Как и сердце охотника.
На автомате, не чувствуя рук, Алек накрывает его курткой и крепко-накрепко обхватывает измученное истощенное тело руками. В его объятиях находится Магнус, и нет ни единого шанса, что в этот раз он оставит его одного.
Выбор сделан.
***
— Нет, нет! Только не снова! Пожалуйста! Неееет! — громкие, полные страха и отчаяния крики раздаются на всю комнату, и Алек сваливается с кресла, на котором задремал.
Кровать Магнуса находится в двух шагов от него, а сам маг, сжавшись в комок, дрожит, во сне обхватив себя руками, продолжая кричать, вырываться непонятно от кого, при этом поскуливая, как раненое животное.
Алек незамедлительно подскакивает с пола и залезает на кровать, аккуратно дотрагиваясь до него в попытках разбудить, но маг слишком глубоко находится в своем сне, чтобы почувствовать нежные прикосновения, поэтому Алек вырывает у него из рук скомкавшуюся, насквозь пропитанную потом простынь, и отбрасывает ее куда-то себе за спину. Руки Магнуса дрожат, пытаясь найти что-нибудь, за что можно зацепиться, и Алек буквально кожей чувствует боль, испытываемую им.
Охотник пододвигается ближе, обхватывая мага за талию, и тот тут же вжимается в него настолько сильно, что Алеку становится сложно дышать.
— Все в порядке, Магнус. Ты в безопасности. Проснись. Проснись, давай же, — Алек гладит спину Магнуса и вытягивает ноги, пододвигая мага так, чтобы он оказался лежащим на них.
Магнус издает нечеловеческие звуки, выкручивается, пытается бежать, бороться, и Алек понимает, что просто обязан разбудить его прямо сейчас.
— Магнус, Магнус, очнись, — уже громче повторяет он, беря мага за плечи и с силой встряхивая его.
Магнус резко открывает глаза.
Около минуты его взгляд бессмысленный, видно, что он находится еще не здесь, а в своем кошмаре, поэтому Алек продолжает обнимать его за плечи и тихонько укачивает, еле слышно шепча успокаивающие слова.
Магнус моргает пару раз, и, кажется, приходит в себя.
Его взгляд медленно скользит по своей спальне, подсушенной одежде, которую Алек снял с него ночью, занавешенным шторам, смятой постели, валяющемуся на полу одеялу, и, наконец, останавливается на Алеке.
Его голова все еще лежит на коленях охотника, поэтому он просто поворачивается на спину, медленно вытягивая ноги и смягчает хватку на талии Алека, который сидит, боясь даже громко вдохнуть.
Глаза Магнуса тусклые, темно-зеленые, слегка слезящиеся после кошмара. Его волосы находятся в полнейшем беспорядке, и Алек понимает, что не видел его в таком ужасном состоянии, наверное, еще ни разу за все свои жизни.
Спустя еще минуту лицо Магнуса начинает хмуриться, пальцы на его руках снова подрагивают, а сам он тяжело дышит, не в силах оторвать от Алека взгляда.
— Что… как? Кто ты? — едва слышно произносит он хриплым, срывающимся голосом.
— Все хорошо, милый. Я держу тебя. Ты в безопасности, — так же тихо шепчет Алек в ответ.
Магнус не верит. Магнус не знает, во что верить. Еще сегодня ночью он был уверен, что не хочет жить вообще.
— Я хотел… почему ты остановил меня? — отчаянно шепчет он, сжимая руки в кулаки. — Я не хочу… зачем? Кто ты?
Его речь не совсем внятная, и Алек понимает, что шок, страх и ужас, впитавшиеся под кожу мага, еще надолго останутся с ним. Но это не значит, что Алек сдастся. Не в этом случае.
— Считай меня своим ангелом-хранителем, — отвечает он со слабой улыбкой. — Из-за чего бы ты не оказался на том мосту, я обещаю, мы разберемся с этим. Ты больше не один. Я держу тебя. Всегда. Обещаю, — голос Алека начинает срываться в точности, как у Магнуса, от испытуемых многочисленных эмоций.
Возможно, если бы он сейчас был один, у него бы случился приступ паники. Смотреть на то, как любимому человеку почти удалось убить себя, оказалось намного тяжелее, чем он когда-либо мог представить.
