Меня разрывало, хотелось сделать хоть что-то. В голову не пришло ничего умнее, как споткнуться возле этого стражника и попросить проводить. Но это неприлично, кто-нибудь непременно увидит, и тайны снова не получится. Да и что мне делать на крепостной стене? Придется ждать, как бы мучительно это ни было.
— Беги и найди его. Скажи, что с ним хотят просто поговорить, — велела я Мардаред, — только смотри, чтобы никто не видел. Уговори его встретиться сегодня, сможешь?
— Уговорить-то нетрудно, стражники за монету что угодно сделают, — фыркнула она.
— Хорошо, обещай награду, только сегодня! Не называй мое имя и подумай, здесь должно быть укромное место.
Служанка исчезла на целую вечность. Я грызла ногти, растерзала прическу, до крови укусила губу — ждать было невыносимо. Стало даже плевать на Анору, которая могла вернуться в любой момент и застать меня в чужом платье. Хотя девушки наверняка и так посплетничают.
Едва в дверь зашла Мардаред, как я подбежала к ней:
— Нашла его? Договорилось?
Как же медленно она отвечала! Схватить бы и тряхнуть хорошенько.
— Нашла, нашла, — протянула она так, — он только в полночь освободится и будет ждать вас в певучем коридоре. Сказал, что сегодня должен быть свободен.
— Что за певучий коридор?
Служанка хитро улыбнулась и пояснила:
— Коридор для слуг. Им редко пользуются, а потому в нем по ночам встречаются парочки… вы понимаете.
— Что? Даже не думай, только не там!
— Тогда или залезать в уж совсем потаенные места, что будет подозрительно, или практически у всех на виду. В замке полно народу, вас увидят в любом случае, но только в том коридоре встреча не покажется странной. Дам вам свой плащ — никто вас не узнает.
— Но… Проклятье!
Безумно хотелось найти повод не идти в то место, но ничего не получалось. Взгляд Мардаред смягчился, и она сказала уже добрее:
— Не бойтесь, вы же платите, поэтому ничего он вам не сделает. Он свинья, конечно, но не полный дурак.
Скотина, свинья — перспектива встречи нравилась мне все меньше.
— Как его зовут? — Я неожиданно поняла, что даже не задумалась об этом.
Служанка нахмурилась и долго молчала.
— Велиана звала его Вилли. Вилфред, наверное. А, — она махнула рукой, — Подгорелый, короче говоря, его все так называют.
Прекрасно, отправлюсь ночью в коридор, где занимаются непотребством, чтобы встретиться с господином Подгорелым.
Я старалась не тешить себя надеждой, но мысли крутились вокруг встречи с Катрианой. Мне хотелось обнять ее так крепко, чтобы дыхание перехватило. Порой даже чувствовался запах ее волос — терпкий и сладкий из-за цветочных масел, которые привозили нам из княжеств. От этих мыслей щемило в груди и сердце рвалось на части.
Только бы узнать сегодня хоть что-то, иначе останется только Маганат, но о нем даже думать не хотелось.
Казалось преступным тратить время впустую. Стоило вызвать распорядителя внутренних покоев и попытаться выяснить, что за дамы обыскивали нас с Катрианой. Я даже окликнула Мардаред, но быстро поняла, что похитители не позволят уличить себя так легко. Найти дам стоило, но не так открыто. Лорда-регента не обрадуют мои поиски, и придется придумать хитрость.
— Ты знаешь кого-нибудь среди слуг, кому можно доверить нашу тайну? — спросила я, когда взгляд Мардаред стал невыносимым.
Та задумалась.
— Да здесь все добрые и хорошие, только кто знает, какие они в действительности.
Другого я и не ждала.
— Тогда сама внимательно смотри и слушай. Нужно во чтобы то ни стало найти тех, кто обыскивал нас с Катрианой в ту ночь.
Еще тех, кто подложил письмо и привел Маганата, но это вряд ли под силу Мардаред. Часы тянулись издевательски долго, внутри меня будто струна дрожала. Я едва не кричала от радости, когда пришло время собираться. Анора помогла мне вновь надеть платье и капор Мардаред, при этом она не выглядела удивленной — вот негодяйки, уже посплетничали. Услышав, куда нужно идти, Анора покраснела и потупила взгляд. На пути помогла бы уверенность Мардаред, но именно ее я и изображала. За всеми переживаниями от меня почти ускользнуло, что служанка Катрианы рисковала своей репутацией, только бы помочь. Хотелось думать, что это означает верность, очень хотелось.
