Стягивая с плеч легкое пальто, Тао открывает угловую дверь небольшой гардеробной, находящуюся рядом с входом, оставляя там верхнюю одежду и обувь. После этого Хуан поднимается на второй этаж, снимает деловой костюм и, прихватив домашние вещи, отправляется в душ. Теплая вода смывает скопившееся за день напряжение, помогая расслабиться. После омега привычно переодевается в домашние спортивные штаны и просторную футболку. Спускается на кухню, где достает из холодильника пиццу и отправляет ее разогреваться в микроволновку, после чего запускает кофемашину. Наскоро перекусывает и шагает в кабинет, торопясь успеть до прихода гостей.
Натягивая на нос очки, Хуан плюхается на кресло, потягиваясь и разминая мышцы.
Пока компьютер с тихим гулом загружается, Тао склоняется к нижнему ящику стола, где в одиночестве стоит резная деревянная шкатулка. Тепло улыбнувшись, парень откидывает крышку и бережно касается мягкой кожи одиноко лежащей перчатки. Нос приятно щекочет еле слышный запах чайного дерева.
Тао не из тех омег, что мечтают встретить своего истинного и создать с ним крепкую, надежную семью. Он полагается и надеется только на себя. Он не ищет встречи с незнакомым альфой, с которым когда-то встретился в парке. Но всякий раз, когда его что-то тревожит, он вынимает из шкатулки хранящую запах альфы вещь и позволяет себе вдохнуть его, чтобы успокоиться. Когда же его что-то особенно расстраивает, он переплетает свои пальцы с пальцами перчатки, словно сплетаясь ими с невидимкой. Если бы кто-то узнал об этой привычке, его определенно посчитали бы сумасшедшим, поэтому Тао не рассказывает об этой слабости даже Бекхёну. Однако только так он может избавиться от чувства одиночества и представить, что есть кто-то заботливый и любящий.
Хуан четко сознает, что даже встреться он вновь с истинным, рано или поздно тот все равно оставит его одного, поэтому он и утешает себя такими хрупкими, нереальными иллюзиями.
====== Глава 2. «Истинные» конкуренты ======
Когда слуга в ливрее распахивает перед Тао двустворчатые двери в праздничный зал, Хуан чувствует дискомфорт. Вокруг сверкают огни ламп, отражающиеся от зеркального потолка и оттого заполняющие пространство вокруг еще большим светом. У стен стоят фуршетные столики с закусками и напитками. Среди гостей, явно одетых в свои лучшие и самые дорогие наряды, лавируют официанты с подносами.
Для Тао роскошь и богатство не являются чем-то особенным. С детства ему ни в чем не отказывали, и он всегда получал желаемое, но даже так ему не по себе находиться среди представителей высшего общества. Омега уверен, что для окружающих он может быть привлекателен исключительно из-за двух причин. Первая — его деньги. И вторая — запах, который парень предпочел бы не иметь. Если бы у Хуана была возможность выбрать собственный пол, он бы предпочел стать бетой, не завися от запахов и инстинктов. Тао никогда не считал себя достаточно привлекательным из-за высокого роста и совсем не омежьей, на его взгляд, внешности.
Вместе с порывом воздуха при его появлении, ближайшие гости ощущают и его аромат, мгновенно привлекающий их внимание. Парень едва заметно ведет плечом от устремленных на него взглядов и, собравшись с духом, проходит в зал. Кто-то провожает его заинтересованным взглядом, кто-то оценивающе, а кто-то, узнавая его, мгновенно отворачивается. Молва бежит впереди Хуана, и он не удивляется подобной реакции. Впрочем, находятся и те, кто спешит поприветствовать омегу, выразить благодарность за оказанные услуги и качественное сотрудничество или наоборот договориться о совместной работе.
Тао подхватывает бокал шампанского с подноса проходящего мимо официанта и натягивает дежурную рабочую улыбку. Недовольство недовольством, а работу никто не отменял, а она для парня смысл жизни.
