========== Здравствуй, Хиллвуд! Хельга Патаки вернулась домой. ==========
Белоснежный самолёт, с ярко-синей надписью «Alaska Airlines» на боковине, мягко приземлился на заранее подготовленную полосу. В просторном, но всё же немного душном салоне прозвучала стандартная фраза работников боинга: «Уважаемые пассажиры, мы благодарим вас, что воспользовались услугами нашей авиакомпании. Будьте аккуратны при выходе из самолёта и не забывайте свои вещи. Желаем вам хорошего настроения».
Прослушав сообщение, люди, подобно муравьям, закопошились и колонной двинулись к выходу. Пассажиры суетливо спускались по трапу, стараясь ненароком не столкнуть друг друга. Среди галдящей толпы людей неторопливо шагала девушка-подросток. Не обращая внимания на всеобщую суету, она на секунду остановилась, вдыхая воздух полной грудью. В воздухе пахло сиренью. Тёплый летний ветерок приятно обдувал серые, уставшие от перелёта лица.
— Здравствуй, Хиллвуд! — девушка заправила за ухо выпавшую прядь белокурых волос, продолжив спускаться вниз. — Хельга Патаки вернулась домой.
Получив свой багаж, блондинка спешно покинула стены аэропорта. Снаружи девушку моментально ослепили яркие лучи заходящего солнца. Недовольно щуря глаза, из руки она выстроила некое подобие козырька.
— Ты, как всегда, благосклонен ко мне, чёртов городишко, — внутренний голос прозвучал саркастически, и бледные губы Патаки исказились в лёгкой ухмылке.
Дождавшись нужного автобуса, девушка с трудом затолкала в него свой чемодан, после чего устало упала на свободное место где-то в середине салона. Дорога казалась долгой, неестественно долгой. Время тянулось, будто резиновая тянучка, которую девчонка так любила в детстве. Хельга устало смотрела в окно на проплывающие мимо дома, деревья и другие машины. Измотанное перелётом тело хотело лишь одного — побыстрее попасть домой, принять горячий душ и лечь спать. Но, кто сказал, что желания обязательно должны осуществляться?
Когда автобус остановился напротив нужной остановки, Патаки выпрыгнула из салона. Пройдя пару кварталов, волоча за собой чемодан на колёсиках, Хельга оказалась на пороге своего старого дома. Сейчас эти ненавистные ей с детства стены показались настолько родными, что девушка едва могла сдержать слёзы радости. Открыв дверь, Патаки медленно вошла внутрь.
Первое, что неумолимо бросилось в глаза — в доме явно давно никто не жил, если судить по творящемуся беспорядку, года два так точно. Толстый слой пыли покрывал все поверхности, в том числе и деревянный паркет, а липкая паутина, которую Хельга просто не выносила, украшала собой почти каждый угол.
Милая пожилая пара, которым Боб продал их дом, скончалась около трёх лет назад, с тех пор это место и стало заброшенным склепом. Так как у супругов не было детей и каких-либо наследников, жильё выставили на продажу.
А теперь немного о прошлом.
С первых дней жизнь на Аляске превратилась для Хельги в ожесточённую борьбу за выживание. Новая школа, люди, оценивающие тебя словно кусок мяса в магазине, постоянные тупые вопросы вроде «Почему вы переехали?», «Почему ты такая грубая?», «Почему у тебя одна бровь?». Каждый день в школе так или иначе заканчивался потасовкой. Всё чаще, сидя вечером у камина, блондинка осознавала, как сильно скучает по её бывшим придурковатым одноклассникам, субботнему бейсболу с друзьями и по Арнольду.
Как бы сильно она не пыталась забыть этого репоголового святошу, все сводилось к одному — мысли о нём лишь сильнее завладевали её сознанием. В один из таких вечеров в белокурой голове Патаки, подобно вирусу, зародилось желание во что бы то ни стало вернуться назад, вернуться в родной сердцу Хиллвуд, вернуться в их старый дом. Это казалось невозможным, но Хельга решительно заявила самой себе, что сможет сделать даже невозможное возможным. Это потребовало от неё огромных усилий.
Девушке пришлось работать на износ, чтобы накопить необходимую сумму денег для покупки билета на самолёт и при этом поддерживать учёбу на должном уровне. Вмешивать родителей в свои планы Хельга категорически не хотела, но скрыть свои намерения от сестры ей так и не удалось. К большому удивлению младшей Патаки, Ольга не только поддержала сестру, но и помогла ей с материальной стороны вопроса, что несомненно помогло сёстрам стать немного ближе друг к другу.
