К тому же пока еще Пол на свободе. Да, Джон помнит, как тот ему помог сбежать, но кто знает, как может поменяться настроение мужчины, и тот вдруг резко не захочет вернуть свою игрушку? Пока один из них на свободе, Джон Аллердайс ни за что на свете не успокоится. Успокоится лишь только в том случае, когда они оба не окажутся за решеткой, хотя парень и не прочь бы самому их прикончить. Вряд ли бы Джон пожалел о своём выборе.
На мгновение парень представил, как Пол и Саймон горят в огне, как их тела покрываются ожогами. И как Джон на это смотрит с улыбкой на лице. Да, это довольно жестоко, но разве они не были жестоки к нему сами?
Он остановился возле комнаты Бобби. В данный момент его не было дома: к нему в гости приехала та самая медсестра из Канады, с которой он теперь встречается. И сейчас он с ней гуляет. Джон медленно, будто опасаясь чего-то, вошел в комнату брата. Отчего-то ему захотелось узнать, как живет Роберт. В принципе, интерьер мало чем отличается, разве что обои были у него желтовато-синими.
Джон присел на кресло, что стояло возле рабочего стола брата и медленно крутанулся. Тут на его взор упала небольшая чёрная тетрадка. Любопытство Аллердайса начинало всё больше и больше разрастаться, и он открыл первые страницы. Джон листал, проходясь глазами по написанному. Его брат ведет личный дневник? Вот уж прикол. И сейчас Джон чувствовал себя, словно открыл занавес великой тайны. Отчасти так оно и было: сейчас в его руках лежат все самые сокровенные мысли, всё самое личное, что находилось в голове Роберта. И только сейчас Джон начал понимать, что вот это все не является правильным, что он вот так просто взял и ворвался в личное пространство Бобби. Тот его за это явно по голове не погладит.
Но всё же ядовитый интерес к чужим мыслям одолел Джона, и он, хоть и понимал, что действует неправильно, продолжал читать дневник. Записей было много, так что парень просто пробегал глазами. Но что его, действительно, заинтересовало, так это последние записи за два месяца. То, как Роберт изнервничался, постоянно пытаясь найти брата. Как он жалел, что вовремя не сказал своему брату нужных слов насчет матери. Джона даже задело то, что Бобби однажды подумал, будто он умер. В этом дневнике Дрейк одновременно то проклинал, то молил о возвращении. И это невероятно тронуло.
А дни, когда Джон вернулся… Роберт покрывал благим матом этих похитителей. И даже сквозь бумагу и чернила Джон чувствовал, как тот это писал с ненавистью. И вдруг какая-то капля упала на страницу, и Джон испугался. И только в этот момент он понял, что плачет. Парень не понимал, что же такого в этом, и почему он плачет из-за этого. Просто Бобби очень любит своего брата, и всё на этом. Зачем же плакать?
Дальше он читал, пытаясь усмирить свои слезы. Чем дальше Джон читал, тем реже себя там обнаруживал. Всё больше и больше места в строчках занимала Мари. Та медсестра, что была в канадской больнице, в которой первое время провел Джон. Джон понимал, насколько всё серьёзно, как он любит эту девушку. И как он ненавидит расстояние между ними. Серьезно, теперь ему уже жалко парня. И тут он вспомнил, что на данный момент Роберт с ней гуляет, а значит, скоро в дневнике появится новая запись.
Но Джон читал это всё и силился с желанием вырвать эти сранные страницы. Долгое время Бобби расписывал, как боится и переживает за брата, а теперь же заполняет свои мысли этой девушкой. Это ревность? Скорее всего, Джон на самом деле ревновал. Эта Мари… Она далеко от него и практически ничего не знает о Роберте, в то время, как Джон прожил с ним всю жизнь и знает о нём чуть не ли всё.
И это несправедливо!
— Это что ещё, блядь, такое?! — услышал Джон знакомый голос.