Хуан старается не обращать внимания на шепотки за спиной, которыми его привычно награждают за глаза некоторые завистливые омеги и ерничающие альфы. Для Тао не секрет, что слабый пол считает его позором омег, а альфы с издевкой переговариваются, что с таким запахом как у него парень мог решать все свои проблемы просто раздвинув ножки перед желающими. Пара подобных «самцов» даже пытается подкатывать к Хуану, но всякий раз безуспешно. Однако отказ омеги не сильно их расстраивает, хотя это значит провал в споре. Об этой детали Тао также хорошо известно. Именно на подобном торжестве в прошлый раз он случайно подслушал разговор, в котором несколько альф обсуждали ставки на того, кто сумеет затащить «ледяного Хуана» в постель. И все же несмотря на это, в свои двадцать пять Тао до сих пор не целованный девственник, имеющий смутные представления об отношениях. Хотя его эта деталь ничуть не смущает.
— Тао! Вот так встреча, привет!
Хуан вздрагивает при внезапном появлении друга, а после впервые за вечер искренне улыбается.
— Привет, Сехун! Я тоже рад тебя видеть. Мы уже с полгода не пересекались. Как дела?
— Уф! Ну, я тогда говорил, мы запускаем новую серию по производству компьютеров. Сейчас уже заканчиваем подготовку к выпуску ее на рынок. Доводим до ума рекламную компанию и будем уже заниматься дальнейшим продвижением.
Омега лукаво щурится.
— Да, я наслышан, что ваша компания подписала контракт с Лу Ханем, и он будет лицом этой серии.
Альфа улыбается, довольно хмыкая.
— Без комментариев. Хотя думаю, скоро тебя ждут еще больше новых интересных новостей.
— Даже так? Интригуете, господин О!
Тао с удовольствием поговорил бы еще с другом, но Сехун внезапно огляделся по сторонам и, извинившись, поспешил прочь, скрываясь в толпе. Весь оптимистичный настрой, что этот вечер пройдет не так отстойно, как он думал, испарился в один миг. Хуан старательно поддерживает улыбку, хотя на деле хочется плюнуть на все и уехать домой, правда такой привилегии он себе позволить не может.
От обилия природных запахов и парфюма гостей слегка кружится голова, и Тао решает, что поскольку сбежать с торжества он не может, стоит хотя бы взять тайм-аут. Пробравшись сквозь толпу к балкону, Хуан выходит на каменную площадку. Не желая быть кем-либо замеченным, омега отходит в дальний конец, опираясь локтями на балюстраду и, тяжело выдохнув, принимается разглядывать двор дома и раскинувшийся в стороне сад. Сейчас ему больше всего необходимо заново набраться сил и вернуться в зал, постаравшись заполучить парочку новых контрактов.
Очередной порыв ветра доносит до носа Тао запах чайного дерева, и по спине парня пробегает волна мурашек. Этот аромат он вряд ли способен с чем-либо перепутать. Оглядываясь, Хуан смотрит на застывшего у входа на балкон альфу, на губах которого при виде него расцветает полная нежности улыбка.
*
Ифань тяжело вздыхает, бросая взгляд на возвышавшийся перед ним особняк. Поскольку отступать некуда, Ву поправляет смокинг и галстук-бабочку и, выбравшись из машины, широким шагом направляется к входу. Слуги вежливо встречают очередного гостя, проверяют пригласительный и проводят его в главный зал. Еще до того, как перед ним раскроют двери, Крис расплывается в дежурной улыбке, входя в помещение уже полностью собранным и полным боевого настроя. За минувшее время не посещая торжества, альфа слегка отвык от постоянных приветствий, рукопожатий и флирта, но старался не показывать собственной неуверенности, проявляя крайнюю вежливость и галантность, за которые его всегда считали едва ли не идеальным альфой — красивый, образованный, богатый и, что немаловажно, ответственный и не повеса.
Пару раз носа Ифаня достигал еле уловимый аромат персикового дерева, но он так быстро пропадал, что Крису начинало казаться, что он попросту сходит с ума. Правда так было лишь до того момента, когда он проходил мимо балкона. Порыв воздуха с улицы внес в помещение нежнейший тонкий аромат, от которого Ву, будь он зверем, непременно заскулил. Прежде чем он хоть как-то обдумал дальнейшие действия, его тело развернулось, и ноги поспешно повели его на балкон.
