В голове мелькнула лавка Горбина! Точно! Лютный переулок! Он просто пойдёт и купит… А если яд дорогой? У него почти нет денег. Может, он без ключа сможет как-то договориться с гоблинами? Ему надо совсем немного. Гоблины… Какая-то мысль вертелась в голове, но ускользала… Завещание! Сириус оставлял завещание. Да и вообще, все взрослые люди так делают! Если он умрёт, кому достанутся его деньги? Вдруг гоблинам? Нет, точно, надо составить завещание. Оставить всё семье Уизли! Да, так будет правильно. Рон и Джинни его друзья, мистер и миссис Уизли всегда хорошо к нему относились. Им не помешают любые деньги. Гарри даже как-то приободрился. Решено. Он пойдёт в банк, оставит завещание, возьмёт немного денег, купит яд и вернётся сюда. Примет его поздним вечером, когда Дурсли уже будут спать, но оставит записку на кухне. Тётка найдёт его тело утром и сообщит Дамблдору. Гарри очень надеялся, что его похоронят по-человечески. Может, даже рядом с родителями. И, может, если посмертие существует, он найдёт их там и спросит, кто же, всё-таки, их убийца. Осталось придумать, как добраться до банка. Гарри принял душ — являться к гоблинам в обносках, распространяя неприятный запах, он не хотел, — надел более-менее приличную одежду и спустился на кухню. Дурслей дома не было. Записка на холодильнике сообщала, что они уехали на какую-то выставку.
— Не иначе, как судьба! — пробормотал Гарри.
Он быстро поднялся в спальню тётушки с дядюшкой. В давно обнаруженной заначке лежала очень внушительная пачка футов. Отлично! Ему и надо-то всего ничего — на проезд. Вытащив бумажку в сто футов, что не нанесло никакого ущерба толстой пачке, Гарри сунул палочку в карман и решительно зашагал к выходу. До «Дырявого котла» он добрался без приключений. Бармен Том, если и узнал его, виду не подал, просто кивнув. На Косой аллее было тихо. Магов было совсем немного. Гарри кольнуло сожаление — он любил этот мир. Но делать в нём ему больше нечего! Он решительно зашагал к Гринготтсу. В величественном холле он растерялся: куда идти? Один из гоблинов поднял голову от бумаг и окинул его взглядом.
— Мистер Поттер, — поприветствовал он кивком. — Вы что-то хотели? — Я… да, — Гарри растерялся, но быстро взял себя в руки. — Да, я хотел бы составить завещание! — Завещание? — изумился гоблин. — Хм… Конечно. Обождите пару минут, мистер Поттер, я позову Вашего управляющего.
Прошло даже меньше обозначенного времени и в зал вышли два гоблина. Они целенаправленно подошли к Гарри.
— Приветствую, мистер Поттер. Я — управляющий делами Рода Поттер, гоблин Анвартес. Это мой коллега, управляющий делами Рода Блэк, гоблин Кривозуб. — Здравствуйте, — Гарри нервничал. Он понятия не имел, как вести себя с гоблинами. — Я бы хотел… — Нам передали, мистер Поттер. Но мы же не будем обсуждать дела в зале? Прошу в мой кабинет, — почти повелительно произнёс Анвартес. Гарри ничего не оставалось, как послушно пойти за гоблинами. Кабинет гоблина оказался уютным, светлым и абсолютно обычным. — Напитки, мистер Поттер? — Нет. Я хочу составить завещание. — Хорошо. Не сочтите за наглость, а почему Вы решили сделать это именно сейчас?
Гарри отвёл взгляд, гоблины настороженно переглянулись.
— Сейчас война. Я могу погибнуть. У меня немного денег, но я хотел бы всё оставить семье Уизли. Это можно как-то оформить? — У него немного денег? — на гобледуке изумился Кривозуб. — Погоди, тут что-то странное, — отозвался Анвартес.
Гарри не понравилось, что гоблины разговаривают на своём языке, но возмущаться он не стал. Может, у них так принято.
— Мистер Поттер, вы хотите оформить завещание немедленно? — Да. Только перед этим я хотел бы взять немного денег, но у меня нет ключа. Это возможно?
Кривозуб едва удержался, чтобы не схватиться за голову. Какой ключ?! (Прим. автора: Это что, заразно? Блэки импульсивные, управляющий такой же!))))
— Отсутствие ключа от детского сейфа не является помехой для выдачи Вам средств, мистер Поттер, —спокойно отозвался Анвартес. — Какую сумму Вы хотели бы снять?
