— Сев, всё нормально?! Что он хотел? О чём вы говорили?
Снейп поморщился. Иногда Люциус безмерно раздражал его своим кудахтаньем.
— Люц! Если ты так хочешь побыть наседкой — езжай в Хогвартс, может, мой крестник по папочке соскучился, а меня — избавь! И вообще, Мордред вас раздери, оставьте меня все в покое! — Северус почти сорвался на крик. — Как можно навести порядок в собственных мыслях, если каждый хочет что-нибудь присоветовать?!
Лицо Малфоя окаменело.
— Простите великодушно, — он маскировал обиду в голосе язвительностью, бившей через край. — Не смею мешать размышлять Вашему Высочеству!
Дверь кабинета с силой захлопнулась за обиженным аристократом. Северус прикрыл глаза. Отлично, он еще и обидел Люциуса! Но это дело поправимое. Потом извинится. Наверное. Северус потёр лоб. Ему надо подумать. Просто спокойно расслабиться и подумать. Он отрешённо посмотрел на шкаф, где, он знал –у Люциуса в заначке хранится отличный огневиски. После всех происшествий ему явно не помешает глоток-другой. Не испытывая ни малейших угрызений совести, он достал бутылку и, велев домовику принести стакан, налил себе до краев, размышляя, не выпить ли залпом.
Взмахнул палочкой, Северус запечатал дверь. Переживет Люц и без доступа в кабинет пару часов. Ему просто необходимо побыть одному.
Хоуп… Загадочная личность. У Северуса не было ни единого основания ему доверять, но почему-то он был уверен, что Хоуп правда хотел помочь. Оставив вопрос «зачем?» в стороне, как бесперспективный в плане нахождения ответа, Снейп задумался о словах советника Тёмного Лорда.
Он был прав абсолютно во всём — признавать это было горько. Конечно, Хоуп не мог знать о клятвах заботиться о Поттере, которые связывали Северуса со стариком. Но они были даны исключительно ради попытки спасения погибшей подруги. Лили… светлый лучик, его первая и единственная настоящая любовь… Северус допил огневиски и налил себе новую порцию. Он так привык в это верить, что это стало чем-то вроде мантры.
Снейп попытался представить себе её образ, и с удивлением понял, что совершенно забыл детали её внешности. Рыжие волосы и ярко-зеленые глаза — лишь это и сохранила его память. Но её глаза он видел каждый день — на лице её сына. А вот черты лица или улыбку он помнил весьма смутно. Мерлин!
Что на самом деле осталось от его чувств? Время внесло слишком много корректив. Залпом допив второй стакан огневиски, он помотал головой. Странно, но он словно сумел взглянуть на мир другими глазами. Или просто наконец открыл глаза? Он цеплялся за идеал, образ и чувства, которых давно не было. А что у него вообще было? Перед глазами возник образ светловолосого аристократа. Люциус. Он был рядом, несмотря ни на что. Терпел его выходки и дурной характер. Презрел ради него собственные принципы. Северус часто насмешничал над их отношениями, но сейчас ему стало стыдно. Он упустил тот момент, когда эти отношения стали ему важны и дороги, он просто привык, что они есть. Обижал Люциуса, и часто — незаслуженно. Он потягивал обжигающий внутренности напиток теперь уже медленнее. Внутри разгоралось желание бежать к Люцу и извиняться, хотелось загладить все свои злые слова и обиды. Нет, стоп. Всё успеется. У него есть ещё одна весьма серьёзная проблема.
Волан-де-Морт или Дамблдор? Он знал, что рано или поздно выбрать придется. Хоуп, черт бы его побрал, был тысячу раз прав. Единственное, за что ему стоило ненавидеть Лорда — это убийство Лили. Но прошлое стоит оставить прошлым. Он ведь не раз ловил себя на мысли, что устал от двойной игры, от дурацких требований Альбуса и постоянного страха разоблачения. Люциус бесконечно читал ему нотации, что стоит прекращать с этими играми и определяться, но он, даже понимая правоту любовника, из вредности не хотел соглашаться и всё оттягивал принятие решения. Но слова Хоупа почему-то встряхнули и задели, заставили наконец задуматься и выбраться из привычного тщательного созданного образа. Он налил очередной стакан — сегодня он хотел напиться. За Лили, которую отпустил, за Люциуса, который был ему намного дороже, чем он признавал, за загадочную личность, от которой он не ждал помощи. А завтра… Завтра он соберётся с силами и наконец всё изменит. И первое, что он сделает — любой ценой вытащит из лап старика Поттера. Хоуп прав — детям на войне не место.