— Мда, — жалобно протянула Хельга, окинув взглядом масштаб работ. — Придётся хорошенько постараться, чтобы привести эту дыру в прежний вид.
Девушка медленно поднялась по лестнице, вдыхая витающую в воздухе пыль, и лёгким толчком открыла дверь, когда-то ведущую в её личную крепость. Бывшая комната Патаки выглядела опустевшей, некогда яркие обои с сердечками давно потускнели, кое-где даже отклеились, оголяя обшарпанные стены. Белая краска на потолке давно облупилась и сухая штукатурка периодически падала на скрипучие половицы. Из мебели в комнате сохранилось немного: проржавевший каркас кровати, пара полуразвалившихся тумбочек и погрязшее в пыли зеркало возле шкафа. Хельга повернула ручку и вошла внутрь гардеробной. Было темно, и Патаки на ощупь искала маленький ажурный шнурок, дёрнув за который она зажигала малогабаритную лампочку. Щёлк — и помещение озарил тусклый свет.
— Хоть электричество имеется, всё не так плохо, — думала про себя Патаки, осматривая пустое помещение, где некогда прятала самодельный алтарь, посвященный одному репоголовому олуху. — Какой же дурой ты была, Патаки, — Смеясь над собственной глупостью, блондинка покинула шкаф. Больные воспоминания, словно тысячи розг, хлестали душу. Больнее всего ранили воспоминания последнего дня, проведённого в Хиллвуде. В памяти ярко всплывали картинки жаркого оранжевого пламени. В том огне горели рукописи, которые по всеобщему утверждению не горят. Огонь поглотил всё, в том числе и любовь к светловолосому мальчишке со странной головой, оставив после себя лишь горстку серого пепла. Во всяком случае, именно в этом пыталась убедить себя Патаки.
Распахнув окно, Хельга вдохнула родной воздух старого квартала. Где-то внизу живота появилось странное чувство, которое Патаки спихнула на обычный голод. Откопав в чемодане старую одежду, Хельга принялась за уборку. К счастью, остальная часть дома выглядела вполне пригодной для жилья, в отличие от комнаты блондинки. Мебель и прочие предметы обихода предыдущих владельцев остались нетронуты. Спустя пару часов упорной борьбы с пылью и отвратительной паутиной плачевный и заброшенный вид дома постепенно принимал привычные черты.
Изрядно вымотавшись, Хельга несколько минут неподвижно простояла под горячими расслабляющими струями душа. Обернувшись полотенцем, Патаки подошла к запотевшему зеркалу. Пару раз проведя ладонью по отражающей поверхности, девушка хмуро всматривалась в своё лицо. И без того бледная кожа приняла оттенок мрамора. Тёмные круги под глазами выдавали чудовищную усталость.
Тихонько хмыкнув, Хельга промокнула полотенцем длинные волосы и высушила их с помощью фена. Вместо привычных двух хвостиков, девушка собрала волосы в высокий конский хвост. Место любимого когда-то бантика занял тонкий изящный ободок черного цвета. Длинная чёлка, которую Хельга тщательно отращивала, мягкой волной ниспадала на лоб, прикрывая собой аккуратный контур бровей.
Патаки по-прежнему не считала нужным что-либо кардинально менять в своей внешности, ведь ей было плевать, что о ней думают окружающие, но Ольга считала иначе, и блондинка просто сдалась.
Большую часть гардероба Патаки отныне занимали джинсы, шорты и тому подобные вещи. Розовые платья и юбки беспощадно были выброшены в мусорную корзину.
Когда желудок издал звук, напоминающий рёв умирающего кита, Хельга громко цокнула. Холодильник был пуст.
Патаки натянула свои любимые рваные джинсы, которые так удачно подчёркивали красоту и стройность её длинных ног, хотя она этого даже не замечала. Белоснежный топик, чуть оголявший плоский животик, идеально подходил к низу. Блондинка вновь посмотрела на своё отражение в зеркале. Её всегда раздражала собственная чрезмерная худоба, но набрать несколько лишних килограмм никак не удавалось. Недовольно шикнув, Патаки надела поверх топа красную клетчатую рубашку, которая тщательно маскировала её худощавые руки. Натянув на ноги кеды под цвет рубахи, Хельга перекинула тряпичную сумку через плечо и вышла из дома.
