========== I. Великолепный Гарри. ==========
Тыкни на ошибку.
Будь молодцом.
Я с лозы виноградной свешусь,
Как свисает смертник с петли.
Пускай мою тонкую шею
Оплетут роковые цветы.
Я продам свою душу хмелю,
Я на грудь твою крест положу,
Чтобы ты со мною, любимый,
Разделил мученье в пиру.
Празднуй сладким вином прощанье,
Пивом и мёдом прощай меня:
Я свисаю с лозы виноградной,
И похмелья от этой пьянки
Не жду.
© Ebiscus — «Хмель».
Избранный банально не мог разглядеть даже пальцев собственных ног — настолько у него было ужасное зрение. Но одно Поттер знал наверняка: этого места он никогда прежде не видел.
***
Гарри было совсем не в новинку просыпаться от жуткой головной боли, но обычно причиной тому был его знаменитый шрам, который сейчас, что удивительно, чувствовал себя более чем просто нормально. У Гарри ныл затылок, да так сильно, что казалось, словно по нему заехали чем-то очень, очень тяжёлым. Кажется, у него начиналась мигрень.
Парень с трудом разжал веки и тут же закрыл их, поморщившись от неожиданно яркого света, заполнявшего комнату. Немного погодя, гриффиндорец в привычном жесте потянулся к прикроватной тумбочке за очками. Послышался тихий лязг металла, и только после того юноша понял, что обездвижен. Не полностью, но вот руки его были крепко-накрепко сцеплены ржавыми, маггловскими наручниками, что в свою очередь были переброшены через железную спинку кровати, на которой гриффиндорец лежал. Голый. Едва прикрытый до пояса какой-то худенькой тряпочкой размером с один носовой платок Хагрида. Парень яростно задёргал руками, пытаясь вырваться из маггловских оков. Наручники скрипели, дребезжали, но стойко выдерживали напор разъярённого гриффиндорца.
«Я должен быть в Хогвартсе», — ошеломлённо подумал про себя парень, но последнее воспоминание о том, как он выходит из Большого зала и идёт в Башню Гриффиндора, жестоко прерывается. Вот он поднимается по лестнице, а потом…
Что потом?
Потом следует лишь мрак, неожиданно накрывший его. И вряд ли Гарри дошёл хотя бы до портрета Толстой Дамы. Кто-то помешал ему это сделать, и теперь он, Избранный, был здесь. И лев надеялся лишь на то, что это не Пожиратели Смерти приволокли его сюда. Ведь это значило, что хотя бы одному из них удалось пробраться в Хогвартс, и сейчас сотни учеников Школы Чародейства и Волшебства находятся в опасности, а вместе с ними — Рон и Гермиона.
…Хотя вряд ли приспешники Воландеморта воспользовались бы маггловскими наручниками в то время, когда на свете существовало столько потрясающих связывающих заклинаний.
Но как бы то ни было, Поттера не устраивало даже то, если бы это была лишь чья-то глупая шутка. И теперь у Гарри оставался только один нерешённый вопрос: что теперь стоило делать ему самому?
— Выбираться, конечно… — тихо прошептал юноша, но то ли голова его отказывалась думать при столь невыносимой боли, то ли путей побега и впрямь не было.
Поттер долго, без всякого движения лежал на постели, обводя прищуренными подслеповатыми глазами грязно-серые стены помещения, стол и два табурета, которые стояли неподалёку от деревянной, грязно-коричневой двери, что, вероятно, была и вовсе закрыта. На ней-то юноша и задержал свой пытливый взгляд, однако думал Гарри вовсе не о том, как до неё добраться, а о том, что может быть за ней. Или кто?
— Акцио палочка, — твёрдо проговорил Гарри. — Акцио палочка Гарри Поттера! — чуть более решительно повторил он, ясно понимая, что это ему никак не поможет. Но попытка — не пытка.
Гарри пошевелил затёкшими ногами и осторожно перекинул их на край кровати, разминая непослушные мышцы. Конечности были, словно деревянные, и почти не слушались, но зато они в отличие от рук были свободны. Пожёванная временем тряпица плавно соскользнула с бёдер льва, обнажая того окончательно, но нагота, пожалуй, была последним, о чём думал Поттер в этот момент. Гриффиндорец извернулся на кровати, задрал руки чуть выше, чтобы наручники не жали, и улёгся на живот, лицом к маггловскому изобретению, на которое он в следующий же миг смачно плюнул. Гарри надеялся, что влага поможет его рукам выскользнуть из наручей, но, увы, его ладони были слишком большими.
