========== Пролог ==========
Канеки неторопливо разбирал свою сумку, вытаскивая на свет попеременно то одежду, то банные принадлежности. Рядом Тоука возилась со своей, пытаясь вытащить только рубашку, а не все содержимое сумки, запутавшееся в ней, разом.
— Слышал, в городе скоро будет карнавал, — невзначай заметил парень, отвлекая внимание девушки от сумки, которая грозилась скорее разойтись по швам от нечеловеческой силы, чем выпустить добычу. — Хочешь посмотреть?
Он подошел ближе, и, наконец достигнув сумки, одним движением размотал клубок, протягивая девушке нужную вещь.
— Мне то что? — Тоука фыркнула, но рубашку приняла, — Не думаю, что получится.
— Эй, ты чего? — притворно возмутился парень, — Это ведь наш отпуск. Вот и будем отдыхать. Без голубей, сражений и испорченных нервов. Если только в очереди за билетами на представление.
Тоука хихикнула, прижимая к груди рубашку, освободилась из оков парня, что так и норовил обнять её, и сбежала в ванную.
***
— Пойду изучать местность, — шутливо возвестила девушка, метя ступней в обувку.
— Будь осторожна, — серьезно попросил Канеки, притягивая её к себе и заглядывая в глаза, — все же другая страна, незнакомые люди, мало ли кто ещё тут водится.
— Да что может со мной случится? — засмеялась она, высвобождаясь из обьятий метким пинком в коленную чашечку. Парень охнул и отпустил её. Хмыкнув, она быстро чмокнула его в щёку и шутливо провозгласила:
— Жди меня к завтрашнему утру, не раньше. У меня отпуск.
И скрылась за дверью.
Канеки покачал головой, глупо улыбаясь, и, потерев коленку, медленно побрёл обратно к сумкам, которые, как не прискорбно, сами себя не разложат.
========== Глава 1 ==========
Когда солнце спряталось за горизонтом, окрасив небо в последние огненные тона, Тоука невольно задумалась — а не повернуть ли назад?
Городок был небольшой, ухоженный, но ни коем образом не походил на родное девушке Токио, с его небоскребами и непрерывным, даже ночью, движением. Здесь было намного спокойней, хотя для охоты место и не пригодное — если кто-то умрёт, пропажу заметят быстро, и пару дней не пройдет. Конечно, это была не захудалая деревушка — вполне себе средних размеров город — но тем не менее подходящих мест для охоты девушка приметила всего два: переулок, обрывающийся тупиком куда не сверни, и обвалившаяся шахта на самой границе города.
Она вздохнула и поглядела вперед, различая, как окна, светящиеся изнутри, редеют, и, увидев никуда не торопящегося лоточника, подошла к нему.
— Здравствуйте. Не подскажете, что в той стороне города?
— Купи выпечку — расскажу, — предложил хитрый мужчина.
Товара на его прилавке и впрямь оставалось много, да и не сказать, что он выглядел плохо.
— Хорошо, — улыбнулась она, — выберите мне парочку на свой вкус.
— Кушайте на здоровье, — обрадовался мужчина, — а там у нас бедный квартал. — помолчав, он серьёзно добавил, — Нечего тебе, молодой девчонке, там делать — по вечерам там довольно опасно.
— Бедный, значит, — задумчиво протянула Тоука, и приняла пакет, — спасибо!
Развернулась и медленно побрела прочь.
В отдалении мерцали фонари, освещая малолюдные улицы, где-то кричали кошки. Тоука брела, примечая детали, давшие кварталу своё название. Дорога уходила куда-то вниз, ветвясь и извиваясь.
Где-то на полпути гуль заметила за собой хвост. «Кто это?» — настороженно подумала она, — “Если придется защищаться, то следовало бы делать это в отдаленном и безлюдном месте.”
Ухоженные домики быстро менялись покосившимися. Она резко повернула, да только, кажется, не туда — ветхие домики сменились молчаливыми, без единого окошка света — заброшенными. Под ногами стал частенько попадаться мусор, то и дело сменяясь строительным сором: где стекло выбитое, где расколотый кирпич. Преследователь не отставал. Он не был гулем, Тоука это чувствовала, однако мало напоминал и человека. Девушка продолжила идти, не сбиваясь с шагу — охотник не должен был понять, что жертва скоро поменяется с ним местами.