Джон повернулся и увидел Бобби, который смотрел на него, облокотившись на дверной и проём и сложив руки у груди. В его взгляде читалось полное негодование. Аллердайс, поняв, что тетрадка всё ещё в руках, тут же бросил её на стол и резко поднялся со стула. Он смотрел на своего брата, который всем своим показывал, что зол. И на секунду Джон даже испугался, он никогда ещё видел его таким.
— Стоило мне только один раз оставить её без присмотра, — медленно с интонацией произнес Бобби, а после чего резко завершил. — Так ты её прочесть решил?!
— Я… — Джон понимал сейчас, почему его брат злой. Он виновато опустил глаза.
— Выйди, пожалуйста!
Джон пулей вылетел из комнаты, пытаясь успокоиться. Его дыхание заметно участилось, руки дрожали. Он обернулся, чтобы заметить, как Роберт хлопнул своей дверью. И даже с расстояния Джон мог услышать, как тот яростно ругался. А потом как резко вскрикнул, от чего тот даже вздрогнул. Неужели это его настолько взбесило? Понимая, что сейчас не самый подходящий момент, Джон ушёл в свою комнату. Успокаиваясь в родных стенах, он скатился по двери и прижал колени к себе. Не стоило. Не стоило этого делать. Но с другой стороны он и сам виноват, нечего оставлять ценные вещи на виду. Но Роберт вряд ли думал о том, что Джон когда-нибудь решится войти в его комнату и заметить эту самую ценную вещь.
И именно в этот момент, когда от перенапряжения Джон поменял позу и стоял на четвереньках, вглядываясь в черты ковра, он понял. Он всё понял. От осознания подобной мысли, у Джона закружилась голова. Парень просто лег на пол и начал смотреть в одну точку, пытаясь анализировать. Ничего не получалось, вместо этого в его голове вставал образ его брата, который стоял и злился. Его напряженное лицо Джон запомнил надолго.
— Что мне делать? — шепчет парень. — Что? Он ведь мой брат.
— Я не знаю, — говорит мама. — Попытайся разобраться, может быть, это не правда?
— Что ты имеешь в виду? Будто то, что я чувствую, не настоящее?
— Возможно, настоящее. Но, возможно, не надолго.
— И с кем ты там говоришь? — послышался голос брата за дверью.
Джон вернулся из временного транса, смотря на дверь. Парень встал и открыл её, наблюдая за недоумевающим братом. Разобраться? Значит, разберемся.
Выдохнув, Джон собрался с мыслями. То, что он собирается делать, превышает мораль. Но будь что будет, а потому Аллердайс впился в губы брата, хватая того за руки, чтобы он не вырвался, а затем прислонил его к стене. Джон целовал Роберта, полностью отдавая ему всю свою любовь. Бобби не сопротивлялся, но и не отвечал. Скорее всего, данный поступок брата его шокировал. Парень слегка покусывал, а потом обсасывал губы, тихо постанывая. Но потом, когда до Дрейка, наконец, дошло, что сейчас происходит, он попытался мотнуть головой, но Джон не отлипает от его губ. Роберт пытается дергать руками, но Джон держит его крепко.
Когда, наконец, Джон успокоился, он медленно отстранился от брата, наблюдая за его взглядом. Роберт напуган, явно напуган.
— Ты какого хрена творишь? — нервно шепчет Бобби.
— Я люблю тебя, — так же шепчет Джон. — Больше, чем кого-либо.
— Ты… ты…
Джон больше не держал крепко руки Роберта, а потому тот быстро вырвался из хватки, а затем двумя руками прислонился к груди брата и оттолкнул его от себя.
— Ты мой брат, — говорит Бобби, наконец, более менее успокоившись. — Я тоже тебя люблю, но только так.
— Не кровный ведь, — пытается оправдаться Джон.
— И что? Всё равно брат! Ладно, ну не были бы мы братьями. То всё равно, мы оба мужчины**. Этого в принципе быть не должно.
