========== I ==========
- Да вы ебанулись там все в край!
Отабек вздохнул и помассировал переносицу.
Разумеется, не стоило даже и думать о том, чтобы Юрий вот так просто согласился на это действительно странное предложение. Но говорить так о его семье… это, пожалуй, слишком. Даже для него.
- Ты перегибаешь палку.
- А ты несешь хуйню какую-то! - голос Юра все же немного понизил, но выглядел таким же раздраженным. – Я не собираюсь изображать из себя бабу!
- Всего на пару дней, Юра. Она просто должна увидеть, что у меня действительно есть девушка, и успокоиться уже наконец.
- Ну так найди какую-нибудь девчонку и походи с ней за ручку эти пару дней, да хоть ту же Милу, я-то тут причем?
- И ты сам позволишь мне ее целовать для достоверности? – уточнил Отабек, с удовлетворением отмечая, как Юра тут же осекается, недовольно поджимает губы и смотрит на него как на врага народа. Нет, явно не позволит. – Вот и ответ на твой вопрос. Я встречаюсь с тобой и хочу, чтобы она увидела именно тебя в роли моей девушки, пусть и немного в другом образе. Ну так что, ты согласен?
Он видел, как Юру изнутри буквально разрывают на части гордость и нежелание видеть Отабека, играющего любовь с кем-то, кроме него. И второе, судя по всему, побеждало.
- Два дня, - наконец, сдался он. – И ни минутой больше.
- Два дня. Спасибо, Юра.
Отабек просил о помощи, и Юра, как его парень и друг, обязан был ему помочь. Именно для этого он прилетел в Алматы, прихватив с собой отчаянно напросившуюся на это Милу, убеждающую, что для подготовки к такому делу хорошо знакомая девчонка – это именно то, что надо, да и ей самой, к слову, хотелось бы каких-то своих друзей повидать. К тому же она, предупрежденная заранее о своей роли во всех этих событиях, в свою очередь притащила с собой чемодан, набитый женскими платьями. Прибыв, они сняли номер в гостинице, где и засели, готовясь к одному из самых позорных моментов в недолгой жизни Юрия Плисецкого.
- Слишком яркое.
- Слишком розовое. Фу, убери это от меня, мерзость.
- Слишком… девчачье.
- Но ты и хочешь быть девочкой, разве нет? – утомленно уточнила Мила, отодвигая от все сильнее раздражающегося Плисецкого очередное платье из своего – ну еще и нескольких своих подруг, которых она попросила о помощи – гардероба.
- Я не хочу быть девочкой! – тут же взвился тот, предательски краснея скулами. – Я просто помогаю…
- Ты просто помогаешь своему парню, переодеваясь бабой. Так звучит еще более странно, не находишь? – она чудом увернулась от снаряда из очередного платья, запущенного ей прямо в лицо. – Эй, аккуратнее, это не мое, хозяйка этого платья мне голову откусит, если я его испорчу!
- Да мне посрать, - фыркнул Юра, отворачиваясь. Вся эта затея, еще не успев начаться, уже жутко выводила его из себя. – Что там дальше?
Мила, порывшись в горе шмоток, кинутых в творческом беспорядке на кровать, показала ему очередной наряд – бежевое платье с юбкой-карандаш длиной примерно до колена.
- Слишком длинное. Как в нем вообще ноги раздвигать?
- Ммм…
- Чтобы ходить, тупая баба, чтобы ходить!
- Ладно, давай, хотя бы, определимся с цветом? Розовое и синее ты не хочешь, красное для первой встречи, боюсь, не очень одобрит она… Как насчет бежевого? – Мила уселась прямо на гору платьев – теперь ей уже было совершенно плевать, помнутся они или нет. Юра устроился в кресле, то и дело бросая косые взгляды на экран мобильника – Отабек поехал в аэропорт встречать человека, ради которого все это и затевалось, и оставил их разбираться с образом вдвоем. Бабичева успела пообещать ему напоследок, что своего парня в день икс он не узнает – и тот, кажется, уже готов был в это поверить.
- Почему я просто не могу надеть брюки? Что, девчонок в брюках не существует?
Мила многозначительно посмотрела на него.
- Она, - со вздохом кивнул Юра, поняв ее с полуслова.