Но Алек заставляет себя мыслить рационально.
Оставаться сильным.
Он здесь ради Магнуса.
С Магнусом.
Он должен вытащить его. Вылечить. Подлатать.
Сделать счастливым.
Сделать своим.
— Ангел-хранитель? Если бы я знал, что ангелы настолько красивы, то попытался бы спрыгнуть раньше, — болезненно хрипит Магнус, даже не принимая никаких попыток высвободиться из объятий, уйти, выставить Алека из дома, или хотя бы поинтересоваться, откуда нефилим знает его адрес.
— Ох, Магнус, — только и протягивает Алек на выдохе, с щемящей нежностью смотря на мага. Даже в таком состоянии, чуть не умерев и еще толком не придя в себя, он остается верен себе и пытается флиртовать. — Глупый, глупый маг, теперь тебе нет никакой нужды возвращаться туда, — шепчет он, наклоняясь вниз и мягко прикосаясь губами ко лбу мага. — Теперь ты мой.
Магнус не отвечает, умиротворенно закрывая глаза, и вновь проваливается в сон. В этот раз его не мучают кошмары, потому что он твердо уверен, что ангелы не врут, а значит, теперь он в надежных руках.
Комментарий к The Fray — Look After You 3
оставь своего персонажа в надежных руках и спи спокойно :D
========== James Arthur — Say you won’t let go 4 ==========
Шум, гвалт, топот, бесконечные проклятья и ругательства, разлетающиеся, казалось, по всем существующим сторонам, — все это было совершенно типичным при сражении охотников с демонами, только вот никто и подумать не мог, что в этот раз летающих тварей будет настолько много.
Алек уклоняется от едва не задевшего его меча одного из сумеречных охотников, сражающихся рядом, и уже хочет высказать ему все, что он думает насчет его аккуратности, но время не позволяет. Он снова кидается в бой, протыкая клинком серафима демона, пытающегося наброситься на Иззи со спины, и быстро, одним ловким и опытным движением натягивает стрелу, выстреливая и прибивая сразу двух противников.
Демонов слишком много для простой случайности, и даже в момент боя Алек успевает подумать, что все это неспроста, и нужно будет обязательно изучить, что так привлекает их в эти места. Впрочем, сильно углубляться в размышления ему не удается, и парень вновь концентрирует все свое внимание на незатихающем сражении.
Проходит немало времени, прежде чем оно заканчивается, и еще больше, прежде чем всех раненых удается доставить в лазарет, а те, кому посчастливилось остаться невредимыми, отчитываются перед начальством и обсуждают произошедшее.
Алек не тратит время на пустые, бессмысленные разговоры. Вместо этого он помогает всем, кому может, пока в итоге его не отправляют за группой юных сумеречных охотников, которые должны были разобраться с подозрительной волной активности неподалеку от Института. Очевидно, у них возникли какие-то проблемы, поэтому Алек немедля соглашается и направляется к ним.
Указанные охотники оказываются совсем еще зеленым, и Алеку, как человеку со стажем, все их действия кажутся крайне нескоординированными и несобранными. Вокруг них творится какая-то неразбериха, и с первого взгляда Алек даже не может понять, что там вообще происходит.
Основная масса группы сконцентрировалась в одну кучу, обступив что-то со всех сторон, угрожающе тряся клинками, но почему-то не нападая, в то время, как два парня, отделившись от них, с исследовательским интересом рассматривают останки уже убитого демона.
Алек скептически смотрит на них, но ничего не говорит, и направляется к центральной группке. Он подходит ближе и насчитывает семь охотников, некоторые из которых уже прячут оружие, медленно отступая, в то время как другие безуспешно пытаются напасть на то, вокруг чего они и собрались.
— Что здесь происходит? — гаркает Алек, приближаясь к ним, и все вздрагивают, замолкая на мгновение, а потом начинают одновременно тараторить. Алек ничего не понимает. Он жестом приказывает им заткнуться и переводит взгляд на самого старшего, по его мнению, парня.
— Здесь… посмотрите сюда, нам необходимо устранить… — дрожащим голосом произносит он, с болезненным выражением поддерживая свою левую руку. Алек присматривается и понимает, что она нехило обожжена, и не успевает удивиться, как наконец видит то, с чем так безуспешно пытаются бороться эти охотники.
