Пощёчина была сильной и наверняка оставила на лице Гарри ярко-красный след, но самым мерзким в ней было то, что, сама по себе, она являлась довольно унизительной вещью. Гарри подумал, что лучше бы Колин ударил его в нос и сломал его, но только не так, по-свински и коряво. Все мысли на мгновенье вылетели из головы юноши. Он оторопело посмотрел на кривое лицо своего похитителя, холодное — в нём не было ни капли раскаяния и сожаления, лишь вседозволенная наглость, — посмотрел и плюнул тому под ноги.
— Даже не думай, что это сойдёт тебе с рук, — это были слова Гарри. — Я всё равно выберусь.
— Но пока ты — здесь, — в тон Герою ответил Колин, затем поспешно отвернулся, рвано вздохнул, поставил кастрюльку на пол и быстро, не оборачиваясь, побежал к двери, но Гарри всё же заметил эти тупые, истеричные слёзы на раскрасневшемся лице юного волшебника.
Возможно, при лучших обстоятельствах, Поттер бы даже позлорадствовал, однако он лишь напряжённо скрутился на кровати. Его главная проблема на этот момент всё ещё была не решена.
***
— Мой Лорд, — голос Пожирателя был абсолютно спокоен, — мальчик пропал.
Гарри медленно обернулся и смерил взглядом худую фигуру мужчины, стоявшего перед ним на коленях.
— Пропал? — не своим, свистящим и слишком холодным голосом ответил юноша. — Ты уверен? — шипение эхом отдалось от стен, растекаясь по большому тёмному залу.
Это место было одинаково незнакомо и близко парню, но он не мог до конца разобраться в собственных мыслях и чувствах. Главной причиной этого, вероятно, было то, что все они были чужими, потусторонними. Слишком много тьмы и злости было в них, а ещё какого-то удушливого и мрачного спокойствия.
— Дамблдор не стал бы созывать Орден по пустякам, — уверенно заявил темноволосый Пожиратель, не поднимая лица, не вставая с колен. — Мальчика нет на территории школы. Но кроме Хогвартса этому ребёнку больше некуда идти.
— Я знаю, — умиротворённо отозвался парень. — Я наблюдал за ним, — из Гарри вырвалось холодное шипение, а затем раздался жёсткий смешок, полный какой-то совершенно непонятной радости. — И всё же куда смотрит Альбус? — юноша мрачно усмехнулся, поигрывая волшебной палочкой в руках, поглаживая её длинными паучьими пальцами, не сводя с неё пытливого задумчивого взгляда. — Я почти уверен, что мальчишка сбежал.
— Я буду следить за ситуацией, мой Лорд, — прошептал Пожиратель, никак не комментируя слова своего хозяина.
— Следи, — согласился Гарри, — и распорядись, чтобы небольшой отряд тихо обыскал окрестности Хогвартса. Лишь окрестности, — уточнил Гарри. — И тихо, — верный соратник кивнул и в тот же самый миг растворился в воздухе, а юноша устало сел на стоящее позади него кресло. — Сбежал? Как интересно… — на мгновение всё вокруг погрузилось во тьму, а затем лишь на одну единственную секунду перед Гарри возникло змеиноподобное лицо, горящие кроваво-красным огнём глаза, смотрящие сквозь него, но словно ощущающее чужое присутствие.
И вдруг они широко раскрылись, лицо Воландеморта исказилось в изумлении и гневе, он хищно оскалился, а затем Гарри ощутил боль — мужчина цапнул его по лицу своей костлявой, но невероятно крепкой ладонью, полоснув по коже не остриженными острыми, словно звериные когти, ногтями.
Гарри в тот же миг проснулся, подскочил и судорожно задышал, осмотрелся и почти не удивился, лишь очень сильно расстроился, обнаруживая себя в насквозь мокрой постели… Горьковатый запах мочи полностью отметал в сторону сомнения о том, что же всё-таки тут произошло. Парень тяжело вздохнул и подобрал к телу ноги, двигаясь к спинке кровати настолько, насколько это было возможно, пытаясь слезть с пропитавшей постель лужи, а потом всё теми же ногами скидывая вниз мокрые одеяла и простыни, ожидая… Ничего не ожидая.
