— Пожалуйста, не оставляй меня, — прошептал он.
Отталкивая появившееся желание, чтобы его попросили остаться в постели по другой причине, Питер просто кивнул, а затем отогнул край одеяла и лёг к нему. Мистер Старк сразу же прижался к Питеру, положив голову на его плечо, и подросток подавил восторженную дрожь от ощущения мужчины, в которого он был влюблён, прислонившегося так близко к его обнажённой груди. Сейчас не время для его глупой влюбленности — его приоритетной задачей в данный момент было заставить мистера Старка почувствовать себя достаточно безопасно для того, чтобы получить столь необходимый сон.
Только через минуту или две дыхание его полностью выровнялось, и он крепко заснул, но Питеру потребовалось гораздо больше времени это сделать.
========== Глава 7 ==========
Баки проснулся от звука рыданий и быстро оделся, чтобы пойти и выяснить, кому эти звуки принадлежали. Его комната находилась в конце коридора, и когда он вышел за дверь, то увидел Питера, входящего в комнату напротив своей спальни, о расположении которой сообщила ему Пеппер. Она не упомянула, кому было выделено помещение напротив, и поскольку он знал, что у Вижена и Роудса были номера в северном крыле этажа, а Старк жил в пентхаусе, он не мог понять, кому подросток, проскользнувший внутрь, хотел помочь.
Передвигаясь на цыпочках (по многолетней привычке, не потому, что он был трусливым), Баки двинулся по коридору и всмотрелся в дверную щель комнаты. Сыворотка подарила ему отличное ночное видение, и он легко разглядел силуэт Тони в постели. Питер встал на колени рядом с кроватью, обнимая его. Старк плакал, очевидно, напуганный, и Баки узнал симптомы кошмара, вызванного посттравматическим стрессовым расстройством. Когда Питер прошептал обещание сохранить его в безопасности, солдат ещё раз поразился тем, насколько глубоки были чувства мальчика к своему наставнику. Как он заметил ранее в тот день, он превзошёл простое увлечение и сейчас уже определенно находился на стадии «по уши влюблённый». В голосе Питера не было осуждения, не было разочарования в том, что ему приходилось смотреть, как человек, которым он восхищался больше всех, переносит момент слабости, просто заботясь и любя его.
Баки быстро решил, что он ничем не сможет помочь, и, не желая больше вторгаться в такой личный момент, отступил обратно к своей комнате и тихо закрыл за собой дверь. Он вернулся в кровать и положил руки за голову, глядя на потолок, позволяя разуму вспоминать первые несколько дней своей новой жизни.
Это определенно было не тем, чего он ожидал, несколько более удивительным, в основном сегодня. Разговор с Питером был, вероятно, самым значительным моментом, но Старк также обрушил на него много информации, например то, что он любил как и женщин, так и мужчин. Во время своего пребывания в Румынии Баки своими глазами видел, как постепенно менялось мировое отношение к гомосексуалистам. Хотя население в целом всё ещё довольно консервативно, правительство в последние годы внесло радикальные законодательные изменения, чтобы декриминализировать это и дать людям определенных ориентаций равные права, что помогло большому количеству ЛГБТ-сообществ стать более заметными. Баки с трепетом наблюдал за своим первым гей-парадом, потрясенный тем, что те самые чувства и желания, которые он был вынужден скрывать от всех ещё с сороковых (даже от Стива), теперь публично демонстрировались в виде пения, танцев, марширования и духа сплочённости, товарищества.
Баки провёл большую часть своей жизни, пытаясь прятаться от чувств, надеясь, что если он будет достаточно их избегать, если он будет встречаться с большим количеством девушек, они исчезнут. Они не исчезали, и он всё равно всегда замечал, как мимо проходил красивый парень. Это была одна из первых вещей, которые он заметил в Старке, но так привыкнув к тем мыслям, которые он похоронил далеко в своём сознании, только они появились, что не придал этому большого значения. Он больше не жил в сороковых, и, возможно, пришло время, чтобы в самом деле раскрыть свои чувства и изучить их в полном объеме.
