Смятенную он нашел ее. Никого не было рядом. Девушка была напугана, смущена, а он еще больше втолкнул ее в ту самую пропасть, кинувшись на колени, признаваясь, что не может спать спокойно без того, чтобы не повторить ее имя бессчетное количество раз. Она была как в бреду, и лишь тем себя и оправдывала. Санса Болтон гладила его темную голову, уткнувшуюся в колени, понимая, что находится в крошечном шаге от безумства.
Девушка уже представляла, как ее ласкают чужие руки, как в ее лоно проникает чужой мужчина, более нежный, чувственный, любящий. А лорд, видя ее промедление, продолжал покрывать поцелуями ее руки, прикасаясь к объекту вожделения бережно и нежно, будто боялся помять лепестки своего недоступного цветка… Слишком нежно.
Она не поняла, что с ней тогда произошло. Санса отчетливо увидела перед собой Джоффри и Мизинца, скрытых масками мягкости и обходительности. Один душился воздухом, а другой чернел от запекшейся крови. Девушка одернула руку. Санса пыталась избавиться от странного наваждения, припомнившего ей мужчин, говоривших ей о любви, но в итоге перед ней предстал бастард, дикий и криво улыбавшийся. Рамси смотрел на нее нагло и жадно, безмолвно насмехаясь над червяком, ползавшим перед ней на коленях.
Он бы ее не спрашивал, да и целовал бы нетерпеливо и страстно. Улучив момент, спешно рвал бы на ней одежду, раздвигая ноги. Брал бы ее грубо, заламывая руки, а она… Чувствуя его волю, она послушно бы ему отдалась, испытывая при этом… желание, словно иначе быть не могло и не должно было. Его странная власть над нею, от которой она не могла избавиться.
— Я сделаю все, что вы пожелаете, милая Санса, — услышала она из того водопада речей влюбленного лорда.
Голос его вдруг зазвучал с каким-то странным противным придыханием, и нежности его показались девушке вдруг приторными и тупыми. Чувствуя, как горит выжженное на бедре клеймо, она похолодела, окончательно протрезвев.
— Все, что я пожелаю? — улыбка ее вышла кривой и жестокой по воле случая. — Уходите… Уходите. И больше… не приходите сюда. Никогда. Вы меня слышали?
Впредь находилась она в обществе Робина или Сандора, но никогда в одиночестве, и по ночам, когда засыпала, видя довольно смеющегося мужа, раздевавшего ее глазами, она горделиво смотрела в лицо мужчины, отравившего ее этим ядом отвращения ко всем остальным представителям сильного пола.
В любовь она больше не верила, а вот в холодный расчет — да. Без него, как и тогда, она опять станет беззащитной. Без мужа ее дети будут все равно что бастардами. Другого мужчину рядом с собой она все равно не потерпит. Довольно она наслушалась лжи от них. Всем им от нее нужно было лишь одно. Уж лучше терпеть подле себя циничного, невоспитанного, грубого, изощренно-жестокого Рамси — в этом, в конце концов, тоже есть свои преимущества, которыми она научилась пользоваться и от которых не хотела просто так отказываться.
Санса вновь вздохнула, не узнавая себя. Что за странная жизнь, странный плен, из которого ей второй раз предлагают выбраться, а она вновь добровольно надевает на себя кандалы, отдаваясь на волю Рамси Болтона, словно агнец на заклание.
— Миледи… — старик Кроу, подкравшийся к госпоже незаметно.
Был ключник мрачнее тучи, и голос его дрожал, по-старчески меняя интонацию. Он молчал, не зная, что сказать, не зная, что делать, и умоляюще смотрел на леди Болтон, однажды уже воскресившую почти что уничтоженный дом, которому он служил верой и правдой.
Рамси ее не заслуживал. Не заслуживал — повторял ей ее рассудок, и она от бессилия сжимала кулаки. Ей, возможно, придется пойти против братьев. Готова ли она? Она ведь слаба и глупа… Только бы увидеть Джона. Она что-нибудь придумает. Обязана что-нибудь придумать. Выхода другого нет.
— Прикажите… Прикажите снаряжать лошадей, — уверенно проговорила Санса. От долгого молчания голос ее послушался не сразу и прозвучал уж слишком громко.
— Вы желаете проехаться?