Точнее, кого.
Посреди их импровизированного круга стоит маленький, сердитый ребенок-маг, с упрямым выражением лица вытянувший ладони, на которых горит яркий огонь, угрожающе тянущийся к каждому, кто приближается к нему хоть на шаг. У ребенка темно-синяя кожа и небольшие рожки, не скрытые гламуром.
Алек растерянно застывает на месте.
Жизнь всегда любила удивлять его, и этот раз был не исключением.
Встретить ребенка, который когда-то был усыновлен им и Магнусом.
Его ребенка.
Его ребенка из другой Вселенной, которого пытаются забить подростки-охотники в этой Вселенной.
Возможно, в этом даже есть какая-то ирония.
Алек чувствует, как его отцовские инстинкты мгновенно просыпаются, глядя на это невинное, напуганное личико ребенка, готового сражаться с целой толпой кажущихся взрослыми для него охотников.
Помимо воли, в Алеке также пробуждается непонятное чувство гордости, даже несмотря на то, что в этом мире он никогда и не воспитывал этого малыша.
— Живо отошли все от него, — приказывает он подросткам.
Они делают пару шагов назад, с недоверием смотря на него. Похоже, никто и не представляет, как Алек собирается разбираться с ребенком-магом. Сам Алек переводит взгляд на Макса, понимая, что его приход испугал его еще больше, и малыш вот-вот либо расплачется, либо, что более вероятно, испугается настолько, что сожжет их всех с лица земли стихийной магией. Что это такое, Алек знает не понаслышке, поэтому вновь поворачивается к охотникам, не терпящим пререканий тоном отсылая их назад в Институт, и, дождавшись, пока все они исчезнут с горизонта, делает пару шагов к маленькому магу.
Вообще, мальчик уже мог попытаться сбежать. Но, видимо, он слишком сильно напуган, чтобы предпринимать какие-то активные действия, поэтому продолжает все так же стоять, вытянув руки в защитном жесте.
— Макс, — тихим голосом начинает Алек. — Тебя же Макс зовут, верно?
Ребенок робко кивает, в глазах его плещутся слезы, и Алеку хочется плюнуть на все, обнять его, увести домой, напоить горячим какао и убедиться, что он в безопасности. Но для всего этого вначале было бы неплохо завоевать его доверие, поэтому охотник решает действовать осторожно.
— Меня зовут Алек. Я обещаю, что не собираюсь вредить тебе. Я хочу только помочь, ладно? — Алек делает еще шаг и присаживается на корточки, чтобы быть одного роста с мальчиком. — Скажи мне, сколько тебе лет?
— Пять, — твердо отвечает Макс.
Он все еще не убирает руки, готовый к нападению, однако огонь на них медленно угасает.
— Пять! — удивленно восклицает Алек. — Тебе, должно быть, сложно справляться с магией сейчас, но ты действительно молодец, что не позволил себе серьезно навредить этим детям, — Алек разговаривает с ним спокойным, уравновешенным тоном, надеясь, что этот мальчик хоть немного похож по характеру на его бывшего сына, который, даже будучи маленьким ценил откровенность и обожал, когда с ним разговаривали, как со взрослым.
Макс серьезно смотрит на Алека, что-то обдумывая в уме, и в итоге кивает.
— Мой папа научил меня этому, — гордо говорит он, и Алек мысленно выдыхает.
Его тактика подействовала, и контакт налаживается, а значит, есть шанс разрешить все мирно, не пугая ребенка. — Ты тоже сумеречный охотник, почему ты не нападаешь меня? — с проскальзывающими нотками любопытства вдруг спрашивает Макс, осматривая руны Алека.
— А почему я должен нападать на тебя? Ты же не нападаешь на меня? — слегка улыбаясь спрашивает Алек.
Макс хмурит брови.
— Но они же напали, — кивает он в сторону ушедших охотников.
— Они еще глупые дети, которые не умеют определять настоящих врагов. Мне жаль, что они пытались навредить тебе, — искренне произносит Алек.
В нем бушует так много эмоций, что охотнику едва удается сохранять видимое спокойствие, вместо того, чтобы броситься осматривать ребенка, а после пойти разбираться с глуповатыми подростками.