Оглядевшись по сторонам, Ифань заметил в стороне омегу, стоявшего к нему спиной и заманчиво выпячивавшего попочку, словно приглашая как минимум к ней прикоснуться. На пару мгновений прикусив губу, чтобы не сорваться и не поддаться крамольным мыслям, Ву прокручивает в голове варианты того, как «подкатить и не облажаться», но случай решает по-другому. Подувший ему в спину ветер приносит его запах до омеги, и тот замирает на несколько секунд, спустя которые поднимается, выпрямляясь и оборачиваясь.
Если бы не собственное самообладание и выдержка, то, пожалуй, Крису пришлось бы шокировать гостей своим счастливым фанючным визгом, когда перед ним без сомнения предстал его омега — высокий, с высветленными волосами, подведенными глазами, взиравшими на него с интересом из-под пушистых ресниц, одетый в модный костюм, облегая подчеркивающий его фигуру. Пухлые губки, слегка блестящие от бальзама, неуверенно растянулись в робкой улыбке, обнажая ровный ряд белоснежных зубок.
В мгновение ока перед глазами Ифаня пронеслась вся их совместная жизнь: свидания, свадьба, брачная ночь, дети, счастливые будни и совместная старость, завершающаяся совместными могилками с общим надгробным камнем в виде сердца.
Мысленно замахав руками, прогоняя бредо-мысли, Ву приблизился к омеге, вдыхая полной грудью запах цветущего персикового дерева. Как бы ему хотелось притянуть его к себе, скользнуть руками по талии, очерчивая манящую фигуру, склониться к тонкой шее, проведя вдоль нее носом, упиваясь этим божественным ароматом, а после попробовать на вкус соблазнительные губки. Правда по счастью или нет, но разум еще не до конца покинул Криса, и он просто застыл возле парня, впитывая в себя каждую черточку его лица. Омега тоже не предпринимал каких-либо действий, разве что чуть склонил голову на бок, задумчиво рассматривая Ифаня.
Альфа не знал, сколько они так простояли, но из завороженного оцепенения их вывел голос вышедшего на балкон мэра, мужчины в годах, все еще остававшегося по-прежнему энергичным и жизнерадостным.
— Бог мой, Крис! Вот ты где, а я уж думал, неужели ты даже не поприветствуешь старика!
Чувствуя недовольство, что к ним вторгся кто-то третий, Ву выдохнул.
— Конечно, нет, господин Лу! — отходя в сторону, Ифань сменил искреннюю улыбку, на устало-вежливую, — Разве мог я так поступить с вами. Да и вовсе вы не… старый.
Под конец альфа не сдержал недоумения. Стоило ему отойти в сторону, чтобы мэр заметил омегу, стоявшего прежде за Крисом, как мужчина слегка вздрогнул и побледнел. Омега между тем тоже сдержанно и вежливо улыбнулся.
— Добрый вечер, мэр Лу!
— Ох… Тао, солнышко! Ты тоже здесь? Здравствуй!
Крис, услышав голос парня, вновь посмотрел на него. Омега тоже поднял на него внимательный, томный взгляд, что в голову альфы прокралась шальная мысль: «А как он стонет своим эротичным голосом, когда занимается любовью?». Чертыхнувшись и заставив себя спуститься с небес на землю, Ифань вновь повернулся к мэру, насторожившемуся их молчаливыми переглядами с такими серьезными и сосредоточенными взглядами.
— Эм, я надеюсь, ребята, вы не устраивали здесь разборки или стрелки, или как это у молодежи называется? Мне бы не хотелось у себя в доме насилия и кровопролития.
— Э… — Ифань недоуменно приподнял брови, теряясь из-за подобных слов, — честно говоря, мы только встретились и, — Ву вновь посмотрел на омегу, — пока даже не успели познакомиться.
Мэр облегченно выдохнул.
— Ох! Простите, ради Бога! Не подумайте чего-то, просто я понимаю, как не просты рабочие взаимоотношения…
Плюнув на болтовню сбоку, Крис протянул руку, чтобы омега мог вложить в неё свою, и он смог бы ее поцеловать.
— Пожалуй, мне стоит исправить свою оплошность и представиться. Генеральный директор «Белой орхидеи» Ву Ифань! Рад нашему знакомству!
Омега слегка отстранился и зрачки в карих глазах судорожно расширились. Словно под действием злой феи милое личико превратилось в холодную восковую маску с сердито сощуренными глазами. Альфа судорожно начал соображать, что он сказал не так, раз омега на несколько секунд застыл как кобра перед броском.
