Наступило время обеда, и друзья спустились в Большой зал. Факультетские столы опять были отодвинуты к стенам; посреди зала один общий стол, на котором накрыто на двенадцать человек. За столом уже сидели Дамблдор, МакГонагалл, Снейп, Стебль, Флитвик, завхоз Филч в старомодном поношенном фраке вместо обычной коричневой куртки, двое робких первоклашек и мрачного вида слизеринец–пятикурсник. Гарри, Рон и Гермиона подошли к столу.
— Веселого Рождества! — поздравил их Дамблдор и добавил: — Нас мало, и мы решили, что глупо сидеть за разными столами. Садитесь, мы вас ждем.
Друзья все трое уселись, а Гермионе досталось место с краю рядом с профессором зельеварения.
— Хлопушки! Берите, Северус. — Дамблдор протянул Снейпу большую серебряную хлопушку. Снейп неохотно протянул руку, дернул ее за шнурок, хлопушка взорвалась, и в руке у Снейпа очутился островерхий колпак, наверху которого красовалось чучело грифа. Этот колпак напомнил ребятам шляпу заколдованного боггарта Невилла. Гермиона еле сдержалась, чтобы не прыснуть со смеху, Гарри и Рон с улыбкой переглянулись а, Снейп изобразил корявое подобие улыбки и передал колпак Дамблдору.
— Приятного аппетита — с кривой ухмылкой прошипел зельевар, которому поскорее хотелось скрыться в своих покоях.
— И вам профессор — улыбнулась рядом сидящая Гермиона и протянула ему тарелку с жареной картошкой. На секунду их руки соприкоснулись, а глаза встретились, после чего Северусу показалось, будто через его тело пропустили электрический ток. Рука девочки была настолько нежна, словно лепесток прекрасной розы, а в больших ярких глазах была доброта и тепло. У Снейпа пересохло во рту, и коротко кивнув в знак благодарности, он уткнулся в свою тарелку, снова не понимая, что за странное чувство окутало его во второй раз. Наспех закончив с трапезой, он поспешил удалиться и окунуться в привычное для него одиночество.
В последующие дни все вошло в привычное русло. Проходили занятия, на которых Снейп с удовольствием снимал со всех баллы и назначал отработки. Гермиона старалась всячески поддержать Гарри и быть рядом с ним, а потом уже Гарри старался поддержать Гермиону, когда казнили Клювокрыла.
Но одним ветреным и туманным днем ужасная крыса Рона укусила его, после чего стала поспешно убегать. Погоня за крысой привела их прямо под сень Гремучей ивы, и ее ветви, скрипя, словно под сильным ветром, хлестали во все стороны. И там, у основания бугристого ствола, Гарри увидел черного пса, который уже затаскивал Рона в широкий подземный провал меж корней. Рон отчаянно сопротивлялся, но его голова и полтуловища уже сползли в дыру. Гарри и Гермиона поспешили вслед за другом, прыгая в подземную дыру.
Внутри оказалась комната — пыльная и разоренная. Обои клочьями свисали со стен, весь пол в грязи, мебель сломана, словно кто–то ее крушил, окна заколочены досками. Гарри взглянул на Гермиону, вид у нее был изрядно напуганный, но она согласно кивнула. Гарри протиснулся в проем и огляделся. Комната была пуста, но справа виднелась открытая дверь, ведущая в полутемный коридор. Гермиона снова сжала руку Гарри, ее широко открытые глаза пробежали по забитым окнам. Ребята оказались в Визжащей хижине. Над головами у них послышался какой–то скрип — на втором этаже явно что–то происходило. Друзья уставились в потолок, Гермиона с такой силой ухватилась за руку Гарри, что у него онемели пальцы. Обернувшись к ней, Гарри вопросительно поднял брови — Гермиона, соглашаясь, кивнула еще раз. Тихо вышли в прихожую и начали подниматься по шаткой лестнице. Все вокруг покрывал толстый слой пыли, но на полу виднелась широкая чистая полоса: видно, что–то тащили наверх, и совсем недавно. Перед ними была единственная чуть приоткрытая дверь. Подкравшись, они услышали внутри какое–то движение, чей–то приглушенный стон и короткое басовитое мурлыканье. Друзья в последний раз обменялись взглядами и кивками. Твердой рукой, выставив перед собой волшебную палочку, Гарри ударом ноги широко распахнул дверь. Рядом с кроватью на полу, обхватив ладонями ногу, вывернутую под неестественным углом, сидел Рон. Гарри и Гермиона бросились к нему.
