— Расслабься, Вилл. Я же шучу. Раздвинуть диван — так раздвинуть диван. Только вот…
Он почесал затылок, озадаченно уставившись на бархатный диван. Вилл тоже перевела взгляд на него. Диван — как диван. Обычный такой, темно-зеленый.
— Только вот - что?
— Только вот я… не совсем…
Вилл закатила глаза. Разумеется, Калеб понятия не имел, как раздвигать диван, потому что до недавнего времени вообще не знал о существовании таких элементарных вещей.
— Ладно, отодвинься, я сама, — она присела на пол и нащупала петлю под диваном, и, попятившись назад, потянула ее на себя. — Где-то здесь был плед, только я не… Что?
Вилл непонимающе уставилась на парня, вид у которого был, мягко говоря, потерянный.
— Ничего, — чересчур быстро буркнул тот, протягивая ей клетчатое покрывало, отводя глаза в сторону.
Девушка пожала плечами и плюхнулась на диван, с удовольствием протягивая ноги. Калеб неуверенно сел с другой стороны. Взгляд у него был напряженный и сосредоточенный, сейчас он тоже чувствовал неловкость ситуации.
— Послушай, — неуверенно начала Вилл, — я тебя не съем. Серьезно, Калеб, я же не пытаюсь…
Она замолчала, не зная, как правильно сформулировать. Единственное, чего ей хотелось, просто посмотреть легкий фильм, позволяющий не думать о проблемах, и раз уж так получилось, что Калеб в этот раз ночует у нее, то ничего страшного не случится.
— Короче, у меня есть парень. Это тебя успокоит?
Комната освещалась одним светильником в углу, и Вилл не могла рассмотреть, как изменилось выражение его лица, но что-то подсказывало ей, что ее заявление произвело нужный эффект.
— Парень? — недоверчиво переспросил Калеб, резко поворачиваясь к ней.
— Это типа так неожиданно? — поджала губы Вилл, почувствовав, как его вопрос резанул ей что-то внутри.
— Ну, — замялся он, опуская глаза и располагаясь поудобнее на диване. — Не то чтобы…
Вилл потянулась к пульту, переключая режим телевизора. Диск был загружен еще два часа назад, когда в ее планы входила только пицца. Мнение Калеба на счет выбора фильма ее особенно не интересовало, ведь должны же быть у нее привилегии на правах хозяйки дома.
— Да ты гонишь, — не отводя от нее взгляда, он внезапно расплылся в широкой улыбке. — Ты не выглядишь, как девушка с парнем.
— Вообще-то, — принимая его негласный вызов, скептически поджала губы Вилл, — его зовут Мэтт, у него своя рок-группа, и мы с ним встречаемся уже полтора месяца.
— Полтора месяца — это огромный срок для парня, которого не существует, — иронично хмыкнул Калеб, подтягивая к себе одеяло.
— Он такой же материальный, как и ты. Не понимаю, с чего тебя так беспокоит моя личная жизнь.
— Просто ты сказала, я задал вопрос. Ведь, в таком случае, как он относится к тому, что я сейчас, вероятно, нахожусь на его месте?
К такому повороту Вилл была не готова. Она открыла рот, чтобы сказать, какую-нибудь едкость, но не нашла слов. Мэтт не вспоминал о ней с сентября, с тех пор, когда у них случилось первое свиданье. Она бы провалилась под землю от стыда, если бы Мэтт узнал, что она считает его своим парнем.
— У тебя свободный дом, матери нет, и есть парень, с которым вы встречаетесь полтора месяца. Но фильм ты смотришь одна. Я могу сделать только один вывод, ты выдумала этого парня.
— А вот и нет, — быстро соскользнула она с дивана. — У меня есть фотка.
Вилл судорожно схватила с тумбочки айфон и стала листать фотки в телефоне в поисках того единственного селфи, сделанного в кафе в центре города.
— Вот! — выпалила она довольно, протягивая ему телефон, из которого на него таращилась счастливая Вилл и длинноволосый брюнет с самодовольным взглядом.
— М-м, — невнятно пробормотал Калеб, буквально впиваясь взглядом в фотографию. — Красавчик. Поздравляю.
