Мужчина в светлой рубашке улыбнулся, стягивая с себя очки, и укладывая их на журнал посещаемости.
— Мне очень приятно это слышать. Когда молодежь интересуется современной литературой это похвально. Благодарю, — поджав губы в вежливом жесте, легкая улыбка коснулась лица преподавателя.
Обнимая учебники двумя руками, девушка неторопливым и неуверенным шагом направилась в выходу. — Спасибо.
— Ясмин!
Она повернулась, откликнувшись на свое имя.
— Если хотите, я могу посоветовать вам книги, которые стоит прочесть…раз уж вы так интересуетесь…
— Спасибо, — девушка просияла, едва не подпрыгнув от нарастающего внутри нее восторга.
====== 12 История Лухан ======
Пабло ушел как только наступило утро, подобно солнцу, что прячется в закате прошедшего дня. Я притворилась спящей, пока он нежно гладил мои волосы и долго раздумывал над тем, чтобы меня поцеловать. Его полные губы были всего в пару сантиметров от моего рта, но в последнюю секунду, Пабло что-то остановило. Прошлой ночью он был другим, не таким резким и высокомерным как обычно. Мало говорил, зато много смотрел в глаза, постоянно задаваясь молчаливыми вопросами. Мы даже не занимались сексом, хотя его руки побывали на всем моем теле. Но в этом не было ничего грязного, ничего унизительного, только процесс познания и духовного сближения. Он исследовал меня как девушку, которую хотел понять и узнать ближе. Пабло мужчина, который создан из противоречий, с виду жестокий и властный, но как мне показалось вчера, то все была его защитная маска. Внутри Пабло шла борьба с самим собой. Он боялся показать себя настоящим, обнажить душу перед такой как я. Для него бы это означало показать свою слабость, и именно в этот момент ко мне пришло осознание того, что он еще больший заложник ситуации, нежели я в этих серых стенах «Burlesque».
Все еще пребывая в молчаливой задумчивости, я шла по коридору второго этажа, и в итоге совсем неожиданно напоролась на Бласа.
— Чего это ты шляешься здесь без охраны?
— Успокойся, я как раз направлялась в комнату.
— Задержись, Вера хочет видеть тебя в своем кабинете.
Чертова сука. После всех ее злодеяний, особенно что касалось последнего инцидента с Пилар, мне потребовалось призвать все свое внутреннее самообладание, чтобы не выколоть глаза этой старой ведьме при встрече.
— Ты можешь меня не толкать, — оборачиваясь на Бласа, я вошла в кабинет и застыла, увидев перед глазами отца Пабло. Серхио вальяжно расположился на стуле, сцепляя длинные пальцы на своем подбородке. Ключ в замочной скважине за моей спиной сделал несколько поворотов, и в тот самый момент, я почувствовала себя как загнанной в угол зверек.
— Что происходит! — Дернув за ручку, я поняла что дверь была заперта.
— Присаживайся, Мариса. Садись, — тон Серхио перешел в приказной. Как бы мне не хотелось, но ослушиваться его я все же не стала, а просто молча выполнила указание Бустаманте.
— Ты думаешь о том, зачем ты здесь? Его холодные глаза задержались на моем беспокойном лице.
— Я тебе скажу, — мужчина привстал с кресла и обошел меня со спины. Я нервно сглотнула, от того что мне стало не по себе.
— Спокойно, — Серхио впился пальцами в мои плечи, как только я попыталась встать со своего места. — Я тебя не обижу, — его смешок был зловещим и ничего успокаивающего в его предостережениях я не заметила.
— Хотел с тобой поговорить…
— Нам с вами нечего обсуждать!
— Не спеши с выводами, разговор пойдет о Пабло.
— Я кажется сказала, что нам нечего обсуждать, — совершив еще одну неудачную попытку встать, Серхио во второй раз пригвоздил меня к стулу.
Мое сердце заклокотало в груди так, что дыхание участилось.
— Сядь, пока не пожалела!
Я была вынуждена его послушаться, и старалась сделать все возможное, чтобы Бустаманте не понял насколько мне сейчас было страшно.
— Ты не признаешь авторитетов, да??? Мужчина снова зло усмехнулся, — должен сказать, я уважаю таких людей. Правда… от них всегда много проблем, а проблемы это та вещь, что я стараюсь всячески избегать по жизни. Понимаешь к чему я веду?!
