Она неуверенно подернула плечом, все еще ощущая на себе недобрый взгляд Минди, явно мечтающей о всяческих карах для блондинки. Уж очень светились ее глаза этим чувством.
— Ты не боишься меня? — он изогнул красивой дугой бровь.
Корнелия еле заметно покачала головой, уловив опасную нотку в голосе. Седрик был готов поиграть, только вот игра должна быть по его правилам.
Он ухмыльнулся и двинулся к ней, словно желая опровергнуть все ее предположения о его благородных порывах. Она до боли впилась ногтями в ладони.
— Потому что ты не сделаешь мне ничего плохого! — выпалила девушка, хватаясь за единственный шанс. — Потому что если бы ты хотел — ты бы уже сделал, и… и…
Седрик остановился в двух шагах от нее, с интересом скрещивая руки на груди.
— И?
— Потому что с тобой я чувствую себя в безопасности, — тихо закончила она еле слышно, мечтая только о том, чтобы дверь закрылась, а она осталась внутри.
Корнелия пыталась прочитать в его глазах хоть какую-нибудь эмоцию, но лицо Седрика оставалось непроницаемым.
— Вот как, — процедил Седрик с незнакомой интонацией, а в его глазах Корнелия вдруг заметила незнакомый недобрый огонек.
«А может, это и плохая идея», — прошептал внутри тонкий голосок.
Корнелия интуитивно попятилась к двери, уже сожалея о сказанных словах.
— С-седрик… Может…
Он вцепился в ее запястье и впился взглядом ей в лицо, заставляя смотреть ему в глаза. На глаза выступили слезы обиды, потому что именно эту руку вывернул ей Фобос несколько часов назад, о чем Седрик, конечно, знал.
— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, наивная девчонка.
Корнелия с силой вырвала свою искалеченную руку и прижала к груди, стараясь двинуться к двери. Но Седрик был проворнее. Он снова схватил ее за руку и одним движением вывернул запястье наружу, девушка вскрикнула от острой боли и осела на пол. Второй рукой она схватилась за запястье, не давая ему окончательно выйти из сустава.
— Ты все еще хочешь остаться? — скучающе протянул лорд, будто речь шла о воскресной партии игры в гольф.
— Нет! — вскрикнула Корнелия, потому что Седрик опять дернул ее за руку.
— Нет, милорд, ты хотела сказать, — процедил Седрик, склоняясь к ее лицу.
Девушка не могла поверить в то, что еще полчаса назад этот человек нес ее на руках, чтобы ей не пришлось ковылять босыми ногами по ледяному полу. Как тогда он мог быть прежним ласковым Седриком, а уже сейчас превратиться в злобного тирана?
— Ублюдок, — прошептала Корнелия сквозь зубы, но ощутив очередную порцию острой боли, она выпалила то, что он от нее хотел.
Боль резко оборвалась после ее слов. Он тотчас выпустил ее руку из стальных тисок и, подняв ее за плечи на ноги, толкнул на кровать. Она, как затравленный зверь, свернулась в клубочек и затаила дыхание, в ушах слышалось только отчаянное биение сердца.
За распахнутой настежь дверью в коридоре стояла служанка, ставшая невольным наблюдателем этой сцены.
— Иди, Минди. Наша гостья останется сегодня у нас, — прошипел ей Седрик и, сверкнув глазами, выразительно добавил перед тем как захлопнуть на щелчок дверь:
— Нет нужды беспокоить принца по такому пустяку.
Корнелия с распахнутыми глазами с застывшими в них слезами уставилась в потолок. Она услышала, как на пол упал тяжелый плащ Седрика, а он неспешно подошел к кровати. Он наклонился к ее лицу так близко, что золотистые пряди его волос завесой отгородили ее от комнаты. Она нервно закусила губу. Его обычно светло зеленые глаза в темноте казались черными, и Корнелия отчетливо увидела в них опасные, но манящие огоньки злого веселья.
— Поверила?
Из нее будто вышибли весь воздух.
— Ч-что? — просипела девушка, оторопело поднимаясь на локтях.
Он лишь вымученно улыбнулся и упал рядом с ней, закрывая глаза ладонью. Она слегка отодвинулась, что, тем не менее, не осталось незамеченным.
— Я тебя и пальцем не коснусь, — безразлично сообщил ей он.
«Почему?» — хотела было возмутиться Корнелия, но вовремя прикусила язык.