Она с победным видом закрыла вкладку телефона и отложила его в сторону. Вопрос был исчерпан, теперь в глазах Калеба она не будет выглядеть неудачницей, только странная неловкость опять повисла в воздухе, не давая сосредоточится на происходящем на экране. Словно она пересекла точку невозврата, после которой довольно сложно все вернуть назад.
«Нет, стоп, — осеклась она, — я не… Я сказала то, чего он хотел услышать, это заметно облегчило нам обоим жизнь. Он мне даже не нравится. Хотя… Нет, нет».
В конце концов, теперь, когда их романтическая история с Калебом стала невозможна по очевидным причинам, он не будет считать каждый ее жест или взгляд в свою сторону за признак влюбленности.
— Теперь ты можешь рассказать мне о своей даме сердца, — с легким смешком заметила Вилл, скрещивая руки на груди.
И она сама поразилась, как язвительно и зло прозвучало это, внутренне съеживаясь от холодного чувства. Он медленно и устало качнул головой.
— Давай не будем.
В темноте его профиль казался поразительно правильным и эстетически красивым. Вилл перевела взгляд на экран, еле заметно выдыхая. Говорить сейчас о Корнелии ей тоже не хотелось, и она была благодарна Калебу, что в этом они с ним совпали. Впервые со дня исчезновения Элион ей было спокойно и легко, а парень, что лежал на расстоянии нескольких сантиметров, дополнял эту хрупкую гармонию.
Все казалось таким правильным, будто так и должно быть.
****
На самом деле кроме гитары из своего списка Элион не нуждалась ни в чем. Розеток в Меридиане пока не наблюдалось, поэтому ее айпод валялся где-то на дне шкафчика холодным трупом, батарейки ей тоже были ни к чему, все остальное с лихвой могли достать ей леди Агата и пугливая служанка по имени Трили. Совсем другое дело — гитара.
Элион не могла сказать, что действительно круто играет, поэтому умение зажимать аккорды отложилось в списке бесполезных суперспособностей наряду с мгновенным вытаскиванием нужных вещей из сумки и умением обхватывать запястье пальцами другой руки. Играть она научилась во времена поголовного увлечения Мэттом, которое, к счастью, закончилось довольно скоро, когда Элион поняла, что шансов на школьную рокзвезду у нее маловато.
Элион бережно вытащила гитару из чехла. Лаковая поверхность блестела, и Элион мысленно послала Седрику гору воздушных поцелуев. Гитара была хороша.
С Фобосом они не виделись уже несколько дней, исключая совместные обеды, на которых Фобос усиленно игнорировал все попытки завязать разговор на личные темы. Он говорил о погоде (оказалось, что в Меридиане не было земных времен года, а то, что Элион ошибочно приняла за осеннюю прохладу, называлось Тхорон), о меридианских животных, о вариантах одежды и народных праздниках.
Если бы Элион хотела пообедать с Большой Меридианской Энциклопедией, то, несомненно, ее бы все устроило. Она пробыла в замке уже несколько недель, и боль от предательства родных немного притупилась, но вместо нее нахлынула тоска, от которой хотелось взвыть. Ей не хватало душевного общения, и никто не мог ей это возместить.
Это состояние могло бы продолжаться еще очень долго, пытаться изменить мир Элион никогда не стремилась и не считала это возможным, но все изменил случайно подслушанный разговор.
Она шла в очередной раз к Фобосу, чтобы снова попытаться вытащить его на прогулку, но замешкалась у приоткрытой двери. Из-за нее был слышен высокий голос Седрика, и, сама не зная отчего, Элион остановилась и прислушалась, затаив дыхание. Разговор был не о делах, а о чем-то личном, Седрик доказывал что-то насмешливым тоном.
-..не придумаете что-то другое, то лучше хотя бы не упускать ее из виду.
— Вот и займись этим, — устало пробормотал брат, от голоса которого Элион вздрогнула, настолько он был ей не знаком.
— Я не настолько ей интересен. Элион нуждается в ком-то достаточно близком, я не подхожу.
— И что ты предлагаешь? Подари ей домашнего любимца, — язвительно заметил Фобос.
— Это, конечно, выход, — хмыкнул Седрик саркастично. — Но лучше, если это сделает ее брат.
Фобос промолчал, и Элион представила, каким взглядом должен посмотреть на лорда Фобос. Она поежилась, разговор точно не предназначался для посторонних ушей.