Он выдержал театральную паузу и продолжил нагнетать обстановку.
— Не создавай проблем моему сыну, а иначе твое пребывание в борделе покажется тебе райским местом, по отношению к тому куда ты отправишься после. Природа наградила Пабло внешностью, но умом все же обделила. Он достаточно глуп, чтобы принять ваши отношения за чистую монету. Мне плевать, если он хочет тебя трахать, но если ты таким образом решила воспользоваться его наивностью, я тебя в порошок сотру. Ты поняла? — я вздрогнула от того, как резко Бустаманте развернул грядушку моего стула, чтобы я смогла встретиться с ним лицом к лицу. Его голубые глаза были преисполнены злобой и жаждой власти. И пусть глаза Пабло были в точности как у отца, в его взгляде не было столько гнилья и ненависти. Он словно был заложник собственного тела и воспитания.
— Мы могли бы с тобой подружиться, Мариса. Серхио растянулся в обличающей улыбке и холодным взглядом прошелся по моим ногам, оголенных чуть ниже линии бедер. Его пальцы, вцепились в мою кожу так сильно, но сомнений по поводу того, что на месте его прикосновений останутся синяки, уже не оставалось.
— Я понимаю, что Пабло в тебе нашел… Наши вкусы на женщин всегда совпадали.
— Пожалуйста, — дрожа всем телом, я произнесла полушепотом, на грани тихой истерики, когда его рука уверенно продолжила исследовать мои ноги.
— Мое предложение еще в силе, если не передумала. Я гораздо более опытен, нежели мой сын, — Бустаманте двинулся выше, задирая край подола моего платья. — Нам бы было очень хорошо вместе, — следующим движением, он прошелся по моей ключице, спускаясь все ниже и ниже к линии груди.
— Такая недотрога, меня это заводит… Длинные пальцы Серхио застыли на моих губах, в самом что ни на есть пошлом жесте, оттягивая нижнюю.
— Пожалуйста… — по новой взмолилась я, когда почувствовала на своих губам запах алкоголя, вперемешку с сигаретным дымом. Поцелуй был влажным, скользким, и как бы я не отбивалась, Серхио силой заставил меня сделать это. В моей голове не осталось других мыслей, кроме той, чтобы поскорее все происходящее в этом кабинете закончилось. Я колотила руками в его грудь, пытаясь хоть как-то изменить свое положение, но он как бы нарочно издеваясь, вжимался в меня, бесцеремонно хватая за бедра.
— Что же, надеюсь, мы друг друга поняли, — достав из кармана своего пиджака платок, Бустаманте с отвращением насухо вытер свой рот. — Не подумай чего дурного, просто ненавижу привкус шлюхи на своих губах, ничего личного. Мужчина сверкнул зубами, и зло хохотнул в голос. — Можешь быть свободна, Мариса. Блас — крикнул Бустаманте, все еще провожая раздевающим взглядом мое тело. — Выпусти ее!
Я метнулась к двери как от пожара, настолько мне скорее хотелось убраться из этого места.
— Не заставляй меня повторять еще раз, — металлический голос Серхио догнал меня уже в коридоре.
Мне нужно было немедленно смыть с себя этот запах, его касания, все воспоминания. Как бы я не терла губы тыльной стороной ладони, я все еще чувствовала вкус его мерзкого поцелуя.
— Блас мне нужно в душ.
— Здесь тебе не гостиница!
— Блас! — крикнула я и осеклась, понимая что сейчас не самое время для истерик. — Пожалуйста…
Он размышлял, подолгу всматриваясь в мое лицо, и наконец дал слабину.
— У тебя есть ровно три минуты, — охранник потупил взгляд на свои наручные часы, — время пошло.
Я не стала тратить времени на то, чтобы раздеваться, и прямо в платье залетела в кабинку душа, обложенную серовато-бежевым кафелем. Как только вода полилась из крана, я словно безумная стала стирать с себя остатки той грязи, что оставили прикосновения Бустаманте. Места, где я изо всех силой терла мочалкой краснели на глазах, но мне никак не удавалось избавиться от чувства, когда кто-то использует твое тело в собственных интересах и желаниях.
— — Мариса, выходи!
— Сейчас, — я терла как безумная, и даже не собиралась останавливаться.