— Зачем… ты так со мной? — Корнелию замутило от того, как жалко прозвучал этот вопрос.
Но по факту, она ведь и была жалкой, растоптанной и разбитой, не было нужды изображать сильную и независимую воительницу, когда от прежней Корнелии почти ничего не осталось.
— Твоя речь была очень… проникновенной и трогательной, — ухмыльнулся Седрик с закрытыми глазами. — Совсем необязательно, чтобы об этом пошли слухи. Да и у принца сейчас слишком много забот.
— Тогда тебе не нужно было меня спрашивать, — обиженно пробормотала Корнелия, чувствуя, как какое-то сладкое чувство обволакивает изнутри.
Он не хотел делать ей больно всерьез. Он просто старался защитить ее от подозрений Фобоса. Если все должны думать, что ей плохо с Седриком пусть так оно и будет.
— Я подыщу тебе другую комнату, — сообщил ей лорд, протягивая ей одеяло. — Завтра.
Она растерянно взяла его и с удивлением заметила, что у Седрика есть и второе одеяло.
— Что будет со мной? — прошептала Корнелия с заметным напряжением в голосе. — Почему Фобос до сих пор не убил меня?
— Ты мне казалась умнее, Корнелия Хейл, — нараспев бросил ей Седрик, раскрывая свое одеяло и, не раздеваясь, лег на кровать.
— А все же? — упрямо отказывалась сдаваться девушка.
— Ты стражница. Если он убьет тебя, то твое место в команде станет вакантным, и ничего не помешает твоим подружкам найти тебе замену, — устало пояснил Седрик, отворачиваясь от нее к стене.
— То есть… пока я жива…
— Твои подруги могут атаковать только вчетвером без сил земли. Но без сердца Кондракара, которое ты послушно вручила Фобосу, это в любом случае уже маловероятно.
Корнелия закусила губу, чтобы не разреветься от своей глупости и беспомощности. Ее глупая самонадеянность поставила их в еще более трудное положение.
— Седрик, что с Элион?
— Все нормально.
— Она в порядке?
— В полном.
— Почему она исчезла и ничего не сообщила о себе? Она злится на меня?
— Спи, — раздраженно прошипел Седрик.
— Седрик, она знает о том, что..? О нас.
Лорд еле слышно фыркнул.
— Если ты не закроешь рот, мне придется вернуть тебя Минди, которая позаботится о том, чтобы ты замолчала.
Картинки с отрезанием языков и зашиванием ртов из артхаусных ужастиков вихрем пронеслись в ее воображении и заставили моментально захлопнуть рот. Нет, Фобос явно дал всем здесь понять, что убивать ее нельзя, однако ничто не может помешать кому угодно изуродовать ее.
После всего произошедшего с ней за один день, Корнелии не хотелось анализировать и представлять, что чувствует Седрик, находившийся с ней в одной кровати. Но разные мысли все равно лезли в голову.
Раньше ей казалось, что она никогда не найдет того человека, которому она захотела бы подарить себя. Все вокруг были слишком инфантильными, непривлекательными, неинтересными. Потом появился таинственный продавец книг, и впервые Корнелия задумалась о ком-то в таком ключе. Но по иронии судьбы ее Принц предпочел ей ее невзрачную подружку Элион. Корнелия кусала губы, закатывала глаза, сжимала ладони в кулаки, но ничего не могла с собой поделать.
— Ты дрожишь? — прошептала она.
— Нет, — шикнул на нее Седрик раздраженно, стараясь успокоить дрожащий голос и стучащие зубы.
Корнелия привстала на локте, подозрительно наблюдая за ним.
— Ты дрожишь, — категорично заключила она.
— Заткнись и спи, — прошипел Седрик, с трудом удерживаясь от того, чтобы не сорваться на крик.
— Кровать трясется, я не могу уснуть.
— Можешь перелечь на пол или катиться в свою спальню, — прошипел он. — Если тебя она устраивает больше.
— Здесь не холодно, а ты дрожишь, — снова повторила она, сама не зная, чего добивается.
Он молчал, видимо решив игнорировать ее присутствие в комнате.
Корнелия смотрела на его золотистые волосы, разбросанные по подушке, длинные тонкие пальцы, которые сейчас судорожно сминают одеяло. Раньше Корнелии так хотелось, чтобы он был рядом с ней, но теперь ей нечего ему подарить.
