— А может он как раз прав? Вы совсем ничего обо мне не знаете, господин Ву.
— Я уверен, что это не так.
— В любом случае, вам придется поискать себе другую пару. Мое главное правило — Ничего личного! Только бизнес!
— Говоришь, как крестный отец.
Омега только улыбается, но совсем без эмоций, отчего Ифань опускает руки и лишь неуверенно спрашивает:
— Ты совсем ничего ко мне не чувствуешь?
Тао неуверенно замирает, а после отводит взгляд в сторону.
— Верно. Ничего. Всего доброго, господин Ву.
Хуан снимает авто с сигнализации и забирается в салон. Бросив взгляд на наблюдавшего за ним Криса, омега поджимает губы, заводя машину и выезжая за ворота дома мэра.
Глядя вслед уехавшему Тао, Ифань сосредоточенно хмурится, упрямо произнося:
— К черту бизнес, это личное! Я заставлю тебя признать во мне свою пару, Тао. Нравится тебе это или нет!
Комментарий к Глава 4. Ничего личного! Только бизнес! * Sorry, sorry! Автор переиграл в Доту и не удержался, чтобы не вставить любимые реплики БХ.
====== Глава 5. Омеги VS Альфы. ======
Когда Тао по возвращении в офис заходит в свой кабинет его взору предстает катающийся взад-вперед в его кресле Бекхён. Зажав между носом и верхней губой карандаш, Бён задумчиво рассматривал потолок, запрокинув назад голову.
— Очаровательно. И это мой заместитель!
Бекхён хмыкнул, подъезжая к столу и возвращая карандаш на его поверхность.
— Я просто вечно в душе молод!
— Освобождай мое кресло, вечно молодой и наглый!
— Подумаешь! — Бён пересел на кресло с другой стороны стола, по-деловому закинув ногу на ногу, — Ну теперь рассказывай. Как все прошло?
Опускаясь в кресло, Тао тяжело выдохнул.
— Не очень.
— Хочешь сказать, мэр решил сотрудничать с Ву?
— Аргх! Не упоминай при мне этого… этого…
— Ну?
— Альфу! Будь он неладен!
— Сегодня все же прячем его труп?
— Бекхён!
— Значит, нет.
— И это еще меня кровожадным называют.
— Не заморачивайся. Они просто не в курсе, что на самом деле ты белый и пушистый.
Хуан скептически выгнул бровь.
— Ну, а что. Про то, что ты клыкастый и вредный я просто умолчал. Но вернемся к главному. Что сказал мэр Лу?
Тао хмуро насупился, скрестив руки на груди.
— Представь, этот паразит Сехун даже не сказал мне, что у него свадьба!
— Что? Я за него рад, конечно, но причем здесь мэр Лу?
— А то, что супругом Сехуна будет Лу Хань! И теперь они решили устроить тендер для нашей компании и «Белой орхидеи» по созданию проекта проведения свадебной церемонии и торжества. Поэтому мы должны сокрушить этих выскочек Ву и Пака!
Несколько секунд Бекхён переваривал услышанное, после чего нервно рассмеялся.
— Вот тебе и встреча с истинным…
Тао насторожено застыл, а после испуганно выпалил:
— Откуда ты узнал? Я не рассказывал тебе о нас с Ифанем!
— Э…? — Бён широко распахнутыми глазами смотрел на брата, а после вскочил с места, неверяще вскрикнув, — Хочешь сказать, что Ву твоя пара?!
Бросившись к Бекхёну, Тао зажал ему рот рукой.
— Тише ты! И никакая он мне не пара! Просто это недоразумение какое-то!
Бён только растерянно захлопал глазами, а после, отодвинув от лица руку Хуана, уже спокойней произнес:
— И когда ты хотел мне это рассказать?
— Я не думал, что это важно. Но если ты знал, почему так удивляешься?
Бекхён опустился на кресло, досадливо пробурчав:
— А еще на Сехуна бочку катишь. Сам не далеко ушел. А пока, — Бён вздохнул и поднял руку вверх, словно собравшийся отвечать примерный школьник, — позвольте представиться, истинная омега Пак Чанёля. Мы столкнулись с ним сегодня в торговом центре.
Охнув, Тао приземлился на край стола.
— Кошмар. Мы пропали. Это катастрофа!
— Ну, Пак выглядит довольно милым. Не думаю, что он плохой парень.
