— Хочешь? — шепчет это Дик, или я ослышиваюсь, фиг поймёшь, а всё уже обрывается.
Не я его отталкиваю, а он отстраняется, так и не достигнув пальцами цели. И что это было?
— Тебе нужно попросить, Рэнди, — отвечает на мой вопрос, который я так и не произнёс, — просто попроси, и не нужно больше притворяться, что тебя интересует тупая игра.
И, найдя пещеру, будучи в двух виртуальных шагах от нее, я сворачиваю игру. В конце концов, этот чёртов комп не имеет никакого значения сегодня.
— Попроси, — повторяет Дик, и выглядит при этом сверхнагло.
Это лицо… сколько раз я видел это выражение на его лице? Такое довольное, с полуулыбкой, с прищуренным взглядом. Сколько?
Наверное столько, сколько раз он задирал других, насмехался и унижал — то есть не счесть. Множество раз я видел, как он с друзьями заталкивал кого-угодно-попавшегося в шкафчик и запирал. Множество раз я видел, как Дик пинает по коридору чей-то рюкзак. Множество раз я слышал его оскорбительные стишки, да, Дик у нас определённо еще и талантлив. И да, в этом году он спокойнее, и всё же…
… глядя прямо в глаза извечному победителю, ублюдочному Дику Кайзеру мне надо попросить его отсосать? Сказать: «Расстегни мне ширинку и займи рот», — самому Кайзеру?
Сглатываю с трудом и отвожу взгляд… можно ли такому, как я, осмелиться хотя бы промямлить под нос просьбу о минете? А уж если подумать, кому промямлить… чёрт, не покидает ощущение неправильности. Если я попрошу, он должен моё лицо в месиво превратить, разве нет?
— Так что? — кажется, Дика не смущает мое затруднение, наверное, он даже не подозревает о нем. — Будешь? Или я проваливаю домой, Рэндал. У тебя последний шанс, и знай, рот есть рот, ты можешь закрыть глаза и не осознавать, чей он.
Дик говорит неправильные вещи, стыдливые и иррациональные, и смысл их давит куда-то в печень и отдаёт в селезенку.
Чума, попросить Дика Кайзера о минете, чума… я покойник.
В прошлом году в выпускном классе учился Игг Донхелл, и не в курсе, что именно, но что-то они с Диком не поделили. И это было немного странно, потому что Дик всегда ладил с парнями из старших, а тут не заладилось. Помню фрагментами, как Игг кричал, и его исказившееся в гневе лицо со сверкающими глазами пугало всех очевидцев происходящего. В том числе и меня. Помню, как Игг размахивал руками, жестикулируя, а Дик не показывал эмоций, казался абсолютно равнодушным, хотя у меня на его месте ушла бы земля из-под ног, а он просто открутил крышку пластиковой бутылки, сделал несколько глотков, закрутил обратно и убрал в шкафчик. Удар был резкий, и Дик неплохо так в него вложился, потому что Донхелл моментально оказался на полу, прикрывая лицо. Дик даже ничего не сказал тогда, развернулся безмолвно и ушёл. Это был один из тех моментов, когда я видел наяву пропасть между нами, наполненную лавой, болотом, тайгой… да всем, что непреодолимо.
«Отсоси мне, Дик».
Казалось бы, всего три каких-то слова, два из которых вполне себе приличны. Три слова, после которых и правда «рот есть рот, ты можешь закрыть глаза и не осознавать, чей он»… три лёгких слова…
Дик не выдерживает, поднимается и, считая, что дело гниль, идёт к двери. Шаги не быстры и не медленны, но уверенны и ясно дают понять, что входящего в эту комнату Дика я больше не увижу.
— Отсоси мне, — слишком тихо, даже я не слышу, приходится повторить: — Отсоси мне.
Слышит наконец. Дик поворачивается и усмехается, складывает руки на груди и выглядит круто, чёрт побери, а я наверняка жалок.
— Что? — поднимает бровь. — Что ты сказал?
— Я… — облизываю губы и впиваюсь взглядом в пол от безысходности. — Я сказал… я попросил сделать мне минет.
— Хах, Рэнди, когда просят, говорят «пожалуйста».
«Да, но когда просят о таком, лицо превращают в кровавый блин», — не рискую озвучить.
А вообще я надеюсь, что дальше этого всего мы с Диком не зайдём. Он ведь понимает, что это максимум наших интимных отношений, понимает? Вновь смотрю на его лицо, и нет, ничего эта дрянь не понимает, оттого что не желает понимать.
— Отсоси мне, — заминаюсь, — пожалуйста.