Гарри растерялся. Он понятия не имел, сколько может стоить яд. Но обычные зелья стоят несколько галлеонов.
— Я… может, двести галлеонов? — Простите, мистер Поттер, Вы уточняете или утверждаете? — Эмм. Я хочу снять двести галлеонов. — Хорошо. Деньги сейчас доставят, — Анвартес что-то быстро написал на пергаменте. — Вернёмся к завещанию. Значит, Вы хотите оставить всё свое имущество семье Уизли? — Да! — Хорошо. Как оно должно распределиться между членами семьи? В равных долях? Когда Ваше завещание должно вступить в силу? При Вашей жизни или после смерти?
Гарри захлопал глазами. Он не ожидал вопросов. С другой стороны, это, даже, хорошо, что гоблины спросили. Похороны — это ведь не бесплатно.
— Да, в равных долях. Вступить в силу… а если я скажу через два дня? — Значит, мы зафиксируем Ваше пожелание и через два дня Ваше имущество перейдёт семье Уизли. Вы уверены или это был абстрактный вопрос? — Я… нет, то есть, я уверен. В равных долях, через два дня, — подтвердил Гарри. — Скажите, а в завещании можно указать последнее желание? — Конечно, мистер Поттер. Воля умирающего — закон и подлежит исполнению безоговорочно. — Тогда, можно отметить, чтобы меня похоронили рядом с родителями? — Через два дня? — Анвартес аж дышать перестал, хотя ничем себя и не выдал. — Да, — автоматически ответил Гарри. А когда понял, с чем согласился, взвился. — Вы!.. — Успокойтесь, мистер Поттер. Не стоит нам врать, мы всё равно узнаем правду. Попробуем ещё раз: Вы задумали самоубийство, которое собираетесь, видимо, совершить сегодня-завтра и, в связи с этим, решили оставить завещание? Я вас правильно понимаю? — Это не ваше дело. Я хочу оставить завещание и точка. — Конечно. Только должен Вас проинформировать, мистер Поттер, что магический мир очень негативно относится к самоубийцам. Это уходит корнями к истокам магии. И никакая последняя воля не поможет. — Ты что творишь? — взвился Кривозуб. — Он же не шутит! Что-то, видимо, парня сломало. Он не хочет жить! — Я вижу, — спокойно отозвался Анвартес. — А ты, так же, как и я, видишь в его ауре гербы Древних! — И ты думаешь, сможешь его отговорить? — Нет. Смотри и учись!
Короткий разговор гоблинов на своём языке Гарри не понравился, а новости, сказанные Анвартесом до этого, резанули по сердцу. Но отступать он не собирался. И только хотел об этом сказать, как его опередил гоблин.
— Мистер Поттер, скажите, гоблины Вас когда-нибудь обижали? — Нет, — Гарри растерялся. — А почему вы спрашиваете? — Я не знаю, каким способом Вы решили свести счёты с жизнью… — Яд, — буркнул Гарри, рассудив, что терять уже нечего. — Предсказуемо. Правда, учитывая, что в вашей крови яд василиска и слёзы феникса, может сработать и не в полную силу. Что же, мистер Поттер, у нас есть к Вам предложение. — Вам меня не отговорить! — А кто Вас отговаривает? — искренне удивился Анвартес. — Гоблины не вмешиваются в дела магов. Это Ваше решение, Вы в нём абсолютно вольны. — Тогда, какое предложение? — спросил сбитый с толку Гарри. — Я сказал Вам чистую правду насчёт самоубийц, мистер Поттер. Спросите, кого хотите, Вам подтвердят — их даже не хоронят, как полагается. На Вашей же смерти, возможно, попытаются сыграть. Например, мистер Дамблдор, возможно, обвинит в ней Волан-де-Морта. Но это не то, что Вас должно интересовать. Под банком Гринготтс есть лабиринт, построенный в очень давние времена. Он служит подпиткой банка. Мы используем его для казней, ибо оттуда не возвращаются. Но если смерть происходит в лабиринте, большое количество энергии, которое при этом освобождается, вливается в магическую систему банка. Некоторые наши гоблины специально идут туда умирать в случае естественной смерти. Через некоторое время тела появляются перед входом. Мы дадим Вам яд, качественный. Мы похороним Вас так, как Вы хотите и там, где Вы хотите. Мы выполним любые Ваши пожелания по завещанию и проследим за его выполнением. Вы же, взамен, идёте умирать в лабиринт. Если яд и не подействует, учитывая коктейль в Вашей крови, Вас убьёт лабиринт.