Гарри прикрыл глаза, открыл их и снова плотно сжал веки, пытаясь избавиться от навязчивой тянущей боли. Болел шрам. Перед глазами же всплыла тощая фигура Пожирателя, стоящего на коленях, и лицо Лорда, его худое гадкое лицо. Гарри зло оскалился. Он слишком хорошо помнил свой «сон» и это, увы, никак не могло его обрадовать. Воландеморт знал о том, что он пропал и отправил к Хогвартсу своих Пожирателей — отправил их к детям. Это очень, очень удручало. Тревога терзала сердце юноши. И парень изо всех сил натянул наручники, вполне осознанно причиняя себе боль, физическую, в надежде избавиться от душевной. Металл громко лязгнул, но не более, и Гарри вымученно застонал, сползая вниз. Но теперь он хотя бы знал, что его ищут. И не только враги…
Очень не скоро, но Криви всё же вернулся. Гарри угрюмо молчал и даже не взглянул в его сторону. Похититель неторопливо подошёл ко льву и без всякой брезгливости поднял с пола постельное бельё, понюхал его и посмотрел на мрачного как никогда Поттера.
— Тебе стоило позвать меня, — спокойно произнёс Криви. — Теперь всё только усложнилось, — с лёгкой тенью недовольства продолжил он, провёл ладонью по матрасу и нахмурился. — Сейчас приду, — прошептал парень, вышел с простынями за дверь и вернулся обратно уже с небольшим пластмассовым тазом грязно-серого цвета. С его бортиков свисали несколько тряпок и мочалка, а ещё из кармана джинс Криви торчала… волшебная палочка. Гарри с любопытством посмотрел на неё.
— Что именно ты решил сделать? — с отвращением спросил он, внимательно наблюдая за тем, как Колин, поставив таз на пол, кропотливо намыливает мочалку. — О Мерлин, — Гарри нервно усмехнулся, — ты, что мыть меня решил?
— Но ты ведь грязный, — безобидно ответил парнишка, отжал лишнюю воду и робко коснулся мочалкой плеч Гарри. Удивительно, но гриффиндорец не попытался хоть как-то его остановить. Однако Поттер ни на секунду не сводил взгляда со скользящей по его телу мочалки, а если быть точным — с руки Колина, пальцы которого иной раз всё норовили якобы ненароком коснуться кожи прикованного к постели гриффиндорца. Но Гарри стоически терпел это, хотя прекрасно понимал подтекст этих прикосновений. Он не сделал ничего даже тогда, когда Криви добрался до его бёдер.
«Что за омерзительный вид?» — пронеслось в мыслях Гарри, стоило его взгляду остановиться на похитителе. Парень дышал, прерывисто и резко, к его вспотевшему лбу прилипла чёлка, а лицо было почти бордовым от прилившей к нему крови. Избранный посмотрел ниже — да, кровь прилила не только к лицу, — и брезгливо отвернулся в сторону. Немыслимое количество ругательств вертелось у Поттера на языке, однако с губ его сорвалось нечто совсем иное:
— Ты плохо моешь, — произнёс парень настолько серьёзно, насколько это вообще было возможно. — Слева я всё ещё грязный, — капризно прошептал он. — Мой тщательнее.
Колин удивлённо посмотрел на Гарри, верно подумав, что он шутит или вновь издевается над ним, но, так и не увидев в лице Избранного и намёка на недовольство или пренебрежение своим трудом, юноша, расплывшись в обворожительной улыбке, приподнялся с краешка кровати, нагнулся и стал намыливать Поттера с другой стороны…
Колин жался к Гарри плотно, почти налегал на юношу, как бы невзначай тёрся об него, но оттого был ближе к Избранному, но что самое главное — ближе к его рукам. Именно на это Герой и рассчитывал. Волшебная палочка. Он хотел заполучить её любой ценой. Даже ценой собственного самолюбия.
Гарри тянулся к волшебному древку увлечённого его телом похитителя, всего нескольких миллиметров не хватало юноше, чтобы, наконец, добраться до желанной, соблазнительно выглядывающей из заднего кармана джинс Криви палочки. Парень тянулся к ней так, как это только было возможно, упрямо и тихо, чтобы Колин ничего не заметил, изо всех сил натягивая наручники, вдавливая как никогда острый металл в кожу, оставляя новые ссадины на потёртых кистях. Ещё чуть-чуть… ещё совсем немного… Гарри почти ощутил драгоценное древко кончиками пальцев, обхватил его пленительную гладь, потянул…
— Так хорошо? — спросил совершенно сомлевший Колин, неожиданно обернувшись.
— Д-да, — рвано выдавил из себя Гарри, отдёрнув ладони в сторону, — просто супер.
Чёрт! Она была так невыносимо близко!
