— Фао! Фто фтряфлоф!
Подскочив от неожиданности, омега смотрит на выскочившего из кухни Бекхёна, сжимавшего в руках недоеденный бутерброд, большая часть которого покоилась во рту у Бёна, отчего он походил на делающего запасы хомяка.
— Бек! Не пугай меня так! Какого черта ты вообще тут делаешь? Иди домой спать!
Проглотив кусок, Бекхён прошел к привалившемуся к стене Тао, державшемуся рукой за грудь.
— Очень смешно! Я тут волнуюсь, места себе не нахожу, а он меня домой гонит. Сначала полный отчет о том, как все прошло, а после я отчаливаю.
Хуан снова стонет, откидывая голову назад.
— Бек, давай завтра.
— Нет. Разувайся и проходи. Я тебе там салатик приготовил.
Бормоча под нос ругательства, Тао снимает лакированные туфли, проходя на кухню. Бён оперативно разливает по чашкам чай, придвигая одну из них к Хуану.
— Так, а теперь рассказывай.
Умостившись на противоположной стороне стола, Бекхён выжидающе смотрит на Цзытао.
— Да что рассказывать! — Тао недовольно кривится, — очередное сборище «элиты». Поговорил с мэром, он попросил меня и Ву завтра встретиться с ним и обсудить дела. О времени сообщит позднее.
Бён застывает с поднятой чашкой в руках.
— Ты виделся с Ву?
— Виделся. Бесящий альфа.
— Он тебе ничего не сделал?
— Еще бы он мне что-то сделал!
Бекхён поднимается из-за стола, лихорадочно что-то обдумывая.
— Если он не сделал, тогда ты… Так, Тао, спокойно. Если что, я помогу тебе спрятать труп.
— Какой еще труп? Вы издеваетесь что ли? Ты да мэр. Да, меня бесит этот альфа, но я же не зверь какой-то!
— Хорошо-хорошо, Тао, ты главное успокойся. И… ножичек положи, договорились?
Хуан только сейчас замечает, как в порыве негодования схватил оставленный Бекхеном нож. В сотый раз за вечер чертыхнувшись, Цзытао поднимается из-за стола, проходя к раковине и закидывая в нее нож.
— Всё, хватит. Утро вечера мудренее. Сейчас спать и набираться сил. Завтра меня ждет очередное противостояние с этим выскочкой. В этот раз я ему не проиграю, и работу он у нас не заберет! Или я не Хуан Цзытао!
— Ну, ты и ляпнул, Босс!
— Ты тоже иди спать. Если не забыл, тебе надо купить подарки родителям на годовщину.
— Да, помню я! Зануда.
— Доброй ночи, Бекхён!
Отмахнувшись от брата, Тао прошел мимо него, направляясь в спальню. Из-за чрезмерно насыщенного вечера у него разболелась голова, и хотелось поскорее лечь спать. А главное, хотелось поскорее отключиться и избавиться от мыслей, заполнивших голову одним раздражающим альфой.
*
— Привет, Чанёль!
Ифань стянул с шеи бабочку, скинул ботинки и под вопросительный взгляд друга прошел в сторону гостиной, где практически упал на диван, откинувшись головой на спинку и громко выдохнув.
— Хм. Я тоже рад тебя видеть в своей квартире, Крис, но не в… — Пак вскинул голову, глядя на настенные часы, — полвторого ночи.
Проигнорировав слова друга, Ву выпрямился на диване и произнес:
— Я встретил своего омегу.
Чанёль несколько секунд ошарашено смотрел на Ифаня, после чего просиял широкой улыбкой и подорвался в сторону кухни.
— Поздравляю, Крис! Это так здорово! Надо отметить! Я за шампанским!
— Это Хуан Цзытао.
Остановившись в проходе между кухней и гостиной, Пак медленно обернулся к Ву, глядя на него таким затравленным и шокированным взглядом, будто Ифань сообщил ему о том, что они разорились, и сам он уходит в монахи.
— М-да… — медленно возвращаясь в реальность, Чанёль вздохнул, потирая шею, — шампанское тут не вариант. Надо что-то покрепче. Сейчас принесу соджу.
— Не надо, — Ифань вновь тяжело вздохнул, заставляя друга опять остановиться, — У нас завтра встреча с мэром. Не хочу, чтобы от меня пахло перегаром.