- Она, - подтвердила фигуристка. – «Девочки должны быть исключительно в платьицах и бла-бла-бла».
Повисло задумчивое молчание.
- Пускай будет черное. Круто, универсально, все дела – и никаких девчачьих расцветок.
- А может, белое? На тебе будет шикарно смотреться, ты «Агапе» откатывал в белом, я знаю, о чем говорю. Будешь как ангелочек, она тут же тебя обожать начнет, - подскочила Мила, отыскивая взглядом все доступные белые наряды вокруг себя и не замечая, как кривится от последних слов лицо ее друга.
- Нахрен мне ее обожание, пускай посмотрит на меня и свалит. А в белом я буду как какая-то невеста!
- Ну и что? – удивилась Мила. – Разве ты бы не хотел побыть немного невестой Отабека?.. Ой, божечки, как ты мило смущаешься, я должна это сфотать!
- Только приблизься, дура, и я откушу тебе руку!
В итоге платье решили подбирать все же бежевое, и теперь сосредоточенно выискивали на кровати все, что подходило по цвету, и откладывали в отдельную кучку.
- О, я помню это, я была в нем на выпускном в девятом классе! – воскликнула внезапно Мила, вытаскивая длинное платье с открытой спиной, после чего соскочила с кровати, приложила его к телу и закружилась перед зеркалом. - Вот тут мне прицепили цветы, и я представляла себя принцессой, которая вышагивает навстречу своему принцу… А принцем был самый красивый мальчик на параллели, разумеется. Правда, он даже не знал моего имени… Эй, что с тобой?
- Кажется, меня сейчас вырвет чем-то сладким и розовым…
- По-моему, совсем неплохо. Плечи скрывает, выглядит мило … - бормотала Мила, обходя кругом застывшего вокруг зеркала Юру. Потрогав широкую юбку, она задумчиво покивала самой себе.
- Чего ты киваешь, оно стремное! – не сдержалась ее модель, ерзая. – Не буду я его надевать.
- Ты уже его надел, как бы…
- Иди к черту! Расстегни мне эти застежки, хочу его снять.
- То есть твердое нет? – уточнила девушка, расстегивая платье на спине.
- Каменное просто, - подтвердил Юра, выпутываясь из наряда и потягиваясь. – И то, что было до него, тоже дурацкое, там всякие эти рюшечки вообще не в тему.
- Ну а вот это? – она вытащила платье с рукавами до локтей и свободным верхом, ниже пояса переходящим в узкую юбку. – Серьезное и женственное.
- Мне не нравятся такие юбки, в них ходить неудобно. И эти складки сверху – такое ощущение, будто это жир.
- Да какой еще жир, господи, ты меня с ума сведешь, честно слово! – Мила швырнула платье обратно в общую кучу и вытащила следующее, которое после пристального осмотра отправилось туда же. – Ну а это?
- Без лямок, а у меня сисек нет, - посмотрел на нее как на дуру Юра.
- Ты что, ребенок? – развеселилась та. – Не знаешь, что их уже давным-давно делают из всего, что только под руку попадет? Будут у тебя сиськи, да хоть пятого размера, если захочешь.
Плисецкого передернуло.
- Нет уж, я не корова. А если они выпадут или еще что? Эта херня раз – и свалится вниз.
- А ты не скачи как чокнутый, чтобы ничего не выпало, - посоветовали ему. Платье заменили следующим – с открытыми плечами и широкой юбкой в складку. – Ну, тут у тебя будет видно, что плечи широковаты… Хотя не особо-то они у тебя и широкие, ты тощий как палка, плечи узкие, бедра узкие, все узкое. Попробуй, надень.
- Не хочу, - мстительно отозвался Юра, явно слегка задетый таким своим описанием. – Другое давай.
Судя по взгляду, у Милы появилось подозрение, что ее испытывают на прочность и терпение.
- Тут всего три осталось. Если не выберешь из них – придется либо выбирать из того, что уже было, либо начинать все заново с другим цветом. Времени бежать в магазин у нас нет.
Она разложила оставшиеся три платья на кровати и отошла в сторону, позволяя Юре взглянуть на них. Тот замер напротив, сосредоточенно хмурясь, потрогал каждое, после чего решительно хватил то, что посередине.
- Вот это реально самое нормальное.