— Я уже почти всё помыл, — прошептал мальчишка так, словно напрашиваясь на похвалу.
— Отлично, — вяло восхитился Гарри, — продолжай в том же духе. Ты молодец.
Но Колин не продолжал. Парень смущённо улыбнулся, зарделся, прикусил губу, вперил взгляд в пол и стал настойчиво мямлить что-то себе под нос.
— А ты… ты… — нервно нашёптывал парнишка, не в силах набраться храбрости, — ты ведь не будешь злиться, если я… действительно продолжу? — робко поинтересовался Криви. Его глаза многообещающе скользнули Гарри между ног. — Просто всё остальное я уже помыл.
«Не правда», — подумал Гарри. — «Спину ты мне ещё не мыл», — но чтобы Криви смог достать до неё, Избранному пришлось бы лечь на живот, а в такой позе он бы точно не дотянулся до желаемого. Да и не хотелось Избранному открывать перед мальчишкой свой тыл.
Гарри с секунду смотрел на Колина нечитаемым взглядом, слегка уязвлённый его просьбой, затем сконфуженно вздохнул, а потом быстро, почти неуловимо посмотрел на волшебное древко в кармане своего похитителя… О, какая буря, смешанная из гордости и сомнения, охватила сердце Избранного в этот самый миг!
— Нет, — выдавил сквозь плотно стиснутые зубы парень в следующий момент. — Нет… — повторил он, убито закатил глаза и продолжил, — я не буду возражать… Продолжай.
Это лицо стоило видеть.
Колин раскрыл рот в беззвучном вскрике радости, смотря на Гарри благодарным, но, как и прежде, жутким и пугающим фанатичным взглядом. Парнишка даже выронил мочалку, но когда та вновь оказалась в его руках, Криви уже не терял ни минуты, сразу приступив к делу, видимо опасаясь того, что кумир передумает.
А Гарри вновь вернулся к своим «подтягиваниям», однако это оказалось, куда сложнее, чем прежде. Герой буквально весь дрожал от гнева и неприятия такого обращения с собой и этих робких прикосновений. Мерзко, мерзко, мерзко! Чужие руки трогали его, приподнимали член, оттягивали вниз крайнюю плоть, якобы подмывая, скользили по мошонке, оценивающе её сжимая, спускались ещё ниже и ощупывали каждый миллиметр, каждый кучерявый волосок вокруг тёмного отверстия, а исступленные глаза смотрели пристально, изучающе. А это прерывистое дыхание, эти отвратительные попискивания в плотно стиснутые губы — всё это давило, беспокоило и раздражало. Поттер чувствовал себя таким грязным!
Гарри поморщился и тряхнул головой, пытаясь сосредоточиться. Он должен был выбраться, должен был добраться до Хогвартса, чтобы Воландеморт не смел подсылать туда своих цепных псов, чтобы этот подлый змей знал: Гарри не сбежал, он, как и прежде, жаждет боя с ним. А как юноша хотел увидеть Рона и Гермиону! Он так скучал по ним! Безумно скучал и волновался!
Герой протянул руки вперёд и удивлённым взглядом проводил тоненький ручеёк крови, быстро скользнувший по его израненному запястью. Юноше бы остановится и поберечь себя, но он лишь с большим рвением потянулся вперёд, шевеля пальцами, сгибая и разгибая их, в надежде случайно подцепить волшебную палочку, а Колин, сам того не ведая, помогал парню в этом. Мальчишка, видимо, совсем был разморён послушанием своей жертвы, он выпячивал бёдра, чуть ли не тыча ими прямо в лицо Поттера, вертел ими и крутил, так вовремя подставляясь прямо под руки Гарри.
Гриффиндорец сделал последние усилие воли над собой и, наконец, схватил палочку. В последнюю очередь думая об аккуратности, он одним быстрым и лёгким движением вытащил её из кармана, опьянённый забрезжившей на горизонте свободой. Сердце Поттера забилось чаще, а на губах расцвела подозрительно похожая на оскал улыбка. Он направил палочку на Криви, чётко прошептал заклинание, сделал довольно кривой и маленький взмах и…
В тот же самый миг древко задрожало под его пальцами, обернувшись…
«Утка?..»
Сердце юноши упало, а поперёк горла встал горький ком. Это была резиновая уточка — один из глупых розыгрышей Фреда и Джорджа. И здесь ей, на взгляд Гарри, было совсем не место. Птица крякнула, тихо и тоненько, но в этой глухой тишине, прерываемой лишь скулением Колина, этот звук был для Избранного резче любого другого.
