Когда мы вернулись к нам, Энтони сразу же пошёл делать домашнее задание. Мы со Стефаном устроились на заднем сидении машины.
— Кайли такое солнышко! — сказал, задумавшись, я. — И очень красивый, Энтони придётся быть с ним хорошим, чтобы удержать.
— Я тоже всегда волновался, что тебя уведут, а получилось ещё глупее. — ответил Стефан, садясь рядом. Я кинул на него скептический взгляд. — Ты даже не представляешь, насколько ты хорош! Твоя внешность всегда выделялась, ты действительно очень яркий и привлекательный. Даже сейчас. Ты стал очень красивым мужчиной. Меня всегда интересовало, откуда ты вообще взял эти комплексы. От того, что твоя внешность не соответствует распространенной? И что в этом такого? Ты действительно уникален и прекрасен, не только в моих глазах, поверь.
— Спасибо. — я прижался к его плечу, не зная, что ещё могу сказать. Рядом с ним мои тревоги капельку рассеивались. В свои тридцать семь я чувствовал себя невероятно старым и разбитым, наделавшим много ошибок идиотом. Стефану удавалось придать мне уверенности одним своим присутствием, одной своей улыбкой. Казалось, что я вновь способен мечтать.
Остаток недели прошёл в постоянных заботах. Много чего предстояло сделать, при этом оформление покупки дома проходило муторно и забирало почти все нервы. В этой ситуации помощь Стефана была просто бесценной. Фактически он взял на себя все юридические операции, настояв на том, что мы уже почти семья, и он имеет полное на это право. На выходных, как и собирались, мы отправились к моим родителям. В этот раз ехать было не менее страшно. Папа по телефону передал, что маме поставили операцию на воскресенье.
========== Необходимость поддержки ==========
Почти всю дорогу мы молчали. Стефан понимал, что сейчас я был слишком встревожен, чтобы говорить хоть о чём-то. Даже Энтони, которого обычно тут же вырубало в любом виде транспорта, не спал. Думаю, он тоже беспокоился о бабушке, хоть и всеми силами старался не подавать вида.
— Пап, поспи. Если хочешь, можем поменяться местами.
Я поймал взгляд сына в зеркале заднего вида и молча покачал головой. В салоне снова повисло тяжёлое молчание.
Я покинул своих родителей семнадцать лет назад, когда они были ещё полны сил. Да, мама часто болела, но это никогда не перерастало в нечто серьёзное. Сейчас под риском оказывалась её жизнь, а ведь мы только-только встретились. Очередной поток «если бы» заполнил все мои мысли. Я вздрогнул, когда Стефан легонько коснулся пальцем моих губ, которые оказывается я успел искусать почти что в кровь.
До родительского дома мы доехали в районе четырёх часов утра. Отец всю неделю оставался ночевать у мамы в палате, и эта ночь не стала исключением.
— Я тогда заеду за вами с утра. — Стефан поцеловал меня на прощанье.
— Аккуратней на дороге!
Энтони сразу же отправился в гостевую комнату. Я чувствовал себя странно, внутри было так пусто от того, что ни мамы, ни папы не было рядом. Потерять кого-то из них сейчас, после столь многолетней глупости… Я просто не хотел, я просто не мог такого принять! Комната родителей была по соседству с моей. В прошлый приезд я так сюда и не заглянул, но теперь решился. Память тут же всколыхнула миллион детских воспоминаний: сюда я прибегал прятаться от грозы, сюда же когда снились ужастики… Тут всегда мне были рады и никогда не гнали прочь. Я свернулся колечком на кровати. Когда я только узнал, что Стефан мой истинный, поток внезапно нахлынувших эмоций меня перепугал, заставляя бежать к маме. Она тогда болела и проводила все дни в постели. Помню, как плакал, прижавшись к её груди, а она нежно гладила по голове и говорила, что это не страшно и всё будет хорошо. Это же она повторяла каждый раз после наших с ним ссор. Папа лишь смеялся, шутливо называя это омежьей солидарностью. Скорее всего родители вовсе не собирались меня выгонять, когда я вернулся к ним беременным, и тем более не хотели, чтобы я делал аборт. Скорее всего таким образом они думали меня вразумить, заставить поговорить со Стефаном. Почему умные мысли всегда приходят столь поздно? Как бы мне хотелось сейчас вернуться на семнадцать лет назад, почему же я был таким идиотом…
Из пучины мыслей меня выдернул внезапно зазвонивший домофон. Я быстро спустился вниз и взглянул на экран. Перед воротами стоял Стефан.
