— Ну раз желаешь, будь по-твоему, — обречённо вздохнул Клаус, уже послушно идя с ней рядом.
Клаус косился на неё всю дорогу, когда она ему воодушевлённо объясняла, какой именно хочет сделать для них ланч. Что вообще происходит? Возможно ли то, что она затеяла с ним новую игру? Клаус как мог отмахивался от своих подозрений, ссылаясь на последствия завершения ритуала. И всё же он не мог не надеяться на то, что такие хоть и странные перемены давали ему шанс…
========== Глава 16 ==========
— Меня не перестаёт удивлять твоё странное поведение. — Клаус сидел напротив неё в гостиной их особняка и пил кофе. Он сверлил её уже минут пять подозрительным взглядом, но Кэролайн будто этого не замечала, думая о своём; и как бы он желал сейчас залезть в её блондинистую головушку и узнать о её дальнейших планах на будущее, а главное о нём. Клаус ожидал от неё чего угодно после ритуала: холодности, расчётливости, лжи и подвоха, но никак не веющей с её стороны «дружбы». С чего бы это? Что за цирк она устроила с этим ланчем для стариков? Хотя он словил промелькнувшую радость за них, что было само по себе странным для такого чёрствого, как он. Клаус не смог не отметить для себя, что ему было легко с ней сервировать столик в гостиной Жюльена, примыкающей к его мастерской. Они даже немного поспорили насчёт меню и цветов в вазе, и был удивлён, что спустя время Кэролайн всё же согласилась с ним, смеясь неподдельным смехом. Он тысячу лет изучал людей, их нравы, амбиции и демонов, что находились внутри каждого из них, но таких перемен буквально за несколько часов не видел ни у одного существа. Его не переставала посещать назойливая, словно муха, мысль, что она закончила с ним играть в свою прежнюю игру и начала новую, более изощрённую, от которой будет ещё больнее прежнего.
— О чём ты, Клаус? — спросила Кэролайн, натянуто улыбаясь. Сейчас он мог бы поспорить с кем угодно, что этот вопрос она задала чисто из вежливости, потому как точно знала, о чём он думает. Неужели такое возможно с её новыми силами?
— В чём подвох, дорогуша? — иронично усмехнулся Клаус, продолжая сверлить её пронизывающим взглядом. Он поддался вперёд к ней поближе и уже с серьёзным видом пояснил: — На кладбище ты сказала, что мы не можем быть с тобой друзьями, но то, что происходит целое утро…
— Ты ведь сказал, что тебе будет мало статуса друга. — Кэролайн насмешливо изогнула бровь и так же поддалась вперёд к нему через маленький столик, что разделял их. — Я не так всё поняла?
— Я хочу от тебя честности, Кэролайн, — Клаус смотрел на неё с недоверием, но сердце его забилось быстрее от её откровенного «предложения». От предвкушения, что именно может произойти между ними, на секунду перехватило дыхание, и он поёрзал в кресле от нахлынувшего вмиг возбуждения. Клаус завороженно наблюдал, как её тонкие изящные пальчики взяли чашечку с блюдца и она поднесла её к губам. Он невольно представил, как эти пальчики вскоре будут ласкать его тело. Смотрел с придыханием, как она сделала глоточек горячего кофе и мимолётным движением кончика языка облизнула губы. Клаус чуть не подскочил с места от своих фантазий.
— Во всём виноват ритуал и его завершение, — нахмурилась Кэролайн, отведя глаза в сторону. Клаус немного успокоился, поняв, что она не заметила его состояния. — Если раньше я могла думать и составлять планы часами, то после него решения мне даются с лёгкостью, и, самое интересное, я не жалею о своих действиях.
— Но ты ведь знаешь, почему именно так начало происходить? — заинтересованно спросил Клаус. Её пояснения немного объясняли её поведение, но Клаус всё же чувствовал недоговорённость.
— Когда я была по ту сторону, первая из нас не только рассказала, что управляла Джонатаном и его сестрой, — Кэролайн нервно закусила губу, по-видимому, решаясь про себя, рассказывать или промолчать Клаусу о дальнейшем разговоре с предком. Он терпеливо молчал и ждал, когда она решится. Кэролайн поставила со стуком чашечку на блюдце и неуверенно посмотрела на него. — Она сказала, что мне станет легче после завершения ритуала. Что она не просто так приметила сестру Джонатана. Её звали точно так же, как и её. От Катарины у меня останутся лишь воспоминания. Я буду практически полностью она и я почувствую это ещё сильнее, после того как развею прах.