- Да наконец-то! – взвыла Мила. – Надевай. И только попробуй сказать мне, что тебе что-то опять не нравится! Женщины терпят – и ты потерпишь! Не жить же тебе в нем, в конце-то концов.
Спустя пару минут копошения Юра уставился на себя в зеркале, покрутился пару раз, подергал руками и со вздохом кивнул.
- Ну, такое. Сойдет. Лучше, чем были.
- Мне тоже нравится. Но ты же не думаешь, что на это все? Снимай, переходим к следующему этапу.
И взгляд ее Плисецкому не понравился от слова совсем.
- Это бритва. Новая, не волнуйся. Это гель. Это – твои ноги и подмышки. Волоски, кстати, светлые, незаметные и короткие, видимо, ты из тех счастливчиков, у кого волосы на теле почти не растут… Ну, или очень медленно. Ты точно не должен был родиться девушкой?.. Ладно-ладно, не бесись. В общем, либо бреешь их сам, либо их брею тебе я, что мне, если честно, делать совершенно не хочется, - и, предупреждая кровопролитие, Мила резво выскочила из ванной и навалилась на дверь всем телом, слыша, как беснуется внутри демон, изрыгающий проклятия на нее и всех ее потомков.
Но когда она заглянула внутрь через какое-то время, чудом увернувшись от бутылки с шампунем, то отметила, что в указанных областях у ее жертвы не осталось ни единого волоска.
Видимо, рассудив, что на кухне свет лучше, Мила отправила Юру туда, а сама начала рыться в ящичке с косметикой, швыряя в косметичку все, что могло бы пригодиться в дальнейшем деле.
- Чего? Это будешь делать ты? – заорал удобно устроившийся на кухонном стуле Плисецкий, стоило ему только увидеть довольную донельзя девушку с косметичкой в руках. – Я тебя к себе с этой херней не подпущу!
- Ты позволил мне одеть тебя в платье – теперь ты можешь доверить мне даже свою жизнь! – уверенно припечатала Мила и, оставив косметику на столе, подтащила второй стул, поставив его напротив Юры. – Не беспокойся, тебе очень повезло, что ты сам по себе хорошенький… эй, не смей швырять это в меня!.. Так вот, макияж будет легким, выровняем тебе тон кожи, немного выделим глаза, особенно цвет…
- Я нихрена не понимаю, что ты несешь. - Юра со скептичным выражением лица разглядывал раскладываемые на столе тюбики, баночки, кисточки и иже с ними, чувствуя, как гордость с треском опускается куда-то все ниже и ниже. Одно дело – позволить, например, Лилии немного подкрасить себя перед выступлением на соревновании, а совсем другое – отдать лицо в распоряжение чокнутой девочки-подростка, возомнившей себя великим стилистом и визажистом, при условии, что потом это лицо увидит куча народу.
- Почему ты сказал «это будешь ты?», когда меня с косметичкой увидел? – Мила беззастенчиво вторглась в его размышления, заставив обратить на себя внимание. Кажется, тот факт, что до этого ее никто особо не слушал, ее совсем не смутил. – Кого ты ожидал тут увидеть вместо меня? Не Отабек же тебя красить будет.
- Например, того, у кого профессия такая. Им я как-то больше доверяю, - огрызнулся Юра, мотая головой и не позволяя девушке приблизиться с тюбиком тонального крема. – Вдруг ты меня как проститутку какую-то накрасишь?
Мила лишь фыркнула, давая ему легкий подзатыльник и фиксируя лицо.
- Какого высокого ты обо мне мнения… Ну, в таком случае ты будешь очень миленькой проституткой. А теперь, будь так добр, не шевели мордой, иначе я действительно сделаю так, что Отабека от ужаса удар хватит, когда он тебя увидит.
Юре ничего не оставалось, кроме как подчиниться.
В итоге им пришлось спешно заканчивать со сборами, когда Алтын позвонил и сказал, что все уже их ждут и выехало заказанное такси. К счастью, макияж был закончен, и, в принципе, Юра был готов – по крайней мере, внешне точно.