— А, ну, да. Мэр это не любит.
— Я не про мэра волнуюсь, а про Тао.
— Ты уже называешь его Тао?
— Он мой омега. Это нормально.
— Э… но это Хуан Цзытао! Он же самый мужественный омега в городе!
— Не правда, он нежный и красивый, а его запах! У него такой восхитительный запах цветущего персикового дерева!
Подскочив с места, Крис устремился к Чанёлю, от неожиданности отшатнувшемуся назад и врезавшемуся в стену, когда Ифань подлетел к нему.
— Ты бы видел, он… он самый прекрасный омега, которого я когда-либо встречал!
— Кхм… ну, с тобой мне все понятно. А что он? Он тоже так воодушевился от вашей встречи?
Ву мгновенно поник, как сдувшийся шарик.
— Он обещал перерезать мне горло.
Впервые в жизни Пак не знал, что можно сказать в такой ситуации. Не придумав ничего лучше, Чанёль обнял Ифаня, принявшись успокаивающе похлопывать его по спине. Опустив ему голову на плечо, Крис расстроенно вздохнул:
— Наверное, я самый невезучий альфа в мире. Потому что, похоже, только меня мой истинный хочет убить.
Вновь не придумав ничего толкового в качестве поддержки, Пак, сам не очень веря в свои слова, произнес:
— Может, ему просто нужно время все осмыслить? Все-таки встреча с истинным бывает не каждый день, и он просто был… удивлен?
Отстранившись, Крис с надеждой заглянул другу в глаза.
— Думаешь?
— О… А… Эм… Ну… — из-за этого щенячьего устремленого на него взгляда Чанёлю стало не по себе, — Я просто предположил. Вот встретитесь с ним завтра и узнаешь. Так что шагай в душ и в гостевую комнату. Выспишься, встретишь завтра своего ненаглядного, и может все наладится. Я надеюсь…
Как можно тише пробормотав последнюю фразу, Пак наблюдал, как Крис на глазах расцветает.
— А знаешь, наверное, ты прав! Теперь надо хорошо выспаться, не хочу перед Тао завтра показаться с синяками под глазами. Надо выглядеть на все 100%!
Кивнув самому себе, Ифань развернулся, умчавшись в сторону ванной. Проводив его взглядом, Чанёль вздохнул, прислонившись к стене, бормоча себе под нос:
— Думается мне, Крис, так легко ты не отделаешься. Как же все-таки хорошо, что я своего омегу пока не встретил, — зевнув, Пак зашагал обратно в спальню досматривать прерванный визитом друга сон, — И надеюсь не встречу. А если встречу, то не скоро! Кстати, надо не забыть завтра про свидание с Юнги. …Или с ЛиМином? А может с ЁнГуком? Хотя какая разница, разберемся по обстоятельствам.
Довольно хмыкнув, Пак выкинул из головы все проблемы и, рухнув на кровать, крепко уснул.
====== Глава 3. Гороскоп на удачу ======
«С сегодняшнего дня — ненавижу гороскопы!» — негодовал Бекхён, петляя по коридорам торгового центра уходя от погони в виде альфы лет тридцати, следовавшего за ним по пятам.
А ведь как хорошо начинался сегодняшний день!
Закончив с собственными домашними делами, Бён завалился в квартиру Тао, собиравшегося на встречу с мэром и Ву, как на спец операцию подбирая самый солидный и волевой костюм. Хотя с настроем Хуана и его боевым выражением лица в пору было подбирать камуфляж, натягивать каску и наносить под глаза темные полосы боевой раскраски. Минут пять похохотав над воинственным видом брата, Бекхён отодвинул его от шкафа и самолично подобрал новый костюм в виде бело-голубой кофты в полоску, серых брюк и синего пиджака. Хуан привычно недовольно зафыркал, вызывая у Бека волну умиления, так как он был одним из немногих, с кем Тао не показывал свой характер в полной мере. Бёну потребовалось еще с полчаса, чтобы убедить строптивого босса, что если он хочет одолеть в этом противостоянии «противного альфу» и перетянуть на свою сторону мэра ему придется показать себя не только как высококвалифицированного специалиста, но и привлекательного здравомыслящего омегу. Скрепя сердце Тао все-таки согласился и переоделся в подобранный ему наряд, а после даже вытерпел манипуляции Бекхёна подкрасившего ему глаза и губки. Оставшись довольным результатом, Бён проводил брата до двери, всучил деловую сумку и, игриво шлепнув его по попе, наставил на путь истинный словами:
— Ну, мой омег-альф позаботься о благополучии своей семьи. И срази всех своей красотой, заткнув за пояс интеллектом!
