, если прилетит, то смеху будет на всю Коноху! Не бывало еще такого, чтобы джонина отделал по заднице собственный отец за бардак в подвале! Шикамару прыснул в кулак от возникнувшей в его голове картины. Что ж, он стоял около своего дома, все же не решаясь войти, но это было не долго, и он, выдохнув, оповестил всех, что он уже дома. Из-за угла тут же появилась его мама, с каким-то странным и даже взволнованным выражением на лице, и тут Шикамару понял, что попал.
- Ох, родной… Шикаку, Шикамару пришел!
- Сын, подойди, — голос его отца был суров и тверд. По спине юноши прошелся холодок, и он заметно занервничал, но мама лишь состроила брови и как-то сдержано улыбнулась ему, чем завела юношу в какой-то неясный тупик. Он все еще не очень хорошо разбирался в эмоциях женщин. В зале сидел его отец, насупившийся, с грузным выражением на лице и с загипсованной ногой и двумя костылями рядом с креслом. Шикамару уставился на него, замерев на месте, а потом оглянулся на маму, которая пыталась сохранить самообладание и не улыбнуться. Кажется, отцовский ремень сегодня не понадобится.
- Пап, что случилось? — юноша оглядел отца, и осторожно присел на диван напротив, оглядывая какое-то слишком неестественно суровое лицо.
— Что-что… Ты почему не явился?! Я же тебе, кажется, сказал, что мы сегодня должны разобрать коробки с травами и прочими лекарственными препаратами нашего клана. Если их периодически не перебирать, то они начнут портиться от застоявшегося смешанного воздуха, и все пропадет зря, и в нужный момент не окажется ничего. Это безответственно, Шикамару! — голос отца, который вначале был каким-то неуверенным и больно уж обиженным, становился все тверже, грубее и громче. В конечном счете, темные брови Шикаку свелись к переносице, а его темные глаза пронзили провинившегося сына, что смотрел в пол и не рисковал поднять глаза на злого родителя. — Эх… Я понимаю, что тебе интереснее сейчас гулять и зажиматься с девчонками…
— Я не зажимаюсь! — неожиданно вскинулся юноша, чуть покраснев, но потом замолчал, увидев, что родители ему все равно не поверят и все эти объяснения не принесут успеха. Ведь родители рассматривают это как жалкие попытки оправдаться. Он почувствовал на плече теплую руку мамы, что как-то слишком хитро подмигнула ему.
— Да-да, как будто я не знаю, — махнул рукой Шикаку.
- Пап, — осторожно начал джонин, — когда ты успел ногу сломать?
Мужчина промолчал, лишь отвернувшись и нахохлившись, но за него ответила суетившаяся в фартуке женщина.
— Да как только спустился в подвал. Там оказалось пыльно, твой папа не заметил коробку с заячьими лапами, да так и полетел с лестницы. Я пришла на шум, смотрю, он там лежит, весь в лапах и оленьих рогах, — женщина тихо рассмеялась, стараясь не обидеть своим смехом любимого мужа.
— Короче, ничего не сделано, да? — выдохнул улыбающийся юноша. — Ха-а… Это мне придется все убирать…
— Но только не сегодня, ужин уже стынет! К нам как раз заходила Ино, она-то мне и помогла подлатать и достать из подвала твоего отца… Да и тем более она захотела помочь тебе разобрать вещи, — его мама что-то там еще говорила, пока накрывала на стол, но Шикамару уже не слышал ее, чувствуя, как гулко ухает сердце в груди. Только. Не. Это. Ему нужно было срочно позвать с собой Чоджи на помощь, и ведь придется извернуться так, чтобы он не задал лишних вопросов. Что ж, это может подождать до завтра, ведь сегодня уже поздно.
И они приступили к еде, долго беседуя. Шикамару с горячо любимой мамой иногда подтрунивали над Шикаку, отчего тот грозился расправиться с сыном-предателем ремнем, а с женой совсем другими способами… Так прошел их вечер, и Шикамару, приняв душ, упал на кровать, думая, что заснет быстро. Но волнение из-за слов мамы как-то резко накатили на него. Ино придет завтра. А что, если они останутся наедине? Если Чоджи будет тоже занят? Если его вызовут на миссию или еще что-нибудь. Они хоть и команда, но иногда выполняют распоряжения по отдельности, в виду своих особых умений. Шикамару крутился в своей кровати половину ночи, пытаясь изгнать из своей головы навязчивые беспокойные мысли, что начинали метаться и наводить беспорядок, выводя его из привычного равновесия. Неужели виноват переходный возраст, который затронул даже его?! Встретил он рассвет уже на ногах, и, поцеловав в щеку проснувшуюся маму, быстро вышел из дома, чувствуя, как она улыбается ему вслед. Шикамару несказанно повезло, и Чоджи с радостью согласился помочь… за тарелку мясного рагу миссис Нара, которое ему так сильно нравилось. Шикамару пообещал ему еще и вкусную оленью ножку в придачу, чему, конечно, друг несказанно обрадовался, даже не подумав удивиться и задаться вопросом: «С чего бы это?»