— И ты почувствовала? — осторожно спросил Клаус, чтобы не спугнуть этот момент откровений.
— Теперь я полностью убеждена, что Катарина была иллюзией меня, что та неуверенная в себе девушка была лишь защитной оболочкой от врагов для истинной меня. Она сказала, что я переродилась именно в неё, потому что осталась последней из безупречных. Она была первой, а я последней. Но, Клаус, если я переродилась, то почему я не помню далёкого прошлого истинной себя. У меня есть лишь воспоминания Катарины.
— Похоже, ты сама себя отгородила от болезненных воспоминаний прошлого, — предположил Клаус, — возможно, что воспоминания Катарины не так ужасны, как у истинной тебя. Нам рассказала частично Хоуп о легенде безупречных. Быть может, тогда на острове Мэн при нападении викингов ты потеряла намного больше, чем полтора века назад Катарина. Хотел бы я вот так переродиться и забыть о своём прошлом.
— Я хотела бы вспомнить, — с сожалением прикрыла глаза Кэролайн, — но знаю лишь поверхностную историю, которую рассказывала мне Зои, когда я была маленькой. Альма многое знала про мой род, но практически всё скрыла от меня. Я даже ничего не знаю про новые силы и пределах своих возможностей. Руководствоваться своими инстинктами, знаешь ли, не так просто.
— Понимаю тебя, — согласно кивнул Клаус. Его подозрения моментально иссякли. После её признания его терзания и неуверенность как будто смыло волной с сознания. Сейчас перед собой он видел сильную личность, которая отчаянно пыталась познать новую себя, и как же ему все это было знакомо. — Когда нас обратила мать в вампиров, мы столетиями открывали свои способности, и если бы мы только знали о всех возможностях с самого начала, то можно было избежать множество ошибок и неудач. Я готов помочь тебе, Кэролайн.
— Интересно, чем же ты можешь мне помочь? — В её глазах появились такие же весёлые искорки, как тогда, как они подготавливали для стариков ланч.
— Ну, например, — Клаус наигранно задумался, подхватив её задор. Он чувствовал, что ей сейчас необходимо отвлечься от тягостных мыслей, заодно удивляясь тому, что ещё не для кого в принципе таким не был искренним и открытым, разве что для своей семьи, что было огромной редкостью за долгую вечность. — Я видел, как ты смотрела задумчиво на старушку, когда вдохнула в неё свою силу. Могу предположить, что ты ещё точно не знаешь о том, сможешь ли оживить того, у кого забрала силы, да и вообще оживить случайного прохожего. Могу предложить тебе тест в виде трёх трупов, у которых ты забрала жизни. Моя дочь сохранила магией их тела. Они были ей близкими друзьями.
— Случайного прохожего не смогу точно, — подавила в себе смешок Кэролайн, — я ведь тебе не Господь Бог. Могу отдать только магию, которую забрала… наверное, — неуверенно посмотрела она на Клауса. — Я смогла дать силы Миранде только потому, что Альма забрала у неё магию при помощи праха моих родных. Она пользовалась нашей магией через меня. Но ты прав, я действительно хотела просить о чём-то подобном тебя.
— Словить вместе какого-нибудь бедолагу? Выжечь из него силы и затем попытаться их вернуть? А ты более чем коварна, чем я предполагал, — подшутил над ней Клаус.
— Нет, — наморщила носик Кэролайн, и Клаус не удержался от улыбки. — План заключался не в этом. Хотела, чтобы ты помог мне найти достойного представителя с падшей душой, чтобы свершить над ним возмездие безупречных.
— Тебе не нужно долго искать, он перед тобой, Кэролайн, — серьёзно отметил Клаус, заинтересованно наблюдая, как в её глазах промелькнуло сожаление.
— Ты не лучший вариант для экспериментов, Клаус. — Она встала с места и подошла к камину. Отвернувшись от него, Кэролайн стала задумчиво смотреть на языки пламени. — Ты бессмертный… и…
— И что? — Кэролайн вздрогнула, почувствовав на своих плечах его руки. Ей была приятна, как никогда, его близость. Её неожиданно посетило чувство чего-то такого знакомого и любимого, что у неё вмиг задрожали руки от этого ощущения, поэтому пришлось быстро сцепить их вместе перед собой, чтобы он не заметил.
