Крыса протянул руку к ее лицу и повернул голову так, чтобы ей было видно Адриана. Присмотревшись, Маринетт различила, что у него разбита губа и небольшой кровоподтек на скуле. Похоже, что он тоже почти не мог пошевелиться, так как лежал неподвижно и не спускал с нее виноватого взгляда, в котором плескались злость и отчаяние. Ужас окончательно парализовал тело, когда слова Крысы дошли до сознания. Она помогла похитить Адриана?! Они действительно попали сюда по ее вине?!
— Н… не с-смей… — смог выдавить из себя парень. — Н-не с-смей т… тро… гать.. ее…
— Хи-хи, больше ты не будешь мне указывать, — мерзко хихикнул Крыса. — Сейчас моя очередь. И я хочу играть. Мы будем до-о-олго играть.
«Нет, пожалуйста, только не это! Все что угодно, только не это! Пусть это будет просто сон! Пожалуйста, я хочу проснуться!» — мысленно умоляла Маринетт, пытаясь хоть на миллиметр отодвинуться от этого психа. Паника накатывала волнами, мешая связно мыслить, собственнические прикосновения холодных пальцев вызывали отвращение и тошноту.
«Помогите! Помогите, кто-нибудь!!! Пожалуйста, заберите меня отсюда! Мамочка, папочка, пожалуйста!!! Кот, Кот, где ты, когда так нужен? Тебе ведь было интересно, как Катаклизм действует на людей? Ну так приди же сюда и используй его на этой мерзкой твари! Адриан, ты ведь здесь! Сделай что-нибудь, ты же обещал… Нет, нет, не смей меня трогать, чертов урод!!!»
— Не… н-надо… пош-шалст… н-нет! — умоляла Маринетт, давясь рыданиями. Крыса пока ограничивался легкими поглаживаниями, которые становились все смелее и наглее.
Выдохшийся Адриан в отчаянии зажмурился. Он всеми силами пытался сделать хоть что-то, заставить предательское тело двигаться и остановить этого извращенца, но все было тщетно. Слабость накатывала волнами, не давая шевельнуть и пальцем. Он даже не понял что произошло, когда его грубо сдернули с матраса и отшвырнули в сторону, а после сильно ударили по лицу. Боль помогла немного прояснить сознание, но легче от этого почему-то не стало. Получалось лишь глухо рычать от ярости и испепелять взглядом мерзкую тварь, сосредоточенно раздевающую спящую Маринетт.
Маньяк продолжал что-то бормотать, не обращая внимания на ярость своей второй жертвы. Он, наконец, добрался до желанной игрушки.
«Прости, Маринетт, прости меня! Я оказался слабаком. Самый известный герой Парижа оказался жалким неудачником, едва потеряв источник своей силы. Отпусти ее, тварь! Не смей смотреть на нее своими мерзкими глазенками! Не смей тянуть к ней свои лапы, слышишь? НЕ СМЕЙ!!!»
— Ну же, не пла-а-ачь, я не люблю, когда вы плачете, — скривился злодей. — Вы становитесь такими шумными.
Маринетт чуть не стошнило, когда Крыса склонился к ее лицу и… слизал несколько слезинок, обдав девушку зловонным дыханием. Она собрала последние силы и отвернулась, стараясь хоть как-то скрыться от его прикосновений. Стало только хуже. Теперь она отчетливо ощущала его язык на своей шее, а жадная лапища поглаживала грудь. Но не это было самым страшным. Самым страшным было то, что все это происходило на глазах Адриана!
— Н… не с… смотри, пож… пожалуйс-ста, не с-смотри… — прошептала девушка, пытаясь поймать его взгляд. Слезы застилали глаза, поэтому она не видела той бездны вины и отчаяния, плескавшихся в его глазах. Пожалуйста, пусть он не смотрит! Она может пережить все,кроме этого. Только не так! Только не при нем!!!
— Хоро-о-ошая девочка, вку-у-сная, — довольно осклабился маньяк и его ладонь медленно двинулась вниз, поглаживая живот жертвы. — Сейчас будет са-а-амое интере-е-есное.
Маринетт потеряла всякую связь с реальностью. Мысленно она умоляла его остановиться, прекратить трогать ее своими противными ручищами и исчезнуть. Пропасть, раствориться, испариться не только из ее жизни, но и из памяти! Неожиданно ей стало легче, слабость временно отступила, и она смогла закричать. Громко, отчаянно, вкладывая в этот крик всю свою боль и мольбу о помощи. Широкая ладонь закрыла ей рот.
