Юноше стало плохо.
Драко Малфой – убит.
- Прости, Гермиона, мне не хорошо, - Гарри резко вскочил и бросился прочь. Он бежал так быстро, желая поскорее отыскать этот чертов дневник и срочно, немедленно увидеться с ним. В комнате что-то искал Невилл, но Гарри не услышал ни единого слова, сказанного ему. В его ушах шумела кровь, плескались мысли, а сердце сжимали тиски боли и отчаяния. Схватив то, что нужно, он убежал прочь, так далеко, насколько позволял адреналин в его крови. Оставшись в непроходимой глуши, дрожа телом и еле усаживаясь на трясущиеся уставшие ноги, Гарри расплакался, снимая ладонью ненужные очки. Он все равно ничего не видит из-за пелены слез. Склонившись своим лбом со шрамом, стократно ненавидимым, к земле, юноша задыхался от слез и потрясения. В его голове проносились сцены, одна страшнее другой. Зеленое пламя молнии, всполохи защитного заклинания, тусклые серые глаза, смотрящие в небо, сломанное тело на каменных развалинах, белая кожа и грязные разметавшиеся пряди волос, местами окрашенные ярким алым цветом многочисленных ран.
Гарри пытался успокоиться. Он думал о том, что это было давно, что это просто то, что есть. Если бы он обратился к Гермионе до того, как его губы нашли мягкий отзыв чужих, если бы…
Снова поднявшись, он заставил себя подойти к краю виднеющегося озера и умыться. Он решил, что не стоит ничего говорить воспоминанию убитого третьекурсника. Он твердо решил, что это знание только его личное. Спустя час, а может быть меньше, юноша пришел в себя полностью, испытывая острое желание снова прижаться к Малфою, просто так, подарить ему все то тепло, которого он был достоин, любви и счастья, которого он был, черт побери, достоин!
С полной решительностью он открыл дневник.
- Драко, ты здесь?
«Уроки еще не закончились. Что-то случилось?»
- Нет, но я хотел бы увидеть тебя, - взволнованно написал Гарри. Он был в школьной форме, сбежал от Гермионы, прогуливал уроки, спрятавшись в Запретном Лесу около края Черного Озера. У него совершенно точно ничего не могло случиться! Разволновавшись, юноша понял, что где-то оставил свои очки. – Акцио очки!
«Прямо сейчас? Поттер, я как чувствую какой-то подвох!»
«Хорошо, я тоже скучал…»
После пошла опять вереница латинских слов. Гарри нацепил на себя очки и закрыл глаза, почувствовав легкое сжатие в области сердца, а потом холодный воздух в лицо.
Он оказался в том же коридоре, что и в прошлый раз. Малфой спешил ему на встречу со стороны гостиной, бодро размахивая палочкой, возвращая краски этому миру мемуаров одного школьника. Гарри, немного грязный и в листве, бросился ему на встречу с таким видом, словно намеревался защитить от смерти. Драко даже удивился такой воинственности, но Гарри сжал его в крепких объятиях, вдыхая запах дорогого парфюма, ноты которого впитались в сам дневник.
- Гарри, что произошло? – мягко начал Драко, понимая, что с юношей что-то творится. Его руки подрагивают и неустанно касаются его ровной спины. Частое дыхание перемежается со вздохами.
- Просто… - Гарри задохнулся, и, чтобы ничего не объяснять, заключил в свои немного грязные от земли ладони чистое лицо Малфоя, наклоняя его к себе и даря теплый, трепетный поцелуй. Драко улыбается, решая просто отвечать и не задавать тупых вопросов, ведь это отличительная черта красного факультета. Поэтому юноша крепко обнимает немного дрожащего гриффиндорца и позволяет сделать поцелуй настолько необходимым, насколько нужно в этой ситуации.
Поттер, в свою очередь, старался слиться с юношей, окружить себя его присутствием настолько, насколько позволяла необходимость, место и возраст.
Они нежно целовались, обнимая друг друга и поглаживая руки, плечи, спину и шею друг друга. В какой-то момент Гарри понял, что Малфой мягко перехватил инициативу, покрывая его лицо поцелуями, снимая круглые очки, чтобы не мешались, и просто целовал. И Гарри успокоился, ведь не важно, что было когда-то, важно то, что именно он нашел этот дневник, важно, что у него есть это воспоминание, теперь только его. Важно, что он знает о самоотверженности человека перед ним и о том, что Малфой сражался за сторону светлых волшебников, за добро в мире и других школьников, несмотря на то, что ему было всего четырнадцать лет. И пал как самый храбрый из всех, кого знал юноша. Его мнение о Слизерине поменялось резко, бесповоротно и навсегда.