Гарри думал. Удавалось это с трудом, но всё же. Звучит всё очень логично, гоблины просто ищут свою выгоду. Кто-то ему говорил, что они всегда так делают. Но интуиция упрямо твердила, что что-то тут не так. Однако, какая разница, где умирать? А так, его похоронят рядом с родителями. Да и смерть его принесет хоть маленькое, но благо, пусть и гоблинам.
— Я согласен. — Вот так просто, мистер Поттер? — удивился Кривозуб. — Мне нечего терять. Но, я надеюсь, вы выполните свои обещания? — Гоблины не нарушают данное слово, мистер Поттер! — оскорбился Анвартес. Он достал пузырёк с ярко-синей жидкостью из ящика своего рабочего стола и протянул его Гарри. — Это сильнодействующий яд, мистер Поттер. Он без вкуса и запаха, чтобы не задумываться. Пить залпом. Сначала может быть приток сил, а затем — мгновенная смерть. — Спасибо, — Гарри сглотнул и взял пузырек. — А как попасть в этот ваш лабиринт?
Анвартес взмахнул рукой и прямо посреди пола кабинета образовалась воронка, похожая, на портал.
— Прошу, мистер Поттер. — А… но, а завещание? — Всё будет сделано в лучшем виде. Мы всё оформим. — Хм… Хорошо. — Удачного посмертия, мистер Поттер. — Я… да. До свидания. То есть, прощайте.
Гарри глубоко вдохнул и шагнул в портал. Воронка закрылась, едва он провалился.
Кривозуб с весёлым изумлением смотрел на коллегу.
— Ну ничего себе! Это ведь зелье, восстанавливающее силы? — Точно. — Но лабиринт… Оттуда ведь, действительно, никто не возвращался! — Так туда-то и отправляли единицы! А мистер Поттер… знаешь, всегда думал, что при его рождении госпожа Фортуна участвовала. Это раз. Этот лабиринт построили Древние, а в ауре Гарри Поттера отчётливо видны их гербы. Это два. — Так ты уверен, что он вернётся?! — дошёл до Кривозуба замысел коллеги в полной мере. — Точно, — Анвартес лучился самодовольством. — И есть тайная надежда, что поумнеет. Вдруг с Древними пообщается? А там и поговорим о том, насколько бесценна жизнь мага и о том, что сейфы Поттеров, Блэков и прочих его Родов просто не откроются Предателям крови.
Кривозуб оскалился.
— Пари? — На то, что он вернётся? Легко. Ставлю пятьдесят галлеонов. — Нет, так не интересно. Если ты так уверен, давай пари: «Когда он вернётся?». Ставлю сто галлеонов, что через месяц. — Удваиваю. Через неделю. — По рукам.
Тотализатор был открыт.
В дверь постучали.
— Войдите. — Отозвался Том, понимая, что кроме Рея никто бы не рискнул.
В дверь и впрямь вошёл Мальсибер.
— Привет, Том.
Что-то тепло отозвалось где-то в груди. Хоть кто-то его не боится!
«Ещё Поттер не боялся когда-то!» — ехидно напомнил внутренний голос. — «Пока ты не сломал мальчишку!»
Была ли это совесть, Том не знал, но усилием воли отогнал непрошеные мысли.
— Привет, Рей. Чем порадуешь? — Абсолютно ничем. За Поттером мы приглядывали. Вчера проводили его до Гринготтса, но оттуда он уже не вышел. У родственников тоже не объявлялся. Может, его гоблины куда порталом отправили. — Странно. Но не особо важно. Что ещё? — Да тихо всё. Правда, вчера нападение пожирателей было в маггловской деревеньке. Никого не убили, зато всех напугали и разграбили. Метки не было. — Подражатели? — Тяжело вздохнул Том. — Да, самое интересное, Мерлин его знает. Похоже на то, но это не точно. — Почему?
Рей вздохнул и посмотрел на него оценивающе.
— Том, ты хорошо помнишь первую войну? — Вполне. К чему вопрос? — Помнишь гибель близнецов Прюэтт? — Да. Мы их не убивали. Но Орден жареной куропатки обвинил нас. — То-то и оно. Я поначалу думал, что их убрал сам старик или его люди, но потом выяснилось, что старику вовсе невыгодна была их смерть. Они свято верили в его идеи и финансировали его Орден недоптички. Ты же помнишь, я маггловскую криминалистику изучал? Интересно было.
Том только кивнул.