— Что-то случилось? — спросил я.
Он приподнял моё лицо, чтобы лучше его рассмотреть.
— Так и знал, глаза красные. Надо было сразу оставаться.
Мужчина отвёл меня в ванную и заставил умыться прохладной водой.
— Зачем? Всё в порядке!
— Вижу же, что не в порядке! Я понимаю, как тебе сейчас тяжело, но не выматывай себя ещё больше, прошу.
После мы отправились в мою комнату. Стефан лёг на кровать, притягивая меня к себе.
— Спасибо. — только и смог прошептать я. Мне было грустно и больно от того, что не мог сказать большего, я не знал, как подобрать слова, чтобы дать понять, насколько ему благодарен.
— Попытайся глубоко дышать. Когда я волновался или нервничал, твой запах вытягивал меня из всех трудных ситуаций. Сейчас, когда мы встретились вновь, ничего не поменялось.
Я последовал его совету. В эту трудную минуту Стефан успокаивал меня, но был ли кто-то рядом с ним, когда не стало его родителей? Эту утрату я не смог бы восполнить никогда, но будучи рядом, я мог забрать хотя бы частичку его боли, разделить её с ним. Однако меня не было рядом. Эти слова добили меня, я со всей силой прижался к любимому и разрыдался. Как же я сейчас себя ненавидел! За свою слабость, за свою трусость, за всё, что он всегда так любил во мне. Я заставил его потерять это на долгие семнадцать лет, думая лишь о себе. Он мог бы растить своего ребёнка, мог бы услышать его первое слово, мог бы увидеть его первые шаги, но у меня даже не было фотографий, чтобы ему показать.
— Прости. — прошептал я. — Прости меня. Я так тебя люблю.
Стефан немного отодвинулся, чтобы видеть моё лицо.
— Вот ты опять накручиваешь себя. Небось опять думаешь о моих родителях? Это уже в прошлом, как бы больно не было. Сейчас мы должны думать только о твоей маме, хорошо? В её больнице очень хорошие врачи, я уверен, что операция пройдёт успешно. К тому же ей нельзя волноваться, а ты придёшь с опухшим лицом. Что делать будем? — я попытался успокоиться, но из моей груди продолжали вырываться судорожные вздохи. — Ты лежи, я за водой схожу.
Мужчина вышел из комнаты. В коридоре раздался голос Энтони, видимо, я его разбудил. Когда плачет родитель, ребёнок всегда очень страдает. Я прекрасно знал это чувство, но ничего не мог с собой поделать.
Стефан вернулся с кружкой воды.
— Спасибо. Энтони проснулся? — спросил я.
— Он сам не может спать. Думаю, волнуется за тебя и за бабушку. Я сказал ему посмотреть телевизор. Может, получится отвлечься.
— Наверное, надо спуститься к нему.
Мужчина поставил кружку на тумбочку и аккуратно заставил меня снова лечь.
— Лучше не надо. Сейчас ты так выглядишь, что ему только хуже станет.
Из меня вырвался сдавленный смешок.
— А недавно кто-то говорил, что я красивый.
— Лично для меня ты всегда прекрасен, но вот ребёнка можешь напугать.
Я рассмеялся, прижимая Стефана к себе.
— Что-то мне не хочется знать, как сейчас выгляжу.
— Вот и прекрасно. — на время повисла тишина. Когда мои глаза уже начали слипаться, мужчина снова подал голос. — Я хочу немного поговорить с тобой о свадьбе. Можно?
— Конечно.
— Какое ты хочешь кольцо? Я просмотрел много вариантов, но ни одно не могу представить на тебе. Может, нам попробовать выбрать вместе?
Я поёрзал, устраиваясь так, чтобы видеть лицо своего собеседника. Мои глаза плохо приспосабливались к темноте, но занавески оставались открытыми, и тёплый лунный свет служил моим верным спасителем.
— Знаешь, я уже не в том возрасте, чтобы мечтать о каком-то красивом кольце. К тому же мои руки сейчас не в лучшем состоянии, ты сам видел.
— Твои руки красивы, как и ты сам. В любом случае я могу сказать, как ты трудился ради себя и нашего сына. Это золотые руки.
