«Это так смешно, — подумалось Хиддлстону. — Пара дней… ну конечно, пара дней ничего не решит. Дьявол оттянет срок, чтобы усыпить бдительность Люсиль. Ну ладно! Смертнику всё равно некуда деваться».
Хемсворт поднял глаза на Люсиль. Она безмолвно умоляла его о снисхождении. И колдун не мог отказать ей в этом.
— Поешь и отправляйся наверх, тебе нужен отдых, — сказал американец.
— Хорошо, — покивал Томас.
Завтракали в полном молчании. Люсиль настороженно поглядывала на брата, тот улыбался ей, а Крис никак не мог себя понять. Что с ним происходит? Ведь всё шло согласно плану до той самой минуты, пока Хиддлстон не решил отравиться. Пока не порезал руку.
Когда с завтраком было покончено, Хемсворт попросил Люсиль встретить рабочих и объяснить им, что ближайшие два дня работы не будет.
— А нам с Томасом нужно поговорить, — доброжелательно добавил он.
Баронет никак не прокомментировал, лишь Люсиль взволнованно проронила имя брата, но он только улыбнулся ей. Затем мужчины удалились наверх. Они молча поднялись по лестнице. Хиддлстон не слышал присутствия потусторонних существ, ни того, что принадлежало Крису, ни его собственного. Полагая, что для разговора следует выбрать более официальное место, Томас свернул к своей мастерской, но его ухватили за талию и направили в сторону спальни. Хиддлстон лишь возмущённо фыркнул, но не стал противиться. Один лишь мимолётный взгляд колдуна призывал его подчиниться.
Томас прошёл первым, в его комнате было тепло, но камин скоро догорит, и снова станет прохладно, следом за ним порог миновал американец. Хемсворт закрыл дверь, наблюдая, как баронет подходит к окну.
Издалека было видно движущуюся в сторону «Allerdale Hall» повозку. Получается, что работа остановится на пару дней. Подобная перспектива огорчала молодого хозяина, это просто бесцельно потраченное время. Возможно, ему стоит показать характер, немедленно спуститься вниз и взяться за дело. Хиддлстон резко вдохнул и обернулся, Хемсворт не приблизился к нему со спины, не нарушил личного пространства, но стоило только британцу повернуться и решительно открыть рот, как он тут же заговорил:
— Даже не думай об этом, в ближайшие пару дней ты будешь отдыхать. Никакой работы. Или хочешь расстроить сестру? Твоё состояние огорчает её, ты и сам знаешь об этом.
Томас сжал переносицу, разумеется, он не хотел этого.
— Чего ты хочешь, Крис? Прямо сейчас что тебе нужно от меня? — не выдержал Хиддлстон, его вдруг одолела слабость. — Ты можешь оставить меня одного, или я буду теперь под надзором?
— Прямо сейчас я хочу, чтобы ты лёг отдохнуть, — колдун внимательно посмотрел на баронета, пытаясь понять, насколько тот готов сейчас идти на компромисс, но по британцу это было неясно.
Томас помолчал и наконец сказал:
— Я хочу принять горячую ванну, а потом лягу отдохнуть, — сказал он со вздохом.
— В таком случае, я не буду тебе мешать, — согласно кивнул гость.
— И что, даже не придёшь проконтролировать? — позволил себе слабую усмешку Томас.
— Я приду сделать тебе перевязку, — пообещал американец и быстро покинул спальню Хиддлстона.
Баронет тем временем отправился в ванную комнату, ему действительно следовало погреться в горячей воде и абстрагироваться от происходящего. Слишком много всего произошло в последнее время. Многое не укладывалось у Томаса в голове. Хотя он старательно пытался примириться со странностями и с самим собой. Норрис сказал, что Том сам желает смерти. Может, так оно и есть? Всеми силами он приближает свой конец, но, пожалуй, впервые в жизни его не пугает смерть. Возможно, потому что он сам волен выбирать, каким образом старуха с косой заберёт его в мир теней и мрачных призраков.
Хиддлстон отправился в ванную комнату, где его, к счастью, не потревожили ни Люсиль, ни тем более Хемсворт, хотя от него всего можно ожидать. После водных процедур баронет надел пижаму, накинул халат и направился в свою комнату. В доме было тихо. Не было слышно шума внизу, собственно, он и не прислушивался. А стоило ему оказаться в постели и опустить голову на подушку, как глаза сами собой закрылись. Всё тело охватила приятная тяжесть. Томас зевнул и, расслышав лишь завывание ветра за окном, провалился в глубокий сон.
