Страх отступил, и с холодной отрешённостью Гарри подумал, что ему придётся расстаться с телефоном и деньгами. И возможно испытать немного боли. Но ужас не сковывал позвоночник, не сжимал в ледяном кулаке гортань: это были люди. Не демоны.
— Эй, дохляк, — подал голос один из них. — Прикурить не найдётся?
Посчитав, что не стоит указывать ему на сигарету, тлеющую под редким теперь дождём, Гарри лишь отрицательно покачал головой. Побоялся, что голос подведёт, вот и не стал отвечать.
Хулиганы разглядели его движение в темноте, подошли ближе. Гарри отступил. Пусть они не были созданиями преисподней, которым он так опрометчиво продал свою душу, но даже будучи людьми, всё ещё могли нанести ему серьёзный вред.
— Может выделишь мне пару купюр на зажигалку? — насмешливо попросил тот, что повыше.
— Хватит заигрывать с ним, — вступился второй. Его голос был хриплым и злым. — Выворачивай карманы, мелкотня.
Прежде, чем Гарри успел подчиниться, темнота позади него обрела плотность, чужое дыхание коснулось шеи, а на плечо легла рука.
— Двое на одного? — задорно воскликнул подошедший, и Гарри узнал в этом голосе, ярком, будто солнечный день, голос Луи. — К счастью, я подошёл вовремя и теперь всё честно.
Несмотря на уверенность, искрящуюся вокруг Томлинсона искрами грозового электричества, хулиганы остались на месте. Гарри услышал недобрую усмешку, — он понимал, что шансов у них даже вдвоём совсем никаких, но рука Луи не дрогнула на его плече.
— Не волнуйся, Гарри, — весело сказал он. — Нам всего лишь нужно потянуть время — ребята уже почти догнали нас. А потом мы повеселимся; я наконец, покажу тебе мой хвалённый хук правой.
— Вы придурки, — сплюнул себе под ноги тот, что с сигаретой. Он швырнул её в лужу, и пока Гарри прислушивался к шипению, которое она издавала, умирая, хулиганы ушли.
— Решили не связываться с большой компанией, — пояснил Луи, когда звук их шагов растворился во тьме далеко впереди. — Слабаки какие-то попались.
— Спасибо, — произнёс Гарри, осознавая, как много времени провёл в молчании. Ему не хотелось выглядеть ещё большим идиотом перед Луи, но взять себя в руки в компании этого парня не получалось.
— Идём, — позвал Томлинсон. — Я провожу тебя домой. Уже довольно поздно, — в темноте блеснули его светлые заинтересованные глаза. — Что ты здесь делаешь в такое время?
— Я задержался в библиотеке, помогая мисс Сторм. Она сказала разобрать книги, и я слегка увлёкся, не обратил внимания на время, — Гарри неуверенно обернулся, когда Луи, всё так же не убирая руки с его плеча, потащил за собой. — Мы не подождём твоих друзей?
Пальцы соскользнули с тела Гарри, и Томлинсон остановился, внимательно вгляделся в его лицо, будто не осознавая до конца. В попытках разглядеть мысли Гарри он смутил подростка, разжёг румянец на щеках пристальным вниманием. Темнота позволила избежать позора за свою реакцию, и Гарри возблагодарил её впервые за вечер.
— Ты сейчас серьёзно?
— А что?
— Гарри, я соврал, — сардонически усмехнулся Луи, слегка приподняв красивые брови. — Сказал так, чтобы они оставили нас в покое. Я думал, ты понял.
Зябко передёрнув плечами, Гарри опустил голову. Ложь всегда была для него отвратительна и никогда не приводила ни к чему хорошему, но сегодня она оказалась кстати и уберегла их от проблем. Его в частности, ведь Луи случайно оказался рядом.
— А что ты делаешь здесь ночью и в дождь? — задал Гарри свой вопрос. Его не мучило любопытство, скорее это было желание сменить тему.
Луи перестал вглядываться в его лицо, и они просто пошли вперёд к выходу из парка, старательно обходя поблёскивающие в темноте лужи.
— Не мог уснуть, — глядя в ночное небо тихо проговорил он. — Плохие сны.
Гарри вздрогнул и посмотрел на идущего рядом парня. Его волосы покрылись мелкой моросью, в которую превратился теперь дождь. Капли блестели, как и всё вокруг, будто тёмное покрывало ночи было усеяно мелкой алмазной крошкой. В задумчивом, усталом наклоне головы Гарри увидел собственное отражение. Страх перед сновидениями и желание не спать были понятны ему.