— Я тоже напал на них. Я поджег одному куртку, а второму руку. А девочке, которая пыталась выстрелить в меня, взорвал лук, — немного самодовольно сообщает маг, жутко напоминая кого-то очень и очень знакомого Алеку.
— Молодец, — усмехается охотник. — Так и надо было сделать, чтобы знали, с кем связываться, — возможно, это не совсем правильно, но Алек не может удержаться и не похвалить этого смышленого ребенка. — Тебя же не ранили? Ты в порядке? — поспешно добавляет он.
Макс отрицательно качает головой, слезы проходят, и теперь в его взгляде плещется только гордость.
Алеку хочется смеяться. Очаровательный ребенок.
— Ладно, раз уж ты в порядке, скажи мне, что ты делаешь тут один? Где твой папа? — наконец задает он насущный вопрос и старается не показывать того, насколько волнительно для него ожидание ответа.
Макс вновь хмурится и отводит взгляд в сторону, и этот жест настолько знакомый, что подозрения Алека растут с каждой секундой.
— Я сбежал из дому, — наконец признается он, продолжая смотреть куда-то в сторону. — Мы поссорились.
И, хотя еще совсем недавно ситуация совсем не предрасполагала к веселью, Алек не может сдержать смешка. Макс стоит, сердито скрестив руки на груди, и, услышав этот звук, резко переводит на него взгляд, выпячивая нижнюю губу.
— Почему ты смеешься? — спрашивает он.
Алек пытается сдержать улыбку, но с треском проваливается. Почему-то теперь он твердо уверен в том, кто отец этого ребенка, а также в том, что тот самый отец сейчас сходит с ума, потеряв его.
— Я тоже сбегал из дому, когда был в твоем возрасте, — шёпотом сообщает Алек ему эту тайну, и глаза ребенка загораются интересом.
— Расскажи мне, — требует он, и Алек уже в открытую смеется.
— Хорошо, но только при условии, что мы прямо сейчас пойдем к тебе домой и ты помиришься с папой, идет? — хитро спрашивает Алек, уверенный в своей победе.
И он не ошибается.
Они идут быстрым шагом, Алек крепко держит Макса за руку, и ребенок, заговорившись, и не пытается возражать. Он рассказывает, и задает вопросы, и с интересом слушает истории самого Алека, и вновь спрашивает, и для Алека это чувствуется настолько нужным, правильным, привычным, что он позволяет себе забыться и просто наслаждаться такой неожиданной компанией.
Довольно скоро они останавливаются у уютного двухэтажного дома, незнакомого Алеку, и Макс робко останавливается, крепко вцепившись в руку Алека.
— Он будет злиться, — шепчет ребенок, немного подрагивая.
— Он волнуется за тебя, — отвечает ему Алек. — Не бойся, если хочешь, я зайду с тобой, — предлагает он неожиданно для себя.
— Да! — оживленно вскрикивает Макс, все так же не намереваясь отпускать руку Алека.
Охотник глубоко вздыхает и нервно проводит свободной рукой по волосам, думая о том, что он волнуется даже больше Макса, и эта смесь предвкушения и надежды заставляет его сердце биться намного чаще положенного.
Боясь передумать, Алек уверенно ведет Макса к двери и громко стучит в нее три раза. Едва он успевает убрать руку, как дверь открывается, и на пороге показывается встревоженный, встрепанный Магнус. Его лоб испещрен неглубокими морщинками, майка надета наизнанку, на лице нет и следа макияжа, а пальцы крепко сжимают телефон.
— Макс! Ради ангела, я так перепугался, — только и успевает вскрикнуть он, тут же бросаясь вперед и подхватывая ребенка на руки.
— Папа, — жалобно отвечает мальчик, утыкаясь ему в шею. — Папа, прости меня, я не должен был убегать, — хнычет он, и слезы все-таки начинают литься из его глаз.
— Все хорошо, все хорошо, малыш, — ласково произносит Магнус, крепко обнимая ребенка, успокаивающе поглаживая его по спине.
Они направляются внутрь дома, и Магнус присаживается на диван, успокаивая расчувствовавшегося ребенка, а Алек стоит на пороге, борясь с самим собой, и в итоге безжалостно проигрывает и проходит вслед за ними, тихо прикрывая за собой дверь.
Магнус, кажется, только сейчас обращает на него внимание, и удивленно вскидывает брови, заметив ангельские руны.