Неужели, когда Тёмного Лорда окружали авроры, он мирно посапывал в кровати, даже не предполагая о том, что происходит совсем недалеко от Хогвартса? Ах, если бы парень только выглянул в окно, он бы увидел, что школу окружили министерские псы, опасаясь того, что змееликий возьмёт в заложники детей. Если бы Гарри только присмотрелся, вдали он увидел бы вспышки от заклинаний. Ах, если бы Гарри только знал, что происходит у него прямо под носом, он бы обязательно помог Лорду и остановил это безумие, не дал бы колдуну умереть… Да даже если бы Гарри просто-напросто сдержал своё обещание и пришёл сюда в назначенное число, в полночь, абсолютно один, то мужчина не попал бы в засаду. Так стыдно и убого Поттеру было впервые. Он был во всём виноват, только он и его язык, не умеющий держать тайн.
Брюнет перевернулся на живот, ощутив, как волшебная палочка тёмного мага, припрятанная во внутреннем кармане мантии, со всей силы упёрлась в его грудь, причиняя несильную, но всё-таки вполне ощутимую боль, которую Поттер, несомненно, заслужил.
Главное не сломать драгоценное древко.
****
Гарри проснулся от яркого белого света, жестоко полоснувшего его глаза. Даже сквозь плотно сжатые веки Герой прекрасно чувствовал, как тот с каждой новой секундой становится всё более ярким и невыносимым. Несколько неудачных попыток закрыть лицо руками и сохранить чудесную безмятежность сна нетронутой не увенчались успехом. Гриффиндорец лениво потянулся, даже нашёл в себе силы смачно зевнуть и перевернуться на спину, но всё ещё не собирался подниматься на ноги. Однако же, ощутив, что в спину его упёрлось что-то острое (то была пружина матраса), парень неуверенно стал вспоминать — искренне не желая верить во что-либо из того, что помнил, — о том, где он и почему он здесь оказался. Сонливость как рукой сняло. На пару с кратковременной бодростью и желанием подняться с постели. И даже этот противный, гадкий свет уже не мог что-либо исправить. Но затем произошло ещё кое-что, что вновь выдернуло Гарри из сладкого забвения. В его висок грубо, настойчиво, несколько раз подряд упёрлась чья-то волшебная палочка. Гарри не составило труда даже в таком убогом состоянии различить, как с конца её, неприятно покалывая, лилась чужая магия. Все мысли в голове Гарри сжались в комочек, руки сами извлекли наружу палочку Воландеморта, и уже через миг гриффиндорец, стоя на паре негнущихся ног, смотрел на противное, бледное, словно сама смерть, лицо, что неприятное ухмылялось ему, освещённое Люмосом. На улице же всё ещё было темным-темно, чему гриффиндорец даже успел порадоваться.
— Поттер, вы уже второй раз направляете палочку на своего профессора, — проговорил Северус своим неизменно-холодным голосом, однако что-то в нём всё-таки было не так, как прежде, но Гарри никак не мог понять что именно. — Ужасный мальчишка, — неразборчиво хмыкнул колдун себе под нос. — Опять запустите в меня Экспелиармус? Неужели я не ошибся, и вы именно это хотите сделать? — едко протянул мужчина, отмечая то, что палочку Поттер всё ещё не опустил. — Мерлин, вы что действительно думаете, что я потащу вас к Дамблдору? Насильно? Сквозь ругань и крики? Мучая проклятьями? Издеваясь и язвя? Хм… вполне возможно, — в следующий же миг согласился сам с собой Снейп, блаженно растянув губы в ухмылку. И тут-то Гарри всё понял.
— Вы пьяны, — хмуро заключил он.
— Почти трезв, — беззлобно поправил его Северус, мягко продолжив: — Мы же празднуем, разве не так? — расслабленно протянул он. — Удивительно только, — и лицо Снейпа действительно исказило от этого самого удивления, — что алкоголь пробрал меня лишь сейчас… Как думаете? — обратился он к Гарри. Парень помялся, не зная, что ему нужно сделать или сказать в такой необычной ситуации. Однако палочку он так и не опустил, понимая, что в таком состоянии зельевар был не опаснее клубкопуха с динамитной шашкой за пазухой.
— Как настроение? — внезапно спросил Снейп, оперевшись спиной о стену, вероятно из-за того, что стоять самостоятельно он больше был не в силах.
