— Да, ты прав. Но…
— Что не так, Гарри?
— Я не хочу, чтобы ты уходил, — парень раздраженно тряхнул головой, злясь на себя за неуверенность.
— С чего ты решил, что я уйду?
Но искреннее удивление в голосе брата, заставила его вскинуть голову и посмотреть на него в упор.
— Но я думал, что когда окончательно поправлюсь, ты вернешься к своей работе и к… родителям, — с каждым его словом улыбка на лице Ричарда становилась все шире и счастливее. — Что?
— Хочешь жить вместе?
— Но… но… — Гарри растерянно посмотрел на брата. — Ты же сказал, что это невозможно.
— Я сказал, что тебе не стоит жить среди магов, по ту сторону завесы, но я ничего не говорил о том, чтобы жить вместе среди магглов.
— А так можно?
— Конечно, — Ричард тихо рассмеялся. — Дом крестного находится в маггловской части Лондона, хоть и скрыт всевозможными чарами. Думаю, мы тоже можем что-то придумать.
Гарри радостно рассмеялся, кажется, все налаживается.
Посмотрев на такого же счастливого Ричарда напротив, Гарри, не дав себе и шанса на раздумья, с жаром прильнул к его губам. Партнер под его руками замер, но уже через миг мир перевернулся, и Гарри обнаружил, что распластан на диване под братом. Но он не посмел отвести взгляда, а широко раскрытыми глазами смотрел на Ричарда. Сердце оглушающе билось под ребрами, и партнер несомненно чувствовал ладонями этот сумасшедший ритм.
Ричард мягко улыбнулась и невыносимо нежным поцелуем прикоснулся к его… шее, прямо туда, где под тонкой кожей судорожно билась жилка.
— Ричард, — слабо проскулил Гарри, обхватывая брата за плечи и сминая пальцами его рубашку.
— Чшшш, все хорошо.
Гарри не видел его лица, но точно знал, что он улыбается. Чувствовал эту улыбку на своей коже и сладко жмурился от счастья. На периферии плавящегося сознания мелькнуло сожаление, что нельзя сохранить следы от прикосновений, поцелуев брата на коже. Однако и эта мысль исчезла, когда его футболка в одно мгновение просто растворилась, словно по мановению палочки. Хотя почему словно? Скорее всего Ричард решил не заморачиваться и воспользовался магией, чтобы избавиться от одежды. Гарри знал, что его брат достаточно силен, что для такого действия ему и волшебную палочку доставать не надо. Достаточно щелкнуть пальцами, как в банальном кино.
К слову, оказалось, что вместе с футболкой исчезло и все остальное. Но замерзнуть юноше не дали. Не успели шорты испариться, как по его паху с силой прошлись чуть загрубевшей, но неимоверно горячей ладонью. Гарри с шумом выдохнул и испуганно схватил брата за запястье.
— Гарри?
— Все… все хорошо.
— Мне продолжить?
— Да.
И Ричард продолжил. Гарри плавился под ним, под широкими, уверенными движениями его ладоней по всему телу, под горячим развратным шепотом на ухо и поцелуями-укусами куда-то в сгиб плеча и на ключицах.
***
Ричард проснулся в прекрасном настроении. Осталось всего несколько часов до того, как он снова увидит брата, сможет его коснуться, повалить на их большую удобную кровать и целовать до самого утра.
За прошедший месяц в дали от партнера Ричард успел неимоверно соскучиться, и в последние дни даже фотографии и разговоры по телефону не помогали. Тем не менее, задание есть задание, и Поттер должен его выполнить. Благо, его редко посылали куда-то за пределы страны и не задерживали вдали от дома больше, чем на пару недель. Иначе были бы последствия в виде сильнейшей депрессии, неуправляемой агрессии и взбешенной магии. Знали, проходили. Пусть они и закрепили свою связь два года назад, но от чего-то до сих пор не могли подолгу находиться вдали друг от друга, а когда проводили время вместе — не могли не прикасаться к партнеру — это было физически необходимо. Хотя Ричард никогда не жаловался. Признаться, в редких случаях такое «притяжение» ему даже нравилось. Нравилось, что его братишка скучает, льнет к нему всем телом после долгих разлук, нравится, как тот открывает ему душу во время страстных ночей, а поутру смущается. Это была их жизнь — на грани двух миров, в тайне от всех близких. Но и на это Ричард не жаловался. Потому что его с Гарри мир постепенно становился все устойчивее, в нем появлялись свои друзья (взять того же Люка), которые по тем или иным причинам делили свою жизнь на два мира, а потому понимали их и принимали со всеми секретами.