Хиддлстон остался в неведении относительно того, что творилось в проклятом доме его предков, пока он мирно спал, закутавшись в одеяло. Не знал он о том, что Люсиль заходила в его спальню и осторожно поцеловала брата в тёплый лоб, коснулась ладонью щеки и губ; о том, что необходимо было купить продукты, и Люсиль отправилась в город, при этом попросив Криса присмотреть за братом. Хемсворт несколько раз предлагал съездить вместо нее, но леди отказалась. Было заметно, что она сама хотела, чтобы Крис подружился с её младшим братом, и Хемсворт, догадавшись об этом, ответил согласием. Тем более, ему необходимо во всём разобраться, но для этого необходимо остаться с Томасом наедине. Не знал баронет и о том, что Хемсворт написал отцу письмо и попросил любовницу завезти его на почту. Когда леди Хиддлстон села в экипаж, и Финли, управляя лошадьми, направил карету в сторону города, следом за ними устремился Мадс.
Его задачей было оберегать Люсиль, и когда на улице поднимется сильная метель, задержать её на почте этой ночью. Там, как случайно узнал Крис, была комната, и она могла остановиться на почте до утра. Ведь Финли не рискнёт повести лошадей через ледяную бурю. А уж бурю Крис обеспечит.
Колдуну не составило труда заметить недовольство Мадса, он не хотел покидать хозяина, тем более, что в доме есть другое существо. Он мог понадобиться, ведь колдуны решают свои проблемы, а их существа - свои. Но Хемсворт настоял, и Мадсу пришлось сопровождать Люсиль. Выехав за пределы «Allerdale Hall», существо обернулось, внутренним зрением окинув оттиск фамильного герба на арке над входом. Холодный ветер ударил в безглазую морду наполовину волка, наполовину собаки, и в этом колючем порыве чувствовалась магия хозяина.
Вскоре на Камберленд падёт его всеобъемлющая сила. Однако они должны успеть добраться до почты, прежде чем дорогу занесёт снегом.
***
Томас вздохнул и потянулся. Задев рукой изголовье, он зашипел и прижал ладонь к груди. В полумраке комнаты мерцали свечи на прикроватной тумбе, и горел камина. Баронет увидел чистую повязку на своей ладони. Хотя когда ложился спать, бинт уже промокнула кровь, сейчас же ткань была чистой. Если даже перевязку делал Хемсворт, Томас этого не почувствовал. Он спал как убитый. Мимолётная мысль о смерти не шокировала его, не пугала и даже не угнетала. Живым быть страшнее, чем мёртвым.
Баронет облизнул губы и приподнялся, оглядываясь по сторонам, словно был в чужом доме. Однако в комнате никого не было. За долгие годы привыкший к дыханию дома и всем его звукам Томас не обращал на подобный шум особого внимания. В «Allerdale Hall» постоянно что-то гудело и стонало.
Однако звук исходил от окна, и Томас обернулся, вглядываясь в белую пелену. За окном ничего не было видно, сплошная снежная буря и завывающий ветер. Колючий снег тонко барабанил по стеклу. Ничего особенного в этом, разумеется, не было. Зима пришла как и многие годы до того, и ещё будет приходить после. Хиддлстон вспомнил о том, что работа над машиной приостановлена, а из-за бури, скорее всего, как раз на несколько дней. Так или иначе, до наступления сильных холодов он успеет снова её завести. Теперь точно понятно, где он ошибся.
Размышляя о своём, Томас переоделся. Нельзя просто так расхаживать по дому в пижаме. Поэтому он надел брюки, рубашку и жилет. Хиддлстон ощутил голод и решил спуститься вниз.
Спускаясь по лестнице, Томас настороженно прислушивался к дому, но тот молчал. Лишь звуки метели за окном в коридоре особенно остро действовали на слух. Томас держал в руке подсвечник и спускался, озираясь по сторонам, опасаясь встретить существо, принадлежащее колдуну.
На кухне горел свет, и это несказанно порадовало Хиддлстона, ему хотелось извиниться перед Люсиль за своё поведение утром. Он был сам не свой, то ли из-за отравы, то ли всему виной отчаянье, которое он испытывал каждый день, делая новый шаг в бездну на встречу с дьяволом.