— Я даже не могу придумать, что на это ответить…
— Так какое кольцо ты хочешь? — Стефан аккуратно взял меня за руку. Его пальцы скользили по моей кисти так нежно, словно ощупывали самое ценное из сокровищ. Во мне всё трепетало.
— Я хочу метку, не кольцо. Пусть оно будет на твоём пальце. Мне не нравится, когда кто-либо ещё смотрит на тебя.
— Ах, мои любимые собственнические нотки пробудились! Я по ним скучал. — он беззвучно рассмеялся, всё ещё не выпуская моей руки. — Метка — то, что даже не должно подвергаться обсуждению. Я так давно мечтаю увидеть её на твоей шее. Просто в добавок к ней мне хочется надеть кольцо на твой палец.
— Тогда давай купим самые обычные одинаковые кольца.
— Давай завтра после больницы? — я кивнул. — И ещё, твоя течка начинается где-то в понедельник, да? Надо подумать, где мы собираемся провести это время.
— Возможно, вечером воскресенья, поэтому свадьбу я бы предпочёл в субботу. А на счёт места… Я боюсь оставлять Энтони одного, поэтому не знаю, что делать. Мне будет неловко, если мы будем в одном доме в это время.
— Ему всё же шестнадцать, не пять. Мне кажется, он сможет побыть один. Это ещё и опыт. В восемнадцать он же не станет резко взрослым и полностью самостоятельным, к тому же он умный мальчик. К следующей неделе мы уже купим новый дом, там стоит сигнализация, а полицейский участок недалеко. Ещё можно купить ему телефон.
— Думаешь, всё будет в порядке?
— Даже не сомневаюсь в этом! Ещё я могу поговорить с родителями Кайли. Пусть ребята побудут вместе.
— Ты не боишься, что тогда нам придётся ждать внуков? Я ещё не готов.
— Я с ним поговорю. Уверен, он не готов больше тебя. Купим им презервативы.
— Почему это так неловко?
— Вспомни, наш первый раз как раз был в этом самом возрасте.
— Как же давно это было… И… знаешь, я тут подумал, я куплю противозачаточные таблетки, хочу почувствовать тебя без презерватива.
Стефан перевернулся на спину, закрыв лицо руками.
— Что ты там до этого назвал неловким?!
Я рассмеялся, утыкаясь носом ему в плечо.
— Ты заставляешь меня смущаться. Кажется, мы ведём себя как подростки, которые обсуждают предстоящий первый раз.
— Кажется, тогда мы были решительнее!
— Мне потребовалось время, чтобы решиться. Я даже обсуждал это с мамой, но она всё-таки женщина-омега, у них немного иначе.
— Серьёзно? Я ни за что бы не решился поговорить об этом с отцом. Он сказал мне «предохраняйтесь» и всё. И то это было, когда мы только начали встречаться.
— Недавно я немного говорил об этом с Энтони, но всё же он альфа, ему будет легче говорить с тобой. Рассчитываю на тебя, папаша.
Стефан ласково погладил меня по щеке.
— Мне нравится, как это звучит… Ты бы хотел ещё детей?
Это вопрос оказался неожиданным.
— Я не знаю, я никогда не думал о ещё одном ребёнке.
— Теперь у тебя есть я, ты можешь на меня положиться.
— Мне уже тридцать семь, я не уверен, что смогу… И перед Энтони неловко, он всё же вырос без отца, не совсем в хороших условиях, а тут родится ещё один.
— Давай тогда поговорим с ним об этом? Пока отложим вопрос о втором ребёнке. Теперь у нас будет много времени.
— Спасибо.
Я потянулся и поцеловал Стефана в щёку. В ответ он снова перевернулся на бок и прильнул к моим губам. Поцелуй вышел необычайно нежным и трепетным.
— Поспи хоть чуток. Завтра будет сложный день.
В целом меня можно было не упрашивать, глаза уже закрывались сами собой, а сказочный аромат укутывал, даря долгожданное спокойствие.
Утром я проснулся первым. Стефан спал рядом, прижавшись лбом к моему плечу. Он неоднократно повторял, как прекрасен я, но он был намного прекраснее как внутри, так и снаружи. Порой очень сложно встретить человека, на которого можно положиться в трудную минуту. Мне несказанно повезло. Я наклонился к нему, осыпая его лицо бесконечной чередой поцелуев.