«Кто-нибудь, помогите… пожалуйста… Все не может закончиться… так. Нет! Я не хочу!!!».
Злодей продолжал гаденько хихикать.
- идею подала Monica Night, за что ей большое авторское спасибо.
====== Глава 6. Я всегда буду рядом ======
Организм Маринетт не нашел другого способа борьбы со стрессом, кроме спасительного обморока. Тело девушки обмякло, и сознание провалилось во тьму. Она уже не видела, как Крыса, хищно оскалившись, вытащил откуда-то небольшой клинок с фигурным лезвием и стал медленно подносить его к ее лицу.
Адриан беззвучно рыдал на полу и не оставлял попыток заставить свое тело двигаться. При виде оружия он взвыл, словно раненный зверь, и смог, наконец, перевернуться на бок. Правда, помогло это мало, так как от Маринетт и ее мучителя его отделяла еще пара метров.
Вдруг входная дверь с грохотом распахнулась, и в проеме показался темный силуэт.
— Ах ты тварь! — взревел Молчун и мощным ударом отбросил Крысу от его жертвы. — Тебе было приказано не приближаться.
Пинок под ребра окончательно вырубил верещащего от боли злодея. Убедившись, что тот в отключке, Молчун подошел к Маринетт. Девушка все так же была без сознания, поэтому мужчина спокойно проверил ее пульс и бегло осмотрел на наличие ран. Убедившись, что она не пострадала, он накрыл ее одеялом и подошел к Адриану, который безвольной куклой раскинулся на полу. Парень никак не мог поверить, что все закончилось.
— Говорить можешь? Давно эта тварь здесь появилась? Что он вам дал? Эй, да приди уже в себя! Ничего с твоей подружкой не сделали, — ворчал Молчун, подтаскивая безвольное тело к матрасу. — Ты хоть что-то соображаешь вообще?
— Н-не знаю… когда пришел. Мы уснули… быстро. Я очнулся, ког… когда он… ударил, — Адриан с трудом заставил себя произнести несколько слов. Голова жутко кружилась, и язык отказывался повиноваться. — Ж-жарко очень… и тело не… с-слушается. П-пить х-хоч-чу…
Молчун, выслушав сумбурную речь, поднял с пола фонарик и внимательно осмотрел камеру. В углу он заметил бутылку от воды и, подняв ее, принюхался к горлышку.
— Наркотик. В концентрированном виде вызывает паралич. Вам повезло, что этот идиот не смог правильно рассчитать дозу, иначе вы бы даже пальцем пошевелить не могли, — пояснил Молчун и брезгливо глянул на бессознательного маньяка. — Чертов извращенец! Знал ведь, что его брата сегодня нет, вот и рискнул. Не зря я сегодня дежурить вызвался.
— Р… рас-скашу… вс-се расскаш-шу… — неожиданно пришел в себя Крыса. — Расскаж-жу брату, что ты м-меня уд… дарил. Брат раз… разрешил мне поиг-грать.
— Тебе было велено не трогать девочку до тех пор, пока ситуация с выкупом не прояснится! Я предупреждал, чтобы ты даже носа сюда сунуть не смел, паскуда.
— Вс-се равно я… расскажу. Брат теб-бя накажет, — шипел злодей, пытаясь сесть и держась за отбитые ребра. — Брат меня л-любит. Он не будет… меня руг-гать. Я скажу, что ты вс-се наврал. Я ведь пил лек… лекарства. Брат дум-мает, что я уже… здоров. Можешь гов-ворить, что угодно. Я теб-бя не б-боюсь. Мне ее все… равно от… отдадут.
— Ты прав, — жестко ответил Молчун. — И знаешь, что? Я не буду говорить ничего твоему брату. Я просто позвоню доктору. Тому самому. В шляпе!
— Д-д-доктору?! — испуганно взвыл Крыса, мгновенно растеряв весь свой гонор. — Н-нет, только не тому д-доктору! Не надо того доктора! Он… он злой! Он будет меня мучить! Он будет делать мне больно и говорить всякие страшные вещи!
— А еще закроет тебя в белой комнате, — непонятно пригрозил Молчун. — И скажет твоему брату, что это правильно. Твой брат ведь верит тому доктору?
— Нет! Не надо, не звони никуда! Я ничего не скажу бр-рату! Я… я не хочу туда! Я не хочу в б-б-белую к-комнат-ту. Не-е-ет! Ты же… ты же мой друг! Брат говорил, что ты мой друг!