Вдруг в проходе между домами Тоука увидела детей. Не долго думая, она бросила им пакет и шикнула:
— А ну прочь отсюда!
Их и след простыл. Тоука снова свернула. Тупик. Вполне неплохо — нечто подобное она подсознательно искала все это время. Тут и там лежали, опасно выпирая, куски арматуры, стекла, кирпичи, деревянные доски с ржавыми, смотрящими в небо гвоздями.
Преследователь, наконец, остановился, отрезая ей путь к отступлению. Тоука развернулась к нему лицом, снисходительно улыбаясь. Охотнику было лет сорок на вид. Он предвкушающе ухмыльнулся.
— Кто ты? — спокойно спросила девушка, чуть прищурив глаза.
Мужчина облизнулся, игнорируя её вопрос, и сорвался с места. В его взгляде горела знакомая жажда крови. Силу в удар вкладывал немалую, но из-за этого и двигался медленнее — не в пример ей. Первый удар девушка без особых усилий отвела в сторону, второй блокировала, от третьего ушла, и, оказавшись за его спиной, быстро исполнила подсечку.
Преследователь не успел за ней, свалился, однако быстро вскочил — недоумение в его взгляде быстро затмила ярость. Тело его видоизменилось: дополнительная пара рук, прорвав кожу на груди, облагородилась смертоносными даже на вид лезвиями. Два кривых рога на голове вызывали усмешку, и девушка едва сдержалась от комментариев.
Мужчина вновь кинулся на неё. Через пару минут битвы, не переставая уклоняться и блокировать, Тоука поняла, что её соперник совершенно не учится на своих ошибках — пропускает одни и те же удары, уходит от них в одну и ту же сторону, не пытается запомнить её комбинации. Она стала отступать, будто не выдерживая напора его силы, и медленно обходить справа.
Нападающий заметил маневр, но не придал ему значения, вторя ей, и вскоре они поменялись местами — теперь тупик был за мужской спиной. Как и внушительный кусок арматуры. Тоука провела серию ударов, оттесняя его к стене, не позволяя атаковать в ответ, и резко — подсечку.
Мужчина завалился на спину; раздался грохот и треск, а один из металлических прутьев уже торчал у него из правого бока. Тоука подошла к нему поближе, загнула конец прута, пачкая ладони в чужой крови, и выпрямилась. К судорожно дернувшемуся кадыку приблизилось смертоносное крыло-кагуне.
— Кто ты такой? — вновь спросила она, смотря на свою жертву сверху вниз.
— Кто… Кто ты такая?! — пропуская её вопрос, прохрипел мужчина, вглядываясь в алый какуган. Кровь заклокотала у его в горле, закашлялся.
— Отвечай! — рыкнула девушка. Поморщилась, поняв, что испачкала туфлю и носок в его крови, коей уже вытекло немало.
— Та…акаси Ке… — прерывисто начал он, но Тоука перебила, теряя терпение — время поджимало: несмотря на отдаленность жилых районов, сюда мог кто-нибудь прийти. А убивать не для того, чтобы насытится, девушка не любила.
— Да подавись ты своим именем! — и, уже заранее зная ответ, добавила, — Ты гуль?
— Кто? — непонимающе прохрипел мужчина и со стоном добавил, — Не-ет, я…
— Организация национальной обороны «Циркус», — перебил его чей-то звонкий молодой голос, — Немедленно остановитесь!
Тоука замерла, не убирая кагуне. Синее крыло отбрасывало блики в сумерках будто настоящее пламя. Оглянулась через плечо, сверкая на парня кровавым какуганом. Цокнула языком.
— Чёрт, — пробормотала она, — так и знала. Придется и его убить.
Девушка почувствовала, как пытается подняться незадачливый охотник. Легким, но сильным взмахом кагуне перерезала ему глотку. Кончик крыла окрасился багряным, капли заблестели в воздухе, окропив землю. Лужа крови под ногами увеличилась, начиная поползновения и на другую туфлю.
Тоука медленно повернулась к свидетелю, подписавшему себе смертный приговор. Он был юн, светловолос, в зеленой рубахе с оборванным краем. “Зачем, спрашивается, вмешался?” Девушка хмыкнула. Однако сила в нем определенно была, проскальзывала в стойке, во взгляде, внимательном, настороженном, ожидающем. И далеко не наивном. Но закаленная нескончаемыми ударами жизни и сражениями со следователями, играми со смертью, Тоука была ему не противницей.