— Просто отлично. Мы же празднуем, разве не так? — зло шикнул Гарри, абсолютно выбитый из колеи таким вопросом. — Британия радуется тому, что их Герой испачкал свои ручки чьей-то кровью. Я просто визжу от счастья.
— И это всё, что вас волнует? — недовольно, даже комично, нахмурился Северус, а потом мужчина неожиданно заёрзал и полез в карманы, для удобства закусив свою палочку, на конце которой всё ещё горел Люмос, зубами. — Я принёс кое-что… — промычал Снейп сквозь плотно стиснутые губы, — чёрт… Но, думаю, она вам уже не нужна…, но всё-таки… Ах, вот, — Северус протянул Гарри его забытую в кабинете Дамблдора палочку. — Заберите её поскорее, — хмыкнул он. — Мне кажется, она меня ненавидит, — та и правда свирепо искрилась в ладони Снейпа, выказывая ему своё дикое негодование. Однако стоило Гарри лишь доверчиво протянуть руку вперёд, как его тут же притянули к себе и захватили в крепкие, удушающие объятья, а палочка, оказавшаяся дешёвой иллюзией, растворилась в воздухе. Гарри дёрнулся, скривился, почувствовав запах огневиски, и притих, надеясь на то, что даже в таком плачевном состоянии Северус не сделает ему ничего плохого. Хотя, по исходу событий последних дней у Избранного был реальный повод беспокоиться.
Зельевар положил подбородок на плечо Поттеру и тяжело вобрал носом воздух, точно принюхиваясь. Он потёрся слегка небритой щекой о скулу Гарри и плотнее к нему прижался. Затем ладони мужчины, обжигающе холодные и большие, легли сначала на живот льву, а затем спустились чуть ниже и…
— Ну, всё, хорош! — совсем не по-геройски взвизгнул гриффиндорец, вырвавшись на свободу и вновь вооружаясь палочкой, но зельевар только плотнее прижался к стене, скрещивая на груди руки и протяжно зевая. Продолжать свои глупые выходки тот точно не собирался. Однако же, если бы Снейп не был пьян, то так легко избежать уже привычные за несколько месяцев приставания Поттеру вряд ли бы удалось.
— Ну и ладно… — обиженно цокнул Снейп. — Я вовсе не за этим сюда пришёл…
— Ага, как же… — сейчас у Гарри не было настроения спорить и выяснять с кем бы то ни было отношения. Поэтому поправив мантию и спрятав, наконец, драгоценную палочку с коготком на конце ручки в карман, Поттер направился к лестнице.
— Занятная вещица, — вдруг проговорил Северус. — Где достали?
Гарри не ответил, делая первый шаг вниз по лестнице.
— Какой вы сегодня несговорчивый, Поттер. Неужели всё-таки что-то случилось? — юноша сжал руки в кулаки, но как ни в чём не бывало продолжил свой путь. — Вы так расстроили мисс Уизли, — тем временем продолжил Северус. — Я почти на сто процентов уверен, что она до сих пор плачет в своей комнате, ожидая вас, а её дорогой старший брат, несмотря на поздний час, до сих пор рыщет по территории Хогвартса, выискивая того, кто её обидел, — и Гарри резко замер. Он действительно совсем забыл о Джинни и Роне, однако видеть их всё так же не хотелось. — Но мне, конечно же, — расслабленно проворковал Северус, — нет до этого дела. С него и с вас, Поттер, я уже снял баллы за ночные прогулки. Но вернёмся к тому, что вы от меня прячете, — резко перевёл тему зельевар, уяснив для себя то, что теперь гриффиндорец точно никуда от него не денется. Тот и впрямь замер на месте, еле сдерживая рвущееся наружу раздражение. — Покажите-ка эту чудесную палочку. Ну же, не томите меня. Я даже отсюда могу ощутить её мощь.
— Это не Ваше дело, — желчно выплюнул Гарри.
— Да неужели? — на губах Северуса расцвела презрительная улыбка. — Тогда я думаю, Дамблдор наверняка будет счастлив этой потрясающей находке. Он ведь каждый уголочек здесь вылизал, но так ничего и не нашёл. Да, — кивнул Снейп, — стоит немедленно сообщить обо всём директору. Прямо сейчас этим и займусь, — колдун оторвался от стены и хлипким, нетвёрдым шагом направился к лестнице. Он прошёл мимо Гарри, и парень только успел ухватить мужчину за рукав его мантии.
Ни прошло и одной минуты как со стороны гриффиндорца послышалось тихое, угрюмое:
— Не надо.
— Что-что? — сощурив глаза, промурлыкал Северус. — Кто-то что-то сказал?