А Дик лишь усмехается на столь дерзкую просьбу, говорю же — дрянь он, редкостная дрянь.
— М-м-м, невероя-я-ятно, — противно тянет и, похоже, готовится театр одного актера, прямо в моей комнате, — примерный Рэндал Уорт, тихий и вежливый, просит меня сделать ему минет. Ужас, — изображает смесь страха и удивления, картонно, почти мультяшно, — что бы сказали учителя, Рэндал! А мать? Ты подумал о матери и отце? Ай-ай-ай, — грозит пальцем, — как нехорошо, как же нехорошо просить о таком.
Интересно, он видел, что я этого боюсь, или бьёт наугад?
Стыд завладевает горлом и щеками, глаза начинает щипать едкостью, и нет, я не хочу плакать, просто что-то горько во рту.
— Дик… — пытаюсь сладить, но он не даёт мне права, легко затыкая:
— Рэнди-Рэнди, кто же знал, что ты такой… под всей твоей маской хорошего, доброго парня, прячется…
— Замолчи! — не выдерживаю и вскакиваю, — замолчи, ты сам меня вынудил!
Слишком. Я видел, что все это игра, что он специально меня поддевает, и всё же было бы проще, если бы Дик просто избил меня до полусмерти. Серьёзно. Но Дик предпочитает давить на самое больное и самое тяжёлое… я понял.
— Вынудил? — притворно удивляется, ничуть не пугаясь моей злости. — Я вынудил тебя попросить меня о…
— Да-да-да! — плюхаюсь обратно на стул и раздвигаю колени в стороны. — Давай уже, приступай!
После этого я должен вылететь в окно, или, как минимум, услышать парочку нелицеприятных злых слов, но Дик лишь, улыбаясь, подходит ко мне и, пожалуй, это бесит даже больше. Забываю о страхе, во мне клокочет небывалая ярость, потому что всё опять идёт именно так, как Дик того хочет. Блять.
— Приступаю, ты ведь нетерпеливый, — и с этими словами он становится на колени. Его руки ложатся на мои бёдра, а улыбка всё так же не сходит с лица. Это было бы отвратительно и мерзко, если бы не общее положение, которое наверняка интересно смотрится со стороны.
Надо бояться Дика…смотрю на чёртовы губы, и досада грызёт. Он так легко превращает свои желания в мои. Всё извращает так, что мне приятно видеть его перед собой на коленях. И одно лишь это делает Дика достойным страха перед ним.
========== 13-ая глава ==========
Джефф лежит рядом, полностью поглощённый фильмом, и только иногда по инерции тянущий руку к коле. Вот он снова поднимает бутылку с газировкой и делает большой глоток, прежде чем отрыгнуть.
Вчера мы с Диком… чёрт.
Помню смутно. Как мы играли, сначала он играл, потом я, а потом… Хочешь? Попроси. И всё закрутилось в каком-то мареве…
Мало того, что я попросил его мне… блин, самого Дика Кайзера попросил, так он еще и выполнил просьбу. И теперь перед глазами постоянно тот яркий фрагмент с его взглядом, с его губами, с его занятым… дьявол, как же трудно смотреть фильм про Годзиллу.
После того, как сам Дик кончил, он поднялся как ни в чем не бывало и ушёл в ванную комнату. Не знаю, как долго его не было, может минуту, а может четверть часа, но вернулся он задумчиво улыбаясь, а я к этому времени смог заставить себя подняться и начать одеваться.
Член был мокрый, яйца пустые, куда пропала моя сперма, я спрашивать не стал, но ее, размазанную по моей коже или испачкавшую покрывало, — не обнаружил. Наверное, лучше и не знать вовсе.
Я спросил Дика только о том, не хочет ли он остаться, на что тот ухмыльнулся и довольным голосом едва ли не пропел: «Увидимся, Рэнди». А может быть, даже в этом была издёвка.
Когда я оделся и подошел к окну, его машины уже не было видно. Скорее всего он уехал, таким же довольным голосом попрощавшись с моей матерью и вернувшимся к тому времени отцом.
— Не интересно? — Джефф толкает меня в плечо. — Ты о чём вообще думаешь-то, а?
О чём, о чём… о том, что странно всё выходит. Дик обещал с меня не слезать (чёрт, я на этом, кажется, зацикливаюсь…), а сам в тот раз легко слез, когда я отказал. Разве так делается? Дрянной болтун, не отвечающий за собственные слова, — Дик Кайзер.
— Да так, угнетает мысль, что завтра в школу, — делаю глоток колы.