— Ты что-то сказал? — сладко прошептал Криви, обернувшись к Гарри, и в тот же миг блаженная улыбка слезла с лица мальчишки. Он неприязненно уставился на игрушку и жёстко ухмыльнулся. — И что ты собирался с ней сделать, Гарри? — сухо спросил Колин.
— Играть, — с горьким смешком вырвалось из юноши. — Я же моюсь, разве нет? Как же это можно делать без резиновой уточки? Я ведь настоящий англичанин! — ощерился Гарри. — Ты ведь её за этим и принёс, а?
Очередная пощёчина не заставила себя долго ждать. Гарри замахнулся было ногой, чтобы ответить юноше, но в тот же миг вокруг его ляжек обвились тугие верёвки. В ладони Колин сжимал волшебную палочку, и уж она-то точно была настоящей.
— Я был терпелив… — услышал Гарри расстроенный шёпот. — Я был добр… я не желал делать тебе зла… Я так надеялся, что ты поймёшь меня…
— Как я могу понять, если ты мне ничего не объясняешь! — возмутился Гарри, и путы сжались на его ногах плотнее, заставив вскрикнуть. Криви с угрозой и немым укором направил волшебное древко прямо на Избранного.
— Замолчи, — въедливо произнёс Колин. — Замолчи, пока в конец меня не разозлил.
— Ещё пару секунд назад, мне помнится, твоему концу было неплохо, а, Криви?
— Замолчи, — вкрадчиво повторил юноша. — Иначе я…
— Иначе — что? — горько усмехнулся Гарри. — Будешь пытать меня Круциатусом, пока я не тронусь умом? Или, может, замоешь до смерти?
— Нет, — спокойно ответил Колин.
— Тогда мне ничего не страшно! — в тон юноше ответил парень и отвернулся, хмурясь и недовольно поджимая губы.
Колин оттащил в сторону тазик, вновь обернулся к Гарри и взмахнул палочкой, а затем из-под Избранного уехал грязный матрац. И Гарри остался сидеть на холодной железной сетке, сжавшись под ледяным взглядом Криви. В комнате воцарилась гробовая тишина, и ни одна из сторон не собиралась нарушать её. Гарри — из-за злости и накатившего на него бессилия, а Колин… чёрт его знает! Герой совершенно не понимал этого гада, и не мог даже предположить, что творится в голове у такого ненормального идиота.
Криви нагнулся и вытащил из-под кровати давно позабытую кастрюльку с супом. Гарри посмотрел на неё и сразу решил, что ни за что не прикоснётся к еде, но Колин, что удивительно, даже не предложил Герою поесть холодного бульона. Он собрал свои вещи и пошёл к двери, даже не обернувшись в сторону парня. Гарри так и остался сидеть на не застеленной постели.
Было очень холодно, неудобно и, пожалуй, обидно.
Прошла минута. Прошло двадцать. Час. Несколько часов. Связанные ноги затекли и онемели, металл обжигал холодом, ранки на запястьях саднили и чесались.
Гарри вспоминал о своих последних часах в Хогвартсе, перед его глазами проплывали лица Рона, Гермионы, Джинни… Парень даже вспомнил Малфоя, как никогда мрачного, молчаливого, с какой-то притягательной, но совершенно нелицеприятной тоской в серых, стеклянных глазах. Поттер вспомнил и о проверочной работе по зельям у Слизнорта, о близящемся Дне Святого Валентина, о котором так много говорил Рон в тот последний ужин, время от времени смущённо поглядывая на молчаливую, но явно заинтересованную разговором Гермиону. Девушка смотрела в книгу, но глаза, её чу́дные, умные и понимающие глаза, не двигались. Она чуть заметно улыбалась… И Гарри вдруг понял её: Гермионе нравился Рон. И как же он раньше этого не замечал?! Дурак!
Гриффиндорец задумчиво улыбнулся этой мысли, а затем удовлетворённо прикрыл глаза и тяжело вздохнул, вспоминая все те моменты, когда глаза его друзей встречались. Несомненно, Рону Гермиона тоже очень нравилась. А Гарри нравилась Джинни…
Юноша глубоко втянул носом воздух. Ему вдруг показалось, словно только что тёплая ладошка коснулась его спины, согревая и приободряя. И на мгновенье Гарри стало так спокойно и легко на душе. Сейчас он откроет глаза и очутится в кругу друзей, в Хогвартсе, в безопасности, а тугие наручники не будут причинять ему уже порядком приевшейся боли.