(Не спрашивайте, из каких источников мне об этом известно). Умолкаю, опасаясь написать лишнего.
С уважением и пожеланиями успехов в работе вам и вашей прекрасной коллеге,
Э.Д.”
Мутная пленка, то и дело наползающая на глаза, мешала читать, буквы расползались под солеными каплями. Мокрая бумага рвалась легко и почти беззвучно.
_______________________
*Чисто физиологически вампиры могут плакать. А следуя моему личному обосную - не только могут, но и должны.
========== Часть 3. Кризис загробного возраста. ==========
После того, как в кузов запихнули забитый кровью холодильник, термостат и клетки с мышами - на удивление сытыми, по-утреннему сонными и вполне довольными жизнью, - свободное место выстроилось в узкий коридорчик. Джеймс, усевшись по-турецки на полу рядом с кабиной, пытался настроить радио - в поездках старенький приемник все время барахлил; Виктория, опершись спиной о дверцу холодильника, а босыми ступнями - о стоящий напротив ящик, работала для него живым креслом. Немножко недоделанным, правда - сиденья у кресла не наблюдалось, только спинка и подлокотники, - зато на редкость функциональным…
- Ну, как сходили? - спросил механик, стараясь не поддаваться на провокации “кресла”. - Присмотрела себе что-нибудь из новинок?
- Кое-что интересное там появилось, конечно, только от цен тошнить начинает… - вздохнула вампирша.
- Вот потому и рассказывай, что от цен тошнит, - свою продукцию Корпорация продавала по баснословным ценам, воистину на вес золота. Многим оставалось только пожирать новинки глазами да облизываться в течение многих десятилетий, дожидаясь, пока цены не упадут хотя бы до “очень высоких”.
- Хм, если так интересно… - томно протянула женщина, понижая голос почти до шепота и запустив пальцы в тонкие светлые волосы друга, - появился новый препарат местного действия, вызывающий сокращение гладкой мускулатуры; что характерно, спазм появляется не сразу, а в ответ на длительное периодическое равномерное давление на обработанную поверхность…
- Звучит-то как, а, - Джеймс оторвался от своей работы, рискуя свернуть себе шею, развернулся, чтобы видеть лицо любовницы. - Прям как попробовал…
Из кабины донеслось выразительное покашливание и стук. Как ни прячься, а друг-вампир всегда услышит тебя за условной стенкой - впрочем, с обостренным слухом почти все стены условные… И напомнит о себе, если вы со своими нежностями слишком уж забываетесь или просто действуете ему на нервы. Механик, разочарованно вздохнув, вернулся к работе. Он свое получит, хоть и не сейчас. А приемник все-таки надо настроить, дневные трансляции еженедельных “Вольтерских новостей” повторяют не всегда. Нарочно, паразиты, все самое интересное и важное крутят днем - еще одна мотивация переходить на дневной образ жизни…
Вдруг руки его разжались, голова безвольно упала на грудь, тело обмякло, точно у тряпичной куклы.
Виктория стукнула по стене пару раз:
- Ничего мы сегодня не послушаем, он отключился. А я в нашего старичка не полезу, - из кабины донеслось нецензурное слово, с досадой, но беззлобно.
Вампиры не спят… ну, то есть, не спят в привычном для человека смысле этого слова. Но для нормального функционирования их нервная система тоже нуждается в отдыхе, иначе они все поголовно сходили бы с ума от перегрузок. Печально известный пример единственной истинной неспящей, погибшей в 1978 году, был достаточно страшен и вполне доказывал необходимость сна…
Нет, такая судьба упырям точно не грозила. Если соблюдать ритуалы, укладываясь с утра в уютный ящик и наслаждаясь приятным полусонным состоянием, то вообще беспокоиться не о чем. Современная жизнь диктовала свои условия, необходимость многосуточных бдений - и многие отказывались от привычного ритма… так в жизни неупокоенных появилось новое понятие: “отключка”.