Баронет легко ступал по обновлённым половицам, миновал порог и остановился как вкопанный. За плитой стоял Хемсворт, спиной к входу. Стол сервирован на двоих.
— Как ты? — колдун что-то помешал в кастрюле и обернулся. — Хорошо спалось?
— Спал как убитый, — брякнул Томас, не подумав. Собственно, его больше волновало, что он, скорее всего, не вписывался в планы Криса и Люсиль на сегодняшний вечер.
Ответ баронета заставил Криса нахмурится и вздохнуть.
— Прости, я, кажется, помешал вам провести вечер наедине. Я просто что-нибудь возьму и отправлюсь к себе.
— Садись за стол, — в голосе Хемсворта отчётливо ощущались повелительные ноты.
— А где Люсиль? — заволновался Томас.
— Она с Финли отправилась за продуктами и на почту, я попросил отправить письмо отцу. Но на улице разыгралась буря, и она останется на почте этой ночью.
— Что? — опешил Хиддлстон, не веря своим ушам. Хемсворт так спокойно говорил об этом, не из-за того ли, что сам и был виновником непогоды. — Ты можешь вызывать бури? Ты?
— Ей ничего не угрожает, Том. С ней моё существо, оно её защитит. Люсиль вернётся утром.
— Я не понимаю, зачем? — баронет тяжело сглотнул. — Зачем?
— Успокойся, — Крис поднял руки в примирительном жесте. — Я не обманываю. С ней всё хорошо. Чего я не могу сказать о тебе.
— Обо мне? — Томас вообще перестал понимать, что происходит.
Крис попытался осторожно приблизиться, но Хиддлстон тут же отстранился, отступая в коридор.
— Что тебе нужно? Зачем мы остались наедине? — настороженно спросил Томас. У него не было ни малейшего желания и дальше находиться в этом помещении рядом с колдуном. Единственное, что он мог сделать прямо сейчас, это бежать. Почему-то ничего другого ему в голову не приходило. И не важно, куда бежать, лишь бы покинуть дом. Хемсворт в свою очередь старался не нагнетать обстановку, но выходило у него плохо. Томас словно испуганное животное рванул прочь от него, а Крису ничего не оставалось, как последовать за ним.
— Том, послушай меня! — попытался остановить его Хемсворт, следуя за баронетом. Но тот ничего не желал слушать, он резко отставил мешающий ему канделябр на первую же попавшуюся плоскую поверхность и рванул вперёд. Крис не сильно спешил за ним лишь потому, что деваться Томасу всё равно некуда. Так Хемсворт думал до того, как баронет торопливо распахнул входные двери, впуская в дом сильный порыв ветра и снега.
— Том! — зарычал вдогонку Крис.
Но Томас не обернулся, он решительно вырвался наружу в объятия ледяного ветра и колючего снега. Сердце Хемсворта пропустило удар.
«Вот же дурак!», — в сердцах подумал американец и бросился следом.
Ледяной ветер тут же проник под его одежду, ноги утопали в снегу по щиколотку, но не холод гнал его вперед, а желание схватить этого безумца и как котёнка бросить в тепло, вернуть домой.
Баронет поистине обладал непреклонной волей, проявляющейся в самые неожиданные моменты, он шёл против природы, наперекор колдовским чарам из страха за сестру или за себя. Томас прикрывал лицо рукой, защищая от колючего снега, и не намерен был сдаваться. Кричать что-либо ему в след бесполезно, всё равно не услышит, к тому же если британец так же будет упорствовать, они могут зайти слишком далеко…
Неужели Томас собрался идти пешком до почты, чтобы убедиться в том, что с Люсиль всё в порядке? Или надеялся сбежать от него в такую погоду?
Крис зарычал от злости и желания схватить свою добычу. Однако всё меньше и меньше Томас был похож на загнанного зверя. Внешность поистине обманчива! В этом хрупком человеке скрыт огромный потенциал, теперь, когда Крис видел книги, которые уже успел прочесть баронет, сомнения не было в том, что у Хиддлстонов колдовские корни. Книги по магии принадлежали прадеду по материнской линии, и, возможно, из-за связи с обычным человеком этот род потерял свою силу, а наследники выродились. Однако, как известно многим потомственным колдунам, магия имеет такое свойство возвращаться в несколько иной форме, более слабой и не адаптированной, но она находит своё русло, и слабые её проблески способны развиваться, если наследник обладает волей. Например, такой как у Томаса и Люсиль.