— Не надо этого делать, — чуть громче проговорил гриффиндорец, перебарывая гордость и упрямство.
— Наверное, это сквозняк поддувает, — гадко прошипел Снейп, хохотнув.
— Пожалуйста, — убито протянул брюнет.
— И впрямь сквозняк, — мужчина уже хотел было пойти дальше, но Гарри не осталось ничего, кроме как всё-таки вытащить палочку наружу и показать её зельевару, который, несомненно, знал, чья она и многие миллионы раз видел её в руках своего Хозяина.
— Ах, — заворожённо выдохнул Снейп, — какая красота, не правда ли?
— Не правда, — на автомате брякнул Гарри. Мужчина только скептически на него посмотрел, притянул руку к древку, но вдруг отдёрнул себя, так словно оно как минимум могло его ужалить. Вероятно, эта палочка не раз становилась для зельевара орудием пытки. И Гарри прекрасно знал, насколько ужасен Круциатус, а оттого не стал насмехаться над струсившим профессором, только сочувственно на него посмотрел, но мужчина не заметил его взгляда, он всё ещё благоговейно поглядывал на искусно отделанное древко, а затем он проговорил:
— Тёмный Лорд пал. Хотите знать, кто именно его убил, мистер Поттер?
— Дамблдор, смею предположить, — при упоминании того, что до сих пор сводила юношу с ума, боль, будто бы физическая, пробежала по телу брюнета, вызвав мелкую дрожь. — Будто бы кто-то ещё, кроме него мог… — но лев так и не договорил. Неоднозначная полуулыбка расцвела на лице Снейпа. Она-то и заставила Гарри замолчать. — Ну и кто же это сделал? — напрягся парень.
— Думаю, следует поставить вопрос несколько иначе, — мужчина выдержал паузу. — А мёртв ли Тёмный Лорд Воландеморт вообще? — после этих слов Северус задрал рукав мантии. И Гарри не составило труда различить на мраморно-белой коже чёрную змею, выползающую из такого же чёрного черепа. — Знаете ли, Поттер, — учительским тоном проговорил колдун, быстро пряча метку, будто бы стыдясь её, — «пал» — не всегда значит мёртв.
— Но Дамблдор сказал, что…
— Верить этому старому прохвосту? — раздражённо перебил Гарри Снейп. — Вы в своём уме?
— Значит… — лев и сам не заметил, как лицо его переменилось, став более расслабленным и живым, не таким бледным и холодным, как прежде, — с ним всё в порядке? — Гарри сильно рисковал, интересуясь подобным. Но в принципе терять ему уже было нечего, в конце концов, Северус был одним из свидетелей его небольшой истерики в кабинете директора. Да и знал мужчина куда больше остальных. Ведь в ту памятную летнюю ночь колдун на славу погулял в подсознании Гарри и только чёрт знает, что он там видел. По крайней мере, о привязанностях своего студента тот, как минимум, догадывался. Именно поэтому подобным вопросом Поттер вряд ли вызвал бы ещё больше подозрений.
— Я бы не был в этом так уверен, — проигнорировав подозрительное волнение в голосе брюнета, заверил волшебник. — Всё же он свергнут и пленён Министерством. Эта истинная правда, но я уверяю вас — он живее всех живых. Отчего-то Альбус не спешит лишить его этой глупой привилегии.
— И где же он? — воодушевился Гарри, отведя взгляд в сторону.
Северус неожиданно рассмеялся.
— С чего вы решили, что я скажу вам о том, где он? — выдавил из себя профессор сквозь тихое хихиканье. — Или давайте так, — мужчина положил ладонь Гарри на плечо и придвинулся к парню чуть ближе или вернее — притянул того к себе, — услуга за услугу, — загадочным тоном прошептал на самое ушко Поттеру Снейп. — Вы — мне, а я — вам, мистер Поттер. И да… Думаю, рот меня вполне устроит.
Маги уставились друг на друга: Северус — нагло, а Гарри — ошеломлённо. Казалось, что ещё чуть-чуть, и у гриффиндорца нервно задёргается глаз.
— Вы что, шутите? — ответом на вопрос стала всё та же самодовольная ухмылка на тонких профессорских губах. Гарри тоже улыбнулся, но жалко и растерянно. Он с минуту стоял, не двигаясь, и молчал.
— Ну, так что? Мне уже снимать штаны? — пьяно ухмыльнулся Снейп, проведя ладонью по бедру Гарри. — Знайте, Поттер, я бы не хотел принуждать Вас, — прошептал мужчина, — но разве мне остаётся что-то, кроме этого?