— М-м-м, понимаю, — Джефф хмыкает. — А джинсы-то новые вчера купили?
Э? Джинсы? А-а-а…
— Да нет, как-то не нашли ничего…
*
А что если он проглотил мою сперму?
Смотрю на его губы, которые, как я знаю, могут быть гораздо насыщеннее по цвету, и не перестаю задаваться вопросом: «Проглотил?». Всю ночь промучился, думая и размышляя над этим.
И Дик с самого утра, конечно же, делает вид, что ничего у нас с ним позавчера и не произошло. Никак не дает ответ на терзающий меня вопрос, глотал он или нет, ни единым жестом не показывает, что…
— Мистер Уорт, прошу вашего внимания, — делает замечание преподаватель, и приходится развернуться лицом к доске.
Урок немецкого, до которого мне нет дела, почему-то всё потеряло смысл, кроме одного-единственного вопроса. Ну просто капец какой-то.
Вздрагиваю всем телом, как от взрыва, а это всего лишь вибрация мобильника, бля. Тяну руку в карман и вытаскиваю телефон, чтобы прочесть:
«Ты становишься подозрительным для всех. Сбавь обороты».
А вот и шанс… раз уж он первый написал, то могу позволить спросить:
«Ты проглотил тогда мою сперму?»
Надеюсь, я не слишком внезапен. Аккуратно поворачиваю голову, чтобы увидеть реакцию Дика, и едва не смеюсь — неподдельное удивление на его лице превосходно. Кажется, он даже немного ошарашен, но быстро приходит в норму и уже усмехается, что-то набирая.
«Перерыв на ланч, сразу же, третий этаж, коридор искусств».
*
Долго. Время тянется, уроки невероятно скучны, и ничто не вызывает у меня хотя бы улыбки. Даже Джефф, хотя нутром чувствую, что сегодня его шутки-прибаутки так же веселы, как и всегда.
— Слушай, — придерживаю друга за портфель, когда мы идём на обед. — Я наверное к медсестре схожу, голова что-то болит.
— Серьёзно? — Джефф хмурится. — С тобой сходить?
— Не, я туда и обратно, мигом, за таблеткой только, — делаю шаг назад, — возьми мне отбивную, желе и чай, ладно? Не хочу потом в очереди стоять.
— Хорошо, — соглашается доверчивый друг, и я убегаю, только не в медпункт, а по лестнице на третий этаж и сворачиваю в коридор искусств.
Дик уже ждёт — стоит возле окна и смотрит задумчиво вдаль.
— Мог и сообщением ответить, — бурчу я с ходу.
— На такой вопрос? Ха, — Дик поворачивается ко мне, — нет уж, это тема для приват-беседы.
«Приват-беседы»… тьфу, а звучит-то как пошло!
— Так отвечай, — киваю, останавливаясь в двух шагах до цели.
— М-м, на что? — издеваться вздумал, — не помню конкретно вопрос, озвучь, пожалуйста. — Ох, сколько же насмешки в этом «пожалуйста».
— Я тебе смс-кой сбрасывал, перечитай.
— Удалил, извини, — пожимает плечами, не переставая издеваться. — Озвучь.
Урод, знает, как меня вывести.
Оглядываюсь, подтверждая для себя, что здесь никого нет. Ни души. Дик не зря выбрал именно этот коридор, тут редко кто-то шляется в обед, могу даже сказать, что это самый пустой отсек, мало кто любит искусство — в перерывы.
— Ты тогда проглотил? — краснею как идиот, хотя я и есть идиот, раз спрашиваю такие вещи у гея.
— Проглотил? — приподнимает бровь, словно правда не понимает. — Что проглотил?
Чёрт, он выглядит сейчас таким невинным, но я-то, знаю какой Дик на самом деле. Знаю, это ведь его рот…
— Гм, ты проглотил мою сперму в субботу? — убейте меня и замуруйте в стену, чтобы была вторая Стена Плача в мире.
— Эм, — Дик делает шаг ко мне и еще шаг, только маленький, ох, слишком близко, нечем дышать. — Ну-у-у…
Да чёрт, проглотил он, вот и тянет резину! Мало того, что отсосал, так еще и проглотил, чёртов гомик.
Впиваюсь взглядом в его губы, которые так близко, и ни о чём, кроме как о члене меж ними, думать не могу. Разве что о моей сперме, которая потекла прямо по его горлу, прямо внутрь Дика Кайзера… я, блять, заполнил его изнутри, я…
— Нет, — усмешка, — я выплюнул ее в раковину.