Джон развернулся и зашел к себе обратно. По телу прошла мелкая дрожь. Он дошел до своей кровати и лег на неё, поджав под себя колени. Опьяненный разум начал трезветь, и теперь до Аллердайса дошло, насколько он далеко зашёл. Парень понял, какую ошибку совершил. Он сотрясся в беззвучном рыдании, теперь думая, что же будет дальше. Роберт знает, что Джон прочел все его мысли, а после этого к нему ещё и целоваться полезли. Вряд ли Дрейк сейчас тоже сидит спокойно у себя в комнате.
***
На утро, когда семейство начало собираться: отец на работу, сыновья на учебу, Джон поймал Бобби возле ванны.
— Слушай, я насчет вчерашнего…
— Этого не было. Не было, понял?! — сказал Бобби.
— Да, именно это я и хотел сказать, — дернул уголками губ Джон.
Действительно, проще забыть произошедшее, чем постоянно убивать себя мыслями о безответной любви, саркастично думает Джон. Но ничего с этим не делает и идет в институт.
Начинать с первой пары всегда тяжело. А потому первое время Джон просто спал на задних рядах. Хорошо, что сейчас проходит повторение пройденного и ничего нового записывать не надо. Да и к тому же, преподаватели уже привыкли к такому студенту.
Во время большого перерыва Джон решил прогуляться возле института. Он решил пройтись по небольшому парку, что был возле здания. Рядом с ним шли Китти, которая рассказывала Джону о последних новостях, и новичок Уэйд, которому те разрешили пойти гулять с ними, чтобы получше узнать других студентов. Временами Китти и Уэйд о чём-то вместе переговаривались, а Джон просто слушал их, иногда вставляя что-то своё.
— А вот когда я ещё у себя… — начал свою очередную историю Уэйд, но вдруг заметил, как Джон смотрел куда-то в сторону, а его зрачки увеличились. — Джон?
Действительно, сейчас Аллердайс смотрел в сторону конца парка. Там стояла знакомая фигура. И это был он… Пол так же стоял и смотрел на Джона, еле заметно улыбаясь. Но потом резко развернулся и пошел в свою сторону. Аллердайс раздраженно выдохнул.
— Там кто? — участливо спросила Китти.
— А?.. — Джон обратил внимание на своих друзей. — Ааа… Неважно. Ну, это, вы пока что без меня там потусите, а мне надо отойти.
Не услышав дальнейшей реакции, Джон рванул в сторону института. Вот только бы Пол не следил за ним. Ведь если это так, то поводов бояться у Джона появилось ещё больше. Направляясь в сторону аудитории, он и не заметил впереди идущего Джеймса. Даже когда они столкнулись плечами.
— О, привет! — сказал парень.
— Коул, блядь, уйди, — не обращая на него взгляд, Джон пытался вернуться, но Джеймс резко схватил того за плечо и заставил посмотреть ему в лицо.
— Слышал, что преподы говорят? — хитро улыбается парень. — Вот это ты, конечно, весело пожил!
— А хрена ли ты подслушиваешь? — Джон сузил взгляд.
— Стены здесь довольно тонкие, хочешь не хочешь, но услышишь.
— Тебе чего от меня надо?
— Посмотреть в глаза тебе. Как ты вообще с этим-то живешь, мм?
— Просто. Уйди.
— Посмотри на себя, тряпка ебанная.
— Ты ведь сейчас добьёшься своего, — Джон напрягся.
— Ну, и что ты мне сделаешь?
Аллердайс вырвался из рук Коула и пошел дальше, как вдруг услышал.
— Так и знал, что ты слабак. Так мало того, ты ещё и шлюха!
Джон резко остановился. Это было уже чересчур. Джеймс, конечно, тот ещё ублюдок, но вот это было уже слишком даже для него. Он пошел назад, ускоряя свой шаг. Рука уже сжалась в кулак, и когда Джон оказался близко к своему сопернику, то со всего размаху двинул в челюсть, отчего Джеймс пошатнулся и упал на пятую точку. Аллердайс кипел от злости, а тем временем Коул, смеясь, вставал и говорил:
— Ооо, ты смотри-ка. Как только шлюхой обозвали, так сразу яйца выросли? А где раньше-то они были?
