Во время массажа Кларк заснула. В этот раз ее отдых не тревожили кошмарные сны, и она не просыпалась с криком на устах. Лекса оставила нежный поцелуй на ее лбу и заправила за ухо прядь белокурых выбившихся волос. Сейчас Кларк не выглядела, как кто-то, кто потерял близкого человека, как кто-то, кто прошел через ад. Она была лишь маленькой девочкой, сладко спящей на своей кровати, и ничто не могло потревожить ее спокойный сон.
Де Вонквер накрыла ее одеялом повыше, потому что знала, что ее девушка очень любит тепло, и ушла на кухню. Сегодня она приготовит им фруктовый салат, от которого Кларк всегда без ума, и тушеную капусту с мясом.
Все это время, пока Лекса готовила, она время от времени поглядывала на мирно спящую Кларк. Де Вонквер могла бы наблюдать за этим вечно. Во сне белокурая притянула одеяло еще ближе к себе и теперь была будто в коконе, лишь с головой наружу.
Когда ужин был почти приготовлен, в дверь постучали.
— Это Сато, — послышалось на улице.
Лекса быстро сняла с себя фартук и вытерла руки. Она открыла дверь брату Кларк и впустила его в дом. Его лицо стало намного старше за эти три месяца, он тоже сложно переживал смерть отца. Сато был одного возраста с Лексой, но, казалось, что сейчас ему больше лет на десять. Под глазами у него были круги от постоянной бессонницы, на руках появились морщины, а глаза заметно потускнели.
— Кларк спит, пойдем на кухню, — сказала Лекса. — Ты голоден?
— Да, я бы сейчас что-нибудь перекусил.
Сато и Лекса ужинали в тишине, пока Больвиа все-таки не решился сказать с какой вестью пришел. Сначала он хотел разобраться со всем сам, дабы обезопасить сестру, закончить то, зачем приехал отец, но потом решил, что это будет нечестно по отношению к Кларк, которая прошла даже через большее, чем сам Сато.
— Вы знаете последние новости? — тихим голосом спросил Больвиа, исподлобья посмотрев на Лексу.
— Нет, мы нечасто выходим из дома, сам понимаешь. Все меня ищут, а Кларк, — она грустно посмотрела на спящую девушку, — все еще не оправилась после случившегося. — Сато согласно кивнул.
— Лекса, они докопали до двери.
— Что? — Девушка чуть не выронила тарелки, которые несла в раковину.
— Да, Частица Эдема теперь близка как никогда. Альфонцо сказал, что тамплиеры сейчас перерывают все записи и документы де Сент-Люпьена в надежде отыскать ключ.
Лекса сразу же подумала о диске, который она нашла на мосту к замку святого ангела. Когда в особняке началась неразбериха после смерти Майера и Эйенана, то она пробралась к телу де Сент-Люпьена и забрала ключ. Его глаза были открыты и налиты кровью, костюм, особенно воротник, были испачканы, а в горле осталось огромное отверстие от скрытого клинка. Лекса сразу узнала рану, ее второй, который она отдала Кларк, оставляет такой же след. Де Вонквер закрыла его глаза, миллион мыслей в этот момент крутилось в ее голове: злость, отчаяние, жестокое удовлетворение.
— Они не найдут ключ, пока он у меня, — сказала Лекса, вновь переводя взгляд на Сато.
— Да, но есть и другие ключи, они могут найти их. Нам нужно как можно скорее забрать Яблоко и остальные записи Майера.
— Да, — кивнула Лекса. В этот момент к ним подошла сонная Кларк. На ней были светло-розовые трусики и узкая белая футболка, девушка сонно потягивалась.
— Сато? — удивилась она, — Привет.
— Привет, Кларк. — Его улыбка уже не была такой лучезарной, как раньше. Кроме сестры у него никого не осталось.
— Что-то случилось? — нахмурилась Кларк.
— Рабочие дошли до храма под Колизеем. Осталось лишь вставить ключ. — На минуту на кухне повисло молчание. Вот оно, то, зачем они приехали в этот злосчастный город, который лишил их отца. Им нужно забрать Частицу Эдема и спрятать ее от нечестивых тамплиеров с нездоровой жаждой власти. Кларк уже обдумывала план действий.
— Там, наверное, много охраны? — спросила белокурая.