Организм лишали отдыха на трое, пятеро, семеро суток - и в какой-то момент мозг просто выключался, как будто невидимую вилку из розетки выдергивали. Кому-то везло, и они просто каменели на полуслове, словно переживая трупное окоченение; другие валились на пол, как мешки с картошкой. И могли провести в таком состоянии час, день, неделю - в зависимости от того, как повезет, как давно были охота и последняя отключка, - нечувствительные к любым попыткам разбудить. А после как ни в чем ни бывало возвращались к прерванному делу.
Джеймс отключался сравнительно часто, но, как правило, ненадолго, не более суток. Обидно, что это случилось сейчас, - полезно быть в курсе событий, - но, наверное, ночью будет повтор, или, в крайнем случае, можно послушать у веганов; Карлайл так точно каждый выпуск записывает…
Все равно до хорошего приемника ехать и ехать. Часов тридцать, и это если обойдется без проблем с новыми патрульными. До ближайшей же остановки семь часов, как гласит выверенная за много лет схема; делать ничего не хотелось, и, поудобнее уложив безжизненное тело вдоль прохода, упыриха свернулась калачиком и предалась невеселым раздумьям.
…Не так давно у них прошел период, который многие умники называют “кризисом загробного возраста”. Такое случается у пар, живущих вместе более ста лет: можно очень долго старательно не замечать неприятные черты своей половинки, не придавать значения раздражающим мелочам, но рано или поздно происходит взрыв. И спокойные, почти идеальные со стороны отношения превращаются в ругань взахлеб по каждому пустяку; скандал способен спровоцировать даже случайный жест. И длиться эта война может месяцами, пока не выгорит вся накопившаяся злость. Некоторые пары впоследствии приходят в норму, хотя осадок, конечно, рассасывается не сразу; чей-то союз даже укрепляется и переживает еще не одну бурю, но таких единицы. Большинство разбегается, не успев отойти от потрясений первого же кризиса. В какой-то момент Виктории показалось, что так случится и с ними.
И она совершила ошибку, типичную для многих женщин, - что мертвых, что живых, - стремящихся спасти свой брак любыми способами. Люди в таком случае просто перестают предохраняться, вампирше же пришлось отстоять многочасовую очередь желающих записаться добровольцами на только-только открывшуюся тогда программу фертилизации… кого там только не было, от счастливых молодых парочек и воспылавших надеждой стариков до одиночек, желающих познакомиться хотя бы таким извращенным способом. “Мы рассмотрим ваше заявление в течение года и решим, подходите ли вы для нашего проекта,” - протянул мужчина с манерами откормленного кота. - “Ждите уведомления.”
Джеймс об этом не знал. Лоран был в курсе - правда, узнал обо всем уже постфактум, - и злился. До сих пор, хотя прошел почти год с совершенной ею глупости, и месяцев семь как мышки не прятались по углам, напуганные очередным скандалом на пустом месте. Злился молча, делая вид, что ничего не происходит. Он никогда не повторял однажды сказанное, а в тот вечер наговорил более чем достаточно. У Виктории даже аргументов тогда не нашлось, кроме “откуда тебе знать, может, Ирина поступила бы так же, если б вы виделись чаще раза в год? Она ведь тоже женщина, и тоже могла прийти в отчаяние! Ее ты бы так же отчитывал?!”
Вампир резко выпрямился, сжав кулаки, - еще немного, и ударил бы. Но сдержался и ответил подчеркнуто тихо:
- Женщина всегда должна помнить, что с ней рядом мужчина, и не принимать столь важных решений через его голову. Надеюсь, Ирина это понимает.
Лучше бы ударил.
Более к этой теме не возвращались, делая вид, что ничего и не было; тем удивительнее было вчера обнаружить клочок бумаги в машине. Рыжая тихонько поскреблась в стену.
- Чего тебе?
- Кто такой Э.Д.?
- Чувак, за связь с которым могут убить, - бесстрастно ответили из кабины. - Поверь, ты не хочешь знать больше.
- Не хочу, - легко согласилась вампирша. И тихо-тихо, одними губами, прошептала: - Спасибо.
Водитель не услышал. Или сделал вид, что не услышал.