— Я не хочу над тобой ставить эксперименты, вот и всё, — нервно ответила Кэролайн. Она хотела вырваться из его объятий, но Клаус ещё сильнее притянул к себе, так что она теперь ощущала его всем телом. Кэролайн прикрыла глаза от нахлынувшего наслаждения, коленки предательски подрагивали, и она перестала вовсе контролировать себя.
— Это не ответ, любовь моя, — мягко шепнул он, шевеля теплым дыханием легкие завитки рядом с её ушком. — Почему не хочешь?
— Я не перенесу больше, если с тобой что-то случится. — От своих слов она резко открыла глаза, не понимая, что происходит и почему вообще это сказала ему. Клаус так же опустил руки и сделал шаг назад от неё. Она развернулась с потерянным видом и тихо спросила: — Почему я это сказала?
— Возможно, это отголоски прошлого начали всплывать в твоей памяти. — Клаус не раз замечал такой затравленный взгляд у своих жертв, которым стирал память. Они пытались вспомнить, когда с ними происходило что-то знакомое или же встречали своих знакомых из прошлого, но из-за внушения не могли вспомнить, иной раз пугаясь таких неприятных моментов в настоящей жизни. Кэролайн была же не под внушением и рано или поздно вспомнит о своём далёком прошлом, от которого попыталась отгородить сама же себя. Она слишком упряма, чтобы оставить всё как есть. Тогда возникал другой вопрос: какое место в её жизни будет занимать он сам после воспоминаний о её потерянной любви? Он не сомневался, что именно в этом всё дело.
Кэролайн смотрела в сторону, пытаясь понять себя. Она отчаянно желала вспомнить всё то, что произошло в позапрошлой жизни, ведь было ясно, что она не просто так сказала ему это признание. Такое точно происходило уже с ней. Ощущение от прикосновений и близости рядом с ним, она помнила их. Но такое было невозможно. Быть может, точно такие же чувства вызывал в ней совсем другой мужчина, которого в прошлом она так страшилась потерять? Это было единственным адекватным объяснением всему происходящему. Она не заметила за своими мыслями ревнивый взгляд Клауса. Не обратила также внимания, как он стремительно вышел из особняка, и, когда пришла в себя от своих размышлений и попытки вспомнить всё, Кэролайн решила во что бы то ни стало вернуть себе память.
========== Глава 17 ==========
Наши сны быстротечны. Бывает, они мелькают рваными и неясными картинками, а бывает, мы видим их словно сидим в кинотеатре и смотрим как кино. Просыпаясь, мы можем помнить сны долгое время, а бывает, забываем о них через минуты. Сны могут быть вещими. Они предсказывают наше будущее, и, когда наступают такие моменты в жизни, мы вспоминаем, что нам это уже когда-то снилось или же с нами это уже происходило раньше. Но бывают самые волнительные сны — они о нашем прошлом. В основном такие сны показывают о самом главном событии в жизни — уже прошедшем. Ночью душа отправляется в путешествие, так или иначе открывая тайны подсознания. Сновидения могут многое рассказать и даже причинить боль, через которую в реальности вы уже давно прошли, но сны заново напоминают о тех мучительных страданиях…
— Беги в лес, Кэролайн! — послышался дикий крик матери, когда Кэролайн выходила из леса, где собирала травы.
Она обернулась и увидела, как загорелась ближайшая хижина от моря. Ничего толком не понимая, Кэролайн побежала обратно в лес, как приказала ей мать, а затем появились варвары, размахивающие топорами. Это были викинги, которые не пощадили никого в деревне. Они убивали беззащитных людей, рубя на куски и сжигая заживо. Она стояла за деревьями, зажав рот ладонью, чтоб не закричать от развернувшегося перед ней ужаса. Те люди, что пытались бежать в лес, чтобы скрыться, как она, были пойманы и жестоко растерзаны.