Свежий вечерний воздух мощным потоком ударил прямо в лицо. Немного съёжившись от летней прохлады, девушка медленно зашагала по знакомым тротуарам в сторону супермаркета. Прошло целых шесть лет с тех пор, как она переехала на Аляску, а старый добрый квартал ничуть не изменился. Конечно, так казалось лишь на первый взгляд. На самом деле многое здесь изменилось. Светлый, шумный, вечно бурлящей жизнью квартал, каким помнила его Хельга, сейчас был похож на серую безжизненную массу. Хотя, возможно, это лишь её воображение.
— Интересно, что стало с ребятами?.. — пронеслось в голове Патаки у входа в супермаркет.
Купив всё необходимое, девушка, с крафтовым пакетом в руках, направилась в сторону дома. Издалека Хельга заметила тёмную фигуру, которая одиноко сидела на крыльце её дома. Блондинка остановилась и с интересом начала рассматривать нежданную гостью. Дело это оказалось довольно трудным, в тусклом свете уличных фонарей было практически невозможно что-либо рассмотреть. Одно можно было сказать точно — это была девушка.
Она сидела на пороге, поджав под себя ноги. Её слегка потряхивало, должно быть, от холода. Хельга скептически осмотрела незнакомку. Белая маечка и лёгкий джинсовый сарафан с перекрёстными лямочками на спине.
«Неудивительно, что её так колбасит», — сделала заключение блондинка.
Рядом с девушкой стояла сумка, из которой отчётливо виднелось несколько книг.
«Должно быть, любит читать», — сделав ещё одно заключение, Патаки криво улыбнулась.
Часть угольно-чёрных волос незнакомки была собрана на макушке в небольшой пучок, другая часть лёгким водопадом ниспадала на осунувшиеся плечи. Подойдя чуть ближе, Патаки смогла более отчётливо рассмотреть загадочную девушку в свете фонаря. Сразу же бросилась в глаза весьма нестандартная внешность, мягкие восточные черты, округлое личико, бледные губы, поджатые в тонкую линию. Глаза были скрыты за голубоватыми линзами очков, но это не мешало увидеть печаль на лице этой девушки.
Сердце Хельги сжалось от странного чувства, было в этой незнакомке что-то родное, до боли знакомое. Набравшись смелости, блондинка подошла ещё ближе, стараясь не создавать лишнего шума. Сомнений не было. Как она могла сразу не узнать её?
Неконтролируемая дрожь пронзила всё тело. Звук рухнувшего на асфальт пакета с продуктами разорвал тишину. Незнакомка вздрогнула. Взволнованный взгляд блондинки встретился с потерянным взглядом неожиданной гостьи.
— Х-хель-га? — волна радости вперемешку с давней обидой огромным комом подступила к горлу.
— Фи-би?.. — голубые глаза Патаки заблестели. Блондинка едва могла сдерживать волну подступающих слёз.
========== Чай, кофе? Или чего покрепче? ==========
В воздухе повисла давящая тишина. Хельга молча смотрела на подругу детства, боясь произнести хоть слово. Патаки знала, Фиби, должно быть, безумно зла на неё, ведь она оставила её, даже не удосужившись попрощаться. Внутри Хельги адским пламенем горело желание обнять подругу, попросить прощения за её детскую глупость, импульсивность, но блондинка не могла побороть страх быть отвергнутой.
— Хельга… — нежный и такой родной голос Хейердал заставил Патаки вздрогнуть. — Это и в самом деле ты?
— Да, Фибс. Это я, — блондинка опустила голову, боясь взглянуть подруге в глаза.
— Почему, Хельга? — голос Хейердал задрожал от подступающих слёз.
— Прости меня, Фиби, — Патаки быстро смахнула со щеки предательскую слезу. — Я должна была попрощаться перед отъездом… Поверь, там на Аляске я каждый день брала в руки телефон, набирала твой номер, но так и не решалась позвонить, Фибс… Можешь ничего не говорить. Я знаю, ты ненавидишь меня, и я это заслужила, но…
Хельга так и не успела договорить. Холодные, но такие родные руки крепко обвили шею блондинки, заключив её в объятия. Хельга почувствовала, как слёзы подруги горячим потоком хлынули на её плечо. Дрожащими руками Патаки крепко обняла подругу в ответ.