========== Часть 4. Защита от солнца. ==========
Их обычным пристанищем была захолустная придорожная гостиница в двадцати двух часах от дома Калленов. Обычно, оставив кого-то из парней в машине, Виктория сопровождала второго(или кто-нибудь из них сопровождал ее, это уж как получалось), чтобы снять комнату, не вызывая лишних вопросов. Ну в самом деле, если молодая пара снимает номер на час, кого это удивит? Молодожены, тайные любовники, проститутка с клиентом - кому какая, в сущности, разница, цель визита понятна и потому не вызывает подозрений. А вот одинокий человек, приехав глубокой ночью, скорее, заплатит за сутки, чтобы отоспаться как следует с дороги; никакого резона поступать иначе у него нет. Женщине же вообще опасно светиться в подобном месте без сопровождающего - вдруг кто-нибудь из постояльцев с пьяных глаз попробует попытать счастья? Допустим, вампирша могла бы размозжить незадачливому Ромео детородные органы, но… кому нужен лишний шум?
Сегодня обеспечить привычную легенду оказалось некому - Джеймс до сих пор не пришел в себя, Лоран остался сторожить товар. Значит, о том, чтобы проникнуть в гостиницу законным порядком, можно было сразу забыть.
Упыриха медленно двигалась вдоль здания, рассматривая окна второго этажа, где располагались номера: вон там горит свет, можно даже не пытаться; это окно темное, открыто настежь - было бы идеально, только в свободных номерах окна никогда не открывают; вот эти три - можно попробовать… а, нет, с этим, крайним справа, не выйдет - прислушавшись, женщина различила доносящиеся из комнаты вздохи и стоны. С остальными сложнее - если там кто и есть, за общим шумом гостиницы ничего не слышно, придется лезть на карниз и заглядывать… а ширина карниза, между прочим, сантиметров пять. В четырех метрах над землей! Виктория готова была завыть в голос: она ужасно боялась высоты.
Но работа есть работа: без солнечной воды ни за что не выдержать день за рулем. А другого места, чтобы безопасно обработаться, на дороге нет. Мелькнула дикая мысль изобразить жертву обстоятельств, авось кто из персонала сжалится и разрешит отмокнуть в служебном помещении… только, черт возьми, тогда ее точно здесь запомнят. И, между прочим, одежду придется основательно порвать и повалять в грязи, чтобы соответствовать роли. Упыриха поежилась и провела обеими руками по меховой накидке, единственной красивой вещи, которая у нее была. Нет уж, коли весь твой гардероб умещается в средних размеров полиэтиленовом мешке, не следует так легкомысленно им разбрасываться… ничего не поделаешь, придется лезть.
И не думать о том, что водосточной трубе самое меньшее лет тридцать, и вряд ли она выдержит вес человеческого тела. И не смотреть вниз… иначе руки разожмутся сами собой, а падать с высоты вампиру иной раз даже страшнее, чем человеку - люди, переломав себе едва ли не весь организм, хотя бы не чувствуют адской боли, пытаясь собрать все, как было. А Виктории приходилось.*
Уже доползя до карниза, она с трудом отцепилась от железки; чуть не запаниковала, шаря по стене, не в силах найти годную опору для рук; не сразу смогла схватиться за край ближайшего окна. И, медленно продвигаясь вдоль ряда окон, заглядывая в комнаты, чувствовала себя все хуже и хуже: напрасно залезла, все два десятка номеров заняты; пальцы дрожали и почти скользили по кирпичам, держаться становилось все труднее. Черт с ним со всем, думала вампирша, заглядывая в распахнутое окно. Вот спит тут симпатичный старикашка - он и не проснется, а идти дальше нет сил.
Старик действительно не проснулся, когда легкая тень проскользнула от окна в ванную, даже движения воздуха не почувствовал. Не встревожился во сне от щелчка задвижки, не услышал шороха сбрасываемой одежды. Упыриха с облегчением повернула вентиль и подставила под горячую струю сложенные ковшиком руки; вода, набираясь, стекала по ее телу почти беззвучно.
