- Помочь?
- Нет, - ответ прозвучал слишком резко. Пришлось напомнить себе - Хоуп не хотела уязвить его. Она была из другой жизни, как небо и земля отличной от его паскудного существования. В той жизни предложение помощи означало не издевку, а стремление сделать что-то хорошее. - Спасибо, я справлюсь. Попробуйте вытянуть еще одну книгу, может третья попытка окажется удачной.
- Вряд ли она будет любопытнее, чем эта, - перед тем как вернуть «Сношения» на место горгона пролистала несколько страниц, озадаченно перевернула книгу сначала вверх тормашками, потом на бок. Том заставил себя отвести от нее взгляд и сосредоточится на колдовстве.
Магия могла заменить десять рук. Одна невидимая рука отвинтила крышку, другая вытащила прямо из воздуха два стакана с толстым дном, третья наклонила бутылку. Для стороннего наблюдателя все выглядело так, будто сама бутылка с грацией светской леди отвешивает поклоны, разливая жидкий янтарь в стаканы. Магия же отмерила ровно столько, чтобы хватило на пару глотков, но не больше и она же не дала ни одной капли упасть на белый мрамор каминной полки.
Риддл взял виски для гостьи, а свою выпивку оставил на камине. Как и в любой сказке, чтобы добраться до своей нареченной ему пришлось преодолеть парочку препятствий. Проходы между ящиками будто бы стали уже и запутаннее, хотя он не выпил ни капли. Острые когти высушенной гарпии едва не цапнули его за рукав, а зеркало, сбросившее с себя покрывало, попыталось напугать.
Пожалуй, Том и не вспомнил бы сейчас, откуда взялась половина из вещей, собравшихся в гостиной. Напрашивалась мысль, что их подкидывали ему злые феи или здешняя магия очень вольно обращалась с реальностью, как нерадивый переписчик с доверенным ему текстом, превращая моржей в ежей. Риддл удивленно моргнул, но глаза не врали, из горла пузатой канопы торчало нечто серое и с иголками. Было непонятно, то ли оно пыталось втиснуться внутрь, то ли наоборот магия старательно выталкивала странное существо наружу. Том решил, что разберется с этим завтра, а пока прищурился и посмотрел на большой медный котел. Короткое заклинание заставило посудину опрокинуться и накрыть подозрительного пришельца. Горгона была тут как тут, с интересом наблюдая за колдовскими манипуляциями. Она сделала несколько шагов, собираясь взять у Риддла стакан. А пальцы другой руки бездумно скользнули по корешкам книг. Неожиданно Хоуп остановилась, с губ сорвалось короткое “О”!
Том подумал, что ее пальцы наткнулась на что-то острое. Магические книги вполне могли коварно прятать шипы и булавки. Это был их способ предупредить читателя, не лезь без спроса в мои страницы. Но горгона не поднесла руку к лицу, как обычно делает человек, если поранится. Она склонилась над стопкой книг, потом взглянула на Риддла В ее лице смешались удивление, неверие в свою удачу, желание немедленно схватить находку, пока та снова не исчезла в стране легенд и преданий. Эти чувства были хорошо знакомы любому охотнику за артефактами.
– Помогите мне ее вытащить.
Тома не нужно было долго упрашивать. Еще раньше, чем стакан коснулся дна перевернутого котла, магия подняла вверх часть кирпичиков книжной стены, это простое действие не требовало ни слов, ни палочки. Теперь Хоуп легко могла вытащить наружу тоненький синий томик с тремя выпуклыми серебряными звездочками на корешке.
- Симада, полное издание, - представила она свою добычу. Название ничего не сказало колдуну. Если это был магический фолиант, то весьма эзотерический по содержанию и незаметный по природе. Ведь вселившись в квартиру, Риддл первым делом пустил по стопкам книг тонкие змейки заклинаний, в надежде отыскать что-то ценное для своего ремесла. Ни одна из книг не ответила на призыв, и чародей не стал внимательно изучать полученную на дармовщинку библиотеку, просто сложил ее у стены до лучших времен. Собственная поспешность не только лишила его возможности скоротать вечерок другой за разглядыванием картинок из «Опровержения невозможности сношений…», но также забрала несколько секунд чистого пьянящего триумфа, главного наркотика искателя редкостей. Именно от этого восторга сейчас блестели глаза горгоны, а руки едва заметно дрожали.
