– Там где я был, нет зоны покрытия.
– И где же это? На Северном полюсе?
– Нет, в преисподней.
– Что, владыка Аида призвал своего верного песика к ноге, а спустя год отпустил любимого питомца в мир простых смертных погулять?
– Не говори так. Ты же знаешь, что Джордан Пэрриш мертв и до сих пор жив благодаря сущности Цербера, которому вечно суждено скитаться между мирами.
– Зачем, Джордан? Зачем ты вернулся? – надсадно произнес Роберт, вставая из-за стола и подходя к нему ближе.
– Я скучал, Бобби. Скучал по твоим ледяным фантастическим узорам на стекле посреди жаркого лета. По экспресс-мороженому из фруктово-молочных коктейлей и всегда холодной коле. По твоей улыбке и неизменному «остынь, приятель». Мне не хватало твоих морозных объятий и обжигающих холодом поцелуев. Мне так этого не хватало. Я по-прежнему не могу коснуться живой плоти, чтобы не обжечь…
– Как и я, чтобы не заморозить, – перебил его Дрейк, – потому все еще здесь. Я тоже скучал по тебе Джордан. Так сильно, что ощущал, как собственный холод сковывает меня ледяными щупальцами, пронзая спинной мозг. Мне так не хватало жара твоего тела, пламени тлеющих угольков в глазах, теплой улыбки сопровождаемой утренним кофе, подогретым до нужной температуры прямо в твоих ладонях. А еще я до смерти скучал по нашим поцелуям – смеси перечной мяты и жгучего перца, когда ты становишься моим льдом, а я твоим огнем…
– У нас мало времени, Бобби, – тихо молвил Джордан, мягко касаясь заросшей щеки Дрейка.
– Сколько?
– Сутки. Затем я снова буду вынужден исчезнуть.
Роберт обреченно уткнулся Пэрришу в ключицу, выдавливая из себя ряд цветистых ругательств. Затем его рот с жадностью впился в горло, подбородок, скулы, найдя, наконец, любимые, чуть приоткрытые губы. Вот он, тот самый влажно-шипящий поцелуй, отдающий морозной свежестью и жарким огнем.
– Нам многое нужно наверстать, – задыхаясь, произнес Бобби, через силу прервав поцелуй. – А морг для этого совсем неподходящее место, идем. Наша квартира куда лучше, – поспешно добавил Айсмен, выталкивая Пэрриша из своего кабинета. – И еще, когда в следующий раз появишься, а потом решишь вернуться в Ад, возьми меня с собой.
– Это против правил, – возразил Цербер, быстро шагая рядом, – зачем тебе это?
– Попробую его заморозить.
========== Эйфория (Athelnar, Vikings) ==========
Комментарий к Эйфория (Athelnar, Vikings)
Гиф:
https://vk.com/doc63678917_461740300
– Дай мне еще своей волшебной травы, женщина, – приказывает король Рагнар, обращаясь к бывшей рабыне по имени Йеду из далекой страны, что на востоке. Эти зеленые листочки вставляют похлеще грибов Флоки, принося долгожданное забвение и позволяя видеть дивный сон наяву.
Лодброк долго выхаркивал кровью последствия своего поражения в Париже с последующим падением со стен вражеского замка, остро чувствуя каждую сломанную кость.
Боль, что длительное время выворачивала нутро и терзала тело, наконец, отступила. Находясь под действием чудотворного снадобья, Лодброк совершал странные поступки и был свидетелем диковинных вещей. Будто душа покидала тело и вольной птицей парила над землей и за ее пределами.
Рагнар чувствовал покой и легкость, потому что вместе с душой его на время оставляли воспоминания, несшие за собой горечь и боль потери. Иной раз он ощущал себя, чуть ли не провидцем, получив шанс заглянуть в потусторонний мир в миг краткого просветления.
Словно боги ему улыбнулись и дали иллюзорную, на грани реальности, но все же возможность вновь встретиться с Этельстаном. Услышать его мелодичный голос, подобный божьему благословению. Словно он еще рядом. Живой. Из плоти и крови.
Пребывая в наркотическом экстазе, Лодброк тянет к нему руку, чтобы, как и раньше, прикоснуться к Этельстану. Увидеть на его лице смущение, ощутить легкий трепет и прилив жара к рдеющим скулам.
Но потом он резко отдергивает сжатые в кулак пальцы, боясь своим желанием спугнуть прекрасное видение. Словно, если бы он был посреди спокойных вод фьорда, не желая мутить его зеркальную поверхность, отражающую ярчайшие звезды.