Но Гарри не ответил. Он лишь на удивление покорно встал на колени, отвёл в сторону чёрную мантию, расстегнул ширинку на штанах старшего мага и вынул из нижнего белья его расслабленный член, уяснив для себя одну простую истину: нет ничего ужаснее достоинства пьяного недруга в паре сантиметрах от твоего лица. Оставалось надеяться только на то, что наутро зельевар ничего не вспомнит. Но всё же Гарри не мог отрицать того, что это было куда лучше, чем подставлять задницу. Отвратительно, гадко, но всё же лучше. К тому же, разве не этого хотел сам Гарри? Разве не наказания за свой проступок он так рьяно желал?
«Что ж, получите и распишитесь, Поттер», — подумал про себя брюнет.
Скорчив страдальческую мину, лев неуверенно прильнул губами к бархатной головке, вобрал её в рот чуть глубже и тут же отстранился. Тошнота, подступившая к горлу, упрямо подсказывала гриффиндорцу начать с чего-то более простого. Например, с руки. Именно это Гарри и сделал. Но Снейп не жаловался. И судя по всему, мужчине и так было довольно хорошо. Снейп стонал громко, не сдерживаясь и не скрывая ни толики из того, что он чувствовал, непрестанно комментируя каждое действие гриффиндорца шёпотом сквозь тихие всхлипы, тяжёлые вздохи и сбивчивые ахи. Руки профессора скользили по шее стоящего перед ним на коленях мальчишки, вплетались в его черные, извечно всклокоченные волосы и нежно ласкали его покрасневшие ушки.
Член Снейпа покрылся липкой смазкой, а на нежной алой головке выступила капелька белёсого семени. Ствол пылал и чуть заметно вздрагивал, пульсировал, но время шло, а зельевар всё не кончал. Гарри как только мог оттягивал неизбежное, но вскоре стало ясно, что на одних руках дело далеко не продвинется. Член мужчины стал опадать, а сам Северус откровенно посмеивался над попытками парня обернуть удачу на свою сторону. В итоге лев, скрепя сердце, таки пустил в ход язык. Горячий, красный, он скользнул от дырочки уретры вниз к уздечке члена, неумело подразнил её и быстро опустился к паре покрасневших яиц. После лев прижал член колдуна к его же торсу, открыв для себя полный доступ к упругой, аккуратной мошонке. Парень заглотнул её в рот, нежно посасывая каждое из яиц, обводя их языком и чуть заметно покусывая. И хоть последнее приносило Северусу огромное удовольствие, сам Поттер едва сдерживал себя от того, чтобы не сделать из профессора кастрата. Ко всему прочему юноша всё ещё чувствовал рвотные позывы, но, по крайней мере, терпкий запах, вкус и вид чужого достоинства стали ему (стыдно признаться) чуть более привычными.
Член Северуса вновь налился кровью, и Гарри, боясь упустить этот момент, попытался вобрать его чуть глубже в себя, что вышло у парня буквально сквозь слёзы и сопли. После этого гриффиндорец долгое время двигал головой вверх-вниз, сжимая губы в плотное, жаркое кольцо и помогая себе руками. Но вскоре шея у парня стала побаливать от монотонных, однообразных движений, а Северус, казалось, и вовсе потерял чувствительность, вопреки стоящему колом члену и сиплым постанываниям. В какой-то момент зельевар даже вытащил из-под мантии небольшую фляжку и вытянул из нее, по меньшей мере, целую половину огневиски или какой-то другой горячительной дряни. Лев исподлобья посмотрел на порозовевшее лицо мага, выпустил из-за рта его член и тихо проговорил:
— Вы что, каменный? — в его голосе читалось возмущение.
Северус молча смерил Гарри пронизывающим взглядом — глаза его были совсем мутными, — затем он убрал фляжку в карман и, обхватив голову мальчишки руками, почти на всю длину вошёл в рот Поттера. Колдун стал медленно покачивать бёдрами, постепенно ускоряя и задавая быстрый, нетерпеливый темп. Гриффиндорец взвизгнул, а из глаз его хлынули слёзы от еле сдерживаемого желания вытошнить порцию желудочного сока прямо на ноги зельевара. Благо за секунду до того как мальчишку всё же вывернуло, мужчина успел мало того что кончить, но и вовремя отойти в сторону, избежав одного весьма неприятного столкновения.