— Я сказал немедленно!
Слезы самопроизвольно покатились из моих глаз, а тело предательски затрясло от рыданий. Абсолютно обессиленная я рухнула на пол душевой кабины, пока тонкие струйки чуть теплой воды воды били меня своим непрекращающимся потоком. Я продолжила тереть себя с нарастающей силой так, что мочалка ощущалась наждачной бумагой по моей коже.
— С тобой все в порядке? — Я увидела перед глазами Лухан, которая по всей видимости все это время была в соседнем душе. Вокруг ее тела было обернуто белое полотенце, как раз под стать ее светлой коже.
— Я непонятно изъясняюсь? — Блас бесцеремонно ворвался внутрь так называемой ванной комнаты и уставил на нас обоих свой холодный взгляд.
— Мариса, живо в комнату, а ты, Линарес, убери здесь все немедленно!
Лухан хотела ему возразить, но в какой-то момент поняла, что выйдет себе дороже.
— Ты меня слышала, Мариса? Пошевеливайся!
Я нехотя подчинилась приказу Бласа, провожая взглядом Лухан, которая стала бледнее чем обычно. Не хотелось признаваться, но я видела страх в ее глазах, но ничего не могла с этим поделать. Как только дверь за мной захлопнулась, меня охватило чувство беспомощности, как будто я только что поступила неправильно.
— Чего ты тут встала — в мгновение ока, надо мной склонилась фигура Халиба. — Отправляйся к остальным. Живо!
— Мне нужно переодеться, — Лухан стыдливо подтянула узел полотенца на своей полной груди и уставилась в пол.
Блас расположился на одной из скамеек, что стояли по периметру душевой, и широко расставив ноги, уложил свои руки на груди. — Так чего же ты ждешь? У меня приказ от вышестоящего начальства не спускать с вас глаз…
Лухан не двигалась и продолжила испытывать его прочность тихим безмолвием.
— Что такое? Ты меня стесняешься. Брось, чего я там не видел. Со своими клиентами ты и не такое вытворяла…
— Блас, — ее голос задрожал, — пожалуйста…
— Пожалуйста что??? — он резко поднялся со скамьи и подошел вплотную. — Брось строить из себя святую невинность, Линарес. Нам обоим известно, что ты грязная шлюха!
Рванув узел ее банного полотенца, оно приземлилось у ног девушки, полностью обнажая ее тело. Лухан тут же прикрылась руками, но под испытывающим взглядом Бласа, она чувствовала себя еще более уязвимой и беззащитной. Втянув воздух носом, мужчина дотронулся до ее подбородка, насильно заставляя посмотреть себе в глаза.
Линарес ощутила себя неимоверно опустошенной, глаза тотчас же наполнились слезами, а в следующий момент, Блас уже освобождался от тугого ремня на своих брюках. Ее охватил тихий ужас.
— Не надо, пожалуйста, — запротестовала она, пятясь назад.
— Перестань глупить. — Лухан ощутила его дыхание на своих дрожащих губах. — Ты ведь хочешь меня… Это твоя работа…
Он прямо-таки впился своим ртом в белоснежную колонну ее шеи, оставляя влажные поцелуи при каждом своем прикосновении.
— Черт, Линарес, ты только что из душа, а на вкус все такая же шлюха как и раньше.
Лухан вымученно застонала, когда его руки с силой сжали ее полную грудь.
— Ты ведь хочешь именно так? Тебе же нравится, когда грубо? — зловеще прошептал Блас прямо над ее ухом.
— Нет, нет, — взмолилась она, — пожалуйста отпусти!
Эредиа сжал в ладонях ее наполненное страхом лицо, прижимая потерявшие чувствительность губы к ее рту. Он держал достаточно крепко, чтобы обездвижить, но недостаточно, чтобы сделать больно физически. Морально, она уже была уничтожена. Одним резким толчком Блас пригвоздил девушку спиной к холодной кафельной стене. Его тело вжималось в ее, выписывая круги вокруг ее бедер.
Лухан подняла влажные ресницы, и перед затуманенными от слез глазами в отражении зеркала увидела себя со стороны. Она стала противна сама себе, и собралась последними силами, что были внутри.
— Найди себе другую игрушку, для удовлетворения своих низменных потребностей, ублюдок!