Будто светлячки, сквозь листву за деревьями замелькали уличные фонари. На языке так и вертелось признание в том, что их проблемы похожи. Желание коснуться чужой руки согрело пальцы, но Гарри удержался. Он не знал Луи, хоть и чувствовал по-другому. Что-то знакомое мелькало в узком развороте плеч, в подростковой пружинящей походке, и тем не менее, Томлинсон оставался новичком в их школе, чужаком, о котором Гарри ничего не знал.
Кроме страха перед кошмарами.
— Думаю, мне пора возвращаться, — произнёс Луи, когда металлическая кованная решётка парка оказалась в метре от них. За забором, отделяющим спящие деревья от остального города, царила суета: машины ездили по улице, ярко горели фонари, а вымокшие под прошедшим дождём люди спешили по домам. — Не думаю, что на освещённом проспекте тебе что-то грозит.
— Да, спасибо, что помог.
Слова благодарности вышли тихими, и их едва не унёс ветер, но Луи услышал. Он улыбнулся и поднял руку: пальцы коснулись волос Гарри, тёплые и живые, и не скрывая удовольствия Луи пропустил их сквозь мокрые пряди подростка.
— Увидимся в школе, Эйч. Не влипай больше в неприятности, — попрощался он, и прежде чем Гарри успел возразить или вырваться, ушёл.
Подросток удивлённо моргнул, и за эту долю секунды Луи будто растворился в холодной влажной тьме.
Тело демона, будто кусок льда, прижалось к нему, но отодвинуться было некуда. Гарри задыхался; что-то пульсирующее у него в горле мешало воздуху проникнуть в лёгкие. Глаза в ужасе распахнулись, и он уткнулся взглядом в рисунок попавшей в силки птицы на груди чудовища. Горячей член мужчины растягивал его губы.
Он дёрнулся, пытаясь освободиться, вскинул руки, уперев их в чужие ледяные бёдра. Чужая кожа на ощупь оказалась твёрже камня. Гарри изо всех сил толкал и царапал, а в ответ слышал лишь полный вожделения смех.
Демон склонился, с деланной нежностью пропустил волосы Гарри сквозь пальцы и тут же сжал в кулаке. Стараясь уйти от новой порции боли подросток выгнулся, словно позволяя использовать своё горло сильнее. Мужчина воспользовался представленной возможностью: обездвижил хваткой в волосах и толкнулся глубже.
— Моя снежинка.
Весь обед Луи не спускал с Гарри взгляда своих гипнотических глаз. С полуночного инцидента в парке прошла дождливая неделя, и апрель близился к концу, а Томлинсон всё также сидел один. Врождённая робость не позволяла Гарри перешагнуть эту черту незнакомцев и пригласить парня за их с Найлом стол. Но теперь он хотя бы здоровался, скромно улыбаясь на подмигивания Томлинсона.
Весенний бал подкрался незаметно: краснея Найл объяснил, что должен подготовиться, потому что Аманда согласилась пойти с ним, и значит вечеринке быть. Гарри лишь ободряюще улыбнулся другу, пожелав удачи с девушкой, и отказался от приглашения в очередной раз.
В отличии от подавляющего большинства школьников для него этот апрельский вечер ничего не значил. Гарри не чувствовал подросткового волнения в груди, лёгкого жжения в ладонях от возможности потанцевать с объектом своих первых романтических чувств, предвкушения от наполненного алкоголем веселья. Слишком чужды были ему соблазны юности.
Единственным отличием этого дня от других было отсутствие Найла, а значит добираться до библиотеки нужно было пешком. Гарри собрал учебники в рюкзак, распутал скрученный клубком провод наушников и приготовился к длинной одинокой прогулке. Но стоило ему покинуть территорию школы, как взгляд зацепился за уже знакомую фигуру. Сердце скакнуло к горлу, как бывало каждый раз, стоило ему заметить Луи, но усилием воли Гарри поборол волнение и подошёл.
Томлинсон стоял, вальяжно опершись на один из высоких фонарных столбов, длинной вереницей уходящих вдаль по улице, на губах его играло подобие улыбки.
— Привет, — произнёс Гарри, привлекая внимание одноклассника к себе. Заинтересованно глядящие в телефон голубые глаза Луи обратились к нему: радужка сократилась в момент узнавания, сам цвет приобрёл более насыщенный оттенок. Гарри хотел верить, что это интерес к нему так меняет взгляд Луи, что это зачатки хорошей дружбы.