— Так вот, почерк преступника всегда можно проанализировать. Это не орденцы. И не наши. — Хочешь сказать, уже тогда была третья сила? Может, это Министерство? — Нет. Министр с рук Дамблдора ел. Да и мотива нет. Пока ты в виде духа шлялся по миру, я много думал. Кто, всё-таки, убрал Поттеров? Ты их не убивал, старик тоже, я ручаюсь. Братья Прюэтты. Боунсы. Кто-то их всех убил! Это была война, Том. Мы убивали. И убивали многих. Старик и его птенцы убивали. Но! Есть ряд фамилий, в убийстве которых обвиняли либо пожирателей, либо авроров, но ни те, ни другие этого не делали. И Министерство было тут не причём. — И ты рассказываешь мне всё это только сейчас? — А то, с тобой сильно после возрождения поговорить можно было! — фыркнул Рей. — Не так странно в большой войне, вроде той, что развязал Гриндевальд, то, что каждый ищет свою выгоду. Но у нас был, в глобальных масштабах, можно сказать, междусобойчик. И это уже странно. Кто-то проворачивал свои делишки под шумок. И вовсе не кражи, а убийства, да ещё и целенаправленные, похоже. А вчерашнее нападение… Подражатели, скорее всего, всё-таки. Какая-нибудь банда отморозков решила поживиться. Мало их таких что ли?
Том тяжело вздохнул и потёр лоб.
— Знаешь, Рей, я вообще не представляю, что делать дальше. — Эмм? — Тупик, — Том раздражённо захлопнул очередной фолиант. — Мы вне закона, без вариантов. Даже воскреси мы Мерлина, нас не простят. Чтобы что-то изменить, надо получить власть. Мирный путь исключён. Остаётся война. Снова кровь, жертвы, битвы, интриги. Надоело! Да и власть, полученная такой ценой, обычно недолговечна. Не к тому мы стремились когда-то. А сейчас, получается, у нас и выбора нет. Или сдаёмся, или воюем. Вот только зачем? — Я тоже над этим думал. Первая война ведь разгоралась постепенно. Её никто не объявлял. Просто кто-то кого-то убил, члены семьи начали мстить. Потом ещё. И ещё. А потом гора трупов, страна в разрухе и губительная политика. Сейчас же от нас изначально ждут войны. И переждать не получится. Вот только даже если и воевать, кому? От нашей «старой гвардии» остались ошмётки, а новички… — Рей махнул рукой. — Кстати, у них там тренировка. Надо проследить. — Иди. Разговор хоть и важный, но не срочный. Просто обдумай. — Конечно.
Рей кивнул другу и вышел. Том вздохнул.
Гарри приземлился на пятую точку не больно, но ощутимо. Вокруг царила непроглядная тьма. Пол на ощупь был земляной. Что же, лабиринт, так лабиринт. Гарри вздохнул. Ну, вот и конец его жалкой жизни. А ведь он мог бы… Нет-нет-нет! Не думать об этом! Опасаясь, что он переубедит сам себя, Гарри открыл флакон и одним глотком выпил зелье. Гоблины не соврали — оно было абсолютно безвкусное. Гарри резко почувствовал прилив сил. Что же, видимо, они сказали правду во всём. Хорошо. Значит, скоро всё кончится. Однако сидеть и ждать наступления смерти казалось Гарри абсурдом и он решил осмотреться.
— Люмос!
Гарри удивился, но магия работала. И Гарри решил прогуляться. Какая разница, в каком именно месте лабиринта он умрёт? В лабиринте же! А если вдруг яд не сработает, его же лабиринт должен убить? И Гарри пошёл вперёд. Через некоторое время он понял, что весь лабиринт выдолблен в скале. Только с помощью магии и можно было такое создать. Бесконечные туннели были похожи, как две капли воды, и вскоре Гарри окончательно запутался, но его это нисколько не беспокоило. Жаль, он не спросил у гоблинов, кто построил этот громадный шедевр. Свернув в очередной туннель, он увидел в его конце светлое пятно.
— Опа! — удивился Гарри вслух, всё равно никто не услышит. — А это что ли свет в конце туннеля?
Любопытство победило и он пошёл проверить. Мелькнула мысль, что это выход из лабиринта и гоблины его, зачем-то, обманули, но была отброшена, как нерациональная. Зачем им это? Гарри, вдруг, понял, что по ощущениям бродит много часов. Видимо, яд, всё-таки, не сработал. Жаль. Но отсюда ему всё равно не выбраться, а без воды он протянет от силы неделю. Гарри стало нехорошо. На медленную и мучительную смерть он не рассчитывал. Пятно света всё ещё было довольно далеко, когда у Гарри резко закружилась голова.