— Да, Эрик, ты прав, — неожиданно мягко ответил мужчина, но в его взгляде Адриан все еще видел неподдельную ярость. — Я твой друг, поэтому ничего не скажу твоему брату. И доктору звонить не буду. А если он приедет, то скажу, что ты научился вести себя хорошо. Ты же умеешь вести себя хорошо?
— Да! Да, конечно! Я хороший! — убеждал полностью невменяемый Крыса, ползая в ногах подельника.
— Вот и молодец. А взамен ты пообещаешь мне, что сейчас уберешься в свою нору и в ближайшие два дня носа оттуда не высунешь! А если спросят о чем-то, то скажешь, что упал и ударился. Понял? И не вздумай спускаться сюда! Иди к себе, Эрик, и никому не открывай дверь. Тогда доктор в шляпе тебя не найдет.
— Точно, не найдет! Если я закрою дверь, он меня не найдет, — бормотал побитый маньяк, уползая из камеры и больше не обращая внимания на остальных.
— Гребаный псих, — рыкнул Молчун и пнул оставленный Крысой свитер, вышвыривая его в коридор. — Прибил бы тварь, но нельзя.
— В-вы уверены, что он больше… не… п-придет? — спросил Адриан, лишь отдаленно понявший смысл услышанного диалога.
— Уверен. Эта тварь до дрожи боится своего лечащего врача. Сейчас запрется, вколет себе какой-нибудь дури, и пару дней проваляется в отключке. Надо было его еще утром припугнуть. Тебе как, легче?
— Тело не слушается, но говорить… могу. Пить очень… хочется. А что с Маринетт? Почему она не приходит в себя? Ей нужен врач? Помогите… помогите нам убежать! Мы должны отвести ее в больницу!
— Успокойся, рыцарь недоделанный! Не до твоих истерик сейчас. Она просто более остро отреагировала на наркотик, и организм не справился с выбросом адреналина. Сейчас она просто спит. Если повезет, то завтра она либо ничего не вспомнит, либо примет все за кошмарный сон. Слава богу, эта тварь не успела ничего сделать. Хотя, для такой девчонки и это уже сущий ад. Сейчас я принесу кое-какие вещи и помогу все убрать, заодно проверю, что эта тварь забилась к себе в нору. Не пытайся будить девочку, пока меня нет, сделаешь только хуже, — приказал Молчун и вышел, забрав с собой пустую бутылку.
Адриан молча прислонился к холодной стене, пытаясь унять дрожь. Его в буквальном смысле трясло от осознания того, что здесь только что чуть не произошло. И от того, что он никак не мог это предотвратить. Если бы Молчун не появился, то… Даже страшно было думать о том, что этот извращенец мог сделать.
Маринетт чуть дернулась и тихо застонала, перевернувшись на бок. Одеяло немного сползло, открывая бледное плечо с парой синяков. На шее темнел засос.
Адриан отвернулся, проклиная фонарь, свет которого позволял отчетливо разглядеть все следы недавней трагедии. Да, все закончилось до того, как случилось самое страшное. Но разве от этого легче? Наверное, будет здорово, если Маринетт все забудет и не сможет вспомнить, что с ней делал этот чертов маньяк. А как быть ему? Как он вообще сможет смотреть ей в глаза, зная, что ничем не смог ей помочь? Да после такого она должна его ненавидеть! Какой он теперь герой и защитник? Тряпка! Жалкая беспомощная тряпка! Он не достоин больше быть владельцем Камня Чудес. Нет, он обязательно его вернет. Это даже не обсуждается. Но больше он не сможет быть Котом Нуаром. Нужно найти другого хозяина для Плагга.
Маринетт вновь застонала и инстинктивно сжалась в комочек, словно пытаясь спрятаться от опасности. Волосы упали на лицо, скрывая ее сжатые губы и бледные в свете фонаря щеки.
Точно, Маринетт! Он подарит кольцо Маринетт! И тогда она точно никогда больше не окажется в такой ситуации. Сила Кота Нуара поможет ей. Точнее, наверное, Кошки Нуар. И ЛедиБаг, скорее всего, будет комфортнее работать в компании девушки-напарницы.
Ле-ди-Баг.
Что она скажет, если узнает о том, что сегодня произошло? Как вообще…
От дальнейшего процесса самобичевания отвлекло возвращение Молчуна. Тот притащил с собой два каких-то пакета, в одном из которых обнаружилось новое теплое одеяло, а в другом одежда. Их с Маринетт одежда!
— Держи, — мужчина бросил ему очередную бутылку с водой, которую парень еле сумел поймать. Возможность двигаться постепенно возвращалась.