— Хееей, — протянул тот. — Домой?
— Нет, есть ещё дела в городской библиотеке. А ты?
— А я маюсь от скуки, — развёл Луи руками. — Но, наверное, надо домой, раз в школе сегодня нечем заняться. Тренировку отменили.
— Да, сегодня же бал, — Гарри сам не заметил, как они не сговариваясь направились в одну сторону. Разговор завязался легко и непринуждённо.
— Поэтому ты пешком?
— Да, Найл готовится к вечеринке. Ты идёшь?
— Нет, —ни сожаления, ни интереса в голосе Луи не звучало. Он только констатировал факт. — А ты?
Гарри задумался. Ещё никто в школе не успел рассказать Луи о том, что он синий чулок, белая ворона среди них, но рано или поздно до Томлинсона дойдёт всеобщее мнение или он просто сам разглядит в подростке мышление, так отличающее его от сверстников. И правда сама сорвалась с губ.
— Я не очень общительный: большое скопление пьяных, неконтролирующих свои инстинкты подростков не кажется мне весёлым времяпровождением, — честно признался Гарри. — К тому же, я довольно религиозен с раннего детства, и мне претит подавляющее большинство вещей, которые случаются на подобных вечеринках.
Луи посмотрел из-под спадающей на глаза чёлки, поправил лямку рюкзака на плече. Видно было, как тщательно он обдумывал следующий вопрос, боясь задеть или показаться грубым. Но Гарри привык к смешкам и снисхождению от сверстников, когда дело касалось его взглядов на жизнь. Тем отчётливее и ярче стала его к Луи симпатия, когда тот проявил уважение.
— Ты совсем не похож ни на одного человека, кого я встречал прежде, — с оттенком восхищения отметил Луи. — У тебя религиозная семья?
Заданный подобным тоном вопрос выбил Гарри из колеи. Обычно люди недоумевали, когда узнавали его ближе, но Луи не выказал сомнения в образе жизни Гарри. Наоборот, его глаза светились неподдельным интересом, а лёгкий тон был полон завороженности. Гарри смутился и потупил глаза, предпочитая подсыхающий после дождя асфальт, чем эту сводящую с ума полуулыбку.
— По вопросу за раз, — улыбнулся подросток, стараясь перевести тему. Быть в центре внимания Луи оказалось волнительно: сердце колотилось в ускоренном темпе, а ладони потели, несмотря на дующий прохладный ветер. — Теперь моя очередь. Почему ты тащишься со мной в библиотеку в пятницу днём, вместо того, чтобы готовиться к вечеринке?
— О, это очень просто, — засмеялся Луи. — У меня совсем нет друзей в этой школе. Не очень здорово идти туда, где не с кем повеселиться.
— Вообще никого? Как так вышло?
— По вопросу за раз? — переспросил Луи и засмеялся. Звук его голоса вспугнул сердце, будто птичку с ветки, и оно застучало, захлопало крыльями. — Я отвечу тебе, несмотря на это правило, но ты останешься должен. Потом расскажешь мне, как в век царствования науки ты оказался верующим католиком.
Они остановились, и Гарри понадобилось несколько секунд, чтобы перестать разглядывать лицо своего собеседника, высвеченное робким весенним лучом. Луи улыбнулся располагающей, рождающей доверие улыбкой, и чуть наклонился, будто рассказывая по секрету:
— Я убедился на собственном опыте, уехав на долгий срок из страны, насколько сложно бывает человеку вернуться к привычной жизни. Это моя родина, но всё чужое, незнакомое, — Томлинсон выпрямился во весь рост, бросил задумчивый взгляд на здание библиотеки за спиной Гарри, перевёл его на магазинчик сладостей, потом на перекрёсток, забитый замершими на светофоре машинами. — Я пытаюсь привыкнуть, но пока безуспешно.
Время поджимало. Гарри мельком взглянул на часы, и в ужасе обнаружил, что стрелка убежала далеко вперёд — занятие должно было вот-вот начаться, а он не подготовился. Всё никак не мог оторваться от Луи, завороженный его голосом. Рассказанная история нашла очередной отклик в душе, сделала его ещё ближе к этому удивительному новичку. Гарри отчётливо увидел параллели с давлением, оказываемым на него мисс Сторм. Всё-таки он не хотел уезжать.