— Рон, как ты? — А где пес? — одновременно спрашивали друга Гарри и Гермиона.
— Это вообще не пес, Гарри, — выдохнул Рон, скрипя зубами от боли. — Это ловушка… Это он… Анимаг…- Взгляд Рона был устремлен поверх плеча друга. Гарри круто обернулся. Какой–то человек, скрытый тенью, громко захлопнул дверь в комнату. Грива спутанных грязных волос свисала ниже плеч; не будь глаз, горевших в глубоких глазницах, его можно было бы принять за мертвеца — воскового цвета кожа так туго обтягивала кости лица, что оно походило на череп, желтые зубы оскалились в усмешке. Это был Сириус Блэк.
В эту же минуту в хижине оказался Ремус Люпин, который как выяснилось с детства был другом Блэка да еще и оборотнем. Также двое мужчин рассказали, что Блэка подставили, и он никого не убивал, а родителей Гарри предал Питер Петтигрю, который оказался анимагом и все это время был крысой Рона. Двое мужчин хотели уничтожить крысу, но Гарри не дал им этого сделать, объясняя тем, что он — единственное доказательство невиновности Сириуса.
Северус Снейп весь день был сам не свой. Интуиция шептала ему, что должно что-то случиться, особенно в этот день было полнолуние, а значит, этот ужасный Люпин мог нести опасность. Найдя карту в кабинете Люпина, Северус увидел местонахождение Гермионы возле Гремучей ивы. «Вечно этот Поттер втягивает ее в неприятности» — скривившись, подумал Снейп. После он увидел движущегося Люпина в сторону Гремучей ивы, и не на шутку испугавшись и отбросив карту, он помчался в Визжащую хижину. Гермионе и ее бестолковым друзьям угрожала опасность.
Увидев двух школьных врагов, его нахлынула школьная обида, и ему так хотелось отомстить. Отдать потрепанного Блэка дементорам на съедение души и этого Люпина за то, что помогал своему дружку. Месть. Месть за все издевательства, месть за оскорбления, месть за то, что чуть однажды не лишился жизни из-за их глупой шутки. Но как только он увидел девочку, которая была перепачкана кровью и грязью, а в глазах стоял страх и ужас, месть ушла на задний план. Первой мыслью было вывести всех отсюда, так как никто не мог угадать, что в голове у оборотня.
Когда все оказались снаружи облака разошлись, и на землю пали неясные тени; вся компания словно окунулась в лунный свет. Раздался грозный рык. Лицо Люпина вытягивалось, то же происходило и с телом; плечи сузились, руки обратились в когтистые лапы, прямо на глазах он оброс шерстью. Превращение произошло, и оборотень лязгнул страшными длинными зубами. Гермиона стояла ближе всех к оборотню, поэтому Северус резко схватил девочку за руку и заслонил своей спиной всех троих ребят, продолжая держать Гермиону. В тот же миг Сириус исчез — вместо него приготовился к прыжку огромный, похожий на медведя пес. Звери сцепились, клык к клыку, царапая друг друга когтями, удаляясь все дальше и дальше в лес. Питер стал убегать, Гарри побежал за ним, напуганный Рон хныкал с больной ногой, а Северус так и продолжал стоять и держать за руку Гермиону, нежная кожа которой окутывала прекрасным волшебством. Но быстро придя в себя, Северус отвел двух ребят в замок, передав их в больничное крыло, а сам направился на помощь Поттеру.
После того что произошло Северуса наградили орденом Мерлина второй степени, который ему был совершенно не нужен. Ему было важно одно — спасти девочку, на которую чуть не напал тот же оборотень, что и на него самого когда-то. Питер Петтигрю сбежал. Сириуса ждал поцелуй дементора, а Люпина сняли с должности профессора защиты от Темных искусств.
Гермиона и Гарри с помощью маховика времени вернулись в прошлое, спасли от казни Клювокрыла и помогли сбежать невиновному Сириусу.