— Мерлин, и почему я такой огромный?.. — простонал брюнет, так ничего и, не добившись по истечению десяти минут. Но делать было нечего, Избранный подобрал занемевшие ноги ближе к телу, собираясь вновь перевернуться, но так и не сдвинулся с места. Неприятная дрожь, пробежавшая по спине, говорила о том, что на него кто-то смотрит. Гриффиндорец тяжело вздохнул и напрягся. Чутьё его ещё никогда не подводило, однако голос, что отразился от стен гулким эхом в следующий миг, полностью прогнал напряжение из замершего в исступлении сердца Поттера, вернув тому драгоценное спокойствие.
— Это очень… хорошая поза, Гарри, — на выдохе проговорил замерший у двери Криви.
— Колин! — радостно воскликнул Поттер, полностью извернувшись на кровати так, чтобы увидеть всегда такого доброжелательного юношу. — Как хорошо, что это ты! — возбуждённо произнёс гриффиндорец, тяжело выдохнув. — Вытащи меня! Я должен скорее вернуться в Хогвартс! Возможно, всем там грозит опасность! Я должен!..
— Нет, — просто перебил вопли Избранного Криви.
— В смысле — нет? — озадачился Гарри, не совсем ожидавший услышать именно такой ответ на свою просьбу. Гриффиндорец вновь перевернулся на спину и теперь с подозрением смотрел на непривычно спокойное лицо стоящего перед ним юноши. — Вытащи меня!
— Нет, — вновь проговорил парень и сделал несколько шагов к Гарри. Худенький матрац прогнулся под весом ещё одного тела, когда юноша медленно опустился на него, а затем рука Криви упала Избранному на торс: пальцы резво пробежались по дорожке тёмных волос вниз, к паху, и замерли прямо на границе лобка. Гарри тоже замер, с неподдельным отвращением смотря на дрожащую, вспотевшую ладонь, которая в следующий же миг была словно брезгливо или боязливо отдёрнута в сторону. — Не волнуйся, — тем временем ласково вторил Колин. — Здесь тебе ничего не угрожает, Гарри… — с привычным в голосе обожанием выдохнул он. — Я сделал всё, чтоб здесь ты был в полной безопасности.
— Хогвартс — самое безопасное место в мире, — зло отчеканил лев.
— В первый же год обучения на меня напал Василиск, — сухо произнёс юноша. — Но всё обошлось. Благодаря тебе. И теперь я буду о тебе заботиться… в знак благодарности.
— Что за чушь?! — вспылил Гарри. — Я сам могу о себе позаботиться, а ты — немедленно выпусти меня отсюда!
— Прости, Гарри, — на губах Колина расцвела нервно подрагивающая улыбка, — но я вынужден сказать тебе — нет.
— Колин!
— Если бы ты только знал, — пролепетал себе под нос юный гриффиндорец, не обратив никакого внимания на осуждение в голосе кумира. — Если бы ты только знал об этом… — выдавил Криви, дрожа всем телом, словно не имея возможности сдержать гнев. Лицо его на мгновение непривычно ожесточилось, однако уже вскоре вновь стало обыкновенно мягким и пугающе доброжелательным. — Ах, Гарри, — совсем по-девичьи выдохнул Колин, чем-то напомнив Избранному Миртл, — но ты ведь слишком благородный, чтобы… — и парень в очередной раз запнулся, так и не озвучивая своих мыслей. — Ты слишком… слишком… — казалось Криви задыхался от переизбытка чувств. Лицо его раскраснелось, а руки, влажные от пота, нервно сминали простыни. — Ты такой!.. Великодушный! — наконец изрёк юноша, расплывшись в обворожительной улыбке.
Гарри оторопел. Он даже не сразу смог подобрать слова для достойного ответа.
— Ты что?.. — гриффиндорец сморщился, теряясь в догадках, но всё же промолчал, решив оставить те при себе. Он недовольно скривился, поджал губы и неуверенно свёл ноги плотнее. — Колин, — напряжённо произнёс Герой, — это не смешно.
— А я и не шучу, — просто ответил парень.
— Выпусти меня, — нетерпеливо потребовал Герой. — И я забуду об этом, — но Колин лишь молча отвернулся. — Это преступление! — вновь взвился лев. — Это ненормально, понимаешь?
— Ты будешь мне благодарен. Поверь, — робко отозвался Криви. И Гарри почему-то подумал, что Колин и впрямь ожидал от него, по меньшей мере, благодарности, а теперь был жестоко разочарован его реакцией.