Пока Адриан жадно глотал воду, Молчун еще раз осмотрел Маринетт и со спокойствием профессионального медика начал… одевать ее. Движения были уверенные и не заходили за рамки дозволенного. Казалось, что ему абсолютно все равно, что перед ним лежит почти обнаженная молодая девушка.
— Надеюсь, тебя одевать не придется? — хмыкнул мужчина. — На вид ты не такой уж задохлик, должен уже немного оклематься. И не надо испепелять меня взглядом, я всего лишь хочу сделать так, чтобы ничего не напоминало ей завтра о случившемся. Скажешь, что это ты ее переодел, когда у нее поднялась температура. Завтра она будет чувствовать себя так, словно провалялась в горячке пару дней. Твоей задачей будет убедить ее в том, что ей все приснилось. Понял меня? Утешай ее, убеждай, придумывай любые отговорки, да хоть в любви признавайся! Но сделай, чтобы она тебе поверила, ясно?
Адриан удивленно распахнул глаза. Как-то слишком уж сильно Молчун переживал за реакцию Маринетт. Наверное, его идея была правильной, так его подруге будет проще пережить и забыть случившееся. Но почему в его взгляде такое отчаяние и решимость? Когда он так привязался к своим пленникам? Если все так, то почему он сейчас просто не выведет их и не поможет сбежать?
— Хватит заниматься самоедством! — Молчун несильно тряхнул его и кинул на колени одежду. — Ты ничего не мог сделать, так что не вини себя. В конце концов, ты мужчина! Как бы хреново тебе не было, завтра ты должен выглядеть уверенным и спокойным, понял? Она должна видеть в тебе защитника, а не трясущуюся мямлю! Вам нужно продержаться еще сутки, затем все закончится. Больше пока ничего сказать не могу. Просто постарайся за это время сделать все, чтобы она не сорвалась. Я уверен, она девочка сильная, выдержит, но и тебе раскисать не стоит. Все ясно? Я не слышу!
— Д-да, я… понял, — отмер Адриан, и попытался вставить ногу в штанину. На данный момент это оказалось непосильной задачей, так как нужное отверстие то и дело ускользало куда-то в сторону, а нога волшебным образом становилась то слишком длинной, то отказывалась сгибаться в нужном направлении. Кажется, действие наркотика продолжалось.
— Короче, ваша задача продержаться здесь еще сутки и не наделать глупостей. Дальше придется справляться самим, так как нельзя, чтобы меня здесь засекли. Одевайся и ложись спать, к утру должно стать легче. Воду я вам спрячу вон в том углу, чтобы не привлекало внимание. Не ешьте и не пейте больше ничего, что вам будут приносить, понял?
— Да. А почему вы…
— Умолкни, — приказал Молчун и вышел за дверь, чтобы через мгновение вернуться с неприметной серой сумкой, которую спрятал в нише. — Я и так рассказал слишком много. Спи.
Адриан еще какое-то время просидел в темноте, тупо пялясь в то место, где была дверь. Одна нога так и застряла в штанине, а другую он успел отсидеть до потери чувствительности. Но сейчас все это казалось не важным. Странная речь Молчуна смогла вырвать его из пропасти самобичевания, в которую он сам себя загнал. Бандит прав, ему нельзя отчаиваться. Он должен поддерживать Маринетт! Хотя бы сейчас помочь всем, чем сможет. Пусть он и решил, что больше не будет Нуаром, но это не значит, что Адриан Агрест готов полностью сдаться. Он обязательно защитит Маринетт и поможет ей попасть домой. Молчун сказал, что нужно подождать еще день. Интересно, что он имел в виду? К тому моменту перечислят все деньги? Или он сумел как-то передать весточку в полицию? И почему его лицо кажется таким знакомым? Стоп! Лицо!
Только сейчас Адриан вспомнил, что все это время мужчина был без маски. Вот только в свете фонарика разглядеть его лицо внимательно не получилось. Кого же он напомнил ему?
Усталость и нервное напряжение все же пересилили, и Адриан заполз под теплое одеяло, еле сумев натянуть на себя одежду. Завтра. Об остальном он подумает завтра.
Маринетт проснулась от того, что ей было жарко. Причем как-то уютно жарко. Впервые за несколько дней сырость подвала не проникала под одеяло, заставляя морщиться и искать более удобную позу.
Она попыталась перевернуться, но голова на такое простое действие отозвалась болью. Все тело ломило, словно она пару дней без снятия трансформации за очередной акумой гонялась.