— Как ты можешь так легко простить меня, Фибс? — блондинка разорвала объятия. Встав вполоборота, девушка вновь опустила голову. — Я же бросила вас, ничего не сказав, не попрощавшись, я предала нашу дружбу, Фиби, а ты так просто простила меня?
— Я никогда не злилась на тебя, Хельга, — положив руку на плечо подруги, японка лучезарно улыбнулась. — Я так скучала по тебе…
— Я тоже скучала, Фибс, — вечно хмурое лицо Патаки сияло от нахлынувшей радости. — Послушай, ты же вся дрожишь от холода, заходи скорее. — Собрав покупки обратно в пакет, Хельга впустила продрогшую подругу в дом.
— Давно вернулась в Хиллвуд? — Хейердал зашла вместе с Патаки на кухню.
— Сегодня вечером, — засовывая продукты в холодильник, ответила блондинка. — Садись, чего стоишь как не родная? — Хельга жестом указала на стул. — Ты прости, у меня тут такой бардак, ещё не успела толком привести дом в порядок.
— Всё нормально, Хельга, — Фиби добродушно улыбнулась и села за стол.
Патаки открыла буфет с посудой и достала оттуда чайный сервиз.
— Что будешь пить? Чай, кофе? Или чего покрепче? — с ухмылкой спросила Патаки, ставя чайник на плиту.
— Пожалуй, я выпью коктейль «Секс на пляже», — усмехнулась в кулак Хейердал, поймав на себе озадаченный взгляд Патаки. — Расслабься, Хельга, я пошутила. Я буду чай, — поспешила ретироваться брюнетка.
— С каких это пор ты стала так шутить, Фибс? — насыпая заварку в чайник, Патаки ехидным взглядом сверлила подругу.
— За шесть лет многое изменилось, — Хейердал придвинула к себе кружку. — В том числе и мой юмор.
— Да, это я вижу, — в один момент радость сменилась тоской, и лишь тихий свист вскипевшего чайника нарушил нависшую тишину.
Хельга налила горячий ароматный чай в кружку Фиби, а после и в свою. На середину стола блондинка поставила купленное в магазине печенье.
— Ты приехала на каникулы? — боясь ответа, Фиби уткнулась носом в чашку.
— Не совсем так, — уклончиво ответила Патаки.
— Не пояснишь? — отхлебнув глоток чая, японка продолжила допрос.
— Как бы это сказать… — Хельга слегка замялась, взяв в руки печенье. — Я решила вернуться в Хиллвуд. Насовсем, так сказать.
— В самом деле? — глаза Хейердал буквально светились от счастья. — А твои родители?
— Они остались на Аляске. Я до последнего скрывала от них моё решение вернуться обратно, — отмахнулась блондинка. — Только представь себе, чтобы накопить денег мне пришлось работать, Фибс. В магазине видеоигр. Клянусь, что за все эти годы я возненавидела эти дурацкие автоматы.
— Хочешь сказать, ты сама накопила на самолёт и смогла выкупить дом? — бровь японки изогнулась в изумлении.
— Ну, с домом Ольга помогла, — сухо ответила Патаки. — Честно сказать, я не ожидала, что она поддержит моё желание вернуться. Так что, как только я стану совершеннолетней, этот дом станет официально моим.
— Это здорово, Хельга, — Фиби мягко улыбнулась. — Значит, ты будешь жить одна?
— Да, — утвердительно кивнула блондинка. — Но ты заходи в любое время, я всегда тебе рада.
— Буду иметь ввиду, — хихикнула Хейердал.
В минутной тишине острый слух Патаки зацепился за весьма приятную мелодию, доносящуюся из недр сумки с книгами.
— Фиби, твоя сумка поёт. Либо мой чай оказался с добавками, — раздался нервный смешок Хельги.
— Это, наверное, Джеральд, — японка судорожно начала копаться в сумке в поисках телефона. — Я совсем забыла, что должна была встретиться с ним час назад.
— Привет, милый, — виноватым голосом заговорила Хейердал. — Прости меня, я совсем потеряла счёт времени.
— Что с тобой случилось, малышка? — Голос Джоханссена стал более грубым, сказывался переходный возраст, хотя парень яро отрицал сей факт. — Где ты?
— Не волнуйся. Приезжай к дому Хельги, я всё тебе объясню, — как можно более спокойным голосом ответила японка. — Это не телефонный разговор.
— Что ты делаешь у дома Патаки? — в трубке послышался отчаянный вздох.
— Джеральд, просто поверь мне! — не унималась Хейердал, и парень сдался.