Для скромницы Анора удивительно легко отыскала дорогу к нужному месту. Мы прошли сквозь уже знакомый коридор для слуг и зал, который даже ночью наполняли люди, хоть и не так много. Я старательно куталась в колючий плащ Мардаред, пока мы не скрылись в мрачном тоннеле.
Чем дольше приходилось идти, тем ниже опускался потолок. Стены приближались, факелы и люди попадались реже, и все заполняло раскатистое эхо шагов. Этот лабиринт оказался страшнее железных ворот темницы, мы будто переходили из нашего мира в другой — темный, пустой, злой. То и дело раздавались голоса и смех. Казалось, наверное, но слишком уж явно, будто сам камень потешался над нами, заманивал глубже.
Наконец Анора остановилась возле очередной черной полоски в стене.
— Здесь, — шепнула она и огляделась. Наверняка искала посторонних, но так и почудилось, что она знала о страшной тайне стен и тоже боялась их.
Я с трудом заставила себя снять факел со стены и шагнуть в коридор, навстречу неясному силуэту. Анора осталась сторожить — не стоило ей подслушивать. Ноги ослабли, но чем ближе оказывался силуэт, тем больше он напоминал человека. Да, это был стражник, но не из тех, что стояли у всех на виду в красивых доспехах и служили скорее для статуса. Я рассмотрела кожаный шлем и куртку с узкими металлическими пластинами на груди. С широкого пояса свисали ножны, а сапоги были в грязи. Такие обычно сопровождали путников и ходили по городам для порядка.
Мне стало не по себе от него, стражник напоминал о неприглядной стороне замка, похоти и безразличии. Даже лицо у него было отталкивающим, с жесткой темной щетиной и густыми бровями. То ли он хмурился, то ли они просто нависали над карими глазами. Особенно смущали морщины на лбу и у носа — тонкие, глубокие, как раны.
— Узнаешь меня? — спросила я и вскинула подбородок.
Стражник недоверчиво прищурил один глаз.
— Нет, — хрипло ответил он.
Хорошо, пусть пока ничего не знает. Мог и соврать, но правду мне все равно не выведать, поэтому и переживать не стоило.
— А это? — Я достала перстень лорда Торсонта.
Камень остро блеснул, но стражник лишь мельком глянул на него и опять уставился на меня. Он жевал губы и думал о чем-то.
— Узнаешь?
— Может, и узнаю, что с того?
— То, что перстень дал мне лорд Торсонт и велел забрать у тебя долг.
Я понятия не имела, о каком долге говорилось тогда, и затаила дыхание. Глупо будет все перепутать, но как еще? Этот человек не собирался откровенничать, и по лицу не прочитать — оно не менялось, только губы двигались.
— Ты-то кто? — спросил он до того пренебрежительно, что я оторопела. Ничего, стоило потрясти под плащом кошельком с монетами, как губы стражника вмиг замерли.
— Так узнаешь?
— Да узнаю, узнаю, — вздохнул он и оперся плечом на стену, — стащил я как-то этот перстень. Дрянное дело, да только от рассказов про пустую казну в животе не густо. Высокородным-то запрещено сюда своих стражников приводить. Только двоих, а какой с них прок, если ночью проводить в город нужно? Вот и нанимают они нас. Торсонту меня служанка его посоветовала. Так, таскался за ним, пока тот еще ходил. А тут ящики ему какие-то привезли, велел поднять. Один по пути разбился, барахло там было всякое, тряпки, и перстень этот вот. Сдал меня приятель мой, гнида.
Выходит, Торсонт посоветовал мне вора? Так и тянуло отойти подальше, но не получалось. Пусть говорил он и хрипло, однако голос обволакивал, тек как волна, я только и успевала вбирать смысл:
— Взяли-то меня быстро, даже в камере закрыли, а тут сестрица моя явилась. Знала, кому нанимался. Друзья Торсонту передали, а тот старик добрый, выслушал. Растолковала она ему, какое жалование у королевских воинов. Пожалел старик, сказал старшему, что ошибся.