— Фобос, как ты не понимаешь…
Элион впервые услышала, как Седрик обращается к принцу так просто.
— … ей нужен брат. Узнай ее лучше. Покажи, что ты любишь ее, и вы — семья. Больше ничего не нужно.
Краска бросилась ей в лицо. Она понятия не имела, что все ее мысли можно вот так запросто прочитать. Или она настолько жалко выглядит? Элион чувствовала необходимость уйти, но ответ Фобоса был ей важен, она медлила, вся обратившись в слух.
— Это скучно, Седрик, — манерно растягивая слова, протянул Фобос. — Скучно.
Конечно, это было жутко обидно. Все ее комплексы снова поползли из нор, в которые она так долго их прятала.
Неловкая.
Глупая.
Наивная.
Неинтересная.
Все, что можно было узнать о ней, Фобос понял в первые пару дней ее пребывания в замке. Она не умеет держаться в седле, не стреляет из лука, домашнее рукоделие — точно не для нее, а книги, которые она читала, в Меридиане никому неизвестны. Ей можно швырнуть пачку карандашей и листов бумаги, и она будет занята весь день.
Мучительно хотелось разреветься, но причина не казалась ей достойной. Она и так все это про себя знала. Можно закрыться в комнате и плакать, а можно попытаться все изменить. И Элион все для себя решила. В блокноте, служившем ей личным дневником, она выдрала первые страницы и чистый белый лист озаглавила:
Элион Браун. Версия 2.0
Критически посмотрела на страницу и вырвала и ее, на новом листе написав:
Элион Эсканор. Версия 1.0
========== II. Глава 11. Clarity ==========
Когда она проснулась, было уже светло. Вилл с трудом разлепила веки и с тяжелой головой приняла вертикальное положение. Голова моментально дала о себе знать. Экран телевизора напоминанием горел синим, и она машинально потянулась к пульту, чтобы выключить его. Место рядом с ней пустовало, и лишь помятая подушка свидетельствовала о том, что Калеб ей не приснился. Несколько секунд она тупо смотрела на нее, стараясь понять, когда вырубилась, и когда ушел Калеб.
— Кх… — она откашлялась. — Калеб?
В тишине ее голос прозвучал одиноко и как-то жалко. Она ведь сразу поняла, что он ушел, но зачем-то позвала, как будто убивая крошечную надежду на что-то большее, на что надеяться было верхом глупости.
Она безотчетно ухмыльнулась, понимая, какой дурой позволила себе быть. Они провели шикарный вечер за просмотром фильма про космос, который, как назло, оказался больше про любовь, чем про космос. Вилл даже толком не вникала в сюжет, краем глаза наблюдая за эмоциями Калеба.
Он искренне переживал за героев, он сжимал подлокотники, когда что-то шло не так, и улыбался, когда появлялся второй шанс. Он читался, как открытая книга, и Вилл заметила, что улыбка у него была, что надо. К концу фильма она практически не смотрела на экран, наблюдая за реакцией Калеба, так бурно отражающейся на его лице. Темнота красиво оттеняла его ямочки на щеках, когда он улыбался, и эта мысль так прочно осела в ее голове, что это было первое, что пришло ей в голову утром.
А потом он ушел.
Вилл, пошатываясь, поплелась на кухню, чтобы заварить кофе, ударная доза которого могла бы воскресить даже слона с того света. Калеб был симпатичным парнем, как оказалось, даже красивым, но все эмоции, поселившиеся у нее внутри, теперь никак нельзя было связать с красивой обложкой. Что-то более глубокое и сильное заставляло сердце ныть тянущей и вязкой болью.
Калеб был сильным духом, честным и искренним, но самое главное — он умел сочувствовать и был способен на сильное чувство. Именно такое сильное чувство толкнуло его возглавить повстанцев, собирать союзников и прыгать в порталы, рискуя собой. Вилл только сейчас поняла, как они с ним похожи, по крайней мере, теперь ей хотелось бы быть похожей на него. И как она не заметила раньше, что он такой?
Хотелось вернуться в тот вечер, продлить его и не позволить ему уйти. Уже поднося кружку с обжигающе горячим напитком к губам, она услышала звонок в дверь и едва не облилась.