Хуан что-то недовольно забурчал на то, что его в собственном доме ни во что не ставят, но Бён уже благополучно вытолкнул его за дверь. Тао даже собрался вернуться назад, чтобы отчитать дерзкого омегу за хулиганское поведение, но из-за закрытой двери послышался горланящее на французском пение Бекхёна.
— Вставайте, сыны Отечества,
Настал день славы!
Против нас поднят
Кровавый флаг тирании,
Слышите ли вы в своих деревнях
Рев кровожадных солдат?
Они идут прямо к вам,
Чтоб резать ваших сынов, ваших подруг!
К оружию, граждане,
Постройтесь в батальоны,
Идем, идем! *
Хуан тихо рассмеялся, подумав, что порой Бекхён своим поведением способен легко переплюнуть и его. Однако Тао прекрасно понимал, что брат своим поведением вовсе не старается призывать его к революции и кровопролитию, а банально пытается успокоить.
Возможно главная причина того, что они не могли построить свою личную жизнь, была в том, что они слишком привыкли полагаться только на себя и друг друга, а потому даже в мыслях не допускали появления в их жизни кого-то еще, особенно каких-то альф, даже будь они хоть трижды истинными.
Еще немного повздыхав, Тао потащился вниз на парковку. Не хотелось признаваться, но до прихода Бёна у него впервые в жизни был конкретный мандраж перед грядущей встречей. Уже забравшись в автомобиль, Хуан взглянул на свое отражение в зеркале заднего вида и хмыкнул:
— Ну, что ж, Тао. Покажем этому альфе, кто в доме хозяин!
Самодовольно кивнув, омега завел машину, выезжая с парковки.
*
Убедившись, что Хуан ушел, Бекхён вернулся домой. Его квартира была точно такой же, как и у Тао, разве что мебель не в строгих тонах, а более яркая: от броского красного, до насыщенно зеленого, к тому же нет такого идеального порядка, и везде валяются различные вещи. Любуясь собой в зеркале прихожей, Бён поправил волосы и, подмигнув своему отражению, поспешил вниз. Машины Тао, как и его самого уже не было, а вот «малышка» Бекхёна — белый порше кайен, ждала своего часа. Забравшись на водительское сидение, Бён завел автомобиль, направившись к торговому центру, заранее прикидывая в голове, какой подарок выбрать родителям на годовщину. Чтобы было не так скучно добираться, Бек включил радио. По салону разлилась ритмичная мелодия, невольно заставившая омегу улыбнуться и задуматься о своем брате.
— О, я не знаю
Так нечестно
Я отдаю тебе свою любовь
А тебе все равно
Что же верно,
И что не верно
Дай мне знак
Что такое любовь?
Не причиняй мне боль, малыш
Не причиняй мне боль
Не надо
Не причиняй мне боль, малыш
Не причиняй мне боль
Не надо
Что такое любовь? *
Бекхён слишком хорошо знал Тао, чтобы не заметить, как он волновался со вчерашнего вечера. Прожив и проработав столько времени под одной крышей, Бён не мог не знать, как трудно выбить Хуана из равновесия. Определенно простому конкуренту или сопернику было бы нелегко это сделать, но, неизвестному Беку, альфе Ву Ифаню это удалось с фантастической легкостью, и это наводило на определенные мысли. После вчерашнего разговора, омега сгорал от любопытства, что же произошло между его братом и генеральным директором «Белой орхидеи». В отличие от брата Бён никогда не испытывал негатива к конкурентам, хотя понимал причины такой неприязни у Тао.