В это верилось, не стал бы лорд отправлять меня к совсем опустившемуся человеку.
— Пришло время отплатить своему благодетелю, — я подняла перстень, — послужишь мне, и вы в расчете.
Почему-то стражник усмехнулся и оглядел меня с ног до головы. Пришлось снова потрясти кошельком.
— Не хочешь?
— Я разве отказался?
Он снова принялся жевать губы.
— Хорошо, тогда постарайся разузнать что-нибудь о сестрах Дармейд.
Стоило договорить, как его брови дернулись вверх — узнал. От этого стало не по себе, но я сжала кулаки и приказала себе не отвлекаться.
— Я уже справлялся, для Торсонта. Сам не видел, но дружка моего к ним отправляли. Говорит, закрыли девиц в разных комнатах, из каждой по служанки выходили. Тряпки уносили, потом тряпки принесли. Старшую по приказу лорда-регента к нему повели, взяли двое под руки и вперед, больше-то не нужно было, девчонка, что с нее взять. Никто и не спохватился, пока регент крик не поднял, что пропали.
С меня будто сняли оковы, хотелось дышать, смеяться, даже прыгать. Платье Катрианы было в вине, ее не мучили, раз она сама вышла из комнаты.
— Их нашли?
— Нет, оттого-то все на ушах и скачут. Тут уж не знаю, так, мыслишки, но девчонку уводили двое, которых частенько нанимал лорд Олрик. А братец одного в ту ночь как раз сторожил тайный выход в крепостной стене. Не бывает таких совпадений.
При упоминании Олрика спина вытянулась сама собой. Обычно это имя вызывало умиление — еще один давний соратник отца. Но он давно отдалился от нас, не знаю, кому был предан теперь. А что, если регент и Трейми были правы и сестре помогли сбежать из замка?
— Она не могла уйти, не могла бросить меня, — шепнула я сама себе.
— Может, вся троица и впрямь еще здесь, да только в замке тьма тьмущая комнат, и людей еще больше. Бабы болтают всякую чушь, слуги да стражники давно уже разбежались под знамена новых господ, которые их нанимают — тут уж верить никому нельзя, а меня одного вам не хватит. Послушаю, конечно, что говорят, но дело дрянь.
Я так надеялась, что он найдет объяснение, скажет еще что-нибудь. Не могла Катриана меня бросить, никогда! Но стражник молчал и жевал губы, сколько бы умоляющих взглядов я на него не кидала.
— А могла… — Не хотелось даже произносить такое, но пришлось: — Могли они вырваться из замка? Такое возможно?
Он выпятил подбородок и пошкрябал его пальцами.
— Так девчонка же не просто любовница чья-то, с ней все серьезно было, знающие люди ее забирали. Это важные господа вышагивают по переходам да залам, а наши коридоры короче и прямее. Раз, раз, и на улице. Если все заранее продумать, с нужными людьми договориться да ногами двигать, то из замка ее легко могли вывести, пока шум не поднялся. Из города уже сложнее. Может, запихнули в телегу к мешкам да устроили драку у ворот, чтоб проскочить незаметно. Могли волосы подстричь да в мужскую одежду нарядить. Женское лицо видно все равно, но могли и ночью идти, щупать ведь никто не станет.
— Тогда их должны были видеть здесь!
Стражник криво улыбнулся:
— Так и вас на пути сюда видели, никто же не кинулся останавливать. Потом могли и донести, если слушок прошел, но это уже не ко мне вопросы, а к регенту.
А регент говорил про Нортию. Нет, Катриана не могла меня оставить, все естество восстало против этого. Завтра же поговорю с Олриком, потом решу, насколько откровенно — голова раскалывалась.
Стражник узнал меня, судя по тому, что стал называть на «вы». С одной стороны, можно было не опасаться услышать какую-нибудь гадость, но все равно отчаянно хотелось сохранить тайну.
Я отдала стражнику кошелек и спросила имя.
— Подгорелый, так меня зовут.
Он улыбнулся, обнажая желтые зубы. Странно, но ни на лице, ни на руках не виднелось ожогов, почему же его так назвали?
— У тебя есть имя?
— Вилли, Вилфред.
При этом его губы так скривились, будто он с трудом читал книгу на незнакомом языке. Перед уходом я посулила награду, если он узнает хоть что-то важное.