Ей было страшно от того, что он может оттолкнуть ее, рассмеяться в лицо и уйти. Такой исход виделся ей, как никогда ранее, реальным. Она чувствовала себя грязной, использованной шлюхой. Ей хотелось разрыдаться от досады. Она снова и снова проецировала его чувства на себя: отвращение, презрение, жалость.
Будто решаясь на прыжок в ледяную воду, она, задержав дыхание, пододвинулась чуть ближе и прижалась к его спине. Синяки на груди отозвались тупой болью, и Корнелия закусила губу, чтобы не застонать.
— Ты что творишь? — прошипел он, стараясь сбросить с себя ее руки, причиняя боль и без того ноющему телу.
— Хватит брыкаться, а то укушу тебя за ухо, — прошипела в ответ Корнелия, на ощупь находя его руки под одеялом. — У тебя руки ледяные.
Совершив еще несколько конвульсивных движений в попытке избавиться от объятий, он, наконец, сдался.
Она вдруг поняла, зачем Седрику нужны были два одеяла, а не одно. Сначала она ошибочно подумала, что это для кого-то еще, кто делил с Седриком ночи, но, судя по всему, Седрик просто не мог согреться под одним. Корнелия часто слышала про плохое кровообращение у подростков с вегетососудистой дистонией, но холод Седрика словно исходил изнутри.
— Сними хотя бы верхнюю одежду, — попросила Корнелия, обдавая горячим дыханием его шею. — Так я тебя согрею быстрее.
— Нет, — отрезал он.
— Но…
— Нет.
Корнелия послушно замолчала, чувствуя, как дрожь медленно отступает, и по его венам бежит уже горячая кровь, распространяя тепло по его телу.
А Седрик лежал и прислушивался к ее неровному дыханию и своим чувствам. Седрик видел все в монохромной палитре: черное и белое. Но сейчас что-то еще примешивалось к его эмоциям. И Седрик не мог понять, что именно.
========== II. Глава 15. Фобос ==========
— Фобос? — тихо позвал его почти детский голосок.
Он окаменел, как будто его застали за чем-то постыдным. Хотя, в сущности, так оно и было.
Девочка стояла босиком у окна в его комнате и в одной ночной рубашке. Свободная сорочка при свете луны стала почти прозрачной. Фобос с большим трудом сдержался, чтобы сейчас же не развернуться и не уйти, долбанув кулаком по стене. Она не пропала, она ждала его в комнате, пока он поднял на уши охрану и гвардейцев.
— Мне не спалось, я решила зайти к тебе, но, кажется и тебе не спалось.
Она нервно хихикнула и присела на кровать. В темноте не было видно выражения лиц, но Фобос каждой клеткой чувствовал на себе ее беспокойный ожидающий взгляд.
— Где ты была? — мрачно выдавил Фобос, ощущая, что смертельно устал.
Мысль о том, что Элион здесь, принесла небольшое облегчение. Даже если она и сбежала, то нашла повод вернуться, а это уже неплохо.
— Я… Мне хотелось пить.
— Ты разбила вазу.
— Случайно, — соврала Элион, обнимая себя за плечи, будто бы ежась от холодного взгляда брата. — Она стояла на краю, а я была немного расстроена.
— Ничего, — мрачно пробормотал Фобос, — она мне никогда не нравилась.
Она выдавила из себя натянутый смешок и фальшивую улыбку. Причина, по которой она разбила вазу и устроила бардак в комнате, была достаточно серьезной, и Фобос даже был готов извиниться за пощечину, раз уж Элион сама пришла, но совсем не вовремя он вдруг вспомнил о своих руках.
«Они все еще в крови той шлюхи», — он выругался про себя, проклиная свою оплошность.
Пока он, застыв в дверях, то сжимал, то разжимал ладони в кулаки, Элион обеспокоенно переместилась на середину кровати. Молчание, с которым встретил ее брат, беспокоило…
— Я могу остаться? Мне никак не уснуть.
Фобос мог, как обычно, равнодушно пожать плечами и уйти. Оставить ее одну в своих покоях, мог предложить спать на кушетке. Но он молчал. В темноте его глаза блестели и казались совсем черными.
— Я… — он откашлялся, — принесу одеяло.
Выглянув в коридор, он отпустил ночной караул, подозвал какую-то девицу и приказал принести одеяло, в то время, как сам пошел в уборную.