Пусть так. Он согласен застыть камнем, не дышать вовсе, а глупому сердцу приказать не биться так громко о ребра, как бушующий прибой о скалы, лишь бы продлить это мгновение.
Но вот голос его близкого друга становится все тише, а сам он истончается словно утренний туман.
– Нет, Этельстан! Еще немного, прошу! Не бросай меня снова! – хрипит Лодброк, слепо и хаотично вращая широко распахнутыми глазами оказываясь в одинокой непроглядной пустоте.
Желудок скручивает сухими спазмами, а в голове буйствует вихрь, возвращая сознание короля Рагнара обратно в тело. Его будет малость штормить, трястись конечности, а рот и горло измучит жажда. У всякой эйфории есть своя цена, и похоже Лодброк становится ее добровольным узником.
Викинг не знает, для чего конкретно он подсел на эту дурь. Хочет ли он всякий раз избавляться от воспоминаний и боли, или наоборот – обретать новые воспоминания и боль. Стоит ли продолжать лелеять и взращивать эту зависимость, или попытаться от нее избавиться, окончательно не свихнувшись?
Ибо затягивает. Разрушает. Губит. Заставляя балансировать между жизнью и смертью.
Вот бы провести ладонью по воспаленным глазам и бритому черепу и таким образом избавить себя от душевной тоски и одиночества, получив долгожданное забвение.
Только без толку все это. Образ Этельстана вшит под кожу. Отпечатан на обратной стороне век, наколот золой на сердце так, что уже не вытравишь.
А еще есть магические листочки из Китая, позволяющие Рагнару пообщаться с тем, кто был ему по-настоящему дорог. Ради таких мгновений Лодброк готов пойти на что угодно. Даже убить, ему ведь не впервой.
– Я что, должен просить тебя дважды, Йеду?! – с почти безумным взглядом вопрошает Лодброк, стремительно выныривая из своих грез.
– Травы больше нет, король Рагнар, – смело отвечает китаянка, – в прошлый раз я отдала тебе последнее.
Ладонь викинга до крови смыкается вокруг креста, висящего на шее. Словно этим действием Лодброк желает избавиться хотя бы от малой толики неконтролируемого гнева или почерпнуть из золотого распятия немного божественной силы и терпения.
«Что мне делать, Этельстан? Как же я без тебя?» – мысленно обращается викинг, вдруг ощутив тепло, исходящее от символа христианской веры.
«Я всегда с тобой, Рагнар. Но сейчас ты должен меня отпустить, – звучит знакомая отповедь, подобная песне возносимой богам, – будь милосердным».
========== little story ==========
Комментарий к little story
https://vk.com/doc63678917_460394001 https://pp.userapi.com/c841521/v841521916/6f213/GoSMaQgZw6w.jpg
https://pp.userapi.com/c840136/v840136539/77abb/pNLcVJPOFEw.jpg
https://vk.com/doc63678917_455684149 https://vk.com/doc63678917_462056355
https://vk.com/doc63678917_462056426 https://vk.com/doc63678917_461807013
**Stranger Things, Joe Keery\Dacre Montgomery **
– Ребята, это точно комната Макс, а не спальня ее родителей?! – громко шепчет Харрингтон, карабкаясь по внешней стенке дома Харгроувов.
– Да точно!
– И зачем я только опять на это согласился?!
– Эй, Стив! Макс там?! Ну, ты чего залип?!
***
На следующий день
– И давно ты, Харрингтон, Карлсоном заделался? Поздними вечерами по крышам чужих домов шаришься, – миролюбиво интересуется Билли Харгроув, сверкнув белозубой улыбкой.
– Ничего я не шарюсь.
– Да ладно. В чужие окна заглядываешь. Ты что, вуайером заделался? Любишь подсматривать за людьми?
– Ничего я не подсматривал! Это недоразумение!
– Вот смотрю я на тебя, Стиви, и даже не знаю, чего мне больше хочется? Вновь набить тебе морду и переломать все кости, чтобы больше не совался? Или позволить твоему тайному увлечению прогрессировать?
– Хватит меня гнобить, Харгроув! Сказал же, этого больше не повторится!
– А вот это зря. Когда в следующий раз захочешь рассмотреть меня поближе: узнать название одеколона, понюхать, пощупать и попробовать меня на вкус – окно моей спальни будет открыто, – интимно шепчет Билли, опаляя ухо и шею Харрингтона жаром дыхания. – А будешь хорошим мальчиком – оставлю у себя на ночь. Гарантирую, принцесса, в накладе не останешься.