— Хорошо бы найти дам, которые обыскивали леди Катриану. И кто именно привел лорда Маганата в ее покои.
Только бы Вилфреду удалось, нужно было срочно найти хоть какую-то зацепку — не знаю, сколько еще мои вылазки останутся тайной. Если меня снова запрут в комнате, без друзей никак не обойтись.
========== Глава 5 ==========
Утром я чувствовала себя безвольным лоскутом ткани. Воспоминания приводили в ужас: была ли темница, лорд Торсонт и Подгорелый Вилфред? Их лица и жесты помнились четко, но все равно казались придуманными. Хотелось бы заблуждаться, но пришла Анора и сообщила, что лорд Олрик уехал несколько дней назад. Значит, память не подводила — с чего ей справляться о лорде, если не по моему приказу?
Я смотрела в окно, пока служанки снимали с меня ночную сорочку. Свет жалил глаза, помогал очнуться и понять, что за пределами спальни ждало пламя. Регент испепелит меня, вряд ли переодевания и тайные разговоры долго останутся секретом. Нужно было придумать что-то, найти союзников, но как? Все друзья напоминали лорда Олрика, и неизвестно, к кому переметнулась их верность, а надёжные люди находились далеко от столицы. Стоило поговорить с моими стражниками, они жили в городе, потому что на территорию замка разрешалось приводить только двоих. Если Катриану действительно увели отсюда, она могла связаться с ними.
— Леди?
Появилась Анора с полотенцем в руках и потупленным взглядом. Я встала и приблизилась к столику, на котором стояла большая фарфоровая миска. Мардаред полила мне на руки из кувшина, хмуро наблюдая за искрящейся струей. Хоть она и не вызывала симпатии, стоило признать ее сильный характер. Не верилось, что такая могла переметнуться к врагу. Догадка, но Анора смущала больше; стоит надавить на нее, но сперва все продумать, иначе она захлопнется и ничего не скажет.
— Узнала что-нибудь? — шепнула я Мардаред. — Хоть что-то о тех дамах?
Она мотнула головой и слабо улыбнулась. Это напоминало попытку приободрить, но только показало наше бессилие. Лицо стало моим проклятьем, его мог узнать кто угодно.
Пока я умывалась, служанки достали панталоны и нижнюю рубашку. Слой за слоем они сковывали меня, словно паук в липкую паутину. За рубашкой следовало несколько нижних юбок для пышности — глупая дворцовая мода, к которой я так и не привыкла. Было неудобно держать их, поднимаясь по лестнице. Еще и нижнее платье из черного газа — красота не оправдывала мучения. На рукавах и груди красовался золотой узор, больше не требовалась, ведь только эти части показывались из-под верхнего платья из синего бархата.
Первое время мы с Катрианой смеялись над тем, что приходилось наряжаться каждый день. Пышные платья, дорогая ткань под ними, которую никто не видел — все это показывало статус, но выглядело нелепо. И когда я перестала обращать внимание? Чужое влияние не только вырвало нас из дома, оно пробралось и внутрь.
Мы с Анорой вышли из комнаты и направились к принцессе. Коридоры, повороты, лестницы — все было как в тумане. Куда ярче казался образ моих стражников в городе. Нужно придумать, как встретиться с ними и не делать из этого тайну, чтобы не вызывать подозрений.
К покоям принцессы вел просторный коридор, украшенный чередой узких знамен с единорогами. Пажи у двери знали меня и молча открыли. Дальше Анора не пойдет и вернется только к полуночи, когда принцесса отправится спать.
Ее покои напоминали дом для свиты. Спальни, гардеробные, коридоры, комнаты, стены закрывали гобелены с единорогами и символом самой принцессы — кошкой. Здесь не было простой мебели, только с резными ножками и вышивкой на обивке. В глазах рябило от божественного красного цвета и блеска хрустальных ваз. Все стояло идеально ровно, было вычищено… нет, хотелось найти грубое слово. Все было вылизано отвратительно тщательно и показывало, что королевская семья управляла даже пылью.
Хотелось бы увидеть спальню принцессы, вряд ли и там все было строго. Она одевалась с парой близких фрейлин, затем выходила в столовую к остальным. Когда я пришла, все уже собрались за длинным столом и как по команде взглянули на меня. Двенадцать пар глаз напомнили стену из штыков.