Картинка поменялась, и теперь Кэролайн стояла на коленях перед окровавленным трупом своей матери и, рыдая, качалась из стороны в сторону. Казалось, она вовсе сошла с ума от накатившей в сердце жгучей боли. Кэролайн смотрела по сторонам и не верила своим глазам. День превратился в ночь из-за чёрного дыма горящих домов, а жители деревни были повсюду, разбросанные словно поломанные, залитые кровью куклы, лежащие на земле.
— Эй?! Что тут произошло? — Кэролайн пустым взглядом посмотрела на мужчину, который легонько тряс её за плечи, чтобы она пришла в себя. — Мы из соседней деревни. Увидели дым. Кто напал на вас?
— Викинги… — смогла лишь только прошептать ему она. Затем Кэролайн запустила в волосы окровавленные пальцы и начала их рвать на себе от горя.
— Перестань, этим ты ничего не изменишь, — нежно произнёс мужчина. Разжав по очереди её пальцы, он крепко её обнял. — Они заплатят за это, обещаю. — И она поверила ему. В его объятьях она почувствовала себя защищённой от этого жестокого мира. — Как тебя зовут? — Мужчина взял её лицо в ладони и заставил посмотреть в его глаза, и они были наполнены нежностью и сочувствием.
— Кэролайн, — прошептала она опять, глотая слёзы отчаяния.
— А я Ник. Вставай, дорогуша. — Он помог ей встать и приобнял за талию, так как Кэролайн пошатывалась от потрясения и бессилия. — Мы поможем тебе похоронить всех павших и дадим пристанище в нашей деревне…
Сон начал обрываться, и она как могла хваталась за него, но объятья Морфея всё же выпустили от себя. Её опять кто-то тряс, но это было уже в реальности. Кэролайн это поняла, даже не открывая глаз.
— Кэролайн, да проснись же ты! — услышала над собой она голос Джонатана. Она с трудом разлепила заплаканные глаза и наткнулась на обеспокоенный взгляд друга. — Наконец, — с облегчением выдохнул он, — ты кричала дикими воплями во сне, не говоря уже о рыданиях. Я с трудом тебя разбудил.
— Мне снился сон, Джонатан, дурной сон. — Он помог ей сесть и, приобняв её, понимающе кивнул. — Этот сон о прошлом. Я стала вспоминать во сне.
— Разве ты не всё помнишь о прошлой жизни? — удивлённо посмотрел на неё Джонатан.
— Я говорю сейчас не о жизни Катарины, а Кэролайн, самой первой из безупречных — истинной меня.
Тогда она ему рассказала всё. Почти всё, упустив момент с его сестрой и о пророчестве, касающегося Клауса. Кэролайн всё думала, почему тот мужчина, проявивший к ней доброту после набега викингов, так похож на Клауса — одно лицо, вот только светлые волосы у него в её сне были до плеч. Она чувствовала, что этот Ник стал впоследствии её возлюбленным и что это именно от него родились у неё дети; но тогда почему она не увидела его настоящего лица? Неужели Клаус так глубоко запал ей в душу, как утверждала истинная она в небытии?
— Ты утверждаешь, что сейчас у тебя раздвоение личности? — уточнил Джонатан после её рассказа. — Сейчас, после завершения ритуала, в тебе сидит личность Катарины и самой первой из вас?
— Не совсем так, Джонатан, — нервно улыбнулась она, — у меня остались воспоминания Катарины. Я всегда была после ритуала возрождения первой из безупречных. Осознание этого увеличилось после его завершения. Вот только я теперь без воспоминаний о прошлой жизни. И сейчас они стали ко мне приходить в виде снов, но я не хочу вспоминать обрывками, мне нужно всё и сразу.
— Похоже, нам придётся заново знакомиться? — засмеялся Джонатан. — И хочу заметить, что ты намного капризней стала. Быть может, я помогу тебе с этой проблемкой, но сперва желаю уточнить кое-что. Ты ведь помнишь про обещание насчёт Марселя?
Кэролайн предвидела этот вопрос и уже решила про себя, что не сможет позволить, чтобы Марсель пострадал по её вине. Им всем и так было не сладко в последнее время из-за неё. Она встала с кровати и, накинув пеньюар, вышла на балкон. Вдыхая ночной, свежий воздух, Кэролайн ожидала Джонатана.
— А как же Хоуп? Ты причинишь ей боль, — попыталась она отговорить его, как советовал ей Клаус.