— Ты такая заноза в заднице, — он вздыхает, опуская взгляд на татуировку небольшого креста на левой ладони.
— Это изначально было плохой идеей, — Луи пожимает плечами, опуская голову на крепкое плечо младшего. — Я устал, — он стонет, и малахитовые глаза устремляются на него.
— Напомни в следующий раз оставить тебя дома, — Гарри глубоко вздыхает, замечая, как Луи устал во время церковной службы отчасти потому, что ему это было не так интересно.
— И остаться самому, — голубоглазый эгоистично ворчит, получая в ответ рваный вздох.
— Хорошо, — Стайлс пересиливает себя, чтобы не наговорить Луи не самых лучших вещей. В такие моменты его религиозность берёт верх над ним.
— Ладно, прости, — старший извиняется через минуту, заметив расстроенный вид брюнета. — Я могу загладить вину, — он добавляет, правой рукой начав бродить по ноге парня.
— Нет, Луи, — Гарри качает головой. — Мне не нравится, когда ты так говоришь, — он хмурится, — мы словно следуем этому глупому культу.
— Хорошо, — голубоглазый соглашается, но продолжает движения, поднимаясь заметно выше от колена, — тогда займись со мной любовью, Эйч. Ты выглядишь горячо, когда сосредоточен, — Луи не сдерживает мыслей, тихо шепча это Гарри. Он бесстыдно надавливает ладонью на ширинку, облегающую пах. Он соврёт, если скажет, что атмосфера запрета, царящая в церкви, не возбуждает его. — Гарри, — он дразняще шепчет, снова надавливая на ширинку, едва касаясь языком уха младшего. Он не беспокоится, что их могут заметить.
— Мы не будем делать этого здесь, — кудрявый строго смотрит на парня, накрывая своей ладонью его и убирая её подальше от своего члена.
— Делать что? — Луи облизывает губы, невинно улыбаясь.
— Иисусе, — Гарри рычит, подскакивая с лавки, и хватает за руку старшего, потащив его к выходу. Луи довольно улыбается, хоть и знает, что причитания Стайлса ему обеспечены.
— Я хочу в машине, — Томлинсон, еле поспевающий за длинноногим брюнетом, проговаривает, как только они покидают внушительных размеров здание.
— В прошлый раз ты нажал на клаксон, — Гарри неодобряюще качает головой, таща за собой парня в сторону парковки.
— Ну уж извини, ты вдалбливал в меня свой огромный член, попадая по простате, — Луи останавливается, говоря эти слова громче и грубее, чем следовало, потому что пару человек возле оборачиваются, с интересом оглядывая пару.
— Садись в машину, — Гарри шипит, разворачиваясь обратно к автомобилю, занимая внутри водительское сидение.
Луи молча садится на пассажирское сидение, чувствуя себя оскорблённым, ровным счётом как и Гарри.
— Извини, — младший выдыхает, когда выезжает с парковки, — я был немного груб с тобой.
— Ты был очень груб, — Луи едко подмечает, — всё последнее время, — он не может не добавить, порядком устав от такого Гарри. — Я знаю, что я тоже не подарок, и все мои бывшие уходили именно поэтому, но, блять, Гарри, я стараюсь изо всех сил, в ответ получая только твои гневные взгляды и постоянную смену настроения.
Стайлс глубоко вздыхает, хмурясь; он сворачивает в пустой переулок, отъехав от церкви только на квартал. Им нужно поговорить. Он поворачивается в сторону Луи, заглушив мотор, но тот продолжает пялиться в окно, не обращая внимания.
— Малыш, — Гарри тихо зовёт парня, позволяя себе коснуться его ладони, но тот неприступен. — Лу, — он шепчет, совсем отстёгивая ремень, чтобы продвинуться к шатену.
— Отвали от меня, Стайлс, — Луи бормочет, держа руки сложенными на груди.
— Просто я так устаю в последнее время, — второй поджимает губы, утыкаясь носом в плечо старшего. — Прости, что срываюсь на тебе, потому что ты замечательный, Луи. Это ты терпишь меня, а не наоборот.
— Заткнись сейчас же, — Луи цокает, поворачивая голову, прекрасно узнавая такого Гарри, который вполне может начать винить себя. Это его Гарри.
— Я люблю тебя, — Гарри вздыхает, опуская глаза. Он впервые произносит это вслух.
— И ты говоришь мне об этом в каком-то вонючем переулке? — Луи приподнимает бровь, чуть улыбаясь. — Я думал, ты романтик.
