Гермиона покачала головой.
— Я не могу принести это зелье в лабораторию, там работает друг Джорджа, и он наверняка сразу сообщит ему, что я хочу проверить состав. А ты можешь.
Гарри отрывисто кивнул. Он мог подсунуть зелье Линетт. Собственно, той самой брюнетке, что целовала его в Косом переулке. Но вслух он это не сказал. Вместо этого он поднял вторую руку и прижал ладонь к щеке Гермионы. Она вздрогнула и попыталась отстраниться, но Гарри крепче сжал пальцы на ее запястье.
— Гарри, — прошептала она. — Пожалуйста, не надо.
— Если это зелье действительно способно предсказывать будущее, то я хочу, чтобы его предсказание сбылось прямо сейчас, — ответил он и, увидев, как Гермиона распахнула в страхе глаза, добавил: — До Авады, конечно.
Наклонившись он поцеловал Гермиону. Несколько мгновений она не шевелилась, а потом обхватила его шею, прижимаясь всем телом, царапая ногтями грубую ткань мундира. Гарри едва сумел запечатать заклинанием дверь и наложить заглушающие чары, прежде чем рухнуть вместе с Гермионой на диван. Первым делом он сорвал с ее пальца обручальное кольцо и швырнул его в угол. Она испуганно охнула, но, почувствовав губы Гарри на своей шее, выгнулась ему навстречу.
Из-за стонов и вскриков Гермионы Гарри не услышал голоса, исходящего от появившегося в кабинете серебристого терьера, да и сам патронус он заметил далеко не сразу. Прижавшись лбом к плечу Гермионы, он пытался восстановить дыхание. Первой патронус заметила Гермиона. Вскрикнув и подскочив, ударив при этом коленом Гарри по ребрам, она в ужасе уставилась на спокойно сидящего пса.
— Он что-нибудь говорил? — спросила она.
— Я не слышал, — ответил Гарри, морщась и потирая ушибленный бок.
Собака подскочила на ноги.
— Гермиона, я зайду к тебе в два, — услышали они голос Рона.
Гермиона вскинула руку, посмотрела на часы и с обреченным стоном сползла по спинке дивана. Гарри глянул на свои часы — двадцать минут третьего. И тут же раздался стук в дверь.
— Это Рон, — прошептала Гермиона, путаясь в смятой одежде в безуспешных попытках быстро одеться. Гарри, натягивая брюки, едва не упав, кинулся к столу и схватил свою палочку.
— Аппарируй! Я сниму барьер с кабинета.
Гермиона схватила одежду в охапку и в ужасе уставилась на Гарри.
— Кольцо… — выхватив палочку, она призвала его манящими чарами и, бросив напоследок на Гарри взволнованный нежный взгляд, исчезла.
Он восстановил барьер, накинул мундир и открыл дверь. То, что Рон был все еще там, его даже не удивило. Гарри прекрасно понимал, что весь его вид сейчас просто кричит о том, чем он занимался несколько минут назад, и Рон вполне ожидаемо сменился в лице.
— Ты видел Гермиону? — без приветствия начал Рон.
— Видел, — кивнул Гарри. — В субботу.
— Я предупредил ее, что приду в два, но ее не оказалось на месте. Сказали, что видели, как она поднималась в Аврорат.
— А в Аврорате только мой кабинет?
Рон бросил взгляд за его плечо.
— Странно выглядишь.
— Да, мы только что закончили, — небрежно бросил Гарри.
— С кем?
— А вот это не твое дело, с кем я занимаюсь сексом в своем кабинете, — огрызнулся Гарри, но по расширившимся ноздрям Рона вдруг понял, что и тот узнал запах духов, что остались в кабинете после Гермионы. Взгляд Рона мгновенно потяжелел.
— Это духи Гермионы.
— По-твоему, только Гермиона может пользоваться такими?
— Я слишком хорошо помню ее запах.
— А я, знаешь ли, не запоминаю, чем пахнут мои любовницы, меня в них интересует кое-что другое, — Гарри понимал, что врет не очень убедительно, но решил стоять на своем до конца. — И еще я буду очень признателен, если ты забудешь сюда дорогу. Как забыл о ней год назад.
Захлопнув дверь, Гарри прислонился к ней спиной и вздохнул, глядя на стоящий на столе фиал с зельем.
— Надеюсь, ты окажешься права, Гермиона, — пробормотал он.
*
Нажав на дверной звонок, Гарри отошел на шаг назад, усердно пряча улыбку за серьезным строгим выражением лица. Гермиона открыла дверь, плотнее закутываясь в халат, и вздрогнула.
— Гарри? — удивленно выдохнула она. — Что ты здесь делаешь?
Он разочарованно почесал шрам.
— Ты что, газеты не читала?
— Я еще не вставала, неважно себя чувствую.
Гарри, резко толкнул ее вглубь дома, не обращая внимания на ее вскрик, и быстрым, даже немного грубым движением дернул рукава халата вверх, к локтю. Не обнаружив никаких синяков, он дернул халат в стороны, обнажая ее шею.