В этих, наконец-то теплых, осторожных руках он успокоился окончательно.
Но их нежности приобрели более страстный оттенок, когда Малфой заглянул в зеленые глаза Гарри, и Поттер увидел бурю эмоций и темное серебро грозовых туч. Они переместились в пустую гостиную, расположившись среди огромного количества диванных подушек, греясь около камина. Малфой целовал его руки, в ответ Гарри постоянно касался своими шершавыми от метлы пальцами гладкой кожи на щеках бледного юноши. Они снова целовались. Гарри навалился сверху на длинноногого слизеринца. Полы их мантий разлетелись как крылья летучих мышей, совершенно не мешая двигаться на черном кожаном диване. Они прилипли друг к другу, как сплав металлов, неустанно двигаясь, меняя положение головы на более удобное. Гарри целовал шею Малфоя, прикусывая заметно выступающий кадык, слыша, как из приоткрытого рта юноши вырывается тот самый высокий стон. Не отдавая себе отчет, юноша ослабил зеленый галстук и расстегнул несколько пуговиц, высвобождая ямку меж белых ключиц. Малфой шумно-шумно задышал, страстно качнув бедрами, голова его взметнулась, челка съехала на бок, а на затылке скатались волосы. Он темными глазами смотрел на Гарри, легко смущенно улыбаясь. Лицо пылало розовыми всполохами.
- Поттер, давай притормозим, - говорил он. – Я не могу вот так вот, надеюсь, ты понимаешь!
Гарри покраснел еще больше и мгновенно выпрямился, сидя меж расставленных ног Драко. Только сейчас он понял, что слишком возбужден, и парень под ним тоже. Оба неловко отвели взгляды в разные стороны.
- Времени еще много, успеем, - улыбнулся Драко, подтягиваясь на руках и усаживаясь поудобнее. – Ах, ты только посмотри на мой вид! Совсем никуда не годится…
И он принялся приводить себя в порядок.
- Кто-то обещал мне показать метлу, - начал Гарри, даже и не думая о том, чтобы заправить свою рубашку или одернуть мантию, или причесать волосы, или убрать глупое выражение с лица.
- У меня есть отличная идея, - Малфой оскалился в хищной улыбке, от которой по телу Гарри прошла сильная волна горячей дрожи. Драко ушел в спальные комнаты, а потом вернулся с метлой в руке. Гарри аж подскочил. Она была прекрасна: в меру тонкий черенок, отделанный серебром сверху, посреди и около метловища. Каждая веточка была ровной, сделанная из какого-то бледного, почти белого дерева с мягким покрытием, наподобие ворса. Их было около тысячи, одна к одной веточке, ни единая не выбивалась из стройного ряда, что говорило о том, что за ней прекрасно ухаживают. К деревянному колпаку были приделаны удобные подставки для ног, судя по виду этих, нужно было упираться мысами сапогов. Она и вправду была произведением искусства. Не зря мадам Трюк сказала, что его «Молния» может сравниться с «Серебряной стрелой».
- Я могу испробовать ее? – глаза у Гарри загорелись, но когда лицо Малфоя стало еще пакостнее, он понял, что слишком плохо знает этого юношу, и негодяй он еще бывалый!
- Я бы предложил полетать по школе, но не уверен, согласится ли со мной один примерный гриффиндорец, - Драко подмигнул юноше. «Примерный гриффиндорец» расцвел в озорной улыбке. Не сговариваясь, они бросились наперегонки к выходу из гостиной.
Усевшись вдвоем на метлу (хотя можно было достать еще одну), они приготовились.
- Боишься, Поттер?
- Не дождешься, Малфой, - Гарри хохотнул, чувствуя, как метла начинает легко вибрировать под ним. И они сорвались с места. Это было невероятное чувство! Они летали по знакомым коридорам, над головами и между ничего не подозревающих школьников, прямо перед носами Дамблдора и молодого Северуса Снейпа. К слову, Малфой был отличным спортсменом. Он ловко проводил различные манипуляции с метлой, легко входил в повороты, набирал скорость и сбрасывал ее настолько умело, что у Гарри заходилось сердце, словно на аттракционе. Но более того, было приятно прижиматься к теплой спине и вдыхать аромат Малфоя, который, хочешь не хочешь, а попадает в нос. Они облетели всю школу, в конечном итоге, поднимаясь на астрономическую башню и стремительно вылетая с балкона. От резкого ощущения того, что под и над ними несколько десятков метров, захватило сердце. Малфой чуть прижался к черенку, чтобы метла ускорилась, и развернул ее, зависая в воздухе.