Он мысленно представил образ Дот, последней женщины, с которой он встречался, а затем сравнил его с образом Тони. Он долго и упорно думал, анализируя, как его тело реагирует на обоих. Он позволил своим воспоминаниям вернуться к ощущению поцелуя губ Дот, её мягкой кожи под его руками, того, как они искали укромное место, чтобы насладиться друг другом. В то время он отчаянно нуждался в человеческом контакте, прежде чем его отправят на длительный фронт, и его тело с энтузиазмом на это отреагировало, но что теперь? Теперь он не чувствовал никаких волнений, думая о ней.
Баки никогда не был с мужчинами, но знал, что они его привлекали. Он не знал, каково это — поцеловать кого-то и ощущать жёсткую щетину вместо гладкой щеки женщины, запустить руку под одежду и почувствовать грубую кожу вместо мягких изгибов, найти ниже выпуклость вместо влажного тепла, но просто представить, каково это будет, было достаточно, чтобы возбудиться. Он заменил безликое мужское тело Старком, и его член буквально подпрыгнул быстрее, чем солдат после команды генерала. Он не мог очароваться этими тёплыми шоколадными глазами, дерзкой улыбкой, ясной добротой и самоотверженностью, которые были присущи мужчине, и худым, но, очевидно, сильным телом.
А потом стыд наполнил его и он мгновенно оттолкнул мысли о Старке. Это произошло не потому, что он был мужчиной, и даже не потому, что он был любезен, предложив ему свой дом и шанс присоединиться к Мстителям, это было даже не остаточной виной от причастности к смерти родителей — это было из-за Питера.
Баки видел, как сильно паренёк любил Старка, и из-за этого пускать слюни на Тони казалось, не чем иным, как неуважением. Подросток не любил Баки — и на то были причины, а последнее, чего он хотел сейчас — ещё более ухудшать с ним отношения, добавляя элемент конкуренции. Он искренне надеялся, что он и Питер смогут стать друзьями, а не просто коллегами, и развивающаяся влюбленность в Старка мало этому поспособствует.
У Баки было много опыта в подавлении такого рода желаний, поэтому он знал, что был более чем способен удерживать своё влечение к Старку, надежно заперерев его в глубинах ума. У него были более важные задачи, чем соревноваться с кем бы то ни было (с кем, кто и так ему был не по зубам, что не добавляло веселья), поэтому нужно было просто сосредоточиться на этих вопросах. Кроме того, если требовалось выпустить немного пара, у него была очень способная рука, которая могла бы помочь. В виду его нарастающего возбуждения, он может начать прямо сейчас.
***
Тони проснулся, оказавшись завёрнутым в теплые объятия. Он приоткрыл один глаз и обнаружил, что прижался к твёрдой груди, его нос уткнулся во впадину выступающей ключицы, а щека была мокрой от слюней, оставшихся с ночи. Даже ещё не выпив утренний кофе ему не потребовалось много времени, чтобы вспомнить, что его разбудил от кошмара Питер, а затем он уговорил ребёнка не покидать его. Верный своему слову, Питер, как оказалось, остался на всю ночь.
Питер до сих пор спал, поэтому вместо того, чтобы паниковать по поводу абсолютно неуместного положения, в котором они находились, Тони просто воспользовался моментом, до конца насладившись им, поскольку маловероятно, что он снова получит шанс лежать так близко к парню. Он глубоко вдохнул, уловив запах чистой кожи и дешёвого, но будоражащего аромата дезодоранта, который использовал Паркер. Этот запах задерживался в мастерской после долгих часов совместной работы над проектом, когда Тони оставался один после ухода Питера. Он однажды увидел такой дезодорант в рюкзаке Питера и нехотя признал, что добавил несколько штук к списку продуктов, который получила Пятница. Он уверил себя, что это было лишь для того, чтобы Питер имел его здесь, в башне, если ему неожиданно придётся переночевать, но печальная (немного жуткая и жалкая) реальность заключалась в том, что он распылял запах на свою подушку, чтобы представлять, что засыпает рядом с мальчиком.