- Я никогда о ней не слышал, – Том нетерпеливо заглянул через ее плечо. На титульном листе не было ничего кроме названия, заключенного в тюрьму готических завитков и вычурных рамок. – Кто автор? Чародей? Ведунья? Алхимик? Темный маг?
Уверенность Риддла, что только книги по магии с их запретными тайнами могут заставить сердце биться от восторга, позабавила Хоуп, но она подавила усмешку. И вместо снисходительности сдобрила свой ответ солидной порцией серьезности.
- Мэри Джой Клюэтт. Она была почти сквибом. Ее единственная книга - это страстный призыв к женщинам всего мира сбросить мужское господство и найти свой путь вместо того, чтобы покорно идти туда, куда указывают их отцы и мужья. Полное издание - большая редкость. Почти весь тираж 1815 года был уничтожен. Потом книга несколько раз издавалась подпольно, но всегда в урезанном варианте.
Том-чародей понял, что тайна растаяла в воздухе, и сам исчез вслед за ней, уступая место Тому-торгашу. Редкая вещь и старинное издание определенно стоили его внимания.
- Почему первый тираж уничтожили? Книга была непристойной?
- Нет, но в ней было много идей, неприятных для мужчин наделенных властью. А так же весьма любопытный список мер их перевоспитания. По слухам, он начинался с ритуала похищения и запирания мужского достоинства в сундуке. Мисс Клюэтт считала, что только так можно заставить мужчин уважать женщин, прислушиваться к их мнению и хранить верность своим подругам.
На лице Риддла отразилась сложная внутренняя борьба. Безжалостная реальность вынуждала его отказаться от одного из последних принципов, в которые он еще безоговорочно верил, и признать: не все книги стоят того, чтобы спасать их от помойки.
- Испугались?
Незаметно Хоуп сумела отвоевать душу колдуна у его прошлого. Том не ощерился, не заподозрил издевку, а с легким сердцем принял приглашение разделить веселье.
- Вы это выдумали.
- Не бойтесь, у меня не настолько больное воображение.
- Значит, кому то и правда пришло в голову…, - он не удержался и усмехнулся. - Вы разделяете эти идеи?
- Некоторое время я входила в клуб друзей Мэри Джой Клюэтт, но меня оттуда исключили, - горгона нежно прижала книгу к груди. – Другим членам клуба не нравилась моя вера в то, что за яростными призывами к революции спрятана тонкая ирония, пародия и завуалированное предупреждение.
- Говоря проще, вы оказались слишком здравомыслящей для них?
- Нет, мы разошлись во мнениях. И, пожалуйста, мистер Риддл, не надо представлять моих бывших подруг по Клубу, как собрание чокнутых фанатичек. Они умные, прогрессивные женщины и к мужчинам относятся без лишней нетерпимости.
«Пока не дорвутся до этого как его ритуала похищения и запирания мужского достоинства», - подумал Том про себя, а вслух сказал совсем другое:
- Возьмите книгу себе.
- Вы мне настолько доверяете?
- Вполне. И может пора называть меня по имени.
- Да, это будет уместнее, - она смутилась, будто ей было известно, что у имени Риддла есть и второе значение, неприличное, как троллий трах. – Спасибо, Том.
Соблазн был велик, пальцы ласково погладили бархатный корешок. Это прикосновение лучше всяких слов говорило о желании Хоуп оставить книгу себе, но колдун смотрел ей в лицо хмурое и решительное. И поэтому не удивился, когда она, поколебавшись, продолжила:
- Я не могу ее взять, - горгона положила синий томик на вершину стопки. – Пусть лучше «Симада» остается у того, кому не помешает узнать другой взгляд на мир.
И снова у Риддла появилось чувство, что они пленники магических вихрей, которые кружат их в темноте, то позволяя не надолго сблизится, то разводя в разные стороны. Но он все равно верил, что рано или поздно сумеет поймать Хоуп и удержать рядом.
А пока колдун вручил девушке выпивку и усадил в кресло. Конечно в то, которое было целым и выглядело прилично, сам он прислонился к стене, взяв с каминной полки стакан. День выдался не из легких, но вид второго кресла отбивал желание дать отдых уставшим ногам. Ведь Риддл знал, в чьих точно зубах оно побывало.