— Да, я пытался подойти поближе, но меня не пустили даже на расстояние пятисот метров. По всему периметру стоят по несколько человек стражи. Ни разу в жизни не видел, чтобы так что-нибудь охраняли.
— Мы можем попробовать вырубить одну из групп и пройти внутрь.
— Нет, Кларк, это слишком опасно. Плюс, — он посмотрел на Лексу, — я видел там ассасинов. Нескольких сразу, они следили за стражей.
— Ассасины тоже хотят Яблоко, — подтвердила Лекса, — но теперь мы не можем им доверять. К тому же, ключ у нас.
— Тогда что ты предлагаешь, Сато?
— Помнишь, когда мы сбегали от Жастена и его людей через подземелье? Тогда я заметил, что оно ведет не только к докам, а куда-то еще. Альфонцо украл старые карты из дворца, использовавшиеся еще при его строительстве и показал их мне. Оказалось, что тоннели простираются, практически, на пол Рима, Кларк. И один из его рукавов идет до Колизея, прямо в его сердце. Мы сможем оказаться за пару метров до входа в святилище.
— Тогда нам нужно обратно во дворец, — сказала Кларк.
— Да, но так просто нас туда теперь не пустят. Франциск ведь тоже знает о подземных путях, он и на километр к ним не подпустит, — Сато рассказывал рьяно и быстро. Видимо, он уже не раз все обдумал. — Но вот, что я узнал: по случаю окончания раскопок, в Палаццо будет бал-маскарад. Думаю, под шумиху мы сможем пробраться к тайным ходам.
Лекса видела, как Кларк вдохновилась этой идеей, но де Вонквер понимала, что это невероятно опасно. Если что-то пойдет не так, и их обнаружат — они будут заперты в кольце из стражи и ассасинов. Нужно продумать все достоверно, Лекса решила заняться этим завтра.
— Ладно, я пойду, — сказал Сато.
— Уже? — удивилась Кларк.
— Я еще обещал помочь Альфонцо с крышей в доме, где живет Михримах. Они часто теперь собираются вместе. Не знаю, к чему это приведет.
— Хорошо, — согласилась Больвиа. — Может, тебя проводить?
— Нет, не надо, — грустно улыбнулся Сато, — это слишком опасно.
— Ты прав, — сказала Лекса. — Тогда договорились, собираемся на балу?
— Да, постараемся отвлечь охрану, думаю, часть из них будет следить за пьяными гостями.
— Хорошо, — кивнула Кларк.
Когда Сато ушел, девушки еще какое-то время сидели молча, обдумывая информацию, а затем Кларк вспомнила, что хотела кушать.
После девушки приняли вместе ванну и легли в постель. Больвиа, на самом деле, была не очень настроена спать. Она, находясь в позиции маленькой ложечки, сильно возбудилась от такой близости своей девушки и теперь бедрами терлась об ее ноги. Шатенка, конечно же, это сразу заметила. Она и так возбудилась, увидев нагое тело Кларк в ванной, а тут еще и это. Через секунду рука Лексы уже блуждала по белокурой.
— Кто-то хочет немножко удовольствия? Не может себя сдерживать? — хитро спросила де Вонквер, откидывая одеяло в угол кровати. Пальцами она быстро водила по клитору Кларк вверх и вниз через ткань трусиков. Когда возбуждение превысило свой пик, белокурая схватила руку Лексы, дабы получить еще больше трения, но сразу же получила шлепок по попке. — Разве я разрешала тебе что-нибудь трогать? — томно прошептала Лекса на ухо Кларк, попутно сжимая ее ягодицу с красным отпечатком своей руки.
— Нет, госпожа, — промямлила Кларк.
— Хорошо, — улыбнулась Лекса, — ты такая хорошая девочка для меня. — Де Вонквер рукой притянула ее к себе за талию, а другой поглаживала ее интимные зоны.
Эти слова всегда делали Кларк еще более влажной. Лекса, называющая ее «хорошей девочкой», вытворяла с ней невероятные вещи. Белокурая старалась угодить своей любимой всеми способами, лишь бы получить от нее эти слова. «Хорошая девочка» значит, что она получит удовольствие, хотя Лекса никогда не доставляла Кларк ничего другого.
Больвиа продолжала прижиматься к Лексе, в то время как шатенка уже стянула с нее розовые трусики и играет с ее нежными складками. Проводит по ним, ласкает своими длинными пальцами, время от времени входя внутрь девушки. Кларк извивается в ее руках, что способствует еще большему возбуждению де Вонквер. Она полностью контролирует свою шаловливую девушку.