- Ого! Двадцать лет назад Хогвартс выглядел несколько иначе. Мне кажется мрачнее и больше, - Гарри впитывал в себя то, что мог, и насколько была способна его визуальная память.
- Возможно, что его реставрировали или перестраивали, - подумав немного, ответил Малфой, заламывая шею, чтобы перехватить восторженный взгляд гриффиндорца.
Гарри почувствовал, что на него смотрят, поэтому уставился в ответ. Не удержавшись и секунды, Поттер прижался к прохладным жаждущим губам. Они были на огромной высоте, на фоне мрачного замка волшебников, чувствуя, как их влажные языки напряженными кончиками касаются друг друга. Малфой, как ни крути, был романтиком, ведь он желал произвести впечатление, и он его, гринделлоу раздери, произвел!
Неожиданно метла под ними резко потеряла устойчивость, и они стремительно провалились на пару метров вниз. Юноши негромко вскрикнули. Малфой, ругаясь, схватился обеими руками за метлу. Гарри вцепился в мантию Малфоя так сильно, что побелели пальцы и выступили жилы.
- Что случилось?!
- Просто моя метла не рассчитана на двоих…
- И ты говоришь об этом тогда, когда мы находимся на сотне метров?! Кто из нас еще тупой?!
- Хватит орать, Поттер! Я не думал, что придется катать на ней всяких очкастых гриффиндорцев! – возмутился юноша, а потом стал говорить спокойнее. – Если ее держать двумя руками, то все нормально. В какой-то момент я просто отпустил руки… Интересно, что же меня могло отвлечь? – он картинно сделал вид, что действительно размышляет по этому поводу. Гарри покраснел и толкнул юношу в плечо.
- Ты дурак, Малфой!
- Не меньший чем ты, - рассмеялся Драко. – Держись крепко!
Не успели руки гриффиндорца сомкнуться на талии Малфоя стальным объятием, как «Серебряная стрела» точно название бросилась вниз, набирая скорость, потом юноша твердым движением руки вытянул ее ровно и они понеслись чуть-чуть выше кромки спокойного зеркала вод Черного Озера. У Гарри захватило дух, и он приник еще сильнее к напряженной спине слизеринца, думая о том, что мир в черном дневнике очень большой и насыщенный. Шум ветра шелестел в ушах, легкие светлые кончики щекотали лицо Гарри, а он просто прилип щекой к спине юноши, рассматривая красивый пейзаж и чувствуя безграничную нежность и тоску. Когда они повернули назад, петляя между построек, Гарри вытянулся и поцеловал прохладную шею юноши, зная, что это место вызывает у Малфоя приступ наслаждения. Драко напрягся и заулыбался. Они слезли с метлы сразу, как только влетели во внутренний двор. Двое парней спокойно шли в подземелья, растрепанные и довольные, бурно обсуждая квиддич и великолепную марку старых метел. Гарри согласился с Малфоем в том, что важно насколько искусный наездник сидит на метле, а не насколько крутая метла. Если посадить простофилю, то он свалится с трех метров и сломает шею даже на самой крутой метле мира. А есть и те, кто на домашнем венике уделает чемпионов. Гарри рассмеялся такому сравнению, озвученному Драко.
За разговором они пришли на привычное место прощания. Улыбчивые и довольные, они неловко потупились.
- По правде говоря, я очень сильно устал. Эта поездка вымотала меня, - проговорил Малфой, поведя плечом. Гарри прищурил глаза, улыбаясь. Драко выглядел нетипично: растрепанная поехавшая с плеч мантия, несколько алых пятен на шее, розовые щеки, полуулыбочка, всклокоченные волосы и тяжелое дыхание, а в руках прекрасная тонкая метла. Они действительно смотрятся очень эффектно в дуэте. Гарри шагнул ему на встречу, снова желая окунуться в удовольствие. Он взял Драко за левую руку, спрятавшуюся в широком рукаве мантии. Драко только приподнял чуть-чуть верхнюю губу в своем фирменном неясном оскале.
Малфой склонился, легко касаясь губ гриффиндорца, оставляя на жаждущих губах крепкий поцелуй. Поттер хотел было углубить его, но слизеринец отстранился, мягко заглядывая в тревожные глаза за стеклами. Так близко, что можно увидеть отражение. Слизеринец рассмеялся, обнимая Гарри, утыкаясь носом в приятно пахнущие ветром волосы, а следом отстраняясь.