Результаты экзаменов были объявлены в последний день семестра. Гарри, Рон и Гермиона все сдали успешно. Гарри был очень удивлен, что не провалился на зельях, и заподозрил, что без вмешательства Дамблдора не обошлось. Прощальный банкет проходил шумно и весело и уже на следующее утро «Хогвартс-Экспресс» отошел от станции, увозя Гермиону на каникулы перед предстоящим четвертым учебным годом. На станции стоял мрачный мужчина в черном сюртуке и смотрел вслед уходящему поезду. Его мантия развевалась по ветру, словно пиратский парус, а лицо было задумчивым. Северус Снейп разгадал загадку своего странного чувства. Сначала он сделал вывод о том, что нельзя любить умершего человека, можно лишь хранить светлые воспоминания о нем. А потом и вовсе задался вопросом, а любил ли он? Он был влюблен, это бесспорно. Лили была ему первым другом, первой симпатией. Но ведь любовь и влюбленность, разные вещи. Она была красива и умна, но душа не трепетала настолько, насколько трепещет при виде кареглазой гриффиндорки с волнистыми каштановыми волосами, которая сумела не только понять его, но и разглядеть во всей его тьме самое главное — душу.
Поезд умчался, а Северус так и остался стоять с вопросом. Что же хуже: любить умершего человека, который не любил тебя, или любить ту, которую любить нельзя, но так хочется?
========== Глава №6. Маленькая надежда на счастье ==========
За время летних каникул Северусу Снейпу не раз приходилось запрещать себе думать о Гермионе Грейнджер. Это ведь было безрассудно. Испытывать чувства к ученице. К ребенку. Да, пусть она старше других своих однокурсников на год. Да, пусть она весь третий курс использовала маховик времени и жила один год за два. Да пусть ей можно сказать уже 16 лет. Но она ребенок. Испытывать какие-либо чувства к тому, кого старше на 19 лет. Вздор. Что он, Пожиратель смерти, ужас школьных подземелий и ублюдок с сальными волосами может дать ей? Ничего, кроме как загубленной молодости. Эти чувства были запретными. Нужно было как-то отвлечься от этих слабых мыслей, которые уже порядком измотали Северуса. К счастливой случайности его как раз пригласил на Чемпионат мира по квиддичу его старый друг — Люциус Малфой, который собирался на игру со своей семьей. Что ж, конечно Северус не любил подобные мероприятия, но это куда лучше, чем вдаваться в мечты о запретной любви.
«Хотя бы на время я перестану думать об этой девочке» — думал Северус, собираясь на матч по квиддичу, не подозревая, что Гермиона вместе с Гарри и семьей Уизли также собиралась на эту игру.
Гермиона тем временем заранее собрав все школьные и с разрешения Альбуса Дамблдора, отправилась на оставшиеся каникулы погостить в «Нору». Семья Уизли давно уже приглашала девочку к себе в гости, да еще и позвала на Кубок мира по квиддичу, где должны были играть ирландцы с болгарами. Добравшись до уже ставшего родным дома мистера и миссис Уизли, Гермиону встретили очень приветливо и добродушно. Девочке помогли расположиться в комнате вместе с Джинни, с которой Гермиона успела очень близко подружиться. Они часто перед сном обсуждали общие интересы и мальчишек. Джинни с пунцовым лицом рассказывала, как ей безумно нравится Гарри, а он даже не обращает на нее никакого внимания. И девочка вечно чуть ли не в обморок падала при виде мальчика с вечно растрепанными волосами. Гермиона же на вопросы кто ей симпатичен, заливаясь краской и опустив глаза отвечала:
-Брось Джинни, никто мне не нравится. — Отчаянно пытаясь скрыть, проговаривала гриффиндорка, что вот уже все солнечное лето во снах к ней приходит загадочный профессор по зельям.
На следующий день нужно было собираться на матч, поэтому все ребята, позавтракав, отправились вместе с мистером Уизли в какой-то пустырь, где Артур достал старый потрепанный башмак и назвал его порталом. Гермионе было бы забавно увидеть, как отреагировали бы маглы, видя, как кучка странных людей с рюкзаками встали полукругом вокруг облезлого башмака.
— Надо просто коснуться портала всего только одним пальцем. — Дал краткую инструкцию мистер Уизли и на счет три все коснулись старого башмака.
Гермиону словно рвануло крюком за живот; ноги оторвались от земли; справа и слева — Рон и Гарри плечом к плечу; всех куда-то уносил вой ветра, коловращение красок, указательный палец прилип к башмаку, как иголка к магниту. Ноги вдруг коснулись твердой поверхности, а башмак с глухим стуком шлепнулся о землю.
Они приземлились на вересковую пустошь, окутанную туманом. Шли по безлюдному полю, почти ничего не видя перед собой. Минут через двадцать показался небольшой каменный домик рядом с воротами, за которыми в туманной зыби смутно проступали очертания сотен палаток, поднимающихся по склону к темной полоске леса на горизонте. Найдя подходящее место, мистер Уизли принялся ставить палатку. Гермиона огляделась по всему лагерю и увидела палатку, на которой был изображён суровый молодой парень с густыми черными бровями.