Когда стенки Кларк начали сжиматься вокруг пальцев Лексы, она нажала большим пальцем на ее клитор, дабы позволить своей девушке кончить. Больвиа на несколько секунд сжалась в ее руках, чувствуя, будто бы, волну тока по всему телу, начинающуюся снизу и доходящую до кончиков пальцев.
Когда белокурая расслабилась, Лекса осторожно вышла из нее и погладила девушку по изгибу талии. Кларк плавилась под ее руками, как мороженное в жаркий день.
Больвиа повернулась и резко впилась в губы Лексы своими. Но ей не дали долго властвовать. Де Вонквер прикусила ее нижнюю губу, почувствовав стальной вкус крови во рту. Кларк отстранилась, пройдя языком по укушенному месту. Она посмотрела на счастливую де Вонквер и почувствовала, как на сердце разливается теплота.
— Я люблю тебя, — Кларк прошептала, но Лекса услышала отчетливо каждое слово.
— Я тоже тебя люблю, дорогая.
— Правда? — Лекса хотела возмутиться от такого вопроса белокурой, но потом ей пришло в голову кое-что другое.
— Конечно, милая, — улыбнулась де Вонквер. — Но я думаю, что для твоего маленького ротика есть более важное дело, чем задавать глупые вопросы. — Она положила руку на белокурую голову Кларк и потянула вниз. Глаза Больвиа хитро сверкнули, и она покорно опустилась на уровень бедер Лексы.
Шатенка так давно не чувствовала ее снизу, что первое действие Кларк сразу же вызвало у нее неприличный стон. Этой ночью девушки долго не спали.
Впрочем, следующий день прошел практически также, не считая того, что Лекса обучала Кларк базовым приемам обороны. Мало ли что может случиться на их миссии по краже Яблока Эдема.
После тренировок Лекса вновь дарила Кларк любовь в спальне. После всего этого времени, она будто бы заново изучала ее тело, находила свои любимые места. Де Вонквер добавляла в их интимную жизнь что-то новое, пыталась доставить девушке наивысшее удовольствие, уделяя особое внимание ее самым чувствительным точкам.
Правда, все время, что они проводили за подготовкой, Лексу не оставляло чувство, что что-то пойдет не так. Это самая опасная миссия в их жизни. Она изучала незашифрованные документы, наугад украденные в кабинете де Сент-Люпьена. В них особо не было ничего важного, лишь история попадания Частиц Эдема в те или иные руки.
Ее тревожное сердце успокаивали лишь нежные руки, обнимающие сзади.
— Что-нибудь нашла?
— Нет, — тяжело вздохнула Лекса, — этот старик ничего путного не оставил. Наверное, хранил все в голове.
— Ничего, мы справимся, дорогая. Завтра мы спасем этот мир, — полусерьезно сказала Кларк. — Уже поздно, пойдем в постель?
— Да, пойдем, — согласилась Лекса.
У них был точный план, и де Вонквер решила ничего не менять. Все на самом деле просто: начинается бал, они отвлекают охранников, пробираются в комнату, потом тем же путем возвращаются обратно и покидают дворец.
На следующий день Лекса встала к полудню и разбудила Кларк. Они еще раз обдумывали план на возможность непредвиденных ситуаций. Девушки сидели на диване, де Вонквер прижимала белокурую к себе.
— Все это, — начала Кларк после небольшой паузы, — это то, чего хотел мой отец. Я очень люблю Францию, но пришлось покинуть ее, когда Папа Римский прислал нам письмо. Сначала отец не хотел меня брать, но я пообещала, что буду осторожна. — Кларк усмехнулась. — А потом я встретила тебя, и любовь вскружила мне голову. — Белокурая еще ближе прижалась к Лексе. — Знаешь, пистолет, что я всегда ношу с собой. — Она достала оружие из специального кармана. — Отец подарил мне его на восемнадцатилетие. — Лекса посмотрела на пистолет. Он был искусно инкрустирован несколькими бриллиантами, рама и затвор отделаны золотом и затейливыми рисунками. Даже на ощупь он был приятен, в то же время храня в себе убийственную опасность. — Я научилась отлично с него стрелять, потому что ничего остальное мне не поддавалось. Например такое, как парирование саблей и остальные непонятные приемы. — Кларк улыбалась воспоминаниям, но по глазам ее текли слезы. Лекса сразу же поспешила их вытереть.