— Калеб, — выдохнула она единственную возможную в данной ситуации мысль и бросилась к двери, не особенно заботясь о своем внешнем виде.
Он не мог уйти, не попрощавшись, сейчас это стало очевидно. Она радостно распахнула дверь и зажмурилась от яркого солнца, слепящего глаза.
— Э-э… Привет, — оповестил ее незнакомый и совершенно неожиданный голос.
Она быстро потерла глаза, и, все еще щурясь, уставилась на гостя. Темно-каштановые волосы до плеч были сейчас завязаны в хвост, белая футболка с черными иероглифами была отглажена и сидела идеально. Появление на пороге дома Мэттью Олсена буквально опустило ее с небес на землю, настолько был велик контраст между двумя людьми.
— Мэтт, — она и сама поразилась, как разочарованно это у нее прозвучало.
— О… отлично выглядишь, — ухмыльнулся он, глядя на коротковатую футболку.
Очевидно, по его мнению, это было сексуально, и он искренне старался сделать приятное девушке, но Вилл от этого комплимента только сильнее поникла.
— Ты что-то хотел?
— Ну, — он не ожидал, что девушка так быстро перейдет к делу. — Я проезжал мимо и хотел предложить тебе сгонять куда-нибудь. В центре открылась новая киношка. Четыре-Дэ. Говорят, отпад.
Она растерянно посмотрела на парня, словно впервые видя перед собой. Он мог ей позвонить, чтобы уточнить о ее планах или месте нахождения, но не сделал этого. Почему?
— Ты не мог позвонить?
Вопрос не поставил его в тупик, он словно ждал его, мгновенно выпалив заготовленную заранее фразу.
— Я хотел, но все произошло так спонтанно. Я проезжал мимо, и вот я здесь, — он улыбнулся обезоруживающей улыбкой, которая обычно на всех девчонок действовала безотказно.
— Но ты мог позвонить, — настойчиво продолжила гнуть свою линию Вилл. — Ты мог позвонить мне еще в сентябре. Или в октябре.
— Я хотел, но… Если честно, я не смог найти твой номер. Должно быть глюк в айфоне, ну ты понимаешь… Слушай, если тебе нужно время, чтобы собраться, я могу подождать у тебя, у меня много свободного…
Он потерял ее номер телефона. Она, как полная идиотка, сидела и пялилась вечерами на экран телефона, ждала, верила, что он скинет ей жалкое сообщение или хотя бы чертов смайлик. А у него попросту не было ее номера, он его потерял.
Или, что еще хуже, он просто смял и выбросил помятую салфетку, на которой Вилл дрожащими руками нацарапала несколько цифр. Просто, потому что это для него не было важно. Просто, потому что он может в любой момент заявиться к ней на порог и она всегда будет ему рада.
— Ты знаешь, Мэтт, — положила ладонь на ручку двери Вилл, — я не могу.
Парень растерянно поморгал, не готовый к такому ответу.
— Прости, я не думал, — заметно прохладнее пробормотал он, все еще стараясь найти способ не уходить с отказом, — что ты занята сегодня. Тогда может завтра?
Она устало посмотрела ему в глаза, ища в них хоть долю понимания того, что происходит. Но он продолжал чарующе улыбаться и старательно заглядывал внутрь дома, словно ища подтверждения о том, что она одна.
Если бы ей кто-нибудь еще два месяц назад сказал о том, что Мэтт Олсен будет приглашать ее, а она откажет, то Вилл, несомненно, расхохоталась бы шутнику в лицо. Возможно, Ирма так и шутила, но без особого успеха, уж очень бредово звучала эта мысль еще два месяца назад.
— Ни сегодня, ни завтра, вообще никогда больше. Пока, Мэтт, — и она быстро захлопнула перед его носом, не давая парню даже возмутиться. — Придурок.
Порыв воздуха от захлопнувшейся двери сдул с тумбочки какие-то счета, и Вилл устало опустилась на пол, чтобы их собрать. Среди них выделялся простой, сложенный вчетверо листок из клетчатой бумаги, которому явно было не место среди распечаток. Она настороженно развернула его и по беспорядочному размашистому почерку сразу поняла, кто его оставил.
С колотящимся от гнетущего волнения сердцем она вчиталась в строчки