В общем и целом, команда № 10 оказалась в полном составе и принялась за работу, под пристальным взором наблюдающего за ними и командующего с лестницы Шикаку. Тот говорил, что нужно перебрать, что проветрить, а что лучше не открывать вовсе. Шло все хорошо, пока отца юноши не отвлекла эта женщина, что в порыве злости ломала столы, но не смогла перерубить какую-то косточку. Они остались втроем. Чоджи таскал тяжелые коробки на улицу, что конкретно не нравилось Шикамару, который на короткое время оставался с девушкой, чувствовал спиной какие-то непонятные обжигающие взгляды. Он ждал того, что должно было быть сказано и сделано, и что обязано было произойти либо сейчас, либо в другое время. Чоджи в очередной раз понес коробки, в этот раз взяв в два раза больше, потому что ужин уже приближался. С кухни очень вкусно пахло тушеным мясом и различными овощами, до слуха доносилось тихое шипение в сковородке и стук кухонного ножа о доску. Вскоре тяжелая работа для Чоджи была закончена, все уселись за стол, ведь негоже было работать на голодный желудок, а потом есть остывшую еду. И Шикамару, который был конкретно против того, чтобы они прекращали еще не законченную работу и садились уже за стол, но его мама ударила взрослого сына по голове только что вымытой деревянной ложкой и, улыбнувшись, сказала идти на кухню. Молодой джонин лишь повиновался, коротко выдохнув и ожидая явных проблем, запах которых уже начинал витать в воздухе. Чоджи летел самый первый в столовую, засыпая комплиментами миссис Нара и быстро прыгая за стол. Ино шла за Шикамару, что-то рассказывая ему, что он определенно не слушал, но из осторожности что-то отвечал и редко кивал головой.
- Мам, а где папа? Он не будет с нами есть? — заметил юноша, смотря в теплые глаза мамы, что ставила большую сковороду с едой в центр стола, который уже был заставлен разными салатами и нарезками. — Ну зачем ты так много наготовила? …
— Хороший работник ест за троих, — поучительно выставив вверх палец, женщина коротко глянула на кивающего Чоджи. — А отец ушел в госпиталь, на процедуры. Ешьте!
— Приятного аппетита, — воскликнул Чоджи и принялся за еду, щурясь от удовольствия. Шикамару только нервно улыбнулся и тоже, пожелав приятного аппетита, подвинул стул, внезапно ощутив как девушка, будто бы невзначай, погладила его руку, а потом скосила на него свои голубые глаза. Шикамару почувствовал, как бровь задергалась. Да что же это с ним такое? Его просто раздражало это все, все эти касания, взгляды, тихий шепот и лепет на какую-то дурацкую и совсем неинтересную тему. Свалить бы сейчас к озеру, там прохладно, тихо, совсем нет людей и работы! Они наелись и приступили к работе, вскоре вернулся отец Шикамару, и, дав несколько коротких наставлений, ушел отдыхать, потому что его явно вымотали эти ниндзя-медики, с которыми воинственный и попросту боящийся медицины мужчина боролся некоторое время. Чоджи вскоре тоже распрощался с ними, и вот тогда для юноши наступили ужасные минуты напряжения, но ему казалось, что девушка ведет себя совершенно непринужденно, как обычно. И он только-только расслабился, думая, что угроза миновала, и выждал он достаточно долго, но тут вдруг девушка прижала его к стене, заглядывая мутным взором в его широко распахнувшиеся глаза.
— И-Ино? — Шикамару старался быть удивленным и прикинуться глубоко шокированным и ничего непонимающим.
— Шикамару, — выдохнула блондинка, — я люблю тебя! Ничего поделать не могу с собой…
Девушка уперлась руками ему в грудь и приблизила лицо для поцелуя, но юноша успел увернуться, и Яманако ткнулась ему в шею. Шикамару коротко дернулся от прикосновения и осторожно выдохнул через нос. Девушка опять отстранилась и посмотрела на лицо ниндзя какими-то обиженными глазами, но потом, видно, как-то с трудом сложила два и два, но получила пять. Шикамару даже не подозревал, что может вытворить его влюбленная подруга! Она вдруг быстро опустилась перед ним на колени и начала резво расстегивать его штаны, слишком ловко орудуя руками. Юноша даже постарался отшатнуться, но было уже некуда.