— А я думал, ты ответишь взаимностью, — Гарри подшучивает, но Луи замечает, что он говорит правду. — Ну, тогда позволь мне и сегодня заставить тебя кричать, — он вздыхает, вспоминая разговор о клаксоне.
Луи усмехается, указывая головой на задние сидения, зная, что Стайлс любит приватность, к тому же он не позволит снова случиться ситуации с клаксоном.
— Гарри? — он тихо зовёт его, когда тот перелез назад. Кудрявый поднимает голову, и Луи слабо улыбается ему с пассажирского переднего кожаного сидения. — И я люблю тебя, — он шепчет, кусая губы. Глаза Гарри вспыхивают, и он протягивает Луи руку, чтобы тот перелез назад, желая как можно быстрее обнять его. — А ещё лучше поудобнее ляг на спину и раздвинь свои шикарные ножки, любовь, — Луи облизывает губы, шепча в шею Стайлса, оставляя на ней поцелуи.
— Главное, не доломать машину, — Гарри улыбается, расстёгивая джинсовую куртку на старшем.
— Подозреваю, Робин и без того догадывается обо всём, — Луи посмеивается, удобно устроившись на коленях зеленоглазого.
— Если что, спихну всю вину на тебя, — Гарри также улыбается. — Скажу, что ты в тайне любишь насиловать меня, mon chéri, — он целует старшего в уголок губ, но получает укус в ответ.
— Твоя семья любит меня сильнее тебя, Хаз, — Томлинсон снова невинно улыбается, приподнимая бёдра и резко толкаясь навстречу возбужденному члену, слыша тихий стон. — Побереги свои возмущения на потом, — он шепчет, пальцами гуляя под свитером бойфренда, — если, конечно, у тебя останутся силы говорить.
========== XXVII ==========
«Говоришь, что я не должен быть здесь,
Но я не могу отказаться от его прикосновений,
Это он мне нравится, это он,
Даже не пытайся сказать мне,
Что Богу плевать на нас,
Это его я люблю,
Я люблю его».
Поток холодного далеко не весеннего воздуха, не приносящего с собой ничего хорошего в поздний вечер, заставляет съёжиться высокого кудрявого парня, лишь ускоряющего шаг. На ходу он смотрит в экран телефона, несколько раз чуть не спотыкаясь о невидимые препятствия.
— Какого чёрта? — он бормочет самому себе, подходя к бару с яркой неоновой вывеской. Мужская тёмная фигурка, прислонённая к кирпичной стене, виднеется возле двери под мягким светом фонарей и мигающих вывесок. Гарри щурится, поправляя замёрзшими пальцами очки, и пересекает дорогу в неположенном месте.
— Э-эйч! — голубоглазый парень восклицает, когда видит Стайлса, мгновенно отталкиваясь от холодной стены, чтобы напасть на младшего с объятиями.
— Ничего не хочешь объяснить, Луи? — Гарри хмурится, кривясь от запаха алкоголя. Он обеспокоен.
— Я так нуждался в тебе, — Луи бормочет в шерстяное пальто парня, из последних сил крепко сжимая его.
— И решил напиться? — кудрявый опускает голову, внимательно рассматривая макушку перед собой. Он чувствует себя ужасно уставшим после дня в университете, рабочей смены и группы поддержки, куда его заставил записаться тот самый Луи, который сейчас еле держится на ногах. Странное поведение парня безумно пугает, и Гарри боится, что мог что-то опустить. — Ты курил? — он чувствует едкий запах сигарет, но не получает ответов.
— Я скучаю, — Томлинсон глубоко вздыхает, и Гарри поджимает губы. Единственное время, когда они могут увидеться — поздние вечера, но сегодняшний, по всей видимости, так и не случится.
— Я тоже, Лу, — Стайлс приобнимает старшего, думая о том, что с ним сейчас делать. Скрип двери отвлекает Гарри: ещё один поздний посетитель покидает бар — но Луи остаётся неподвижным, не обращая внимания на вышедшего мужчину. — Что случилось?
— Н-ничего, — старший становится ещё более угрюмым. Складки появляются на его широком гладком лбу, а парочка спутанных прядей волос падает на глаза.
— Луи, — брюнет просит строгим голосом, чуть отодвигая от себя парня, чтобы заглянуть в пьяные глаза.
— У тебя телефон звонит, — Томлинсон злобно шипит, резко отстраняясь от младшего. Гарри хмурится, только сейчас почувствовав вибрацию мобильного, но гневный взгляд напротив не даёт ему покоя.