— Но… — не зная, как подступиться к похитителю, вновь заговорил лев, — но ведь тебе ничего не мешает мне всё рассказать, верно? — Гарри решил пойти другим путём. Он пытался говорить мягко и доброхотно, верно почуяв то, что парнишка был не совсем в себе. — Расскажи мне о том, чего я не знаю. Ну же.
— Нет, — вновь завёл свою шарманку Криви, а Гарри мысленно застонал, — если ты узнаешь, то сильно расстроишься.
— Но мы можем решить проблему вместе, так ведь, друг? — на лице Гарри читалось неподдельное волнение. — В конце концов, я ведь Избранный, черт тебя подери! Так что не думаю, что очередная задница, которую покажет мне судьба, хоть как-то изменит погоду. Ну, давай поговорим? Я думаю, нам обоим станет легче, если мы обсудим то, что тебя так взволновало, — Колин вместо ответа поднялся с матраса и побрёл в сторону двери. — Нет, стой! — занервничал брюнет. — Колин, подожди, — тише прошептал он. — Знаешь, — нервно пролепетал лев, — а мне ведь нужно в туалет ходить и всё такое прочее!
— Так ты хочешь в туалет? — Криви остановился и повернулся к Гарри, а его широко раскрытые глаза были похожи на глаза Полумны.
— Э… да… — задумался лев, — выпусти меня. Мне недолго.
— Гарри, в этом нет нужды, — добродушно произнёс похититель. — Я ведь сказал, что обо всём позабочусь. А всё значит — всё, — и Криви мечтательно уставился на оторопевшего Гарри Поттера.
— Да пошёл ты! — взвился Избранный, отодвигаясь от парня. — Как ты себе это представляешь?! Я не маленький, чтобы за мной прибирали!
— Я понимаю, что ты смущаешься, но, поверь мне, в этом нет чего-то противного. Это совершенно естественно. Я и кормить тебя буду, и мыть… и подмывать.
— Я передумал, — сухо отчеканил лев, совершенно потерявший желание продолжать этот отвратительный разговор. — Мне от тебя ничего не нужно.
— Тогда я пойду, — Колин, казалось, был совсем глух к гневу Гарри. Он посмотрел на часы и довольно усмехнулся: — Да и к тому же ужин скоро. Надо что-нибудь тебе приготовить, — сладко произнёс юноша, открыл дверь и прежде чем закрыть её, спокойно произнёс: — Если тебе, что-нибудь понадобится — кричи, — и гриффиндорец остался один на один со своими мыслями. А ведь в туалет ему и правда хотелось…
Парень ещё некоторое время смотрел на дверь. Он всё думал, что Колин вот-вот вернётся, ослепит его вспышкой своего модифицированного фотоаппарата, улыбнётся и скажет, что решил устроить постановочную съёмку и просто слегка увлёкся. Однако время шло, а ничего не менялось. Только лишь напряжение в Гарри росло. Парень не знал, что ему делать, как себя вести в ситуации, которая по сути ничего от него и не требовала. Но уже вскоре гриффиндорец вновь прожигал злобным взглядом наручники, сердито умасливая их слюной. Казалось, металлические браслеты становились только уже после каждой неудачной попытки от них избавиться…
Время шло медленно. И это чудилось ужасной пыткой.
Гарри ёрзал, крутился и вертелся, разминая затёкшее тело и пытаясь усмирить в себе упрямое желание походить, попрыгать или побегать, да хоть просто сесть — главное не оставаться больше в этой удручающей позе. Он злился, его раздражало всё в этой избитой временем комнатушке, он уже почти ненавидел эту кровать и не представлял, как проведёт здесь ещё хотя бы пару часов.
Минут!
В какой-то момент ему вдруг стало так невыносимо скучно, что он даже стал звать Колина, решив вновь попытать счастье — вдруг парнишка успокоился и теперь просто боялся к нему подступиться? А Гарри не сомневался, что может и не сразу, но Криви всё же одумается и отпустит его, и такого больше никогда не повторится, а вскоре они уже будут смеяться над этой историей в ало-золотой гостиной Гриффиндора. Однако, несмотря на отчаянные и грозные крики Поттера, Колин не спешил возвращаться. И вообще вокруг было подозрительно тихо. Слишком тихо. Вероятно, это были заглушающее чары, о которых похититель, разумеется, забыл упомянуть. Конечно же, совершенно случайно. Избранный иронично ухмыльнулся этой догадке и замолчал, решив не тратить силы понапрасну. Когда-нибудь Криви всё равно вернётся. Ведь не оставит он его здесь надолго, верно? И только Гарри позволил себе немного расслабиться, как ощутил жгучее желание попасть в туалет…
Снова.