«Только бы добраться до тебя! — приговаривал колдун про себя, — только бы добраться».
Хемсворт взял себя в руки и изменил направление ветра, теперь он дул им в спину, подгоняя и того, и другого вперёд. Крис поспешил, и, к счастью, Томас чуть притормозил, быть может, решил, что Хемсворт его не станет преследовать. В этот момент он и схватил британца за здоровую руку и резко повернул к себе.
Они оказались так близко! Что жар двух тел в ледяной ночи стал почти осязаемым.
— Идём в дом! — крикнул Крис в лицо Томасу, тот попытался вырваться, но хватка на руке стал ещё сильнее. Хемсворт чувствовал, что предел уже пройден, и стоит только добыче ещё раз дёрнуться, он сорвётся. А там неизвестно, что будет.
Но вместо того, чтобы вырываться, Хиддлстон выкрикнул ему в лицо со злостью и непониманием:
— Чего ты хочешь от меня?!
— Пойдём в дом, я всё объясню! — рыкнул Крис, но Томас отрицательно замотал головой. И Хемсворт сорвался, притиснул британца к себе и завладел его губами. Буря металась вокруг них, трепала их одежду, сплетая чёрный дёготь и золотой мёд их волос. Хемсворт вцепился в баронета мёртвой хваткой, толкаясь языком в его рот и чувствуя ответное противоборство в поцелуе. Томас ухватился за талию американца, прижимаясь к его мощному горячему телу, словно искал защиты. Наконец, они оторвались друг от друга и коротко посмотрели друг другу в глаза, а затем Крис потянул Хиддлстона обратно, и тот, не сопротивляясь, последовал за ним. Буря кружила вокруг них, но не препятствовала возвращению домой.
Быстро, насколько это возможно, добравшись до дома, мужчины ввалились в холл. Хемсворт тут же запер входные двери, хотя в холле уже намело снега, но это было не страшно. Когда он обернулся, то не нашёл Томаса. Его не было. Снова!
«Убью!», — подумал Крис и рванул в сторону гостиной. По лестнице Томас не успел бы так лихо взобраться, при этом оставшись незамеченным, но услышал на кухне шум: звонко разбилась тарелка. Мысли в голове колдуна путались, он влетел в кухню подобно необузданной буре и уставился на британца нечитаемым взглядом, а тот, промокший от снега, замёрзший, всего лишь выключал газ. В суматохе они оба забыли обо всём, выясняя отношения, а месиво в кастрюле давно разварилось в кашу, больше напоминая пюре, а не суп. Хиддлстон обернулся, он действительно разбил тарелку, неуклюже задев её вымокшим и тяжёлым рукавом. Оцепенение спадало, позволяя ледяному капкану, охватившему всё его тело, наконец, напомнить о себе. Баронета трясло от холода, хотя на кухне было тепло, на лбу выступили капли холодного пота, он пытался греть свои руки, потирая друг об друга, но ладони были словно деревянные.
Крис стремительно приблизился к нему, его дыхание срывалось, он отчаянно желал высказать этому глупцу все, что думает о его поступке, но Томасу, должно быть, нет дела до его метаний. Хемсворт смолчал, а баронет неуверенно заговорил вместо него:
— Надо переодеться, одежда мокрая…
С этим Крис был полностью согласен. Поэтому тут же начал стаскивать с него заледеневшие тряпки. Британец не сопротивлялся, помогал ему. Когда на пол полетела рубашка и жилет, а руки Хемсворта потянулись к его брюкам, Хиддлстон настойчиво вцепился в пиджак гостя и потянул его с плеч, руки слушались его приказа с трудом, но он превозмог себя и принялся за рубашку.
— Тебе холодно? — стуча зубами, спросил хозяин поместья. Его самого холод пробрал до костей, а Хемсворт даже не дрожал, словно только что на улице рядом с ним был кто-то другой. И лишь мокрая одежда свидетельствовала о том, что это был именно он.
— Не знаю, — резко ответил Крис, позволяя стащить с себя рубашку. Он обратил внимание на вымокшую повязку Тома и решительно схватил его за руку. — Надо перевязать.
— К чёрту, ты мне должен, — выпалил несколько несвязно Томас и, ухватившись за плечи американца, прижался к нему. Крис ничего не успел сказать, как ему закрыли рот мягким поцелуем, на который он тут же ответил, одной рукой обнимая баронета, а другой расстёгивая пуговицы на его брюках, которые тотчас спустил вниз.