Длинная нога была неуклюже просунута между его коленями, и Тони благоговейно коснулся её кончиками пальцев, скользя вверх по сильному бедру и остановившись на бедренной кости. Он так сильно хотел взять это бедро, сжать его такой твёрдой хваткой, чтобы после этого следы виднелись ещё в течение нескольких часов, помечая парня как своего, но воздержался. Вместо этого он осторожно начал выпутываться из объятий, надеясь, что сможет ускользнуть, прежде чем Питер проснётся, чтобы спасти обоих от смущения в виду затруднительного положения. Он знал, что Питер не будет осуждать его за вызванную кошмаром паническую атаку — он всегда был понимающим и чутким, но наступило утро, они оба были здоровыми мужчинами, и обычно происходили определённые неудобные вещи, которые мешали встать с кровати в присутствии другого.
Однако, ему не удалось уйти незамеченным от обладающего сверхсилой человека. Питер сразу же пошевелился и автоматически затянул хватку вокруг Тони, чтобы задержать источник тепла. Он пробормотал что-то бессвязное и прижался лицом к макушке головы Старка. Тони хотел бы остаться здесь навсегда, чтобы его обнимали, ласкали и любили, но знал, что не может, что у него никогда не получится рассказать ребёнку о своих чувствах, хотя был уверен, что Питер также питает какую-то влюбленность в него. От понимания, что его усилия, вероятно, взаимны, стало гораздо труднее сопротивляться, но он должен быть сильным, должен быть взрослым, потому что его действия были очень, очень неправильны. Он почти в три раза старше Питера, да и парень даже не был достаточно взрослым, чтобы дать законное согласие, а положение учителя, наставника, кем он и являлся, делало всё ещё более сомнительным и аморальным. Он имел власть над ребёнком, он был кем-то, кем Питер восхищался и кому доверял, и воспользоваться этим было бы слишком глупо.
Тони сделал ещё одну попытку вырваться на свободу, и Питер пробормотал гораздо более громко и отчётливо:
— Слишком рано, останься.
— Как бы мне этого ни хотелось, Пит, если кто-нибудь увидит нас, то пойдут слухи, — пошутил Тони, пытаясь говорить непринуждённо, но вложил в эту фразу больше чувственности, чем хотелось бы. К счастью, парню потребовалось чуть больше времени утром, чтобы начать мыслить ясно, и Тони надеялся, что тот ничего не понял.
Питер моргнул, а затем просто посмотрел на мужчину, очевидно, пытаясь понять, что именно происходит. Тони заметил момент, когда что-то щёлкнуло в его мозгу, и он сразу же отшатнулся назад.
— М… М. Мистер Старк! — заикался он высоким пискливым голосом. — Мне очень жаль! Я не хотел засыпать, простите, чёрт, я не должен быть здесь, простите меня!
— Эй, — прошептал Тони, — Всё в порядке, Питер. Я просил тебя остаться, помнишь? — мягко улыбнулся он. — Я ценю, что ты это сделал. Я знаю немного людей, которые поступили бы так.
— Ничего страшного, — сказал Питер, — Я совсем не возражал. Когда угодно, только попросите и я буду здесь, когда вам нужно, всё в порядке, просто позвоните, или позовите, или прокричите во сне, наверное, будет неплохо, вероятно, если я заткнусь, потому что я запутался и вам, наверное, неудобно, так как мы лежим в кровати вместе и посмотрите что, забыл, я же полуголый, — покраснел он и отвёл глаза, скрестив руки на груди, чтобы прикрыться.
Тони не мог не улыбнуться, таким восхитительным был Питер, и поднял руку, чтобы остановить поток слов из его рта.
— Эй, всё в порядке, клянусь. И я, ну, я очень признателен за то, что ты остался.
Это казалось уже невозможным, но парень покраснел ещё больше, и краска разлилась по его шее и груди. Тони не мог ни о чём думать, кроме как о том, чтобы поцеловать его, но напомнил себе, что был ответственным взрослым и что было специальное название для людей, которые делали такие вещи, и они во многих случаях оказывались потом в тюрьме.
Если эта мысль не заставит его утренний стояк исчезнуть в мгновение ока, тогда уже ничего не поможет.
— Итак, как насчет того, чтобы я пошёл и начал готовить тебе завтрак в качестве благодарности за то, что был рядом со мной прошлой ночью, а ты пойдёшь и оденешься? — предложил Тони.
Питер робко улыбнулся ему.