- Не торопись, я никуда не денусь, - улыбается Драко, и Гарри ему верит. Успокаивается окончательно. – До встречи, мистер Поттер!
Гарри моргает и в следующую секунду оказывается в лесу, уже наступает поздний вечер. Ужин совершенно точно он пропустил. И уроки… Юноша хватает дневник в охапку и бежит со всех ног обратно.
На следующий день Гарри пытается написать Малфою, но тот молчит. Такое бывало и раньше, и юноша не знал с чем это связано. Может быть, воспоминание не всегда бывает на своем «рабочем» месте? Или Малфой «отдыхает»? Но уже вечером он обнаруживает, что дневник выглядит странно. Страницы вспучились, старые надписи местами стерлись, а половина страниц осыпалась по краям. Обложка приобрела очень потрепанный вид. Но больше всего его беспокоило то, что Малфой не отвечал ему.
Никак.
Гарри мучился так пару дней, каждый раз с утра до вечера, думая о том, что же приключилось и как это выяснить. К слову, Гермиона и Рон устроили ему дикую взбучку, всерьез обеспокоившись его поведением. Гарри снова ощутил те сильные эмоции, что он испытал в библиотеке, и нервозность с беспокойством снова вернулись, усилившись стократно. Поттер потерял сон. Прогулянные уроки он честно отрабатывал. В четверг, на уроке ЗОТИ ему вдруг пришла идея. Люпин был тем человеком, которому можно довериться. Тем более, он много что знал о магических предметах, все-таки преподавал защиту от темных искусств!
Гарри решился обратиться к нему. После уроков он взял все необходимое и уверил друзей, что идет на занятие к Люпину, но Рон с Гермионой итак знали, что по четвергам Гарри лучше искать в кабинете истории. Юноша поспешил к тем местам, где мог бы найти профессора. Он обнаружился выходящим из школы в направлении крытого моста, и гриффиндорец припустил по коридорам к профессору, твердо намеренный получить ответы на свои вопросы, потому как дольше он просто не вынесет.
- Профессор! Профессор Люпин! Постойте! – кричал Гарри, подбегая и немного наклоняясь, потому что в боку кололо невыносимо.
- Гарри? Но мы же отменили занятие, - удивился Люпин. – Но я все равно рад тебя видеть. Я хотел прогуляться, составишь мне компанию?
Профессор улыбнулся ему, но в глазах мужчины блеснул какой-то беспокойный огонек, ведь именно его урок прогулял Гарри несколько дней назад.
- Я хотел с вами поговорить, - пропыхтел юноша. Они медленно двинулись в сторону моста. На улице неожиданно начал пробрасывать снег, оба подняли головы, наблюдая за снежинками, лениво кружащимися и оседающими на черное полотно теплых мантий. – Это очень важно!
- Конечно, - Люпин двинулся с места, начиная беседу об уроках и друзьях. Гарри подумал о том, что когда они отойдут и их точно никто не услышит, то он может задать все вопросы, а пока они вели непринужденную и ни к чему не обязывающую беседу. Римус Люпин был тем человеком, которому незачем было лгать, казалось, его всепонимающий и всепрощающий взгляд снимет с тебя самый страшный грех. Они остановились на корявом сколоченном мосту, опираясь на перила и рассматривая открывающиеся осенние пейзажи с точечками белых снежинок.
- Профессор, я нашел старый личный дневник. И мне хотелось бы знать, почему он сначала был как новый, а буквально пару дней назад стал каким-то странным… - Гарри достал из-за пазухи толстую потрепанную книжку, но не спешил вкладывать в протянутую руку. – Я только прошу вас, не открывайте его!
Люпин странно и долго посмотрел на Гарри, а потом кивнул и принял из рук ученика обычную старую книжку, каких в Выручай-комнате полным полно. Повертев в руках, он вернул ее обратно Поттеру.
- Волшебники, Гарри, удивительные люди, окруженные магией. Все, чем мы пользуемся, имеет наш след, как запах духов на личной вещи. Эти вещи хранят энергию, в среднем очень не долго. Но, - он выразительно глянул на книжку в замерзших руках юноши, - есть такие вещи, как личные дневники, или что-то очень важное – это оставляет сильный отпечаток магии, и заклятия, наложенные на такие вещи, хранятся некоторое время, примерно около пяти летпосле того, как владелец исчезает. Поэтому так опасны личные вещи темных волшебников, их еще называют артефактами. В них заключена огромная страшная сила, которая потом существует уже сама по себе, такие как…