— Дерзкое сердце принца, явись на волю! — сказал он, ни на секунду не упуская её из виду. В руках его засветились сабли. Тоука не желала биться с ним, однако сильней была мысль вернуться домой, к Канеки. Она бросилась вперед немедля. Ударила с ноги, соперник согнулся, пытаясь удержать блок, и сам рубанул сверху вниз. Пришлось отступить. Парень едва за ней успевал, с трудом выставляя блоки и парируя-отводя удары.
А Тоука…
Тоука чувствовала нечто странное — жглись ступни ног. Сначала едва-едва, не привлекая внимания, но после ощущение усилилось и не замечать его стало невозможно. Девушка даже начала прихрамывать на одну ногу. Но жар не исчезал, наоборот, стал прорываться вверх, к щиколотке, а затем — к голени, постепенно охватывая обе ноги целиком. Сражаться стало сложно, в большинстве комбинаций упор шел именно на нижние конечности.
Помимо ног, странный жар проявил себя и в спине, ближе к левой лопатке и какухо. Тоука не знала его причины, и её это пугало. Что с ней? Что происходит?!
Девушка отвлеклась, рефлекторно пролжая отражать удары, не обращая внимание на то, что парень просто отступал, парируя её отточенные удары, а когда поняла, в чем дело, было уже поздно — резкий порыв ветра, и количество врагов увеличилось в два раза.
Тоука зашипела, ощущая слабость во всем теле и поняла, что нарвалась. Даже любимая и верная маска осталась где и была — во внутреннем кармане куртки. Прикинула — поздно ли надевать её сейчас? И нужно ли? На улице уже темно, солнце уже давно спряталось за горизонт, они вряд ли успели разглядеть черты её лица.
Однако, почувствовав, как медленно плавится изнутри плечо и немеет левая рука, как дрожат-заплетаются ноги, как горит спина, чертыхнулась и, развернувшись, изо всех сил бросилась бежать, убрав кагуне. Услышала, как громыхнул, покатившись по асфальту, телефон. Выругавшись, забыла о нем.
Дома мелькали перед ней размытым пятном, однако до её привычной скорости разогнаться так и не удалось — не слушались ноги. Чувствовала она себя просто ужасно, дыхание потяжелело. Не прошло и пары минут, как Тоука споткнулась об груду мусора и упала, перевернувшись через себя пару раз на скорости. Весь воздух разом будто выбило из груди; она попыталась встать, но безуспешно, огонь в венах медленно оплетал её полностью, чувствуясь теперь и во второй руке, и в горле, захватывая грудную клетку. Тело дрожало и не слушалась. Девушка зажмурилась и мотнула головой, пытаясь избавиться от жуткого чувства. Не помогло, наоборот — перед глазами зарябило. Тоука едва разглядела их, девушек, похожих друг на друга как две капли воды, совершенно не имеющих сладкого запаха еды, что окружили её. Взметнулись руки — и на гуля обрушился электрический барьер; накрыл её, не позволяя двигаться, но не смог причинить никакого дополнительного вреда. Девушка, пытаясь выбраться, забрыкалась, вытянула кагуне. Стена ненадолго поддалась, совсем чуть-чуть, а после обрушилась с новой силой, придавливая крыло, едва не ломая его. Пришлось спрятать. Огненные нити медленно достигли и оплели сердце, и Тоука, вскрикнув от боли, потеряла сознание.
========== Глава 2 ==========
Тело нещадно ломило, однако жидкий огонь в теле угас, растворившись в крови. Тоука с трудом открыла глаза, заморгала, чтобы картинка обрела четкость.
Белый потолок. Одноместная койка. Решетка на двери.
«Кокурия?!» — первая паническая мысль. От ужаса перехватило дыхание — неужели поймали?! Но когда, когда она попалась?!
Память возвращалась медленно и неохотно. Была схватка… Позорная, надо сказать. Но… не с голубями!
«Точно!» — наконец она все вспомнила. Тут же поняла, что не ощущала все это время давление RC-клеток извне. «Да, у страха и правда глаза велики» — выдохнула девушка, успокаиваясь, — «Всего лишь какая-то вшивая клетка. Отдохну и сбегу».
Однако слабость во всём теле здорово напрягала, она едва приподнялась и села. Что могло так ослабить её? Голод? Но она ела ровно перед перелетом — и двое суток не прошло! Она же не Ризе, чтобы объедаться каждый день!