— Мне не нужна другая шлюха, Линарес! Скажи, — Блас прошелся по мочке ее уха губами зловещим шепотом, — тот клиент араб, заставил тебя кончить прошлой ночью… Его пальцы впечатались в ее бедра, обхватывая их сзади.
— Отпусти… — взмолилась Лухан, отчаянно хватаясь за влажную и вместе с тем холодную кафельную плитку. На том месте оставались следы ее пальцев, стекая тонкими каплями по поверхности стены на пол. Блас насупил брови, а его взгляд опустился на тонкое запястье, откуда шрам просто взывал, чтобы на него посмотрели. Он отмел все лишние мысли, которые тот час же полезли в его голову и снова принялся за старое.
— Ну же, признайся, ты кончила вчера? Кончила??? — Блас резко оттянул копну ее светлых волос на себя.
— Да, да, да!!! — Линарес отчаянно дернулась, и развернувшись к своему мучителю лицом к лицу, оставила на его щеке звонкую пощечину. — Да, я кончила!!!!! Это ты хочешь от меня услышать? Он был настоящим мужчиной, и в его руках я пылала, ничего общего по сравнению с таким животным как ты! Ты и понятия не имеешь как нужно доставлять удовольствие женщине!
Блас заморгал, прибывая в шоке после услышанного. Нервно сглотнув, Лухан осеклась, понимая какого зверя разбудила. Слезы все еще текли по ее лицу и комом стояли в горле, но она продолжала выглядеть уверенной и сильной. Обреченность была не лучшим советчиком в эту минуту, поэтому Линарес изо всех сил старалась держать лицо.
Прежде чем глаза Бласа наполнились лютой ненавистью, он немного помедлил, а потом вновь прижал девушку к себе, отчаянно целуя до потери дыхания. Чувства, которые он безнадежно пытался прогнать, нахлынули вновь, разжигая в нем похотливое желание обладать ею здесь и сейчас.
— Ты такая шлюха, Линарес…
Это было его любимыми словами, которое Эредиа произносил всякий раз, когда вот так безнаказанно брал ее тело. Таким образом он ее унижал, самоутверждался, указывая на её место.
Лухан сразу поняла что случится после этого, поэтому предприняла решительную попытку избежать унизительной участи, и даже не раздумывая, ринулась к выходу.
— Пожалуйста!!! — она нещадно била кулаками в дверь. — Помогите!!! Прошу… — ее голос стал хриплым и невнятным.
— Зови! Никто тебя не услышит. Блас зло усмехнулся, схватил ее за руку и силой бросил на холодный кафельный пол. Накрывая ее тело, он пригвоздил ее руки над ее головой и произнес. — Посмотрим, удастся ли мне на этот раз заставить тебя почувствовать настоящей женщиной. Не беда, если не выйдет с первого раза, правда Линарес? Мы ведь оба знаем, что у нас еще будет полно времени, чтобы все это исправить. Пока она извивалась под ним, точно змея, Блас не стал использовать всю свою силу, а просто напросто, прижал ее ноги коленями. Лухан отчаянно боролась за остатки самоуважения и личную неприкосновенность, но в итоге все ее действия оказались безрезультатны. Освободившись от узких боксеров, Блас, с легкостью преодолевая все преграды на своем пути, решительно вошел в нее, одним резким движением. Линарес вскрикнула, но ее молящий о пощаде стон, заглушила грубая ладонь мужчины. В полусознательном состоянии она закрыла глаза, не позволяя образу своего насильника завладеть сознанием, но сильный удар по щеке заставил глаза широко распахнуться. Тупая боль прошла сквозь нее. Это было словно толчок к активным действиям, защищать себя и свое тело от посягательств. Лухан, пытаясь освободиться, начала стучать кулаками по груди Бласа, но его толчки становились быстрее. Эредиа жестко врезался в неё, а затем, схватив девушку за острые скулы, заставил посмотреть себе в полные похоти и разврата глаза, кончил.
Когда он отрешенно отстранился, Линарес не произнесла ни слова, она лежала неподвижно, пытаясь слиться с полом, на котором он только что так бесстыдно брал ее тело.
Спокойно переступив через Лухан, Блас двинулся к душевым, чтобы смыть с себя все ее запахи и прикосновения, как будто они были ему ненавистны.