— Будите Мэри. Скажите собирать лордов. — Вновь пауза, сопряженная с раздумьями. Ей нужно было продумать все до мелочей, а голова была туга словно тетива лука. — В том числе младшего, — задрала она голову. — Найдите Сандора. Он поедет с нами. Мне нужно собираться. — Вздохнув, Санса Болтон медленно пошла из зала, сворачивая проклятую грамоту. Остановилась. — Мне понадобится отряд в сопровождение, Кроу. Если Эндрю не убили, он должен быть с милордом. Забота о замке ляжет на ваши плечи.
— Но…
— Никого не впускать, пока не получите ворона лично от меня. Однажды вы уже удержали замок, и в этот раз сделаете тоже самое.
— Миледи, куда… Куда вы собираетесь? В Винтерфелл?
Туда, куда она уж точно надеялась никогда не вернуться.
— В Королевскую гавань. Лорда Болтона везут туда.
— Миледи, боюсь нам придется остановиться. Туман с болот.
Подосадовав на промедление, Санса слезла с лошади. Ослепших коней повязывали к деревьям. Какой-то мальчишка начал собирать хворост на костер. Сандор грузно соскочил на землю, из седла прихватив с собой Бальтазара. Рогар ехал с кузнецом Билом.
Молчун, услышав о дурных вестях, сам напросился за госпожой, и леди Болтон, помня о его преданности, ему не перечила. В столице ей как никогда понадобятся люди, преданные ей, а мрачный замок мог обойтись без главного кузнеца на какое-то время.
Райнара они оставили в Хорнвуде. Малыша передали на руки Бриенне Тарт, приказав через пару дней направляться с ним в Риверран. Памятуя опыт матери, оставившей Брана и Рикона в Винтерфелле, оставлять младшего сына в Дредфорте одного Санса не решилась, а вести всех с собой побоялась. Риверран ближе к столице, а Эдмар, растивший ребенка от Фреев, за что тоже сыскал негодование Арьи и Брана, ребенка Болтонов не обидит.
Снова в Дредфорте не осталось ни одного Болтона. Не по ее воле, видят боги.
— Набери воды, — эхом отозвался голос в белых клубах тумана.
Молочное полотно застилало все перед глазами, покрывая кожу прохладной влагой. На траве выступила роса. Небо было таким же белесым, и лишь стволы деревьев, черные да украшенные зеленой шапкой, выделялись в этом белом молоке.
Санса поправляла мех плаща, выдыхая облако пара — от влаги было зябко. Девушка была собой довольна — совесть ее была чиста, но она чувствовала, что простого решения выдвинуться за Рамси Болтоном следом мало. Ей было неведомо, что ожидало ее по прибытию в Королевскую гавань. Решение королевы от ее решимости не зависело, но как только ей станет известно больше, чем написано в бумаге, она уже выйдет из «тумана» неведения, понимала миледи. Защищаться ей станет легче, а она больше никому не позволит обижать себя и свою семью.
Хрустнула ветка. Леди Болтон оглянулась, заметив, что за раздумьями отошла слишком далеко от отряда. Наверное, это был Сандор, решившийся в очередной раз ее отговорить. Пса перед собой она не увидела. Из-за могучего дуба мимо нее пробежал зверь, умело скрывшийся в тумане, но это точно было что-то крупнее обычной лисицы.
Санса подошла к звериной тропе. Увидела отпечаток когтистой лапы. Бывшая хозяйка Леди сказала бы, что это был лютоволк, но след у ее волчицы никогда не был столь крупным. Раздвинув кусты, она увидела еще следы и молча пошла за дорожкой волчьих лап, предчувствуя, что подобная встреча случилась неспроста. Куст боярышника окарябал ее щеку, оставив несколько зацепок на плаще. Ее обувь вдруг увязла в размокшей от дождя земле, но Санса все равно пошла дальше, не думая о том, сможет ли вернуться в тумане назад.
Следы петляли, прячась в траве и деревьях. Наконец-то они оборвались, и девушка оказалась на берегу ручья. Он выходил притоком из ближайшей речушки и здесь превращался в старицу, илистую и неглубокую шириной в три шага. У поверхности воды туман рассеялся, и леди Болтон увидела фигуру, согнутую пополам.
— Хм. Я-то знала, что еще увижу тебя, — выпрямилась в полный рост женщина.
Это была та самая старая ведьма, у которой Санса оказалась по вине Петира Бейлиша. На сухой руке черными буграми вздулись пиявки, и легким движением ведьма согнала их в небольшую бутыль, висевшую на бедре.
— Ты?
Выдавила из себя Санса от неожиданности. Встречу такого зверя она никак не предвидела. Ведьма пристально смотрела на нее, оглядывая в меру дорогой наряд, а девушка так и молчала.