Ричард плеснул в лицо прохладной водой и усмехнулся. Теперь слово “братишка” всегда будет ассоциироваться у него с чем-то мило пошлым. Возможно, если бы они выросли вместе, под одной крышей, если бы им с самого рождения говорили обо всех этих социальных семейных нормах, все было бы иначе. Возможно, Ричард смог сдержаться, и никто бы никогда не узнал. Но Ричард всегда шел против правил, а Гарри… Гарри был его. Поэтому сейчас, в таких вот обстоятельствах, никто из них двоих и не задумывался о кровном родстве. Да, поначалу именно это Гарри смущало, но после всего произошедшего тот просто не хотел сновать остаться один. В один из тех вечеров он откровенно признался в этом Ричарду, и больше данную тему парни не поднимали. Они просто были двумя молодыми людьми, любящими друг друга.
Внизу на кухне послышался шум и голоса. Джеймс уже вернулся с ночного дежурства, и Лили стала готовить завтрак. Да, как бы Ричард не скучал по брату, но в родительский дом он не мог не заглянуть после долгого отсутствия. За прошедшие два года родители привыкли, что он живет отдельно, часто пропадает и практически не может ничего рассказать о своей жизни. Насчет последнего, к слову, юноша даже был рад. Потому что именно печать Невыразимцев о неразглашении позволяла Ричарду вовсе не беспокоиться, что о Гарри кто-то узнает. От него во всяком случае. Скрывать подобные вещи от собственных родителей, конечно, некрасиво, но иного выхода не было. Хотя Джемс и Лили все же что-то знали. Они были в курсе, что у их сына кто-то есть и, скорее всего, даже ждали знакомства с этим «кем-то», но вот беда — Ричард совсем не знал, как дать им понять, что этого не случится. Никогда.
Ричард шагнул на кухню и замер под несколько напряженным взглядом матери. Отец тоже был задумчив, что настроения не прибавляло.
— Все хорошо?
— Конечно, родной, — Лили мягко улыбнулась и пригласила к столу, где уже стояли его любимые блинчики с медом. И даже странное утреннее настроение не помешало ими насладиться.
— Так в чем дело? — решил снова попытать счастье Ричард, когда кофе осталось всего на несколько глотков.
— Я виделась вчера с Петуньей, — как ни в чем не бывало ответила Лили и только напряженные плечи выдавали ее состояние.
Ричард моргнул. Медленно.
— Ооо, — протянул он.
Все встало на свои места. Петунье не было причин скрывать от сестры, что братья встретились. Только вот что именно она рассказала.
— И? — мягко поинтересовался молодой человек. Не помогло.
— И? — взвилась Лили. — И? Мы столько сделали, чтобы скрыть его! А ты…
— Скрыть от меня?
— От всех, — резко вставил свое слово Джеймс.
— Так от всех он и скрыт, — Ричард постарался сдержать эмоции и не отвечать выпадом на выпад, родителей он понимал.
— Тогда где он?
— Живет во Франции, учится на хирурга. Разве тетя не рассказала? Он же ей регулярно звонит и пишет, и даже оценки присылает.
— А в остальное время он под пристальным надзором Невыразимцев? — устало, но все так же истерично спросила Лили.
— Это даже обидно, — Ричард укоризненно посмотрел на мать. — О нем никто ничего не знает.
«Почти, — мысленно скривился он. — Кроме моей команды, конечно».