—Крам, — тихо произнес Рон, увидев, на что смотрит его подруга.
—Что? — спросила удивленно Гермиона.
—Крам! — повторил Рон. — Виктор Крам. Ловец болгарской команды!
—Уж очень сердитый, — заметила Гермиона, оглядывая портрет парня, угрюмо уставившегося на них.
— «Очень сердитый»? — Рон возвел глаза к небу. — Он потрясающий. Совсем еще молодой — лет восемнадцать, а может, меньше. Он гений, вечером сама увидишь.
Стадион был заполнен огнями и шумными болельщиками. На VIP-ложе уже заняли свои места Северус Снейп и Люциус Малфой со своей семьей. Северус был одет в свою обычную одежду, разве что его черный сюртук был, расстегнут на все пуговицы, показывая белую рубашку. Волосы были собраны в хвост, что делало его значительно моложе и привлекательнее. Люциус выглядел надменно и самоуверенно. Его длинные платиновые волосы струились по плечам, а лицо было чисто выбрито. Его холодные серые глаза пронзали своим, взглядом делая его еще более высокомерным. В руках у него была трость, которая увенчана серебряной змеиной головой с изумрудными глазами. Рядом с Люциусом сидела его супруга — Нарцисса Малфой. Женщина была голубоглазой блондинкой с черными прядями волос. Выглядела она не менее гордо и аристократично чем ее муж. А с краю сидел их сын — Драко Малфой, который старался перенять все повадки отца и быть всячески на него похожим.
— Ох, опять эта семья Уизли, — скривившись, прошипел Люциус. — Эти предатели крови вечно таскаются с этим Поттером и грязнокровкой. Не удивительно, что они заняли самые дешевые места.
На этих словах его лицо озарила надменная ухмылка, а подбородок гордо поднялся, показывая свое превосходство. Северус, сердце, которого сделало бешеный переворот, сразу же нашел глазами ту, от которой так хотел отвлечься. Заметно повзрослевшая Гермиона стояла вместе со своими друзьями, а ее лицо излучало радость. Она уже была похожа на юную красивую девушку. Всегда холодный и умеющий скрывать свои эмоции Снейп не мог отвести взгляда от ее улыбки. И если бы он не умел прекрасно контролировать свои эмоции, Люциус бы уже давно утопал в своей крови за это мерзкое слово, которым он ее назвал. В это время на стадионе усилились крики болельщиков, стали появляться фейерверки и подниматься вверх шары. За всем этим всеобщим ликованием их взгляды встретились, и кажется, весь мир потерял все краски. Они смотрели друг на друга, время будто остановилось, а сердце перестало пропускать удары, но все же Северус заставил себя перевести свой взгляд на стадион, где уже на метлах вылетели игроки. По лицу Снейпа невозможно было понять его эмоции, но в глубине его души что-то предательски затрепетало.
Когда представили Виктора, все стали восторженно аплодировать.
— Кто это? — Спросила Джинни, удивляясь такому всплеску восторга со стороны болельщиков.
— Это Виктор Крам — лучший ловец в мире. — Ответили сестре близнецы Фред и Джордж.
Гермиона, отведя взгляд от профессора и от его столь непривычного внешнего вида, на который она смотрела словно зачарованная, наконец, перевела свое внимание на игру.
Виктор Крам был худым, темноволосым, с лицом землистого цвета, внушительным крючковатым носом и густыми черными бровями. Он походил на большую хищную птицу. С трудом верилось, что ему всего восемнадцать.
Все табло на стадионе заполнились изображениями лучшего ловца, и министр магии объявил начало игры. Золотой снитч поймал, конечно же, Виктор Крам, в ком никто и не сомневался. Игра была окончена и все стали расходиться.
Ребята еще долго веселились в своей палатке, пока взволнованный Артур Уизли не вбежал в обитель веселья с криком, чтобы все уходили. Гермиона выбежала на улицу и увидела, как сотни палаток начинал охватывать огонь, а люди стремительно разбегались по сторонам. До Гермионы дошел громкий звук издевательского смеха и хмельные выкрики, затем последовала мощная вспышка зеленого света. На людей надвигалась толпа волшебников, их головы были спрятаны под капюшонами, а лица скрыты под масками. Они одним лишь взмахом поднимали людей в воздух, среди которых были и маленькие дети. Это были Пожиратели смерти, которые охотились на маглов и желали только одного — уничтожить грязнокровок. Всем стало известно только одно. Гермионе угрожала огромная опасность.