БОНУС
— Ну вот, Джо, опять ты кадр испортил. Чего кислый такой?
— Ты мне руку сзади больно сдавил, Дейкр!
— Расплачься еще возьми. Ладно, принцесса, после фотосессии угощу тебя кофе, а пока будем ждать заказ — перецелую каждый твой гребаный пальчик. Какой кофе предпочитаешь?
— Такой же горький и черный, как твоя душа!
— Нет, красавчик, этот напиток для настоящих мужчин. Тебе я закажу ванильный латте с двойным сахаром, взбитыми сливками и белой шоколадной крошкой.
**Stucky, Marvel **
– Считаешь себя неотразимым, Роджерс?
– Забыл, что ты разговариваешь со старшим по званию, Барнс? Хочешь, чтобы тебя его лишили? Ну так я могу написать рапорт и ты быстренько распрощаешься со своими офицерскими погонами, старший лейтенант.
– Во-первых, мы сейчас не на службе, капитан. Во-вторых, ты никогда не был стукачом и, в-третьих, когда мы в постели ты больше любишь подчиняться нежели командовать.
– Хочешь два наряда вне очереди? Не забыл еще, как туалет драить, салага? Не стану лишать тебя этого удовольствия. Время твоей увольнительной почти истекло. Можешь прямо сейчас идти и отбывать наказание.
– Знаешь, чего ты, на самом деле, хочешь лишить меня и себя в этом самом туалете, Стив? Одежды, или, по крайней мере, штанов, после чего в очередной раз отдать мне cвою честь, которую я у тебя взял еще будучи младшим лейтенантом.
– Это не по уставу. Ты забываешься, Барнс.
– Не по уставу – приглашать меня к себе в комнату потрахаться под предлогом обсудить план завтрашнего марш-броска, а забываешься у нас ты, Роджерс, когда громко стонешь и орешь на всю казарму.
– Отставить, Баки. Все, я сдаюсь. Ты же знаешь, я плохо держу удар в этих пикировках.
– Зато результат на лицо. Ты часто сглатываешь и непроизвольно облизываешь губы. Твои скулы залил румянец, а дыхание участилось. Это значит, Стиви, что ты в полной боевой готовности. Кабинка местного туалета или дотянем до базы и твоей комнаты?
– И ты еще спрашиваешь, когда сам готов взорваться? В данной ситуации промедление – смерти подобно.
**Gredence, Fantastic Beasts **
– Поцелуй? В щечку? Полагаете, мистер Грейвс, этого никто не заметит?
– Мне все равно. Ты больше не мой ученик, а я не твой учитель.
– Тогда… В лоб? Так целомудренно…
– Поверь, я еле сдерживаюсь. Не будь сейчас выпускной и столько народа ты давно бы задыхался от нехватки воздуха.
– …Словно благословляете…
– Если ты так это воспринимаешь, то да – из тебя выйдет блестящий ученый в области физико-математических наук. Ты вообще слышишь, о чем я говорю?
–…Или прощаетесь…
– Всего лишь до ночи, умник. Можно подумать, что я никогда не целовал тебя по-взрослому.
– На людях никогда, Перси.
– Ладно, Кри, давай сюда свои жаждущие губы и обещай, что не заставишь меня долго ждать.
– Я и не собирался. Скучнее выпускного в жизни не видел.
**Hannibal**
Коллегия практикующих психиатров. Обеденный перерыв.
Беделия: Ганнибал, что с тобой?
Ганнибал: М-м?
Беделия: Дорогой, ты буквально спишь на ходу.
Ганнибал: Должно быть накопительная усталость. Работа, домашние дела, молодой муж. Когда мы только познакомились, Уилл был натуралом, можно сказать неискушенным девственником, а теперь мальчик вошел во вкус и почти каждую ночь хочет ласки. Так что надо держать марку. Сам-то я моложе не становлюсь. А еще нужно кормить и выгуливать четырех собак, затаривать холодильник продуктами, чтобы приготовить очередной кулинарный шедевр. И потом, эти пациенты с их многочисленными проблемами. На своих сеансах я все чаще представляю, что напротив меня сидит сочный стейк под соусом «Бешамель» или нежнейшее фрикандо по-испански.
Беделия: Все ясно, коллега. Природа требует свое. Вот откуда усталость. Почему бы тебе не уйти с работы пораньше? Не принять расслабляющую ванну, а потом не приготовить для Уилла изысканный ужин? Я скажу твоим клиентам, что у доктора Лектера возникли непредвиденные обстоятельства. Одного из них могу направить к тебе на дом. Как у тебя с запасами?