— Я пойду, — глухо сказал Гарри. Мысли закрутились вихрем, выстраивая отказ, который он намеревался озвучить своей наставнице прямо сейчас. — Важное дело требует завершения, я слишком долго тянул с этим, но благодаря твоим словам решился.
Луи удивлённо приподнял красивые брови, но Гарри не стал объяснять: сжал на прощание его плечо сквозь куртку и поторопился внутрь, подгоняемый неслышным тиканьем времени. Уже у двери он обернулся, посмотрел на Томлинсона и крикнул, пугая весенний ветер:
— В одном ты не прав. Один друг у тебя всё же есть.
— Открой мне своё тело, Гарри.
Голос его стал более глубоким, опасным. Изменился вместе с хозяином — за спиной демона выросли крылья. Гарри чувствовал касания жёстких игольчатых перьев к своей коже и стонал от ужаса.
Гарри сильно дрожал; ему казалось, что он лежит лицом вниз на кожаном одеяле; он всем телом ощущал холод, исходящий от сильной груди мужчины, от его твёрдого живота, от плотно прижатых к нему бёдер. Сердце демона билось о его грудь, а настойчивые пальцы уже добрались до пуговиц школьной рубашки.
Люди приходили в церковь каждое воскресенье, но Гарри не видел тёплого огня веры в их глазах. Каждый раз заглядывая в очередное скучающее лицо он задавался вопросом: был ли суеверный страх перед Богом так силён или их приводила сюда привычка?
Сам он вырос в компании своих демонических кошмаров, с мыслью о том, что рано или поздно ад разверзнется перед ним. Вера в Дьявола была неразрывно связана с верой в Бога.
— Здравствуй, мой дорогой мальчик.
Отец Наварро поправил рясу и присел на скамью. Гарри кивнул в ответ, задумчиво разглядывая танцующее пламя свечей на алтаре. Тишина церкви успокаивала, ложилась на плечи, подобно мягкому шерстяному одеялу и согревала.
— Как твои дела? — наконец завёл разговор священник. — Всё ещё мучают кошмары?
— Да, но уже меньше, — честно ответил Гарри. — По правде говоря, я их уже не помню после пробуждения. Найл говорит, что это к лучшему. Отпускает значит.
— Ирландский оптимизм, — засмеялся священник. — Думаю, твой друг прав. Ты выглядишь лучше.
Гарри прислушался к эху своих ощущений: повернул руку ладонью вверх, и в неверном церковном свете внимательно осмотрел линию жизни. Рука была его обычной рукой. Гарри согнул пальцы, растёр между ними воздух.
— У меня появился новый друг, святой отец, — улыбаясь, сказал он. — Новичок в школе. Уже успел меня спасти от хулиганов, и, пусть неосознанно, но помог определиться с трудным решением.
— Это прекрасно, мой мальчик! — отец Наварро потрепал его волосы. — Возможно, именно хорошее новое знакомство окончательно выгонит демонов из твоей головы. И твоей души.
Гарри кивнул, уверенный, что так и будет. Встреча с Луи точно к лучшему.
========== Май ==========
Комментарий к Май
Простите за долгое отсутствие. Будем считать, что это был незапланированный отпуск за свой счёт.
Всем, кто ждёт историю про ферму — отдельное извинение. Я закончу эту, и обещаю вернуться к той.
Annsmith моя пожизненная благодарность. Вечный источник вдохновения и мотивации.
И пссс, написание фанфиков не такое уж плохое хобби <3
У него в ушах снова раздался насмешливый, жестокий хохот демона, без предупреждения, и от воспоминания о ледяных руках, скользящих по телу, Гарри бросило в жар. Одеяло заскользило по коже, словно его ладони, пугающие до холодного озноба, и упало на пол. Гарри рывком сел на кровати.
Грудь вздымалась, и за каждый вдох приходилось бороться с собственным телом — испуг сжимал кольцо всё туже, лишая лёгкие кислорода. Волосы слиплись от пота, и каплями он стекал по позвоночнику.
Но в комнате всё-так же пахло кондиционером для постельного белья, что использовала мама, а не серой и мускусом. В каждом его сне от мужчины, так безжалостно владевшим телом Гарри, пахло адом и сексом. Он очень хорошо помнил этот запах, помнил рельеф тела, тугие переливы мышц под кожей, жёсткие волосы, горячий юркий язык. Но лицо…
Лицо оставалось в тени памяти. Стоило утру заглянуть в окно, скользнуть солнечным лучом по лицу, или трелью будильника достигнуть ушей, и лицо демона забывалось, растворялось в уходящей ночи.