— Очнись, Бекхён! Я ведь тебе уже много раз говорил, что альфам доверять нельзя! Вначале они флиртуют и обхаживают тебя, а после затаскивают в постель и, получив желаемое, устремляются в закат.
— Ты просто пессимист!
— Я реалист, Бек! Посмотри на нас, думаешь, альфам будет до нас дело? Это реальный мир, а не розовые мечты! Разве… — Тао осекся, но все же продолжил, — разве тебе мало досталось в прошлом?
Бён поджал губы, опустив взгляд.
— Но он ведь…
— Бекки, — вздохнув, Хуан поднялся и, приблизившись к брату, опустился перед ним на колени, взяв его сцепленные в замок ладошки в свои, — не забывай. У тебя уже есть альфа. И я сомневаюсь, что господин Пак будет счастлив, узнав о нем.
Резко выдохнув, Бён кивнул.
— Ты прав. Просто его запах, похоже, мне все мозги выбил, — омега горько усмехнулся, заставляя сердце Тао болезненно сжаться, — Он пахнет апельсинами, представляешь. Невероятно сочные сладкие с кислинкой апельсины. Я просто потерял голову.
— Мне жаль, Бекки, но я просто не хочу, чтобы тебе потом было больно.
— Ащ, все нормально! — выдавив из себя улыбку, Бекхён подмигнул брату, — Лучше скажи, есть ли у тебя идеи как нам отвоевать проект семейства Лу?
— Пара идей уже есть, но их еще надо доработать.
— Мне помочь тебе?
— Пока справлюсь сам. Сделаю наброски, предварительный план, а после покажу тебе, и если что придумаешь, дополнишь.
— Договорились, тогда не буду мешать. Ты же этим сейчас займешься?
— Да. Стоит приложить как можно больше сил, чтобы все прошло успешно.
Хлопнув себя по коленям, Бекхён поднялся со своего места.
— Вот и ладно. Я пока буду у себя. Зови, если буду нужен.
Едва за Бёном закрылась дверь, Тао вернулся к себе за стол, запуская компьютер. Стоило собраться и встретить препятствие в виде появившихся на их горизонте альф во всеоружии. В конце концов, они сильные волевые омеги и не в их привычке раскисать перед кем бы то ни было. Сейчас двухлетняя конкуренция с Ву достигла своего кульминационного сражения, и Хуан не собирался проигрывать. Это было делом чести! Он обязательно покажет все, на что способен и добьется признания. Вот только где-то внутри неприятно скребся червячок сомнения в правильности принятого решения и надежды, что все может быть иначе.
*
— Крисусе!!!
Чанёль с разбегу распахнул дверь в кабинет друга, врываясь внутрь вихрем, однако внутри никого не оказалось, зато находящаяся в дальнем углу, за директорским столом, дверь была приоткрыта. Хмыкнув, Пак поспешил к ней, заглядывая внутрь. Здесь находилась так называемая «мастерская» генерального, доступ в которую был открыт не многим. На стенах висели всевозможные рисунки и наброски нарядов и украшений. На манекенах у стен красовались всевозможные костюмы. На полках шкафов лежали альбомы с уже готовыми работами, коих было немерено, а также всевозможные краски, кисти, пастель, ластики и еще много других предметов для рисования.
Ифань сидит напротив мольберта, упираясь локтями в колени и держа в руках испачканные в краске кисть и палитру. Ву смотрит на лист перед ним с такой грустью и обидой, словно тот сказал ему что-то до глубины души обидное.
— Привет, творческая личность! Кризис подкрался незаметно?
Вздыхая, Ифань поднимает взгляд на друга.
— Нет. Просто задумался.
Посмеиваясь, Пак прошел вперед, заглядывая на лист на мольберте. С белоснежной поверхности карандашным наброском смотрело лицо омеги. Губы вытягивались в доброжелательную улыбку, а глаза чуть щурясь, наблюдали за зрителями с нежностью. Светлые волосы пребывали в легком беспорядке, будто омега только недавно проснулся, отчего его образ выглядел домашним и уютным.
— Вау! Это Хуан? А он не похож на человека с тяжелым характером как про него говорят.
— Это не он. Вернее он, но только такой, каким я его видел при первой встрече. Минуты две, не более.
Ву тяжело вздыхает, после чего подхватывает со стоящего рядом стола несколько листов и передает их Паку, с любопытством принимающемуся их рассматривать.
— Что это?