«Луи тяжело вздыхает, прикрывая уставшие глаза цвета моря, в голове снова и снова отдаются эхом слова Салли: «Мне жаль, Лу. Прости». Правда состояла в том, что его семья продолжала разваливаться после ухода матери, и он не знал, что с этим делать, как преодолеть это. Он был не в состоянии помочь, напросто не умел объединять людей, хоть и таких родных.
— Мне очень страшно, Эйч. Спаси меня, — он шепчет самому себе, обнимая себя за колени».
— Что? — Стайлс не выдерживает, пока Луи продолжает смотреть на него исподлобья.
— Ты забыл про меня, — тот ревностно заявляет, делая шаг назад, нуждаясь в опоре каменной стены бара.
— Даже так? — Гарри усмехается, качая головой и засовывая руку в карман за непрекращающе звонящим телефоном.
— У тебя кто-то появился? — хриплый голос старшего надломлен. Гарри продолжает качать головой, смотря на в мгновение потухший телефон. Он смотрит на экран, заметив за короткий промежуток времени несколько пропущенных от матери. — Только не говори, что это девушка, — Томлинсон продолжает свою бесконечную тираду, кусая губы. — Это ведь не женщина, Эйч? — испуганный голос продолжает своё, но Гарри по-прежнему смотрит только в экран, сглатывая ком, образовавшийся в горле. — Гарри?! — крик Луи, нуждающегося в ответах, словно пробуждает его; на экране снова высвечивается входящий звонок. — Эйч!
— Блять, Луи, помолчи хотя бы сейчас! — он резко кричит, но замирает от вида быстро затихшего парня. Потухший взгляд выдаёт его, а нижняя губа трясётся. — Чёрт, Лу, малыш, прости, — Гарри тут же бормочет, приближаясь к парню, судорожно трущему глаза и слёзы в них. — Mon chéri?
— Уйди, — голубоглазый всхлипывает, и кудрявый клянётся, что ровно минуту назад ничего не предвещало этой истерики. Или же он самостоятельно убеждал себя в этом, желая не быть причиной этих слёз, сыплющихся из хрустальных глаз.
— Я только отвечу на звонок, и мы поговорим, хорошо? — он быстро проговаривает, всё ещё держа в руках вибрирующий телефон. Он успевает ответить ровно за секунду до того, как абонент на другом конце линии сбросил бы и начал звонить вновь. — Я люблю тебя, — он беззвучно шепчет Луи, чуть отодвигая мобильный, против его воли приобнимая. Он буквально разрывается на части.
Его сердце падает ровно в тот момент, когда он слышит первые звуки полностью разбитого голоса матери. Отчаянный вздох вырывается, и он глупо дышит, не в силах вымолвить и слова, как рыба в воде, совсем ничего не понимая. Робин и больница.
Когда в трубке слышатся сигналы, он продолжает держать её у уха, смотря в пустоту.
— Гарри? — тихий голос будто протрезвевшего и успокоившегося Луи слышится под ухом, и Гарри, словно в замедленной съёмке, поворачивает голову.
— Не сейчас, — он шепчет, глядя прямо в непонимающие голубые глаза, обладатель которых глубоко вздыхает.
— Всё… хорошо? — Томлинсон нерешительно спрашивает, опуская взгляд; ему стыдно за своё поведение.
— Нет, — Гарри сжимает челюсть, качая головой. Нет сил даже для истерики, есть только один огромный ступор, сковавший его сейчас. — Мне нужно в больницу, — он хрипит, по-прежнему смотря куда-то в темноту улиц. — Робину плохо, — он, наконец, поворачивает голову к старшему, до этого самого момента держа его за талию.
— Господи, — Луи выдыхает и непонимающе хмурится, когда Гарри отстраняется. Томлинсон хватает его обратно за запястье, без слов настаивая. Кудрявый, слишком уставший и ещё не до конца осознающий размах всех бедствий, в эти самые минуты свалившихся на него, молча соглашается, не находя сил на споры.
ххх
— Ты должна была сказать мне! — громкий крик Гарри раздаётся на весь дом, и Луи, и Энн вздрагивают от стали в его голосе. — Вы оба! — он мгновенно поправляется, потирая глаза, полные слёз.
Луи испуганно смотрит на женщину, потерянно озиравшуюся на сына, и решает взять удар на себя, мгновенно подходя к кудрявому со спины и крепко обнимая. Гарри, не ожидавший этого прикосновения, слегка вздрагивает, прикрывая глаза и выдыхая.