Тонкая рука змеей метнулась к вороху одежды на полу. В потайном кармане - флакончик из непробиваемого стекла, наполненный прозрачной золотистой жидкостью. Всего десять миллилитров к двумстам литрам воды - и все-таки немедленно началось неприятное жжение, верный признак действия препарата. Виктория бросила взгляд на электронные часы-таймер - 23:15, - установила сигнал на четверть первого и погрузилась под воду с головой. Часы пришлось оставить на бортике: на водонепроницаемые не хватило денег в свое время; осталось проследить, чтобы противный писк не разбудил постояльца.
Час обработки позволял на протяжении суток спокойно разгуливать под солнцем. Волшебный эликсир въедался в кожу, в спящие железы, а под теплыми лучами выступал на поверхность и неведомым образом превращался в слизь, мерзкую, но полностью отражающую свет; ни один квант через этот заслон не пробивался, и неупокоенные могли не опасаться мучительной гибели. Правда, блестела слизь так, что поневоле привлекала внимание любопытных, поэтому без крайней необходимости по солнцепеку никто не разгуливал.
Четырнадцать минут первого - да ладно, достаточно; одна рука отключает таймер, другая выдергивает затычку. И все прошло бы хорошо…
…если бы старость не погнала человека в уборную среди ночи. За шумом уходящей воды чуткие уши расслышали возню и нетвердые шаги. “Ччерт возьми!”
Одежду в охапку, отпереть дверь, юркнуть под ванну, группируясь в какой-то совершенно немыслимой позе, пока старикан дошлепает до двери - будь она человеком, заработала бы себе множественные растяжения. Или скончалась бы от передоза адреналина, не успев совершить чудеса акробатики. Адреналин, впрочем, и так выделялся - и, за неимением лучшей точки приложения, бил по мозгам; сухие морщинистые ноги в пушистых оранжевых тапочках казались то вкуснейшим лакомством, то осиновыми кольями.
Съесть бы его по-хорошему и свалить, но - две лицензии на троих. Обе в машине. А машина километра за полтора, значит, карточка не сработает, значит, убийство не будет зарегистрировано. А это уже грозит неприятностями со стороны добросовестной службы правопорядка… “В холодильнике пакеты с кровью. Невкусной, зато разрешенной к употреблению. Придешь - сразу умнешь штуки три, нет, пять,” - гасила Виктория внезапно вспыхнувшую жажду крови, а оранжевые тапки, никуда не торопясь, дошаркали до раковины и с чувством собственного достоинства принялись мыть руки. “Десять пакетов… а, к черту, дюжину… Оранжевые Тапки, вали уже!!!”
Наконец, по-видимому, совершив полный туалет, старикашка удалился и снова улегся; выждав минут десять, упыриха быстро оделась и тихо-тихо, по стеночке, боясь лишний раз вдохнуть вкусный человеческий запах, прокралась к окну. Зажмурившись и машинально перекрестившись, спрыгнула с подоконника. Почувствовав под руками и коленями твердую землю, с трудом удержалась, чтобы не прочесть молитву… блин, молящийся вампир, рассказать кому - засмеют. И вообще, ей пора - полчаса потеряла с этими заморочками. Виктория тряхнула головой и, вытерев саднящие перепачканные землей ладони о ствол ближайшего дерева, быстро пошла к машине.
____________
*Неканон. Помню. Но концепт твердой, как мрамор, кожи настолько нефизиологичен, что выносит мне мозг.
========== Часть 5. Страхи. ==========
Вернувшись, она за десяток метров услышала приглушенный разговор в кузове:
- То есть, по сути, вы делитесь на тех, кто хочет стать человеком, и тех, кто этого боится.
- Ну да. Знаешь, не улыбается как-то состариться за месяц на все имеющиеся три сотни. Причем заметь, все летаргисты из наших, тогда как среди инфекционистов и люди попадаются; тот же Легенда, например.
- Вот не надо только этого психа поминать, ладно? - Джеймс закатил глаза. - Большего бреда, чем его “Надежда на чистилище”, читать не приходилось.
- Не скажи. Зато он вполне понятно объяснил и доказал психологическую природу страха перед распятием и святой водой; логично, в принципе, это, в конце концов, не адский камень*, чье действие основано на физико-химических свойствах… кстати, привет, - ученый кивнул Виктории. - Все прошло без осложнений?