— Я же говорила. У тебя будет не один ребенок, волчица, а впрочем… — просипел старческий голос. — Волком от тебя больше не пахнет.
— Может, — вырвалось у Сансы, — ты снова скажешь мне, что меня ждет?
— Тебя? — всплеснулась вода — ведьма пошла в сторону девушки, вытирая руки вязанным из отребья передником. Ноги ее были все в противном зеленом илу, но ни это, ни холодная вода старуху, казалось, не смущали.
— Мою семью.
— С чего мне говорить просто так?
Сухая женщина протянула руку. Она скрючила жилистые пальцы в просящем жесте, и леди Болтон, ужаснувшись синим вздувшимся венам, опомнившись, сняла с ремня на животе небольшой мешочек. Там было несколько монет. Всего ничего, но если бы ей дали вернуться к отряду, она могла бы и хотела бы дать ведьме больше… лишь бы узнать.
— Ха, — искривились в улыбке многочисленные морщинки, и почти что индюшачий зоб, висевший на шее, подтянулся кверху.
Ведьма взяла мешок в ладонь. Попробовала его на вес, прищурив бесцветные глаза, а потом вновь протянула руку к миледи.
— Я должна вернуться.
— О нет. Одной тебе лучше не возвращаться. Ты сама об этом знаешь, — почернели глаза ведуньи расплывшимся зрачком. — Руку. Дай мне руку. Быстро, — нетерпеливо прикрикнула она на высокородную леди.
Санса сняла перчатку, выронив ее, и неуверенно протянула ладонь. Ведьма тут же вцепилась в белую благородную кожу. Старуха обнюхивала ее как собака, а потом притянула к себе многочисленные амулеты, висевшие на ярких нитях, подвязанных к поясу. Волчий клык, попавшийся ей сперва, она отбросила в сторону, взяв в итоге небольшой нож, изогнутый, словно коготь какого-то зверя. Был он не больше ладошки младенца, но лезвие его было остро заточено, и скоро ладонь леди Болтон прошила алая нить раны. Санса вскрикнула от боли.
— Кровь почернела, — прошипела ведьма, облизываясь.
Ладонь Сансы она перевернула, и капли благородной крови стали стекать в развязанный мешок с монетами, орошая не менее благородный металл. Прошептавшая какую-то тарабарщину ведьма высыпала содержимое в руку. Часть упала в ручей, но ни Санса, ни ведунья на них не смотрели.
Леди Болтон не понимала всего того, что перед ней происходило. Проводящая какой-то ритуал старуха стала выхватывать кругляки, вдруг почерневшие от крови, отделяя их от белого серебра, а после протянула черную пригоршню Сансе, остальное оставив себе.
Девушка смотрела на монеты — несколько абсолютно черных и одна лишь наполовину.
— Корона почернела, а почернеет еще больше, — отступала она от Сансы, гремя железом в руке. — Ты знаешь, черный не боится других цветов.
— Он вернется?
— Если ты захочешь, а ты хочешь даже больше, чем думаешь. Себя обманешь, других нет. — Очередные общие фразы.
— Что меня ждет? Ты не сказала.
— То, чего не ждешь, — засмеялась в голос старуха. — Ха. Друг станет твоим врагом, а твой страх твоей жизнью.
— Кто мой враг? — Но ведьма молчала. Санса протянула ей зажатую ладонь с черными монетами, но старуха лишь ухмыльнулась. — Возьми, — вновь предложила Санса плату.
— Нет. Это твое. По одному… тебе, мужу и детям. Черное к черному. Хм-хм.
— Но здесь шесть… семь монет, — пересчитала она в том числе и ополовиненную монетку.
Санса подняла глаза. Перешагивая поток, наводнившийся дождевой водой, ведьма дошла до противоположного берега. Туман стал редеть, отступая от леди Болтон.
— Ты не ответила!
— Ответила, — шикнула на нее ведьма, уходя все дальше. — Боги хранят тебя, волчье дитя. И дьявола подле тебя тоже.
— Постой!
Но ведьма не остановилась. Шелестя камышом она поднялась и очень скоро скрылась в деревьях, оставив Сансу наедине с услышанным.
По одной на каждого. Одна для Рамси. По одной на Бальтазара, Рогара и Райнара. Оставалось еще две черных монеты и одна… Для нее. Наполовину белая, наполовину черная — как смешавшиеся в ней знамена Болтонов и Старков.