— Это неправильно, — он качает головой, пока Томлинсон, обнимавший его, прижимается к напряжённым мышцам горящей щекой. — Я просто не понимаю, — голос Стайлса становится намного тише. — Когда вы собирались сказать нам? — он шмыгает, опуская руку поверх ладони голубоглазого на его торсе.
— Мне жаль, Гарри, — Энн глубоко вздыхает, вытирая скопившиеся в уголках глаз слёзы. Сын раскрывает руки, подзывая в эти странные объятия, и женщина тут же оказывается в крепких руках, рыдая в грудь сына.
— Прости, — Эйч выдыхает, опуская голову и целуя шатенку в макушку, мягко перебирая пряди её волос. — Я не хотел кричать, — он вздыхает, сам чувствуя подходящие слёзы. — Я просто любил его.
Он не сдерживает собственные слёзы, позволяя им бесстыдно скатываться по щекам и бесследно пропадать в одежде. Сердца всех троих отбивают сумасшедший ритм, убегая от страха.
— Джемма знала, верно? — он тихо всхлипывает, и без того зная ответ на этот вопрос. Молчаливый кивок головы женщины подтверждает слова Гарри, он чувствует хорошо знакомую обиду. Но ему необязательно знать, что о болезни Робина знал чуть ли не каждый кроме него, включая голубоглазого мальчика, сейчас стоявшего позади кудрявого и крепко обнимающего его в надежде. Если уже не защитить, то помочь справиться.
Его отчим, человек, воспитавший его, умер, и он не мог ничего с этим поделать.
ххх
— Уходи, — зеленоглазый приглушённо просит, уткнувшись в подушку носом. Луи только покачивает головой, закрывая за собой дверь в спальню. Младший чувствует, как под весом парня прогибается кровать, и тот ложится вплотную к нему, в очередной раз обнимая со спины.
— Ты же знаешь, что я уже никогда этого не сделаю, — Луи мягко шепчет, с болью наблюдая за тем, как его мальчик мучается.
— Я хочу расстаться, — Гарри шепчет всё также в ткань подушки, и Томлинсон реагирует на эти слова только лишь усилившейся хваткой.
— Нет, не хочешь, — он вздыхает, с трудом проговаривая, — прекрати обманывать себя, любовь.
— Ты прав, не хочу, но я устал, — Стайлс кусает губы, переворачиваясь полностью на живот и смотря на Луи. — Но я не хочу, чтобы ты видел меня вот таким, — он поджимает губы. Старший, всё это время молчавший, только качает головой, продолжая успокаивающе массировать спину парню. Всё это приносит ему ничуть не меньшую боль, особенно нежелание брюнета делиться своими чувствами.
— Ты нужен мне, — Томлинсон медленно проговаривает, наклоняясь вперёд, чтобы подарить лёгкий поцелуй Гарри, но тот отворачивается.
— Я устал бороться, — кудрявый отчаянно повторяет.
— Поговори со мной, Гарри, — старший настаивает, содрогаясь внутри с каждым новым словом парня. — Это нужно.
— Нужно кому? — слышится в ответ, и Гарри прячет взгляд, но сам тянется вперёд, чтобы слабо поцеловать Луи, извиняясь за своё поведение.
— Прежде всего тебе самому, — голубоглазый шепчет, ближе придвигаясь к младшему. — Нам с тобой, — он запускает пальцы в спутанные кудри, мягко перебирая их.
— Как там мама? — Гарри тихо интересуется, вспоминая, что Луи вернулся с первого этажа.
— Разбита. Мы все разбиты, Эйч, — Томлинсон шепчет, перед его глазами стоит картина полностью потерянных Энн, Джеммы и малыша Джошуа. — Но она сильная, как и ты.
— Неправда, — Гарри качает головой, посмотрев прямо в голубые глаза.
— Выходи за меня, — Луи внезапно шепчет ему в губы. Он видит немое недопонимание в изумрудах и поэтому повторяет. — Выходи за меня, Эйч. Стань моим мужем, — он не спрашивает, а утвердительно просит.
— Ты говоришь это специально, — Гарри отводит глаза, желая успокоить зарождающуюся внутри панику.
— Нет, — Луи качает головой и слабо улыбается, скользя ладонью по спине парня. — Я говорю это, потому что чувствую, — он шепчет. Внутри него всё горит, он сгорит полностью, если не получит ответа.
— Ты даже не обдумал этого решения, — Гарри хмурится, чуть всхлипывая. — Не хочу, чтобы ты потом передумал, — ненавистная мутная пелена слёз закрывает всё, остаются только чувства и прикосновения.