***
Гарри переместился к дому Поттеров в Годриковой лощине с помощью Кричера и вошёл в гостиную с палочкой на изготовку. Просто на всякий случай. После его ухода Том наверняка был зол, и от него можно было ожидать чего угодно. Но, к его удивлению, Том сидел в кресле, читая какую-то книгу, и словно излучал спокойствие. Гарри удивился, но вздохнул свободнее. Он скинул мантию и опустился в кресло напротив. Как ни противно было это признавать — он стал уставать быстрее. Том и не думал отвлекаться от книги, делая вид, что никто тут и не появлялся. Гарри не выдержал и, не придумав ничего умнее, заметил:
— Я вернулся.
— Мне танцевать от радости? — равнодушно поинтересовался Темный Лорд. Голос у него был какой-то странный.
Гарри растерялся.
— Эмм… ты, кажется, хотел поговорить?
Том его вопрос проигнорировал. Гарри насторожился уже не на шутку.
— Том, ты в порядке?
— В полном, — холодный безразличный ответ.
— Ты в этом уверен?
— Абсолютно. Как прогулка?
Гарри захотелось потрясти головой, отгоняя наваждение. Их беседа могла смело претендовать не просто на цивилизованную, но даже на вежливую! У него закрались смутные мысли, что это не Том вовсе. Он решительно встал и направился к креслу, в котором расположился Темный Лорд. Гарри был уверен, что сможет почувствовать магию Тома под любой иллюзией или оборотным зельем. И только когда он подошел вплотную, а Том поднял голову, у Гарри не осталось никаких сомнений, что перед ним Волан-де-Морт. В глазах сверкали блики алого. Хоуп хотел было отступить, но Том уже вскочил на ноги. Он крепко схватил Гарри за предплечье и дернул на себя.
— Бордель значит, Хоуп? — прошипел Темный Лорд. — И как — понравилось?
— Том, ты с ума сошёл?! Я ляпнул первое, что в голову взбрело! Ты что, всерьёз подумал?..
— А если подумал? И даже поверил… — В голосе Волан-де-Морта прозвучала насмешка. — Но! Я позабочусь, чтобы больше такие прогулки тебе не понадобились.
Он впился жёстким требовательным поцелуем в губы Хоупа. Гарри оцепенел.
========== Глава 6 ==========
Гарри просто не понимал, как реагировать. Тело охотно отзывалось даже на простой поцелуй, давая понять, что оно совсем не против продолжения, но у Хоупа выдались очень тяжелые сутки, и сейчас у него было только одно желание — спать, спать и ещё раз спать.
Ну вот почему, почему у Тома сплошные крайности?! Если не нравится что-то — сразу «Авада Кедавра», если глупо пошутил — я тебе докажу обратное.
На поцелуй Хоуп не ответил. Он чувствовал, что Том начинает злиться, но нужно было прояснить этот момент прямо сейчас. И всё-таки подумать на досуге, если он, конечно, будет у него в ближайшее время, над одним маленьким нюансом: а когда он, собственно, начал чувствовать эмоции Тома?
Предвидя очередной скандал вместо нормального разговора, Хоуп всё-таки осторожно отстранился. Ну, так и есть. Глаза Тёмного Лорда нехорошо сверкали алыми бликами, но раньше, чем он успел что-то сказать, Гарри выпалил:
— Том, я прошу тебя — давай поговорим. Это важно.
Тёмный Лорд прищурился, но молчал, предоставив Хоупу возможность продолжать.
— Послушай, — Гарри нервно сглотнул. — Я понимаю, что тебе плевать на всё человеческое, но я устал, как последний бродячий пёс из Лютного переулка. Мы на ногах уже почти сутки, которые вовсе не были лёгкими. Я не хочу свалиться без чувств с серьёзным истощением. Да и ты вряд ли захочешь это лицезреть — тебе нужен адекватный слуга, — Хоуп умышленно выбрал именно такое определение, надеясь, что напоминание о власти Тёмного Лорда над ним смягчит его гнев.
Внешне Том выглядел по-прежнему недовольным, но странным образом Гарри всё острее чувствовал его эмоции — сейчас там наблюдалось некое смятение.