Получив короткое смс «выехали», Отабек прописался возле окна, выходящего на дорогу, чтобы уж точно не пропустить прибытия важных гостей. Мама, застав его за этим занятием, беззлобно подколола пару раз, после чего начала крутиться рядом, тоже желая стать свидетелем судьбоносного воссоединения. Когда они увидели незнакомую машину, которая, скорее всего, этим самым такси и являлась, они вдвоем вылетели наружу, словно пробки из бутылки, и замерли на крыльце, наблюдая, как с противоположной стороны из салона рыжим чертенком выскакивает Мила, обходит машину, машет им приветственно и, сделав важный вид, медленно открывает вторую дверцу и подает пассажиру руку.
Отабек забывает, как дышать.
В Миле явно пропал дар. Юру в этой нежной красавице с аккуратным, подчеркивающим от природы удачные черты лица макияжем, старательно, но словно немного небрежно уложенными волнами золотистых волос, одетой в платье приятного бежевого цвета, на тонкой талии перехваченное широким поясом, от которого отходила легкая, тонкая юбка в несколько слоев, не доходящая до колен и собирающаяся мягкими складками, было практически не узнать. Нашлась и старательно созданная из подручных материалов не слишком большая грудь. Даже крепкие и тренированные ноги, на которых не видно было ни единого волоска, выглядели вполне себе женственно, никто не заподозрил бы в них нечто мужское. Отабек понял, что бессовестно залип на них, только когда мать пихнула его локтем и, поймав его взгляд, кивнула на прекрасное видение, напоминая, что зайти внутрь дома они должны вместе. Он благодарно улыбнулся ей краем рта и быстрым шагом подошел к мнущейся у машины парочке. Благодарно поцеловав Миле одну из ее золотых рук, он замер возле Юры, не зная даже, как к нему такому лучше подступиться и чувствуя себя школьником на первом свидании с девушкой мечты.
- Привет, - наконец, выдал он, разглядывая красивое лицо.
- Привет, - так же скованно отозвался Юра, одергивая юбку. Сглатывать тоже было непривычно, так как удавка на шее – что-то вроде широкого чокера, надетого для маскировки кадыка – словно бы давила. На крайний случай, если это не поможет и спросят, что у тебя с шеей, сказала ему Мила еще в квартире, надевая украшение, то скажи, что у тебя проблемы со щитовидной железой.
- Ты… Потрясающе выглядишь.
- Спасибо, - Юра слегка порозовел лицом, и Отабек понял, что его, кажется, скоро можно будет отпевать и закапывать. – Ты… Ну, тоже ничего.
Мила со вздохом закатила глаза.
- Кто вообще так комплименты делает? - прошипела она.
- Отъебись, баба, - ответил тот, скривив рот, и Отабеку вдруг стало так легко и хорошо, что хоть плачь – это все еще был его Юра, пусть даже выглядящий так, что страшно даже прикоснуться, вдруг сломаешь красоту неописуемую. Все еще его резкий на язык, ершистый, но прямой и откровенный ближайший друг и первая и, желательно, последняя настоящая любовь.
- Как ощущения? – осведомился он, беря его за руку. – Я, если честно, даже не ожидал такого результата.
- Я себя пиздец как странно чувствую, - признался Юра.
- Никаких матов в этом образе! – вмешалась всеслышашая Мила.
- Отъебись, - повторили ей. – Бека, серьезно, у меня на лицо как будто банку краски вылили, особенно на ресницы! А эта юбка – мне все время кажется, что она сейчас задерется до подбородка. Про туфли я вообще молчу, Мила сказала, что у меня талант на каблуках ходить, но если я вдруг грохнусь тут и сломаю себе ноги – виноват будешь ты один, понял? И только посмей потом не таскать меня везде на коляске!
- Я тебя на руках носить буду, - пообещал Отабек, касаясь губами его щеки. Чувствовался легкий запах пудры, но, в общем, ощущения это совершенно не портило. – Мила, спасибо тебе огромное. Проси в благодарность что хочешь.
- Я подумаю, - ухмыльнулась девушка. – На досуге. И, кстати, каблуки не такие уж и высокие. А теперь поехала я обратно, пока в такси не набежала куча денег за ожидание, раз уж тут моя работа выполнена. Удачи вам.
- Давай я оплачу, - предложил ей Алтын, но она лишь покачала головой, помахала друзьям рукой и нырнула в салон машины, вскоре выехавшей со двора и скрывшейся за углом.