— Первые наброски оформления помещений для свадьбы Лу Ханя и О Сехуна. У нас тендер на этот проект.
Чанёль пробежался взглядом по эскизам, растерянно переводя взгляд на друга.
— И когда ты успел их нарисовать?
— Когда вернулся в офис, а вообще думал про них всю дорогу из дома мэра. Просто нам надо заставить Тао признать поражение.
— Сурово. Повздорили?
Ифань взлохматил собственные волосы.
— Вроде того. Я не понимаю. Да у нас могут быть рабочие разногласия, но он цепляется ко мне по любому поводу и постоянно огрызается. Он совсем не воспринимает меня, как свою пару. И внезапно оказывается, что это… непросто.
— Хох, дружище! Похоже, тебе придется действительно непросто, но я могу тебя понять. Когда встречаешь истинного, все, о чем можешь думать, это как оставить его рядом с собой. И думать о ком-то другом не получается.
Крис поднял на друга удивленный взгляд. Пак впервые говорил о встрече со своей парой как о чем-то приятном, а не проблематичном, и это было непривычно. Чанёль же не замечал внимание друга, улыбаясь своим собственным мыслям. Пораженный внезапно посетившей его догадкой, Ву растерянно спросил:
— Выходит, ты все-таки встретил его? Свою пару?
Пак расплылся в безумной улыбке и, опустившись на корточки, закрыл голову руками.
— А-ах! Глупо, правда? Мне так стыдно сейчас. Не могу о другом думать, — выглянув из своего самодельного укрытия, Чанёль усмехнулся, — И знаешь, что самое сумасшедшее в этой ситуации?
Крис отрицательно качнул головой, заставляя друга хмыкнуть и произнести:
— Это Бён Бекхён.
Ифань может только удивленно выдохнуть «Ого?!». Пак смеется, поднимаясь и вновь просматривая эскизы друга.
— Ладно, не будем окончательно терять голову и вернемся к работе. Значит, хочешь одолеть Хуана и забрать проект?
— Именно.
— Но он же возненавидит тебя еще больше?
— Но и отдать его ему я не могу. Он и так меня за человека не считает, а если я еще вывешу перед ним белый флаг, он и вовсе будет считать меня размазней. Тао отличается от остальных омег, поэтому к нему нужно искать другой подход.
— Вау! Да у тебя, похоже, назревает целый план «Укрощение строптивого омеги»!
Чанёль смеется, отчего Крис и сам улыбается, но без особого веселья.
— Похоже на то. И думается мне, это будет не просто.
— Не переживай, если что, у тебя есть группа поддержки в моем лице.
— Спасибо. А пока прикинешь мероприятия, которыми можно дополнить торжество?
— Хорошо! Этим сейчас и займусь.
— Спасибо!
Вернув эскизы Ифаню, Пак вышел из мастерской. Вздохнув, Ву вновь посмотрел на собственный рисунок на мольберте. Подняв руку, альфа очертил большим пальцем контур рисованных губ. Крису хотелось верить, что когда-нибудь омега признает его, и они смогут стать настоящей парой, вот только как скоро это произойдет было неизвестно. Запустив руку в карман, Ифань вытащил из кармана заветный платок, вынутый из сейфа с полчаса назад. Альфа мог бы почувствовать себя ненормальным, но, не видя Хуана уже несколько часов, он начинал скучать по нему. Поднеся ткань к лицу, Ву глубоко вдохнул еле ощутимые нотки цветочного запаха. Бросив взгляд на лист перед ним, Ифань мысленно пообещал себе, что он обязательно дождется дня, когда проснувшись, сможет получить такую же улыбку от лежащего рядом с ним влюбленного и любимого омеги.
*
Сколько Тао не пытался дозвониться до Сехуна, О словно провалился сквозь землю. В итоге Хуан только сердито сопел носом, думая, что из-за Ифаня он теперь и друга лишился. Почему из-за Ифаня? Потому что обвинять ЛуХаня, работу или еще что-то омега не видел смысла, особенно когда всегда есть Ву, на которого можно свалить все собственное недовольство.
Впрочем, Тао часто ловил себя на мысли, что обвиняя альфу во всех своих бедах вплоть до некстати остывшей чашки кофе, он пытается пробудить в себе больше неприязни по отношению к Крису.