…почти грустно становится после этих слов. А Дик усмехается, словно читает мое состояние, и ему смешно.
— А, ясно, — говорю и хочется отступить, запах Дикова парфюма пропитал лёгкие, — а то я боялся, ну, что ты это, и, в общем, ладно, всё хорошо, я пойду.
— Погоди, — и он хватает меня за запястье, весьма цепко. — Ты хотел, чтобы я проглотил?
— Э? Нет-нет, — фыркаю, — ты с ума сошёл? Единственное, чего я бы хотел, это чтобы ты был нормальным.
— Ха, ну да, ну да, — как-то странно поддакивает Дик и всё еще не выпускает запястье. Не могу дать дёру.
Когда хочу наконец попросить отпустить меня и позволить уйти, Дик наклоняется и целует в шею так, будто я миллион раз до этого позволял ему так делать. Будто целовать меня в шею — в порядке вещей.
Пытаюсь оттолкнуть, но сильное тело не очень-то легко отпихивается, да и присасывать губами Дик не перестаёт. Надеюсь, хотя бы засосов не будет, хотя чёрт знает, как делаются эти засосы, я-то их никому не ставил, да и мне не делали.
Дик отстраняется и влажными губами касается щеки, меня прошибает потом. Происходящее страшно.
— Можешь идти, — Дик отпускает мое запястье и поправляет лямку портфеля.
— Э-э-эм, спасибо, да, и больше так не делай, хорошо? — тараторю. — Иначе я ударю тебя.
И этот гад поднимает мою угрозу на смех! Смеётся, забавным считает, а я ведь правда ударю, потому что, сука, надоело быть игрушкой!
Скалюсь от того, что кулаки чешутся вмазать.
— Ну да, ну да, — опять как-то странно соглашается Дик и собирается уходить.
— Это типа значит, что ты мне не веришь, да? — заставляю его передумать насчёт «уходить». — Знаешь, Дик, а мне всё равно, твоим-то словам точно веры нет, они абсолютно лживы и пусты, все до единого.
— С чего это? — хмурится, настораживается.
— Ты обещал не слезать с меня, а сам слез. И если бы я тогда не пригласил тебя домой, то…
— Бля, ты серьезно? — вот сейчас, когда Дик говорит это, он считает меня тупым, прямо на лице вижу мысль, что Рэнди Уорт — тупица. — Я не слезал, и ты знал, и знаешь это.
— Нет, не знал и не знаю это, — передразниваю, потому что бесит.
— Бред, если бы нет, то у тебя рука бы не поднялась меня сообщениями забрасывать, и пытаться до меня достучаться ты тоже не стал бы. Ты понимаешь это, ведь так уже было, Рэнди. В прошедшие года ты не осмелился ни разу ко мне обратиться, — наклоняет голову и улыбается, наблюдая за моей реакцией. — Да, я прав. Так что, если бы слез с тебя, то ты бы язык в жопу засунул, а не к себе домой звал.
И эти слова он считает хорошими для финала.
Несколько минут стою в пустом коридоре и жалею себя.
*
— Ты как? В норме? — Джефф наклоняется ко мне, и я чувствую немного противный запах подсахаренного кофе с молоком.
— Угу, да, — мямлю. — А ты? Нервничаешь перед юриспруденцией?
— Пф-ф-ф, — фыркает так, что слюни летят, но Джефф не замечает. — Смеешься, что ли? Чувак, я же не маленький, чтобы нервничать, да и там такая училка, — подмигивает, — ух-х, огонь! Так что, если занятие мне не понравится, я буду любоваться на милую попку.
— Везёт, мне светит только мистер Драген и скрежет его зубов.
— Рэнди, это не везение, это сознательный выбор! — провозглашает друг с видом президента. — Ты же сам вроде хотел отказаться от живописи и фо…
— Хотел, — перебиваю, — но надо подумать, решить и решиться.
— В этом твоя проблема, — Джефф неожиданно разворачивается ко мне и тыкает в меня десертной ложкой, — ты классный, но нерешительный… не отбойный молоток, понимаешь?
— Джефф…
— Да-да, — продолжает и ни с того ни с сего начинает размахивать ложкой пуще прежнего, — не отбойный, не как я, а такой, ну такой…
Джеффу весело, он мнётся и вертится, придумывая, а мне только и хочется, что уйти с этой скользкой, лживой темы. Я, может, и не «отбойный молоток», но и… блин, вообще надо увлечь друга безотказным вариантом:
— Смотри, Дик идёт, — украдкой показываю на вошедшего в столовую Кайзера.