Ганнибал: Я уже так давно…
Беделия: Представь: свежее, сочное, только что ходило и жаловалось на жизнь.
Ганнибал: Беделия, ты – прелесть. Что бы я без тебя делал? Так вкусно рассказываешь, соблазнительница, что аж слюнки текут. Ну, разве что кусочек.
Беделия: Так почему ты еще здесь?! Марш домой!
Ганнибал: Уже иду. Правда придется повозиться. Уилл заказывал жаркое из кролика.
Беделия: Вот и не перепутай с блюдами. Мужу – кролика, а себе то, что позвонит в дверь.
БОНУС
— Поиграем?
— Во что?
— В гляделки.
— Ребячество…
— Слабо, старичок?
— Ладно, на что играем?
— На недельный выгул собак.
— Согласен.
— Пожалуй, я удвою ставку. Добавляю к выгулу — мытье посуды.
— Твое условие?
— Не отводить глаза и не улыбаться.
— Предупреждаю, ты и минуты не продержишься под моим проницательным взглядом. У меня многолетний опыт и выдержка. Ну что, готов? Мыть тебе посуду не перемыть.
— Беру помощь друга. Джеки-малыш, поздоровайся с Ганнибалом.
— Эй, так не честно! Он мне все лицо обслюнявил!
— И тем не менее я выиграл! Гулять тебе с нашими питомцами не перегулять!
— Благо есть посудомоечная машина.
— Извини, совсем забыл сказать. Я что-то в ней наклацал, и она сломалась. В сервисном центре сказали, что привезут обратно только через неделю.
***
— Ганнибал, ты уже проснулся, — сонно улыбаясь.
— Доброе утро, Уилл.
— Ты вообще закрывал глаза?
— У меня иногда бессонница. Особенно, когда ты рядом.
— И как ты от нее спасаешься? Читаешь книги или смотришь канал для полуночников?
— Нет. Я просто любуюсь тем, как ты спишь. Как нехотя просыпаешься от моих поцелуев.
— Ладно, раз уж ты почти не сомкнул глаз, давай я приготовлю завтрак. Чего бы ты хотел?
— Тебя.
— Отличный выбор, сэр. Мёд, джем или кленовый сироп?
========== Крик души (Riverdale) ==========
Комментарий к Крик души (Riverdale)
https://vk.com/doc63678917_462193565
Может, хватит уже спрашивать: «как ты, Кевин?», «ты здесь один?!», «а где твоя пара?!»
Люди, вам что, больше поговорить не о чем? Да, я один. Сижу тут сиротливо один-одинёшенек и всем своим видом вызываю жалость.
Брошенный. Потерянный. Ненужный.
Нет, мой спутник не пошел отлить или припудрить носик. Он не микроскопического размера и не человек-невидимка. Его попросту у меня нет, представляете? И не то чтобы я не хотел, чтобы он у меня был. Это сложно, вы не поймете.
Я вовсе не скучаю. Просто решил поесть в кафешке, а то все дома с отцом. Что вы?! Все хорошо! Мне просто сейчас так херово и муторошно на душе, словно туда весь Ривердэйл наплевал. Я так отчаянно хочу избавиться от одиночества, что готов хвататься за что угодно.
Например, за любезное предложение бывшего, все еще не определившегося, парня по кличке Лось присоединиться к нему и его девушке за обедом. Блядь, почему, собственно, нет?
Более того, чтобы отвоевать хоть каплю былого расположения я готов внести в их отношения раздор. Легче вернуться к знакомому и идти по уже проторенной дороге, чем попытаться раскрыться перед незнакомцем, ступив на нехоженую тропу.
Ты ведь готов на это пойти а, Кевин? Вбить клин между Мейсоном и его подружкой?
Лось, милый, ей богу, ну что ты нашел в этой серой мышке? Я же стопудово лучше. Я классно целуюсь, отсасываю, трахаюсь. Вспомни, как нам было хорошо.
Мои губы… Ты помнишь, что они могут? Как могут сводить с ума, вызывая из твоего горла хриплые стоны и крики? Но, в последнее время, они все чаще искусаны мною же, и уже устали растягиваться в наигранной улыбке, что бы никто не заметил тоскливого взгляда, как у побитой собаки оставшейся без хозяина.
Как я переношу одиночество и разрыв с Хоакином Десантосом? А вы что сами не видите?! Да ко мне прямо-таки километровая очередь из парней и мужчин, а я сижу, и харчами перебираю.