— Неужели вы думаете, что я дам в обиду свою семью.
— Но его невозможно найти ни одним заклинанием…
Ричард молча поднял левую ладонь, на которой была Печать О Неразглашении. Почти невидимая печать, не знаешь о ее существовании — вряд ли вообще ее заметишь, но его родители знали. Знали и все поняли.
Лили обогнула стол и обняла своего сына.
— Прости, — шепнула она.
— Я не прошу ничего, кроме доверия.
***
Ричард закрыл за собой дверь и прислушался. В квартире было тихо. Даже Ларк навстречу не вышел. Значит, Гарри еще не вернулся с учебы.
Волшебник прошел на кухню, засунул в духовку заранее подготовленную курицу и устало разлегся на диване в гостиной. Из открытого окна доносились звуки вечернего города, шум дороги, сигналы машин и рой голосов прохожих. С Гарри они жили на двадцатом этаже в большой уютной квартире с прекрасным видом на город. Они любили по вечерам после ужина подолгу стоять и сверху любоваться городской жизнью.
О родителях они совсем не говорили. Ричард не спешил что-либо о них рассказывать, а Гарри кажется даже не собирался спрашивать. К слову, ни одна ни вторая сторона не изъявляла желания встретиться — наверное слишком многое их разделало, и они это понимали. А еще понимали, что это опасно. И как бы странно, никого такой расклад не тяготил. Особенно их с Гарри. Потому что они нашли свое место в этом мире, рядом друг с другом.
В этой квартире на двадцатом этаже они построили свой собственный мир, свою жизнь на двоих. Здесь на удивление гармонично сосуществовали признаки маггловского и магического мира. Днем каждый из братьев занимался своими делами (учебой и службой у Невыразимцев), а вечером и даже под покровом ночи они любили друг друга. Любили каждой улыбкой, взглядом прикосновением и сплетаясь на большом кожаном диване напротив панорамного окна на огни города. Ричард любил проводить языком по выгнутой шее брата и чувствовать, как дергается кадык Гарри, слышать его судорожный всхлип. Ричард любил вдавливать подушечки пальцев в бока брата до легких синяков, со всей силы подаваться бедрами навстречу движениям Гарри и проводить рукой по острым позвонкам на выгибающейся спине, мечущегося под ним партнера. Это все было здесь — на большом кожаном диване. Или в спальне в свете ночников или даже на кухонном столе. Последнее, конечно происходило не часто, но Ричард даже любил не сам секс на кухне, а яркий румянец на щеках брата после.
Кстати, о Гарри. В замочной скважине послышался шум от ключа, и дверь беззвучно отворилась. Послышалось незлобное бурчание брата, нетерпеливый цокот по паркету и чье-то тяжелое дыхание. Ричард фыркнул, во всех деталях представляя происходящее сейчас в коридоре, и все же выглянул в коридор. И правда, Гарри указал псу смирно сидеть на коврике и не пачкать пол, но Ларк был еще достаточно маленьким, чтобы безукоризненно выполнять команды. Пусть он и понимал желание хозяин, но сдержать не мог и порывался пройти дальше в квартире, где безусловно учуял второго своего хозяина. А потому пол в коридоре был украшен черными отпечатками лап добермана. Старший из братьев широко улыбнулся и щелчком пальцев удалил всю грязь.
Ларк довольно залаял, а Гарри от неожиданности вздрогнул.
— Черт, Ричард!
— Я ничего не делал! — маг рассмеялся, уворачиваясь от любвеобильного пса. — Все, все, хватит, Ларк.
Как ни странно, пес послушался и отправился на кухню к своей миске.
— Ну вот, мне приходится в очереди стоять, чтобы получит от тебя свою порцию ласк, — Гарри наигранно обиженно посмотрел на брата.
— Зато, — Ричард с шагнул к брату и обхватил его лицо ладонями, любуясь, — получишь намного больше, — поцелуй вышел жарким, но при этом полным нежности.
— Боже, будто целую вечность тебя не видел.