От первого глотка тепло разлилось по венам, от второго ударило в колени, сделав их вялыми, будто готовыми в любой момент, растечься жидкой лужицей. На этом Том решил остановиться и поставил почти опустевший стакан на полку.
- Разжечь камин? Здесь всегда прохладно даже летом.
Горгона кивнула, свой стакан она рассеяно качала в ладонях, содержимого в нем пока не убавилось.
Риддл прошептал заклинание, огонь вспыхнул на пустом месте как на сухом ясене. Его магия была способна еще и не на такие чудеса. Тем более если ее подстегивало древнее как волшебство желание поразить симпатичную девчонку.
- Ловко, - Хоуп представление оценила, на свой скептический лад. - А разве страх перед огнем, не мешает творить такие заклинания?
- У нас с огнем странные отношения. Страх, притяжение и немного ненависти. Внутри моей палочки перо феникса. Огонь - часть моей магии.
- И все это как-то связано с Джагнаром-охотником?
- Да, - Том застыл перед камином, отсутствующим взглядом уставившись на осмелевшее пламя. Уверенный в собственной силе, он мог себе позволить немного ослабить концентрацию, магия не поведет, как подводит тело. Раз, два, три… пальцы задрожали, но не смогли сжаться в кулак.
- Я могу услышать вашу историю?
- Рассказ будет долгим и невеселым.
- У нас впереди вся ночь, - большие карие глаза выжидающе смотрели на колдуна. “Тянет время, - решил Том, - или передумала и не знает, как меня по деликатнее меня послать?” От этой мысли стало горько, и в тоже она принесла облегчение: пусть он как и прежде никому не нужен, зато в его жизни все останется по старому. Вот только отчего-то он совсем не спешил возвращаться к привычному существованию и готов был напялить пыльные шелка Шахеризады лишь бы Хоуп задержалась еще не надолго. Недоверие к людям было слишком высокой стеной, чтобы вот так сразу через нее перепрыгнуть, поэтому Риддл начал издалека.
- Вы помните, с чего начались проблемы с оборотнями?
- С Джона Гуда, так, кажется, звали того колдуна из Визенгамота.
- Уже не из Визенгамота, - усмехнулся Том. - Потом после того как мятеж подавили, его быстро сплавили куда-то заграницу. В одну из тех медвежьих дыр, которую не найдешь на карте. Причем сплавили как раз те, кто раньше горячо поддерживал его идеи.
- Он хотел запереть оборотней в клетках.
- По сути да. На языке бюрократии это называлось поставить под контроль: провести перепись, обязать носить отличительные знаки и каждое полнолуние проводить в клетках, под надзором наблюдателей. Все ради безопасности членов магического сообщества и самих оборотней. Правда те не оценили министерской заботы. Наш серьезный просчет заключался в численности противника. Задавали министерские себе вопрос: Сколько оборотней обитает в Англии? Если да, то ответ наверняка был пять -шесть сотен, но никак не больше тысячи. А несколько тысяч не хотите?
Том горько усмехнулся, как человек, уверенный: справедливости в жизни нет. Иначе дураки у власти несли бы ответственность за свои решения.
- Несколько тысяч умных сильных хищников, которые ожидали от победителей Гринвальда свободы, равенства, братства, а получили Джона Гуда и его постановления.
- Вы ненавидите оборотней? – Хоуп не сводила с него внимательного взгляда.
- Чхать я на них хотел и тогда и сейчас, - угрюмо буркнул Том. Его правая рука с силой разминала левое запястье. – Ничего страшного не случилось, если бы они и дальше сидели в своем Шмарксшеде. Пока министерство к ним не лезло, все было тихо.
Потом дотошные умники болтали, мол из-за того, что маги веками не вмешивались в дела вервольфов, если те сами не нарывались, законы Гуда и встретили такой яростный протест. Он быстро перешел в открытый мятеж, слишком крупный, чтобы его можно было подавить силами аврората. И тогда властям пришлось призвать на помощь свободных охотников за нежитью, фанатиков из рядов защитников человеческого вида, авантюристов и прочий сброд, что был не прочь рискнуть головой ради нескольких серебряных монет.
- Значит, вы стали охотником ради денег? – тихо спросила горгона.
- Осуждаете?
- Нет, мистер Риддл, - короткая пауза и следующая фраза слетела с языка, как с катапульты. - У чудовища нет права осуждать.