Санса Болтон пошла назад. Сердце ее было неспокойно. Корона почернела. Друг станет ей врагом, а страх ее жизнью. Неужели опять ей придется скрываться и мучиться? Боги хранят ее и, видимо, Рамси — что за издевка!
— Мам!
Леди Болтон услышала голос своего ребенка и ускорила шаг. Миледи вышла на небольшую просеку. К широкому стволу дерева жался Рогар, а перед ним стоял… принюхивавшийся Призрак.
— Рогар? Что ты здесь делаешь? Ты слишком далеко ушел.
Вышла она из зарослей, внимательно смотря на лютоволка Джона. Тот ее узнал и не сводил алых глаз с девушки, будто нашел того, кого искал. Ребенок был напуган. Рогар никогда не видел волков, и теперь, опасливо озираясь, добежав до матери, крепко прижался к ней.
— Я подумал, это ты превратилась в волчицу и меня не узнаешь.
— Я бы тебя всегда узнала, — улыбнулась Санса. За что ее детям досталась такая участь, подумала она, и на ее глазах выступили слезы.
— А папу ты однажды покусала.
— Идем. Нужно ехать.
Мать взяла ребенка за руку. Лютоволк обогнал их и, вновь переглянувшись с леди Болтон, будто приказал следовать за ним. Рогар крепко сжал ладонь матери, но Санса его успокоила.
— Это лютоволк дяди Джона. Тебе нечего боятся.
— Мы едем в столицу?
— Да.
— Там где дядя Джон, королева и драконы?
— Да, милый.
— Папа тоже там? — ответить она не смогла. Лишь кивнула головой. — Ты поэтому плачешь?
— Я не плачу. Пойдем. Туман спадает.
— У тебя руки холодные. Я тебя погрею, — взял ее руку ребенок в обе ладошки, посмотрев ярко-голубыми глазами. — Мы ведь едем за папой? — отвлек он мать от раздумий.
— Да.
— Я так и сказал Райнару, когда мы прощались. Лягушонок улыбнулся, но мне кажется, он ничего не понимает.
— Не очень хорошо называть брата лягушонком.
— Папа говорит, это любя, — сказал Рогар, лукаво поджав губы.
Как же они все-таки походили на отца, впитав его повадки как губка, но девушка не огорчилась.
— Мам. А я почти не испугался.
— Конечно.
— Но… ты… Все равно, не говори папе.
Санса улыбнулась, зажав в кровоточащей руке черные монеты. Предсказания ведьмы, пожалуй, не помогут, но ей очень хотелось верить в то, что боги о ней и ее семье и вправду не забыли.
====== Маленький лев ======
Ропот толпы заглушал чеканку копыт. Опершись на палку, остановился калека, монотонным голосом пропев надоевший всем антифон о жалостливой подати. Выглянувшая из окна женщина на кого-то прикрикнула, и ей в ответ послышалась самая отборная брань, приправленная зычным смехом. Неуверенно завлекал к своему прилавку торговец, но люди его будто не замечали и упрямо проходили мимо, в последний момент расступаясь перед всадниками.
Грозно гремел доспех великоростного верзилы, недовольно оглядывавшего простолюдинов. Мужчина грубо оттолкнул от себя попрошайку, вздумавшего просить у него «всего монетку», и на замахнувшегося Сандора обернулись. Обширный капюшон слетел с рыжей головы, и на миловидную девицу, пристыдившую своего хранителя, устремились взгляды.
Высокая. Прямая. Заплетенные в косы рыжие волосы сотрясались от каждого покачивания в седле. Белая как мрамор кожа выдавала в ней северянку, да и голубые глаза ее смотрели на всех холодно, свысока, словно застывшие льды. Гордо она показывала всем, что никого и ничего не боится, равнодушно правя коня к замку, но внутри девушки все переворачивалось вверх дном. Санса представляла наяву тронный зал и то, что она там скажет, опасаясь неприятных неожиданностей, но другого выбора у нее не было.
Они прибыли несколько дней назад, и ночевать решили на подступах к столице. На постоялом дворе северян приютили довольно охотно. Леди Болтон заплатила за простой сразу и заплатила точно такую же сумму тут же… за молчание и за разговор.
Королевы в столице не было — первое, что ей рассказали. Говорили, та улетела. Вроде, куда-то в восточные земли, устраивать порядок на выбившихся из-под контроля территориях. Вместе с ней улетел и молчаливый наследный принц. Два дракона вылетели больше месяца назад в сопровождении трех судов, и в столице без Таргариенов всем заправлял недавно вернувшийся десница.