— Гарри, он не трогал меня, — запротестовала Гермиона в слабой попытке убрать от себя его руки. — Что случилось?
Гарри перестал пытаться сорвать с нее халат и вздохнул.
— Рон в Мунго, Джордж в камере, — коротко сообщил он.
Гермиона отшатнулась от него, побледнев.
— Почему?
— В зелье, что ты дала, было обнаружено два запрещенных компонента. И Рон, и Джордж были допрошены с Сывороткой правды. Рон не знал о существовании этих компонентов, поэтому он в Мунго, с передозировкой. Ты была права, он был немного не в себе. А вот Джордж… — Гарри поднял очки на лоб и потер глаза. — Получилось, что я помог ему открыть магазин, я же его и закрыл.
Гермиона молча прошла в гостиную, Гарри проследовал за ней. В комнате все было по-прежнему, не хватало только Рона у камина.
— А я? — тихо спросила Гермиона, опустившись на диван.
Гарри глянул на другой его конец, где он сидел в пятницу вечером, и сел рядом с Гермионой.
— Что ты?
— Я же все это время знала, что он принимает зелье.
— Какое зелье? — нарочито удивленно переспросил Гарри.
Гермиона возмущенно повернулась к нему, но, увидев его легкую улыбку, опустила голову.
— И что будет с нами дальше?
Гарри достал из кармана мундира сложенный лист пергамента и, развернув его, положил на диван между собой и Гермионой.
— Рон тут кое-что тебе передал.
Гермиона схватила лист и быстро пробежала глазами.
— Он готов развестись? — она подозрительно посмотрела на Гарри. — Добровольно?
— Не совсем, — уклончиво ответил Гарри. — Я попросил одного хорошо знакомого целителя немного подправить ему… — Гарри чуть крутанул пальцем у виска.
— Опять обман? — прошептала Гермиона.
— Ради тебя. Иначе он не оставил бы нас в покое.
— Но он ведь… любил меня?
— То есть теперь тебе его жалко? — Гарри забрал у нее из рук бумажный лист. — Выбор твой, Гермиона. Через недельку его выпишут.
— Нет! — Гермиона сжала его запястье, а другой рукой обхватила шею. — Нет. Я уйду отсюда с тобой.
— Собирайся, — улыбнулся Гарри. — Но сначала подпиши, — он снова протянул ей лист.
Гермиона выхватила палочку, призвала перо и нетерпеливо поставила размашистую подпись.
— И еще здесь, — Гарри подложил ей второй лист.
Гермиона, уже стоя, снова быстро провела пером и уже бросилась к выходу из гостиной, но Гарри опять ее остановил. Взяв ее руку, он снял с нее кольцо, бросил его на диван и под все усиливающееся удивление Гермионы достал из кармана другое кольцо, более широкое и плоское. Гермиона не дышала, когда Гарри надевал ей его на палец.
— Что это значит? — еле слышно спросила она.
— Подписываешь документы, не глядя? — улыбнулся он. — Я скоро заступаю на должность главы Аврората. А жена главы Аврората не должна подписывать никакие бумаги, не читая их.
Гермиона посмотрела на кольцо, потом подняла взгляд на Гарри.
— Рон хотя бы спросил моего согласия.
— Я не Рон, мне незачем спрашивать очевидные вещи, — ответил Гарри и наклонился, чтобы поцеловать ее. — Теперь ты моя, Гермиона, — шепнул он. — И если кто-то снова попробует встать между нами, я его уничтожу.
Она ощутимо вздрогнула в его руках, но потом уткнулась лбом в грудь и обняла его.
*
Гарри прошел вдоль камер и открыл дверь в небольшой кабинет. Молодой аврор, увидев его, вытянулся на стуле.
— Дело тех троих контрабандистов готово? — спросил Гарри.
— Да! — аврор подскочил и достал из ящика небольшую папку.
Гарри забрал ее, прошел в хранилище и открыл с помощью пароля одну из ячеек. За ним никто не наблюдал, ведь Гарри Поттер был последним, кого могли начать подозревать в подделке улик. Уничтожив содержимое фиала, Гарри направился в зал суда. Грегсоны, отец и два сына, что держали аптеку в Лютном, умудрились протащить на территорию страны два сильных яда. Они вовсе не убивали жертву сразу, они медленно накапливались в организме, вызывая частые галлюцинации, кошмары и агрессию и топили жертву в ее собственных страхах. И именно эти два яда Грегсоны продали магазину Уизли. Это им и Джорджу на днях внушила Линетт, как и внушила Рону, что он ужасный муж, избивший свою жену. Правда, вчера бедняжка Линетт и сама лишилась парочки воспоминаний.
Гарри усмехнулся, протянул руку и, бегло глянув на тускло блеснувшее в слабо освещенном коридоре кольцо, толкнул тяжелую дверь зала суда.