Бекхён первое время отчитывал брата за его постоянное ворчание, называя его действия «необоснованным клиническим обострением на почве встречи истинного», Хуан в ответ только хмурился, продолжая ворчать с утроенным энтузиазмом, что теперь «вражеский злыдень» пытается настроить и его брата против него. Бён лаконично обозвал его «глупым омегой», и позднее при очередных приступах негодования Тао закатывал глаза и, возводя руки к потолку, уходил из комнаты, прося позвать его обратно, когда тараканы в голове Хуана закончат митинговать. Наблюдая, как за ним закрывается дверь, Тао кусал губы, гневно шипел ругательства в адрес альфы, а после обиженным взглядом буравил собственную сумку, где обживалась кожаная перчатка, с которой он теперь не расставался ни на минуту, и даже засыпать у него нормально получалось, только если она лежала на соседней подушке.
Омегу словно распиливали на части.
Разум суровым голосом вещал, что нельзя поддаваться инстинктам и рисковать бизнесом и всеми делами из-за несуразных эмоций.
Сердце где-то в уголке, подальше от разума, разрывалось в ожидании заботы и любви. Со вздохом перебирая воспоминания о том, какие у его альфы восхитительные плечи и крепкие руки, притягательные губы. Оно скромно надеялось, что может все-таки дурные ожидания ошибочны, и Тао сможет перепасть хоть капелька того счастья, которого так желают все омеги.
Единственная, кто не сомневался и упрямо, хотя не часто, выдавал собственные желания, была задница, четко и ясно дававшая понять, что Хуану уже двадцать пять (!), и раз у него появился альфа, то, какого черта он до сих пор не расстался с девственностью, потому как хватит тормозить, ибо уже давно пора!
Пока Тао придерживался голоса разума, посылая остальных куда подальше, потому что довериться Крису, а уж тем более разделить с ним постель, было страшно. Вот и накручивал Хуан себя, чтобы сохранить неприязнь посильнее. Впрочем, помогало это слабо, так как по ночам хитрое подсознание подкидывало ему картинки, где они с Ифанем, обнявшись, стоят на набережной или гуляют в парке, объедаясь мороженым, катаются на велосипеде и просто смотрят друг другу в глаза. Во сне Тао дрожал всякий раз, как наяву чувствуя чужие прикосновения и улыбки, от которых внутри все словно расцветало, а в животе порхали пресловутые бабочки. Предусмотрительное подсознание не посылало сцен поцелуев или чего-то большего, поскольку, несмотря на деловую хватку и стальную волю в бизнесе, в личной жизни омега был точно маленький ребенок, которого смутить может даже невинное сплетение пальцев рук.
По утрам после таких снов Хуан долго лежал, глядя в потолок, чувствуя себя одураченным, будто ему пообещали желанный подарок, в итоге вручив подарочную коробку с луковой шелухой. Тао зачитывал себе гневную оду про Криса, и лишь после этого вставал с постели, собираясь на работу.
На протяжении всех дней омега вкладывал как можно больше усилий для создания проекта, так словно от этого зависела его жизнь. Отправляя уже готовую работу мэру, Хуан с нетерпением ожидал результатов, думая, что их с Ифанем вновь пригласят объявить итоги тендера, и он, наконец, сможет посмотреть ему в лицо, сказав: «Простите, господин Ву, но вы проиграли!». В этом он, во всяком случае, пытался убедить самого себя и Бекхёна, и ему совсем не хотелось признавать, что на самом деле ему просто хочется поскорее вновь увидеться с альфой.
*
— А что, весьма неплохо?
ДжиЁн сурово зыркнул на мужа, отчего СынХён прикусил язык, пока сам омега обратился к сидевшим на диване будущим женихам.
— А вы что скажете, мальчики?
— Это удивительно, — Лухан бросал взгляд то на один разложенный перед ним проект, то на другой, — они оба… потрясающие и такие непохожие. Я понимаю, почему у них такая конкуренция. Они оба… удивительные!
Обнимающий свою пару за талию Сехун тихо засмеялся.
— Ты уже говорил это, милый.
— Но посмотри сам. Такой элегантный классицизм у Тао: эти цветочные арки, лепнина, скульптуры и воздушные ткани. А Крис с Чанёлем в этот раз прямо превзошли самих себя! Только взгляни на эту россыпь красок и цветов в украшениях, так ярко, но не броско, а уж эти растительные элементы так гармонично впишутся в окружение нашего дома! Серьезно, я не знаю что выбрать. Они оба невероятны. Правда, папа?