Кровь засохла, и ему пришлось несколько минут держать руки под ледяной водой. Глядя как она медленно окрашивается в красный, он пытался осмыслить ситуацию.
Почему он позволил ей остаться?
«Она же моя сестра, — успокаивающе проговаривал он, — ничего не случится, если она поспит здесь», —, но сердце упорно продолжало колотиться в бешеном темпе.
Умывшись, он пошел в свои покои, остановившись у дверей. Фобос помнил, чем все закончилось в прошлый раз, когда они оставались наедине еще в Хиттерфилде…
Он решительным движением толкнул дверь.
— Ай!
Все произошло очень быстро, он не мог предотвратить этого столкновения.
Фобос подскочил к покачнувшейся девочке.
— Элион! — получилось более хрипло и взволнованно, чем он рассчитывал. Если бы не полумрак комнаты, ему пришлось бы смутиться еще сильнее.
Девочка обиженно потирала лоб. Фобос отнял ее руки от лица, чтобы посмотреть на масштабы катастрофы. Похоже, что ничего не сломано.
Должно быть, он выглядел забавно. Элион стала расплываться в улыбке, а потом и вовсе расхохоталась. Фобос неожиданно понял, что тоже улыбается.
— Ах так! — Элион вырвала свои руки из цепких пальцев Фобоса и отскочила к кровати, хватая попутно подушку.
Фобос не успел даже удивиться, как эта подушка попала по плечу королевского высочества.
— Что ты вытворяешь? — он попытался осадить ее, сказав это максимально строгим тоном, но не смог опустить уголки губ.
Стоял и улыбался. «Как дурак», — заботливо подсказало сознание.
— Битва подушками! — Элион раскрутила и швырнула со всей силы. На этот раз она была более меткой, и Фобос невольно покачнулся от неожиданности, когда в висок попала тяжелая пуховая подушка.
Девочка испуганно ойкнула и подскочила к Фобосу. Он коварно улыбнулся и подхватил ее за талию и, бросив на кровать, стал щекотать. Откуда у него взялась в голове подобная мысль, он понятия не имел.
Элион пронзительно завизжала и попыталась отбрыкаться, но на этот раз Фобос был внимательнее и крепко держал ее руки у нее над головой.
— Сда… Сдаюсь! — прохрипела наконец Элион в перерывах между смешками и визгом. – Мир!
Фобос, как довольный кот, отпустил ее руки и перекатился на другую часть кровати. Слушая сбивчивое дыхание друг друга, они молчали. Фобос, глядя в потолок, тщетно пытался вызвать у себя хоть ненависть или хотя бы раздражение. Безотчетно он улыбался в темноте, чувствуя себя как никогда легко и беззаботно.
— У тебя руки ледяные, — тихо прошептала девочка совсем рядом с ухом Фобоса. Переведя на нее взгляд, он понял, что она уже несколько минут смотрит на него.
— Плохое кровообращение, — машинально ответил он, помрачнев. Мгновенно он вспомнил ледяные струи воды, красные разводы, девочку-подружку Элион…
Нет. О том, что происходит в подземельях, он не будет думать. Не сейчас.
Он резко сел на кровати.
— Уйдешь? — как можно безразличнее спросила девочка, но в голосе все равно послышалось разочарование.
Фобос не отвечал. Прежде он в первую очередь подумал бы о том, что надо выгнать Элион из комнаты и забыться каким-нибудь беспокойным сном. Но сейчас он чувствовал необходимость уйти самому. Но, черт возьми, как же это трудно! Особенно когда так мучительно хочется остаться…
Отвлекшись от своих невеселых мыслей, Фобос вдруг услышал негромкие всхлипывания. Он изумленно обернулся.
Элион сидела на середине кровати, опустив голову вниз так, что растрепанные волосы закрывали лицо.
— Элли… — с сожалением позвал Фобос, протягивая руку и приподнимая ее голову.
От такого редкого проявления внимания Элион разрыдалась сильнее.
— Прости. Прости… — она покачала головой. В темноте с взлохмаченными волосами и в сорочке, которая ей велика на пару размеров, Элион выглядела слишком беззащитной и хрупкой. У Фобоса защемило в груди, какой маленькой и одинокой она была.
Он шумно вздохнул и деревянным движением обнял, прижав ее к себе.