— Заткнись!
Джон налетел на Джеймса новой волной, но на этот раз победа на стороне противника. Тому стоило лишь пнуть ногой, и тот Аллердайс упал на пол, шикая от того, что ударился головой о бетон. Коул пинал его, а потом привстал на колени и начал кулаком дубасить по лицу.
— Плачь давай, — ядовито говорит парень, замечая как слезы наворачиваются на глазах у Джона. — Шлюшка, даже противостоять нормально не можешь.
— Хрен соси! — съязвил Джон.
— Ну уж нет, сосешь у нас ты.
— Так блядь! — внезапно послышался другой голос.
Это был Уэйд, который резко за шкирку поднял Джеймса и резко двинул тому в челюсть. Завязалась драка, перевес в которой был явно у Уэйда. Джон попытался встать, и тут чья-то рука предложила ему свою помощь. То был Грег. Джон, схватившись за руку, встал, а затем зашипел с новой силой, потому что отбитые места снова начали болеть.
— Я знаю Уилсона, — сказал Грег. — Он отметелит Коула, мало ему не покажется.
А ведь и правда, Джон смотрел, как парни дерутся и видел, насколько четкими были движения у обоих. Оба явно занимались боевыми искусствами…
Почти половина студентов собралась, чтобы посмотреть на зрелище, Джону аж стало не по себе и он решил попытаться разнять дерущихся. Видимо, так же подумал и Грег, когда пошел к своему другу, чтобы оттащить его, в то время, когда Джон оттаскивал Уэйда.
— Чел, я тебе так благодарен, — шепчет своему новому другу Джон.
Когда более менее все успокоились, народ начал расходиться, оставались лишь только те, кто хочет продолжения не смотря ни на что. Среди них Джон заметил Бобби, который, в силу того, что большинство молодых людей уже покинуло зрелище, подошел к Джеймсу Коулу и с громким хлипком плюнул ему в лицо.
— Только посмей тронуть моего брата, и я тебе кишки выпотрошу!
— Так, а ну-ка!
К напряженным студентам подошел преподаватель. Он был новеньким здесь, но Джон непременно узнал Джеймса Хоулетта… Да уж, мир ну очень тесен. И вся команда из пятерых студентов пошла пошла к директору…
***
— Я слышал достаточно, — сказал Уэйд, когда они уже были свободны от гневной тирады директора, чьим сыном и являлся Джеймс Коул. — Поверь мне, я уже встречал таких, как Коул. Таких мало просто отпиздить.
— Но всё равно, большое спасибо, — улыбнулся Джон. — Мало кто из других людей меня сейчас поддерживают.
— Ничего парень, всё путем. Да и к тому же, видел лицо мистера Коула? Я уверен, папаша своему сыну задаст.
Джон улыбнулся. Рядом стоял Роберт, которому, к сожалению, тоже попало, а всё потому что оказался не в том месте. Когда Уэйд и Джон распрощались, он подошел к брату.
— Мда, ну и однокурсники у тебя… Ну, не считая пару человек, — говорит Бобби, закатив глаза.
— Ты уж прости, что тебя ввязали в это, — сказал Джон.
— Не стоит. Знаешь, если бы этот Уэйд вовремя бы не среагировал, то на его месте сейчас был бы я.
— Знаешь, а о подобном я и говорил, — Джон грустно улыбнулся. — Что люди начнут презирать меня.
— Коул — не люди, — заявил Роберт. — Если один себя так повел, не значит, что остальные тоже будут так делать.
— Но Бобби…
Брат резко схватил Джона руку и повел в сторону от шумного института. Там он остановился и заставил парня заглянуть ему в глаза.