Хоуп незаметно закусил губу, пытаясь решить, стоит ли игра свеч — он хотел добавить искренности, но опасался, что Том расценит это неправильно, и уже сам Хоуп не сможет сдержать злость. Но была не была…
— Том, я вовсе не против твоего предложения. Я в этом времени никогда не задумывался ни о каких отн… хм… не думал о близком общении с кем-либо, у меня были совсем другие задачи. А теперь — мне скоро уходить, — Тёмный Лорд нехорошо сверкнул глазами и открыл было рот, и Хоуп заторопился, не желая превращать это в затяжную дискуссию. — Я просто хотел, чтобы ты знал: несмотря на обстоятельства, мне всё понравилось. Но я очень устал, а тебе через четыре часа надо быть на работе, — Гарри привёл разумный, с его точки зрения, аргумент. И всё-таки рискнул добавить, очень спокойным и убедительным тоном. — Том, тебе не нужно искать повод, чтобы затащить меня в постель. Я никогда не скажу «нет»… в уместных обстоятельствах.
И, не дожидаясь реакции, Гарри развернулся и быстро зашагал по лестнице на второй этаж, где находилась его комната, мысленно надеясь, что в его спину не прилетит «Авада». Но он так хотел это сказать, и это была чистая правда! Сколько можно щадить Тома и говорить только то, что он хочет услышать или что ему понравится? Мир ведь немного шире, чем Тому бы хотелось.
А Тёмный Лорд стоял в гостиной, так и не тронувшись с места после ухода Хоупа. Бушующее раздражение постепенно утихало. Первым порывом было запустить в несносного Хоупа чем-нибудь непростительным, но Том вынужден был признать, что стоило ценить его открытость и честность. Честно говоря, Том вообще больше не мог считать его слугой, и ему очень не понравилось, когда сам Хоуп так обозначил свой статус. Он и раньше, даже если не хотел этого явно демонстрировать, выделял его среди других. А сейчас ему было просто противно уравнивать Хоупа с остальными, которые и десятой долей его талантов не обладали.
Лорд неслышно вздохнул и потёр лоб. И почему его жизнь так осложнилась? Эти эмоции… Их почему-то стало очень много. Это раздражало и не давало связно мыслить, когда дело касалось Хоупа. Но как он мог? Он, лорд Волан-де-Морт, оказал Хоупу величайшую милость — предложил разделить с ним ложе, а Хоуп, видите ли, устал! Однако стоило посмотреть правде в глаза: Том и сам валился с ног. Чёртов Хоуп снова прав — у них были очень насыщенные сутки.
«Что же, значит, никогда не откажешь, Хоуп? Я запомню, — усмехнулся Тёмный Лорд. — И обязательно возьму своё! А сейчас, пожалуй, и впрямь стоит отдохнуть.»
И он направился в свою спальню.
***
Том вздохнул с облегчением, когда, проведя на работе первую половину дня, окончательно убедился, что его эмоциональная нестабильность проявляется только в присутствии Хоупа. С подчинёнными и слугами всё было как обычно. Они боялись и слово лишнее сказать, а ему нравилось одним лишь взглядом доводить провинившихся в чём-нибудь до трясущихся рук.
Откладывать до следующего собрания наказание Кэрроу, про которого он так досадно забыл вчера, Том вовсе не собирался. Отправив Пожирателю вызов, он в ожидании сел в своё кресло и задумался о старике.
До вчерашнего дня Том не особо обращал на него внимания. После того, как он получил удобный повод лишить его кресла директора — Дамблдор напрочь отказывался вносить в школьную программу изменения, которые Министр считал необходимыми — он мало интересовался своим некогда злейшим врагом. Пара человек по приказу Тёмного Лорда непрерывно отслеживала его деятельность, и Том не обременял себя дополнительными размышлениями о великом предводителе «светлой стороны».
Вот только сейчас проблема вновь приобрела актуальность. Значит, старик твёрдо вознамерился убить его? Тёмная суть магии светлой… Ведь Дамблдор даже не пытается бросить вызов ему в лицо. Да хоть бы и на дуэль вызвать. Нет, всё втихую, за спиной. Том поморщился. За всю свою долгую жизнь он так и не понял смысла такого Света и его отличий от Тьмы. Вот чем он лучше, если та же Тьма действует более открыто и честно?
Дверь приоткрылась. На пороге стоял бледный Амикус Кэрроу.