— О, эм, вам не обязательно делать что-либо для меня, мистер Старк.
То, что объект его желания назвал его «мистером Старком» в одной с ним постели, кажется, превзошло любые ужасные мысли о тюрьме, и возбуждение снова дало о себе знать. В этом не было никаких сомнений — Тони отправится в ад.
— Мне не трудно, парень, — заверил он подростка. — Я обычно сам готовлю завтрак по выходным.
Он наблюдал, как Питер поспешил вылезти из кровати и, бросив один последний застенчивый взгляд через плечо, ушёл, чтобы вернуться обратно к себе комнату. Только оставшись в одиночестве Тони позволил себе выдохнуть и плюхнулся на матрас.
— Можешь ли ты быть ещё более стрёмным? — спросил он себя тихо. Учитывая, что только что произошло, ответ на это был однозначным «да».
Тони добрался до общей кухни одновременно с Питером и обнаружил, что Баки уже встал, придя сюда всё ещё одетым в штаны для сна и плотную черную футболку, которая больше подчёркивала его тело, чем скрывала. Солдат тут же налил две чашки кофе и опустился на стул.
— Это поможет, — тихо сказал он. — Тони остановился на полпути, чтобы забрать кофе, не уверенный, что точно понял фразу. — Это для тебя, Питер, — сказал Баки подростку, который тоже, казалось, не понимал.
Тони должен был догадаться, что события прошлой ночи не прошли мимо проклятого суперсолдата. Конечно, Баки проснулся посреди ночи, услышав звуки, и им определённо повезло, что именно он, а не кто-нибудь другой увидел, как Питер зашёл проведать Тони. Однако он, похоже, не осуждал их, просто оказывая молчаливую поддержку, и за это Старк был ему благодарен. Несомненно, Баки должен был затем последовать за Питером, подумал Тони, смотря, как тот вытаскивает сковороду и объявляет, что делает блины, укрепляя себя в статусе одного из новых любимцев Тони.
— Можешь не утруждаться, — сказал ему Тони. — Как бы я не ценил этот жест, ты не должен готовить для всех нас. Я сам могу сделать нам завтрак.
— Не смеши, — отмахнулся мужчина. — Мне действительно нравится готовить. Не такой значительный, но, по крайней мере, небольшой способ показать свою благодарность.
— Ты делал мне кофе каждое утро с тех пор, как приехал сюда, и теперь готовишь мне еду — почти уверен, что этот я тот, кто должен быть благодарен, Баки. Кто бы мог подумать, что мне понравится снова иметь в этом месте суперсолдата.
Должно быть, это было хорошее утро, потому что лёгкий румянец покрыл щеки мужчины, и Тони не мог не улыбнуться его реакции. Он спал с лица довольно быстро,
только увидев вспышку ревности на лице Питера, которая потом быстро сменилась обидой. Хотя Тони любил Баки и наслаждался моментами, когда он был рядом, последнее, чего он хотел, так это расстраивать Питера. Он знал, что должен держать дистанцию, так как провёл всю ночь в объятиях подростка, но хотел стереть этот удручённый взгляд с лица Питера, и ему нужно было сделать это прямо сейчас. Он подошёл к нему и крепко обнял за плечи.
— Итак, поскольку у нас теперь есть собственный шеф-повар, почему бы тебе не показать мне, как продвигается работа над костю… школьным проектом?
— Конечно, — сказал Питер, сразу же просияв. Он поднял старкпад со стола и протянул планы с сервера. — О, и мистер Барнс знает, кто я, — добавил он между делом. — Так что вам больше не нужно держать это в секрете.
— Прости, что? — спросил он, не уверенный, правильно ли понял.
— Немного трудно скрыть тот факт, что ты обладаешь сверхсилой, когда тренируетесь вместе, — сообщил ему Баки. — Парень надрал мне задницу, — усмехнулся он Питеру, и тот, на удивление, улыбнулся в ответ.
— Ты одолел суперсолдата? — воскликнул гений.
Питер пожал плечами, пытаясь выглядеть беззаботно, но не справляясь с гордостью в глазах.
— Я обычно дерусь, стараясь не использовать всю свою силу, чтобы случайно не навредить людям — я просто немного расслабился.