Хуан всю жизнь с детства пытался доказать, что статус омеги не всегда значит слабый и бесполезный, как это часто считали многие. Тао не покладая сил старался доказать всем, что и омега может быть сильным и волевым, способным быть наравне с альфами и решать проблемы ничуть не хуже сильного пола. В итоге, правда, это вылилось у него в непередаваемое упрямство и своенравие. Мысль сдаться или отступить приравнивалась к проявлению слабости, и Хуан регулярно напоминал себе, что лишь упорным трудом можно достичь цели и добиться результата. Думая об этом, Тао привык рассчитывать только на себя и любые попытки помочь со стороны воспринимал в штыки со словами: «Я что, выгляжу беспомощным или являюсь инвалидом? Мне вполне по силам справиться с этим самому. Засунь свою помощь куда подальше!». Пожалуй, большинство альф, пытавшихся произвести впечатление на Хуана, уходили если не после первой такой реплики, полученной при попытке придержать ему дверь или помочь донести сумки, то после пятидесятой, разбавленной более грубыми ругательствами, точно. Чем ближе альфа приближался к Тао, тем больше иголок выпускал омега. Но так было еще пару лет назад, а потом в семье Хуан появился Бекхён и его папа, хотя это была уже отдельная история. Главное, что после этого Тао взял под свою опеку, тогда полностью раздавленного Бека, так же, как его отец принял на себя заботы о его папе. Именно тогда Бён и одарил Тао прозвищем «омег-альф», потому что его новоявленный брат, несмотря на собственный статус ни на минуту не оставлял Бекхёна одного и выполнял любой его каприз и прихоть. Обостренное чувство справедливости не позволяло Хуану оставить в трудную минуту более слабого Бёна и позволить кому-либо его обидеть.
Бекхён невольно заулыбался собственным воспоминаниям.
— Тельцы! — вздрогнув, омега прислушался к радио. Пока он думал о прошлом, песня давно завершилась, и начался гороскоп, — День будет полон неожиданностей и сюрпризов! Готовьтесь принимать подарки судьбы. Именно этот день станет для вас началом чего-то нового и прекрасного! Близнецы, вас ожидает…
Хмыкнув, Бекхён задумчиво постучал руками по рулю. Судьбоносный день с началом чего-то нового и прекрасного? Возможно, Тао действительно удастся заработать для них удачный проект, открывающий новый этап для их работы. А может началом чего-то нового для Хуана станет очередная встреча с Ву Ифанем?
Бён тихо рассмеялся, ему было сложно представить, что его братик внезапно может влюбиться. Хотя накануне он и выглядел по возвращении взъерошенным и напуганным, словно в его привычной рабочей системе внезапно произошел сбой, и мозговой процессор банально так завис, поломав все настройки. Пообещав себе, что вечером он обязательно постарается вызнать у Тао как можно больше не только о встрече, но и о генеральном директоре «Орхидеи», Бекхён припарковался у торгового центра. Выбравшись из машины и поставив ее на сигнализацию, омега окинул взглядом крупное многоэтажное здание, тихо произнеся самому себе:
— Ну, что ж, посмотрим, что такого прекрасного судьба приготовила и для меня.
Торговый центр встретил Бёна шумом и суматохой, разбавленными музыкой и блеском витрин и неоновых украшений. Окунувшись в это бесконечное море эмоций и жизни, Бек осматривается вокруг, а после спешит к эскалатору, поднимаясь на второй этаж, так как на первом находятся только различные кафе, игровой зал и кинотеатр.
Прогуливаясь по бутикам, омега с любопытством рассматривал всевозможные вещи от сувениров до ювелирных украшений, подбирая подарок близким ему людям — папе и альфе, за пару лет сумевшему стать ему настоящим отцом, чего не смог добиться его кровный отец и за более долгий срок. Впрочем, будучи модником по натуре Бекхён не мог себе отказать в удовольствии, чтобы зайти в пару бутиков и покрасоваться перед зеркалом во всевозможных костюмах и нарядах, единственное, что слегка не давало ему покоя это периодически появляющееся чувство, словно кто-то за ним наблюдает. Отмахиваясь от этого ощущения, Бён наслаждался собственной прогулкой, пока прямо перед ним не возник альфа лет тридцати в джинсах и клетчатой рубашке. Темные волосы мужчины растрепанно торчали, а карие глаза взирали на омегу с лихорадочной надеждой и толикой безумства.
— Бек! Привет! Наконец я тебя нашел!
Мысленно выругавшись, Бён натянуто напряженно улыбнулся.
— Привет, ЁнХва! Чем обязан?
— Бек, я не понимаю, разве я чем-то не устраиваю тебя? Все ведь было отлично. Я чем-то тебя обидел? Или не угодил? Я думал, наше свидание понравилось тебе, так в чем дело? Почему ты игнорируешь меня?