- Называть человека по имени для вас большой труд?
- Если для вас это важно, я буду стараться. Простите, я не хотела вас задеть.
- Ничего, - Том жалел, что завелся. Не стоило оно того. – Вы правы. Я тогда был на мели, а министерство обещало по 20 монет за одного убитого. Все кругом говорили, что оборотни - безмозглые твари, колдовать не умеют и на них можно заработать кучу легких денег. Один мой знакомый… Мы с ним сдружились, точнее просто сошлись на теме магловского оружия, советовал мне не раздумывать долго. Даже подарил кольт и хорошие серебряные пули. С пожеланием хорошенько повеселится и за себя и за него.
В общем и целом Риддл говорил правду, лишь немного меняя детали. С револьверами он связался не ради интереса, а чтобы добиться покровительства Зебулона Харта. Не для кого не было секретом, что влиятельный колдун из Визенгамота питал необъяснимую слабость к странным плюющимся свинцом штуковинам маглов. Тому не первому пришло в голову использовать слабость Харта к своей выгоде, но только у него получилось добиться результата и сладить с чуждой колдунам технологией. Зебулон вещал, что хорошему стрелку нужен дар, который живет не в руке, не в голове, а в сердце. Риддлу было плевать, в каком месте сидел его дар, лишь бы пуля находила цель.
Чужая кровь его не пьянила, не важно кого приходилось убивать оборотней ради наживы и выживания или домовых эльфов за компанию с Хартом. В последнем случае рукой Риддла управлял чистый расчет: не разочаровать Зебулона, но и не дать ему повода для зависти. В голове щелкал счетчик промахов и попаданий, сердце оставалось равнодушным. И все же не одна лишь надежда продвинуться за счет хорошего покровителя заставляла колдуна наведываться на помойку и шмалять по жирным юрким крысам. Стрельба его увлекала. Риддл не терял головы, но чувствовал приятное удовлетворение оттого, что есть еще одно дело, в котором он лучше других.
- В общем со мной все понятно, - Том невесело усмехнулся. – А вы как там оказались и зачем влезли в эту мясорубку?
Хоуп немного поколебалась, но решила, что тайна не стоит выеденного яйца:
- Я помогала Молли Уолд спасти сына.
- И вместо благодарности она вас предала.
- Люди предают, - слова звучали как констатация очевидного пусть и досадного факта. – Молли защищала своего ребенка, ее можно простить. Она мне ничего не должна.
- А я не умею прощать. Всегда закрываю счета, как сегодня с Джагнаром, - Том замолчал, завороженный пламенем, которое полностью заполнило камин. Магический огонь давал меньше жара, но обжигал так же сильно. – Вы учили это стихотворение: «Тигр, тигр, жгучий страх…
- Ты горишь в ночных лесах?
Риддл никогда никому не доверял, так с чего бы ему раскрывать душу перед ней? «Тот, кто ищет тепла, рискует обжечься», - вспомнились ему чьи-то слова. Вдохнув поглубже, Том начал свой рассказ.
========== Глава 8 ==========
- Оборотни хорошо горят? Ясен красен хорошо, но похуже вампиров, кровосоты-то вспыхивают как сухие дровишки. Раз и готово. А вот големы хрен горят, они тебе это огнеупорные…
Четверо мужчин шагали по плоской раскаленной полуденным солнцем крыше, троих из них сюда завела жажда наживы, а четвертого любовь к охоте. Один болтал, обращаясь ко всем сразу и ни кому конкретно, остальные берегли дыхание. И никто из них не испытывал большой радости от компании навязанной ему случаем.
Риддл остановился, вытер пот со лба пот и огляделся. Деревянные крыши, металлические крыши, черепичные крыши, крыши - плоские блюда и крыши горбатые… Крыши утыканные трубами, украшенные башенками, чердачными пристройками и водонапорными башнями. Сплошное поле крыш. Дома здесь липли друг к другу, как кишки в животе, улицы скрывались под деревянными навесами. Редкие промежутки были не шире чем проходы между партами в переполненном классе. Нежить, обитавшая здесь раньше, не жалела сил на защиту от солнечного света. Сверху место, которое маги прозвали Шмарксшед, напоминало когорту римских солдат, выстроившихся «черепахой». Крыши блестели, как надраенные металлические щиты, а тонкие трубы походили на пики.