Она невольно перевела взгляд на свой скрытый клинок. Ее старый сломался, но Кларк дала ей новый, тот, что Майер привез из Египта. В порыве злости после смерти отца, Больвиа разбила, практически, все стенды де Сент-Люпьена. Она забрала клинок с собой и потом, уже дома через несколько дней, она отдала его Лексе со словами, что такое оружие должно принадлежать только достойному человеку. Затем де Вонквер переделала клинок под себя, заточила, сделала его более подвижным и аккуратным. Тогда она невольно задумывалась о Жастене и ассасинах. Их идеология больше не казалась девушке такой правильной. Раньше их целью был мир, но сейчас все настолько зациклились на войне с тамплиерами, что потеряли себя. Больше ничего не делилось на правильное и неправильное, теперь все зависело лишь от угла зрения.
Когда время подошло, девушки направились во дворец. Кларк выбрала себе черную затейливую маску, подчеркивающую ее глаза и открывающую нижнюю часть лица. Маска Лексы была в виде лисы, в ней девушку было, практически, не узнать.
Де Вонквер вышла из дома чуть позже Кларк, но тут же нагнала девушку, незаметно наблюдая за ней из-за домов. На пути белокурой попался какой-то знакомый ей парень, который, по мнению Лексы, слишком близко обнял ее девушку. Де Вонквер еле сдерживала себя от того, чтобы выйти из укрытия и дать ему по лицу. Хорошо, что в последний момент он все-таки отошел.
Дальше они спокойно добрались до дворца. В этот день около Палаццо Барберини даже сад сиял тысячами свечей и фонариков, и приятная музыка лилась из открытых окон. Около входа Кларк уже ждал Сато, девушка взяла его под руку, и они вместе прошли через главные двери
Торжество только начиналось. В самом большом главном зале Папа Римский сидел на своем троне, весь облаченный в белое и золотое. Создавалось ощущение, будто он часть этих стен, часть дворца. В переносном смысле это так и было. Он единственный был без маски, в отличие от всех остальных вокруг. Больвиа практически никого не могла узнать. Хотя она особо и не старалась, уделяя особое внимание входам и выходам из залы. Но сначала нужно было подождать, пока все гости напьются, таков их план, лишние свидетели не нужны.
Кларк мельком видела Альфонцо и Михримах, танцующих вместе. Она и Сато стояли около вина и закусок, дабы не привлекать лишнего внимания. Ее брат, кажется, уже немного выпил. В последнее время он часто так делал после смерти отца. Кларк пыталась его поддерживать, но она и сама не лучше. Ее саму держит Лекса. Иногда белокурая задумывается, как долго бы она прожила в Риме без де Вонквер. Наверное, не более месяца.
Вдруг к Кларк подошел кто-то в золотой маске.
— Не будете ли вы так добры потанцевать со мной, миледи? — Больвиа не могла даже узнать голос, маска слишком сильно его приглушала.
Мужчина резко схватил Кларк за руку и повел за собой. Она уже хотела вырваться, но поняла, что это может привлечь ненужное внимание. Они встали в стойку для вальса и начали неспешно кружиться. Кларк все не могла понять, кто этот мужчина, было ощущение, что она его знает.
Ее мысли прервали его слова.
— Как вам сегодняшний праздник? Кажется, Франциск превзошел самого себя. Так необычно ощущать себя частью всего этого!
— Да, вы правы, отличное торжество, — безучастно ответила Кларк. Она уже поняла, кто перед ней. Костлявые руки, пожелтевшая не по возрасту кожа, глупый смех. Беллами Ретардо.
— А где же ваша подруга, мисс Больвиа? Она сегодня придет? Или после убийства Майера она боится показать свой нос из дома?
— Заткни свой грязный рот, — зло прошептала Кларк.
— Ах, ах, — кривлялся Беллами, — как вы грубы. На самом деле, мне приятно, что теперь я могу делать все, что захочу. Вы, маленькая лгунья, ответите за свои слова и за своего брата.
— Отпусти меня, урод, — Кларк пыталась выбраться.
— Бойтесь расплаты, мисс Больвиа, потому что она близка. Отныне, я игрок, а не наблюдатель! — вскрикнул Ретардо.