Крепкая ладонь не по-омежьи сильно сжала его руку в стальную хватку, и прежде сладкий голос прозвучал холодно и безэмоционально.
— Не могу ответить тем же, господин Ву. Я директор «Тигровой лилии» Хуан Цзытао.
В воображении Ифань отскочил в сторону с криком «ЧТО?!», но в реальности молча выпустил чужую руку и выдал короткое потрясенное.
— О-о!
Гневно поджав губы, омега прошел мимо него к мэру.
Альфа пребывал в полной прострации, переваривая полученную информацию. Омега. Его истинный омега — Хуан Цзытао. Хуан Цзытао его омега. Его главный конкурент и соперник!
Похоже, его невезение в отношениях достигло своего апогея. На несколько секунд Крису даже показалось, что он услышал ехидно-счастливый истеричный хрюкающий смех судьбы где-то за кадром жизни, явно угоравшей с удачно провернутой шалости.
Все что происходило после этого, было для альфы как в тумане. Он смутно помнил, что тоже приблизился к мэру и присоединился к их беседе. Мужчина настороженно поглядывал на них, словно опасаясь, что кто-то из них завяжет драку, с разворота заехав второму кулаком в лицо. Впрочем, судя по тому, что чаще такого взгляда удостаивался мрачный омега, такие действия больше ожидали от него.
Ифань слышал как мэр что-то говорил о встрече, на которой хотел бы видеть их обоих и сказал, что позднее уточнит время и место, а после откланялся, напоследок бросив:
— Только не деритесь, пожалуйста, главное обойтись без крови.
Едва мэр скрылся внутри дома, Хуан обернулся, прожег Криса сердитым взглядом и удалился в зал. Оставшись стоять на балконе, Ву тяжело выдохнул и прошел к балюстраде. Опершись на нее, альфа понурил голову, тихо простонав. В воздухе все еще пахло цветами персикового дерева. Глубоко вдохнув этот аромат, Крис готов был заплакать, потому что запах Тао идеально сочетался с его, что нельзя было сказать о его характере.
Опустив взгляд вниз, Ифань видит подтянутую фигуру омеги, направляющуюся к ролс ройсу. Остановившись возле машины, Хуан на пару секунд вскидывает голову. Издалека Ву не видит выражения его лица, но уверен, что оно вновь искажено гневом, зато последующий жест альфа видит достаточно хорошо. Распахнув дверь авто, Цзытао замирает, а после указывает пальцем на себя, на Криса и чиркает большим пальцем правой руки поперек горла. Едва не рухнув с балкона, Ифань роняет челюсть, следя, как омега по-деловому забирается в машину и уезжает.
Альфа едва не плачет, потому что в его богатом воображении судьба за кадром жизни вновь заливается истеричным хрюкающим смехом.
*
Перепрыгивая через ступеньки, сбегая вниз, Тао беспрерывно бормочет:
— Вот чёрт! Вот чёрт! Вот чёрт! Боже, за что же я так влип-то?!
Вылетая из особняка мэра, Хуан несется к своей машине, останавливаясь возле нее и непроизвольно поднимая взгляд на балкон, откуда за ним ястребом наблюдает этот проклятущий альфа.
— Следит, гаденыш!
Распахнув дверь, омега стремится поскорее сбежать, но гордость не позволяет убегать, поджимая хвост, и он вновь смотрит на альфу, тыкая пальцем себе в грудь, а после указывая им на Ву.
— Я тебе живым не дамся!
Для большей эмоциональности Тао завершает собственную гневную реплику взмахом поперек горла. Альфа вздрагивает и подается вперед, будто собираясь сигануть устраивать разборки прямо с балкона. Омега, пискнув, поспешно забирается в машину, ударяя по газам.
Выезжая за ворота, Хуан бросает взгляд в зеркало заднего вида, смотря на балкон, где уже никого не оказывается. Поджимая губы, Цзытао прибавляет скорости.
А он ведь в первый миг даже чуть не расклеился, как какой-нибудь сопливый омежка! Чертовы инстинкты и запахи! Чертов альфа!
На полной скорости промчавшись по улицам города, Тао спешит домой, стремительно залетая в квартиру, будто Ифань бежит за ним по пятам с косой смерти. Лишь захлопнув за собой двери, Хуан со стоном съезжает на пол.