Тоука встала, сделала несколько шагов к решетке, опираясь на стену.
Окон, чтобы понять, какое сейчас время суток, и сколько она проспала, не было. За литыми металлическими прутьями, прочными даже с полу взгляда, начинался длинный скрытый в тени коридор. Девушка вздохнула и поморщилась, вновь ощутив укол боли около левого какухо, повела плечом, разминая. Раненые внутренности противно заныли, напоминая о произошедшем — казалось, будто органы опалило огнем, на них образовались волдыри и теперь они медленно заживали, вновь тревожа ожоги. Мерзко. Откуда это чувство? Оружие тех людей, что схватили её? Вполне возможно, что оно могло оказывать воздействие изнутри.
Тоука смочила горло и губы водой из-под торчащего из стены крана, с отвращением отпихнула в самый дальний угол поднос с едой и вернулась в постель. Хотелось мяса, чтобы в полную силу заработала регенерация, чтобы прошла осточертевшая ломота, чтобы не чувствовать себя такой… беззащитной и слабой.
***
— Вы. Поймали. Варугу? — раздельно, явно пытаясь поверить в собственные слова, переспросила Цугума. И растерянно добавила:
— Но… зачем?
— Ну… — протянул Ёги, почесывая затылок, — такой был приказ Хирато: «Доставить живой». Не знаю. Но, я думаю, это была необычная варуга.
— Почему? — спросил Най.
Они втроем сидели в гостиной.
— Ну… — снова затянул парень, — она убила собрата.
— Своего? — удивился полунидзи.
— Раньше такое за ними не было замечено, — задумчиво подтвердила девушка, — Но мало ли, что может быть: не поделили чего, заставили убрать, старые счеты, разделение территории… - перечисляла она, загибая пальцы.
— Но это не самое важное! — замахал руками парень, перебивая её. Замолчал, дождался пока остальные обратят на него внимание, и неуверенно закончил, — На неё… вроде как, подействовала кровь варуги.
***
— О, вижу ты уже пришла в себя, — дверь открылась, и лампочки высветили темноволосого мужчину лет двадцати пяти.
Тоука вскочила на ноги, пошатнулась и едва не рухнула, успев прислониться к стене. Запала ей это, впрочем, ни в коем разе не уменьшило:
— Кто ты, черт тебя дери? — спросила она, гневно глядя на него. Мужчина не смутился:
— Капитан Второго корабля — Хирато. Будем знакомы. А ты?
— Чего? — протянула девушка, панически соображая. Называть своё имя было нельзя, категорически нельзя. Велика вероятность, что могут выйти на дурочка-Аято, младшего братишку. Или вычислят :re. Нельзя, нельзя!
— Зачем я здесь? — попыталась она перевести тему.
— Нет, так не пойдет, — мужчина, конечно же, сразу заметил её манипуляции. — Назови свое имя.
— Танемару… Ориха, — брякнула она первое, что пришло на ум. К слову, порядком воспаленный ум.
Мужчина усмехнулся и, вздохнув, констатировал:
— Не умеешь ты врать. Но должен же я к тебе как-то обращаться? Просто имя скажешь?
— Тоука, — честно ответила девушка. Отчасти потому, что без фамилии это относительно безопасно, отчасти — по причине медленно отказывающего служить разума.
— У тебя испарина, — заметил мужчина, делая шаг вперед, — тебе нехорошо?
Имей Тоука более устойчивое положение, она бы рассмеялась — громко и раскатисто. Но сейчас она только возмущенно фыркнула, мол, «Ещё бы мне было хорошо!», но промолчала.
— Мой вопрос, — напомнила она. Мужчина кивнул.
— Ты здесь потому, что представляешь угрозу для мирных жителей снаружи. Наша обязанность, как стражей порядка, изолировать тебя и уничтожить.
— И чего ж не уничтожили? — фыркнула девушка — она уже знала ответ.
— Мы пытались, — признал мужчина, не скрывая, — однако ни одно наше оружие, ни холодное, ни магическое, не смогло убить или даже ранить тебя. И что же нам делать? Может, подскажешь способ?
— Ты серьезно? Так я и сказала, — хмыкнула девушка.
— Ну, полагаю, угрожать тебе пытками бесполезно, — заключил пришедший, не меняя интонации, — Однако… кровь варуги все же повлияла на тебя.