— Мммммм. — протянул мужчина, прежде чем его взгляд смог сфокусироваться на мне. Он тут же ярко улыбнулся. — Это просто лучшее пробуждение.
Его заспанный вид всколыхнул внутри меня неконтролируемую волну нежности. Я крепко обнял его, стараясь прижаться как можно сильнее.
— Доброе утро, любимый.
— Доброе утро, солнышко. — ответил мне он, немного отстраняясь, чтобы поправить мои волосы, лезущие в глаза.
В дверь постучали, что заставило нас вернуться к реальности.
— Это я. — раздался голос Энтони. — Уже десять, нам, наверное, пора ехать. Я приготовил завтрак.
Выходя из комнаты, я потрепал сына по волосам.
— Спасибо.
Парень немного смутился, но всё же спросил.
— Ты как? Всё в порядке?
— Да, я в порядке.
Уже из ванной я услышал, как Энтони обращается к Стефану.
— Спасибо, что был с ним рядом… — мужчина уже пытался что-то ответить, но парень продолжил. — …отец.
Это было впервые, когда он так его назвал. Я сполз по двери ванной, зажав рукой рот. Я чувствовал себя таким счастливым, что был готов кричать. В коридоре меня ждал Стефан, он потянулся ко мне и крепко прижал к себе.
— Спасибо, спасибо тебе за нашего сына.
— Поздравляю, папочка. — мой голос задрожал.
После завтрака Стефан сразу же отвёз нас в больницу. Мама расплакалась, когда узнала, о предстоящей свадьбе. Она по очереди обняла нас, благословляя на совместное будущее. Отец тоже не смог сдержать эмоций. Он много-много говорил, крепко пожимая руку Стефану и хлопая его по плечу. «Сделай нашего мальчика счастливым» — эти слова прочно засели в моей памяти, и я не переставал их прокручивать весь оставшийся день. Мать выглядела значительно лучше, чем неделю назад. Это проявлялось в её движениях, взгляде, словах. Видимо, больничный уход возымел своё действие. Я совсем не чувствовал в мамином поведении, что завтра ей предстоит сложная операция, которая может оборвать её жизнь. Перед уходом я ещё раз крепко обнял её. На моё предложение остаться тут на ночь, она лишь отмахнулась и попросила полить дома цветы.
Отвезя Энтони домой, мы со Стефаном поехали за кольцом. От одного взгляда на цены мне становилось плохо. Мужчина настаивал, что выбрать мы должны самое лучшее, а на цену ему плевать. Я же предпочитал нечто попроще, что мог позволить себе сам.
Продавец улыбался, глядя на нас.
— Извините, наверное, это не вежливо с моей стороны, но даже совсем юные пары так рьяно не спорят по поводу колец. Очень приятно встречать кого-то похожего на вас.
Мы со Стефаном посмотрели друг на друга и рассмеялись. Так вот как это выглядело со стороны, а ведь ночью я говорил, что мне без разницы какое и что оно вообще не нужно. В итоге мы разошлись по разным частям магазина, чтобы выбрать кольца друг другу, но всё равно столкнулись в центре. Тут Стефан заметил одно довольно простое, но с маленьким изображением цветка жасмина, выложенного из каких-то драгоценных камней.
— Всё, выбираю это. — твёрдо сказал он.
Я огляделся, было ли тут что-то еловое…
— С жасмином просто пример. — вмешался продавец, заметив мою растерянность. — Можно с любым изображением, цена будет зависеть от камней.
Думаю, это стоило того, поэтому я заказал с еловой веткой. Стефан улыбнулся, зная, что точного описания его запаха я ещё не придумал.
— Ель так ель. — протянул мужчина, когда мы уже выходили из магазина.
— Ну тебя! — я легонько толкнул его плечом, он обхватил рукой мою талию, притягивая меня к себе и крепко целуя.
Мы много шутили по дороге домой, Стефан старался не молчать ни секунды. Он даже начал рассказывать о своей работе и предстоящих проектах, а я внимал каждому его слову, хоть мне и не было интересно.
Воскресенье выдалось по сезону пасмурным. С раннего утра шёл дождь, а мощный ветер срывал листья с деревьев и кружил их, иногда с силой ударяя об оконное стекло. Любой резкий звук заставлял нервничать всё сильнее. Несмотря на попытки Стефана и Энтони меня накормить, я так ничего и не съел, кусок просто не лез в горло, зато бутылка воды оказалась высушенной буквально за минуту.