Эти позывы мучили его уже примерно час, но юноша изо всех сил старался их игнорировать. Впрочем, как сказал Колин, это было совершенно естественно, особенно если учесть, что из Хогвартса Гарри похитили сразу после сытного ужина и пробыл он тут отнюдь не десять минут, но всё-таки… Это совсем не вдохновляло.
С этого момента Избранный измерял время не всё больше накатывавшей на него скукой и пролежнями, а собственными ощущениями, в частности — ощущением переполненности своего мочевого пузыря, который, как Гарри убедился ещё через час, оказывается, был совсем не безграничным.
Парень уже начинал попискивать от бессилия, когда в комнату вновь вернулся Колин. В руках он держал небольшую кастрюльку, а из неё многообещающе выглядывал половник и шёл горячий парок. Несмотря на своё далеко незавидное положение, Гарри был не рад видеть искажённое добротой и радушием лицо своего похитителя.
— Гарри, я сварил суп, — торжественно объявил Криви, и Поттер попытался взять себя в руки. Он уже не извивался на кровати, а просто был очень, очень, очень напряжён. Юноша ощерился и капризно, как это сделал бы Малфой, выпятил нижнюю губу. — Ты всё ещё злишься? — слегка расстроенно скорее констатировал, чем спросил Колин. — Не злись, — попросил юноша в следующий миг. — Через пару дней ты привыкнешь.
— Ты мог бы дать мне хотя бы одежду, — тихо прошептал Гарри.
— Зачем? — искренне удивился Криви. — Мне бы пришлось раздевать тебя перед мытьём и туалетом, — Гарри заерзал, услышав заветное слово, но в остальном виду не подал. — Да и вообще, без одежды намного лучше, правда? Ничего не жмёт, не давит…
— Кроме наручников… — без всякого воодушевления продолжил Избранный. — Выпусти меня, Колин. Немедленно.
Криви поджал губы и нахмурился, задумчиво разглядывая Гарри.
— У всех людей есть предел, — туманно ответил светловолосый мальчишка. Однако Поттер как нельзя ясно понимал смысл этих расплывчатых слов. О да… до дрожи и боли внизу живота понимал: предел действительно был абсолютно всему. И Гарри как раз-таки был на рубеже этого самого предела.
— Пожалуйста, выпусти… — сухо выдавил Гарри. Пока сухо.
— А твой уже почти кончился, — монотонно продолжил Колин. — Я не хочу, чтобы… — парень снова, как это уже происходило ранее, помрачнел. И тени улыбки не было на его искривлённых в немом гневе губах.
— Не хочешь — чего? — подтолкнул Гарри парня. Тот какое-то время продолжал молчать, затем тряхнул головой, и лицо его вновь стало светлым и лучистым. Гарри прямо-таки чувствовал, как на него накатывают волны позитива и дружелюбия.
— Это не важно, — легко отмахнулся от дальнейших расспросов Криви. — Давай-ка лучше поешь. Суп выдался на ура. Тебе обязательно понравится. Ты ведь любишь куриные бульоны? Да? — Гарри молчал, да и Колин, казалось, не нуждался в ответах: он беседовал сам с собой. — Я ведь знаю, что любишь, — довольно хмыкнул парень, зачерпнув половником немного золотистого бульона. — Я всё про тебя знаю, Гарри, — мальчик почти мурлыкал.
— Ну, всё! Хватит! — взвился гриффиндорец. — Ты думаешь это нормально держать человека взаперти? На привязи! Нет! — прокричал Гарри, решив, что время быть дружелюбным кончилось. Парень слишком уж заигрался. — Это ненормально, Колин! — выкрикнул лев. — Совсем ненормально! Ты псих, и совсем не знаешь меня, если думаешь, что сидение на цепи доставляет мне огромное удовольствие!
— Поешь…
— Да оставь ты эту чёртову кастрюлю в покое. Я не голоден! — и в подтверждении своих слов Гарри задрал одну ногу вверх и легко выбил из рук Криви поварёшку, которая со звонким дребезжанием закатилась под кровать, разлив по полу и простыням немного ароматного супа. Поттер бы даже не обратил на это внимания и продолжил свою злобную, но вполне оправданную тираду, как Колин вдруг хлёстко ударил его по щеке, прервав поток гадостей в свой адрес.