— Мой Лорд, разрешите войти?
— Входи, Амикус, — Том прищурился и подобрался, как хищник перед загоном добычи. — Может, ты хочешь мне о чём-нибудь доложить?
— Я? Мой Повелитель, приношу извинения, но ничего особо не происходило за последние дни…
— Да что ты? — тон Тёмного Лорда был ледяным. — Особо не происходило? Здесь я решаю, что «особо», а что — нет. Откуда Дамблдор и его Орден узнали о нашей лаборатории?
— Что? Но я не знаю, Повелитель…
— Не смей мне лгать, — с холодной яростью отчеканил Том. — Круцио!
Кэрроу заорал и упал на пол от невыносимой боли. Министр мысленно скривился — слабак. Не снимая заклинания, он применил легилименцию. У Амикуса в голове оказалась невероятная смесь множества совершенно разных событий, и пабы в них мелькали довольно часто.
Пожиратель хрипел под «Круцио», конвульсивно дергаясь и извиваясь на полу, а Том лениво перебирал его воспоминания. О, совсем недавнее. Кэрроу снимает в пабе какую-то развязную девицу, и она ведёт его к себе домой. У неё оказывается дочь — малышка лет пяти-шести. Амикус только плотоядно улыбается, глядя на ребёнка.
Том не стал смотреть дальше. Насиловать детей — какой же надо быть мразью?! И этот человек — его слуга?!
Он отменил заклинание, и Кэрроу тут же залепетал:
— Мой Лорд, я не понимаю, чем я провинился. Клянусь, я предан Вам…
— Если бы ты был предан мне, то не хвастался бы своим шлюхам о нашей лаборатории, — тон Тома оставался ледяным, но приобрёл скучающие нотки. — Авада Кедавра.
Зелёный луч заклинания оборвал жизнь слизняка, посмевшего его предать, и Том, с отвращением оглядев обрюзгшее тело, вызвал из приёмной охрану.
— Уберите, — холодно велел он, кивая на труп.
Охранники вышколенно кивнули и, подхватив тело чарами левитации, исчезли из кабинета. Том удовлетворенно кивнул — вот так и должно быть. Его распоряжения должны исполняться быстро, чётко и молча.
Он вернулся мыслями к старику. Значит, Дамблдор готовит покушение на его жизнь. Конечно, в таком случае самый простой способ устроить ловушку — это ловля на живца, но это было бы слишком рискованно. У Тома не было никакого желания проходить ритуал Возрождения ещё раз, если что-то пойдёт не так. Да и никто не предскажет, что может получиться, ведь большую часть крестражей Хоуп задействовал в ритуале три года назад.
Значит, нужно придумать что-то другое. Что ещё может оказаться старику важно настолько, чтобы он потерял бдительность? В голову ничего не лезло, и Министр даже обрадовался, когда в дверь постучали, и на пороге появился Малфой с кипой бумаг в руках.
— Мой Лорд, разрешите?
— Проходи, Люциус, — холодно предложил Тёмный Лорд. — Надеюсь, ты принёс мне добрые вести? — в вопросе мелькнул намёк на угрозу расправы, если ответ окажется отрицательным.
— Разумеется, мой Лорд. Позвольте пояснить, — Том величественно кивнул, и Люциус углубился в подробный доклад о ходе проекта, которым он сейчас руководил.
Том внимательно слушал Малфоя, но мыслями был далеко. Временно оставив размышления о старике, он вернулся к уже привычной теме — Хоуп. Значит, скоро уходить? Том так и не нашёл ни одного воспоминания в голове Кэрроу, которое подтверждало бы слова Хоупа. Нет, он увидел достаточно, чтобы появился повод стереть бестолкового слугу — извращенца и садиста. Он не для того два года выстраивал свою политику на жёстких принципах, чтобы такие, как Амикус, всё очерняли своими выходками — ведь ни для кого не было секретом, что Кэрроу входил в ближний круг Министра.
Вопрос в другом: мог ли Хоуп использовать это как предлог? Слишком быстро он тогда справился с заданием… Том поначалу не придал значения, но сейчас, в свете открывшихся фактов, он задумался.
Бросив мимолётный взгляд на часы, он мысленно улыбнулся в предвкушении — скоро у него обеденный перерыв. Пожалуй, стоит проведать Хоупа, убедиться, что он отдохнул и пребывает в добром здравии. И не искать никаких предлогов.